Анатолий Карпов

МОЯ ФОРА ДРУГИМ...

- Чем различается отношение к шахматам ваше и Каспарова, если немножко философски на это посмотреть?

- Если философски, я шахматы люблю сами по себе, а Каспаров - и многие в этом убеждаются - больше любит себя в шахматах, а потом уж шахматы.

- Вы любите Каспарова, наверное, меньше, чем шахматы. Говорилось, что если до середины марта не будут найдены спонсоры на ваш матч, то он не состоится...

- Говорил об этом Каспаров. Это его личная инициатива, безусловно. А вообще матч - инициатива двоих. Я думаю, что шансы есть, тем более уже вырисовываются какие-то серьезные кандидаты.

- Вы очень неудачно выступили в турнире в Лас-Пальмасе, и ходили слухи, что после этого стало уже совсем невозможно найти спонсоров, поскольку, по их мнению, Карпов выдохся, он уже не может играть и в этом все дело.

- Нет, это абсолютная ерунда. Я приучил уже своих сторонников, и не только их, что чемпион мира обязательно играет и выигрывает. Этой традиции, которую заложил я, Каспаров в общем-то старается следовать, и у всех уже впечатление, что если чемпион мира играет в турнире, он обязан выигрывать. А возьмите Петросяна или Спасского, даже великого Ботвинника, - они ведь каждый второй турнир не выигрывали. Один мой турнир... ну, неприятно, конечно.

- Это не повлияло на отношение "денежных мешков" к вашему матчу с Каспаровым?

- Нет, интерес по-прежнему очень высок. Но ситуация сейчас не такая простая, поскольку если бы мы сказали, что готовы сыграть, - просто приехать, только обеспечьте условия, турнирный зал, прессу, минимальный призовой фонд - это одно... И здесь у нас с Каспаровым позиции различаются. Он заявляет, что готов играть за тот же призовой фонд, какой у него был, скажем, с Анандом, а я считаю, что это девальвация очень большая и потеря престижа. И если я играл, скажем, за похожий призовой фонд с Камским, то с Каспаровым он должен быть в два раза больше.

Звонок в студию: Анатолий Евгеньевич, несколько лет назад прошла информация, что вы издали во Франции учебник шахматной игры.

- Да, два года назад. А вообще у меня 45 книг вышло, а во Франции, на французском языке, наверное, 6 или 7.

... К сожалению, у меня книги не выходили уже больше десяти лет на русском языке, ведь наши издательства занимаются выпуском литературы несколько иного содержания. Вы прекрасно знаете, какого.

- Если бы вы стали депутатом, могли бы сочетать шахматы и депутатство?

- Ну, три года я это делал, с 89-го по 91-й был народным депутатом СССР, вообще я уже 15 лет являюсь президентом крупнейшей благотворительной организации России, а прежде Советского Союза. Нашу организацию знают и в ООН, и в ЮНЕСКО.

- А зачем вы вообще хотели идти в эту Думу, вместо того чтобы поехать в Линарес, выиграть у всех и доказать, что являетесь сильнейшим шахматистом мира?

- Я просто считаю, что время такое, когда люди, которые могут для страны, для народа что-то сделать, должны это делать. И я ведь в Фонде мира не получаю никаких денег, с 82-го по 91-й год работал вообще без зарплаты, а сейчас мне ее выписывают, но я ее всю отдаю в поддержку молодых талантов, скажем, в области музыкального искