Олимпийский идеал - является ли он попрежнему философской основой Олимпийских игр?*

Жан М. Ляйпер (Канада)

Одна из самых трудных проблем человеческого существования заключается в преодолении существенного расхождения между философской теорией и практикой. Ведь нередко практика превращается в действие такой важности, что, кажется, не нуждается в поддержке философской теории, которая ее породила. Примером этому могут служить олимпийский идеал и Олимпийские игры. Олимпийские игры превратились в столь масштабные спортивные соревнования, что олимпийский идеал, породивший Игры, во многом предан забвению. Эта ситуация напоминает ту, когда служка регулярно зажигает свечу на алтаре, не имея представления о религиозном смысле данного действия. Если в этом примере вместо свечи на алтаре представить Олимпийские игры, то окажется, что проведение Игр раз в четыре года во многом лишено философский основы, несмотря на присутствие олимпийской символики: флага, огня, клятвы, олимпийцев.

Можно ли повернуть вспять процесс расхождения между олимпийским идеалом и Олимпийскими играми, добиться понимания и принятия философских основ Олимпийских игр?

Прежде чем переходить к обсуждению данного вопроса, сделаем некоторые уточнения. Нелегко установить точный смысл олимпийского идеала, или олимпизма (оба эти слова мы употребляем как синонимы). Однако достаточно привести следующую выдержку из текста Олимпийской хартии 1979 г., в которой указаны цели олимпийского движения:

" - содействие развитию физических и моральных качеств, которые являются основой спорта;

- созыв спортсменов мира раз в 4 года на великом празднике спорта - Олимпийских играх" [1].

Олимпийские игры - спортивный фестиваль, проводимый раз в 4 года и воплощающий идеи олимпизма. Олимпийское движение направляет свои усилия на то, чтобы "содействовать распространению знаний об олимпизме во всем мире" [2].

Эти усилия предпринимаются на протяжении всех четырех лет, а Олимпийские игры являются их основным зримым результатом.

Несомненно, что зрелищная сторона Олимпийских игр совершенно затеняет их философское содержание. Слово "олимпизм" малоизвестно. Слово "олимпийский идеал" используется чаще, хотя его смысл также мало понятен. Напротив, Олимпийские игры как гигантское спортивное мероприятие известны даже в самых отдаленных уголках мира. Но если цель Игр содействовать реализации определенной философии, то почему она известна меньше, чем сами Игры?

Безусловно, причина в том, что олимпийский идеал никогда не рекламировался так, как Игры. Даже в годы проведения первых Олимпиад он мало публично освещался и был известен лишь узкому кругу инициаторов олимпийского движения. То, что Олимпийские игры 1900, 1904 и 1908 гг. приурочивались к международным выставкам и ярмаркам, содействовало еще большему сокрытию олимпийского идеала. Периодические выступления Кубертена с речами не были широко известны. Олимпийские конгрессы в течение первых 30 лет больше занимались проблемами Игр, нежели уточнением идей олимпизма.

Вот почему Игры стали фактом и постепенно приобретали все большее признание и значимость, а олимпизм плелся в хвосте, как игрушка на привязи волочится за бегущим ребенком. И хотя эта игрушка не беззвучна, дает о себе знать слабым позвякиванием, она тонет в шуме и возне ребенка. Точно так же все внимание покоилось на Играх - состязаниях и состязующихся - олимпизм же оказался на заднем плане...

Таким образом, мы имеем непростой узел противоречий между идеалом и его воплощением. Попытки воплощения обескровливают идеал, и нужно предпринять усилия, чтобы восстановить их единство.

Этой цели могло бы служить "олимпийское движение" (сравнительно недавно введенный термин). Разъяснению идей олимпизма могла бы содействовать и та структура, которая занимается организацией Игр. Однако неравенство между воплощением и идеалом стало столь прочным, а усилия по его преодолению столь маломощными, что в результате олимпийское движение рассматривается не как орудие распространения олимпизма, использующее Игры лишь в качестве "фирменного блюда", а как сила, занимающаяся проведением Олимпийских игр.

Учитывая свое господствующее положение в спортивном мире, Олимпийские игры, казалось, могли легко выражать философию олимпизма. Но тут возникает вопрос: а воплощают ли на практике Игры принципы олимпизма? МОК настолько ясно осознает расхождение между идеалом и Играми в их нынешнем виде, что это нашло отражение в Олимпийской хартии: "Олимпийские игры были возрождены бароном Пьером де Кубертэном, - говорится здесь, - не только для того, чтобы участники могли бороться за медали, побивать рекорды и развлекать публику, и не для того, чтобы обеспечивать участникам трамплин к профессиональной спортивной карьере или демонстрировать преимущество одной политической системы над другой" [3]. А далее разъясняется то, чему, по замыслу Кубертена, должны служить Игры:

- содействовать физическому и нравственному развитию участников;

- демонстрировать честное спортивное поведение участников;

- стимулировать интерес к искусству;

- способствовать развитию любительского спорта - спорта для удовольствия, а не для денег;

- укреплять мир между народами и добрую волю [4].

Хотя все эти пункты перечислены в Хартии как "задачи олимпийского движения", они заключают в себе многие аспекты Олимпийского идеала.

Посмотрим, в какой мере эти пункты реализуются на Олимпийских играх.

1. Олимпийские игры, посредством спортивных соревнований, содействуют физическому и нравственному развитию. Современная спортивная наука подтверждает мнение Кубертена о том, что спорт способен сформировать сильное и здоровое тело. Атлеты, участвующие в Играх, являются прекрасным образцом физического здоровья и силы.

Однако помимо этого Кубертен считал, что спорт, и в частности, спортивные соревнования, будут содействовать "гармоничному развитию взрослого человека (equilibrium of the adult)" [5], "формировать характер и укреплять нравственные силы" [6]. Кубертен считал, что "олимпизм может стать школой воспитания благородства и нравственной чистоты, равно как физической выносливости и силы, но только при том условии, что каждый человек развивает свои представления о чести и спортивной незаинтересованности не в меньшей степени, чем мышечную силу" [7].

Другими положительными сторонами личности человека, проистекающими из занятий спортом, были для Кубертена "инициативность, стойкость, энергичность, стремление к самосовершенствованию и пренебрежение к возможным опасностям" [8]. "Fair play" рассматривались им как одно из главных проявлений позитивных черт личности, демонстрируемых на Играх. Проблема состоит не в том, содействует ли спорт физическому здоровью, а в том, формирует ли он высоконравственный характер спортсмена. Ogilvie и Tutko на основе проведенных ими исследований пришли к выводу о том, что "нет эмпирического подтверждения традиционному убеждению в том, что спорт развивает личность. Напротив, есть доказательство того, что спортивные соревнования в некоторых аспектах сдерживают рост личности" [9].

Mauldon и Redfern считают, что "просто не существует подтверждения широко распространенному в XIX в. убеждению в том, что "Фэйр Плэй" на спортивных аренах способствует аналогичному поведению и вне их" [10]. Безусловно, поведение многих спортсменов, да и их тренеров, оставляет желать лучшего в плане этики и морали. Использование допинга, стероидов и различных нечестных методов атлетами, которые посвятили многие годы спорту, не оставляет надежды на то, что занятия спортом формируют нравственную личность. Факт, что многие спортсмены соблюдают правила этики, не является аргументом против этого убеждения. Источником их этичного поведения не обязательно является жизнь в спорте. Честной игре и спортивному поведению они могли научиться в равной степени и в семье, и в обществе, и в спорте.

Таким образом, в этом аспекте Олимпийские игры не полностью воплощают, если только не противоречат, философии олимпизма.

2. Олимпийский идеал должен стимулировать интерес к искусству. Для Кубертена связь спорта с искусством была столь важна, что он выступал за проведение художественных конкурсов во время Олимпийских игр. Сегодня Игры обязательно сопровождаются выставками и другими культурными мероприятиями. Кубертен настаивал на том, чтобы "между атлетами, людьми искусства и зрителями был заключен союз" [11]. Он мечтал о том, чтобы спортсмены и деятели искусства совместно создавали красоту. Эстетическое восприятие красоты спортивного представления должно вдохновлять композиторов, художников, скульпторов и литераторов. Вызывает сомнение, что Олимпийские игры в их настоящем виде вносят сколько-нибудь значительный вклад в искусство. Однако растущая популярность спорта в мире и новое понимание ценности масштабных спортивных мероприятий могут помочь сближению спорта и искусства. В этом смысле потенциал Олимпийских игр пока не реализован.

3. Олимпизм и Олимпийские игры способствуют развитию любительского спорта. Кубертен не был в особой ссоре с профессиональными спортсменами, пока они оставались за пределами олимпийской сферы. Он был убежден, что когда спорт становится средством материального благополучия, намерения атлета скомпроментированы: победа неизбежно становится важнее, чем участие, и, возможно, чем fair play. Единственный заслон на пути такой нравственной деградации он видел в том, чтобы только любители допускались к участию в Олимпийских играх.

В 1927 г. МОК опубликовал своего рода определение любительского спорта. Вначале формулировки были краткими и, по всей вероятности, ясно понимались всеми без особых разъяснений. Но с годами они обрастали дополнениями, пока, наконец, в 1966 г."Правила участия в Олимпийских играх" не заняли трех страниц в Олимпийских правилах и разъяснениях к ним [12]. Олимпийская хартия 1979 г. сократила формулировки, разделив "правила" и "официальные разъяснения" к ним. Если бы члены МОК первых лет его существования узнали суммы разрешенной финансовой помощи спортсменам-олимпийцам, то они пришли бы в недоумение и негодование. Любительский спорт образца 1900 г и образца 1979 г. имеют между собой мало общего. Даже при нынешней свободе толкований нетрудно доказать, что не так много спортсменов без натяжки отвечают требованиям к олимпийцам. Если олимпизм не отверг кубертеновское отношение к любительскому спорту как одну из своих основ, то современная практика даже в рамках современных олимпийских правил несовместима с олимпизмом. Поскольку новые правила любительского спорта более реально отражают практику, все меньше спортсменов выходит за их рамки. Но трудно принять философию, которая меняется в угоду практике, когда возникает расхождение между философским идеалом и практикой.

4. Олимпизм и Олимпийские игры могут стать средством укрепления доброй воли и мира между народами. Кубертен верил, что спортсмены, встречаясь на соревнованиях, лучше узнают друг друга, и это общение научает их взаимоуважению. Американец Sloane кратко так изложил эту теорию: "Доброе знакомство - лучшее решение проблемы недоброжелательности и враждебности между народами" [13]. Даже зрители должны проявлять терпимость к иностранным участникам, так как выдающиеся спортсмены получают признание за свое атлетическое совершенство, а не по их национальной принадлежности.

В политическом смысле Олимпийские игры не в ладах с олимпийским идеалом. Использование Олимпийских игр для пропаганды политических движений является одним из самых негативных явлений. Напротив, значимость олимпийских медалей повышает интерес к обмену между странами спортивной техникой и тренировочными методиками. Возможность наслаждаться выступлениями выдающихся спортсменов, безусловно, реализована для всего мира. Совершенство Эндер, Команечи или Дженнер признано во всем мире, а не только в их собственных странах. С другой стороны, существование Олимпийских игр содействовало превращению спорта в поле международного противоборства. Goodhart и Chataway назвали спорт "войной без применения оружия" [14], а Orwell - "войной без стрельбы" [15]. В этой связи кажутся весьма наивными предположения, что политическое напряжение между государствами можно ослабить посредством символического конфликта на спортивном поле.

Безусловно, позитивным является то, что множество спортсменов, представляющих различные политические, социальные, религиозные и культурные системы, собираются вместе для в общем-то гармоничного состязания. Трудно лишь определить, играет или нет какую-то роль в создании атмосферы дружелюбия философия олимпийского идеала. Более вероятно, что ориентация атлетов на спортивные цели преобладает над их политическими симпатиями.

Позиция МОК "мы занимаемся спортом, а не политикой" нуждается в комментариях. Хотя эта позиция не может рассматриваться как истинный элемент олимпизма из-за сравнительно недавнего появления на свет, но настойчивость, с которой она подчеркивается после второй мировой войны, может создать впечатление, что внеполитическая позиция является важным фактором олимпийского идеала. Современная практика не позволяет предаваться размышлению на тему о том, должна ли эта позиция стать одной из основных черт олимпизма. В последние годы публичные заявления ряда деятелей, в частности, В. С. Родиченко [16], убеждают в том, что спорт остается политическим средством. Даже лорд Килланин, касаясь Олимпиад и вмешательства во внутренние дела других стран, сказал : "... игнорируя политические вопросы, мы уподобляемся страусам, прячущим голову в песок" [17]. Впрочем, это не означает, что мир и добрая воля несостоятельны в качестве цели олимпизма. Это лишь означает, что нужен новый стиль взаимодействия стран с точки зрения их отношения к спорту и Играм. Открытое признание политического лица международного спорта, бесспорно, позволит достичь большего взаимопонимания, чем "прятание головы в песок".

Хотя Олимпийские игры не могут претендовать на большие достижения в области укрепления мира во всем мире, тем не менее надежда на то, что они станут положительным фактором в этой области, дает основание рассматривать эту философию как базис олимпизма. В этом смысле на Игры больше наговаривают, чем они сами наносят вред.

В заключение следует признать, что совершенно бесполезно заниматься разбором каждого аспекта олимпийского идеала в отдельности и выяснять его состоятельность в качестве философской основы Олимпийских игр. Олимпийское движение являет собой прекрасный пример того, что "целое - нечто большее, нежели сумма всех его частей". Мы знаем, что в мире существует много "философий", изрядное число которых далеко от истинной философии. Но они, как например, олимпизм, устанавливают правила, регулирующие поведение. Допуская, что люди никогда не смогут быть совершенными, они формулируют "заповеди", которые обогащают жизнь в той степени, в какой эти "заповеди", достижимы. Если не будет этих "философией", не будет и заповедей, на которые ориентируется наше поведение. "Человеческие притязания должны превышать человеческие возможности, а иначе зачем существуют небеса" [18]. Такую же роль играет и олимпизм в мире спорта. Упразднить олимпийский идеал как философскую основу Олимпийских игр на том основании, что он еще не воплощен, равнозначно потере надежды на политический мир на земле. Как сказал Кубертэн, "самая важная вещь в жизни - не победа, а борьба. Главное - не победить, а отважно бороться" [19].

1. International Olympic Committee. Olympic Charter 1979. - Lausanne: The Committee, 1979, p. 108.

2. Leiper Jean M. The International Olympic Committee: The Pursuit of Olympism 1894-1970. Unpublished doctoral dissertation, University of Alberta, 1976, p. 18.

3. I.O.C. Olympic Charter 1979, p. 109.

4. Ibid.

5. Coubertin Pierre de. The Olympic Idea: Discourses and Essays. rev. ed. eds. L.Diem and O. Andersen. translated from the French by J.G.Dixon. Lausanne: Carl-Diem-Institut, Editions Internationales, Olympia, 1966, p. 79.

6. Ibid., p. 57.

7. Ibid., p. 100.

8. Ibid., p. 108.

9. Ogilvie Bruce C., Thomas A. Tutko. Sport: If You Want to Build Character, Try Something Else // Psychology Today, October, 1971, p. 61.

10. Mauldon E., Redfern H.B. Games Teaching. - London: Macdonald and Evans, Ltd., 1969.

11. Coubertin. The Olympic Idea, p. 17.

12. International Olympic Committee. Olympic Rules and Regulations. - Lausanne: The Committee, 1966.

13. Sloane William Milligan. "The Olympic Idea" in T Century Magazine. 84, July, 1912, p. 409.

14. Goodhart P., Chataway C. War Without Weapons. - London: W.H. Allen, 1968, p. 158.

15. Orwell G. Shooting an teephant and other essays. - New York: Harcourt, Brace and World, 1960, p. 153.

16. Roditchenko Vladimir S. A Political-Philosophic Analysis of Olympism // Philosophy, theology and history of sport and of physical activity: The International Congress of Physical Activity Sciences, book 8.- Quebec: Symposia Specialists Inc., 1978, p.79.

17. Lord Killanin. Canadian Broadcasting Corporation radio report. Nov. 18, 1979.

18. Browning Robert. "Andrea del Sarto" in Men and Women. - London: Oxford University Press, 1972, p. 170.

19. International Olympic Committee. Olympic Rules and Regulations. - Lausanne: The Committee, 1967. Frontispiece.

* Русский перевод статьи: Leiper Jean M. The оlympic ideal - is it valid today as a philosophical basis of the olympic games? // Review, International Council of Sport and Physical Education, N 3, 1980, pp. 27-30.

Переводчик - В.И.Столяров.

При любом использовании данного материала ссылка на первоисточник обязательна!

Ляйпер, Ж.М. Олимпийский идеал - является ли он по-прежнему философской основой Олимпийских игр? = [The оlympic ideal - is it valid today as a philosophical basis of the olympic games?] / Пер. Столярова В.И. // Спорт, дух. ценности, культура. - М., 1997. - Вып. 2. - С. 102-109.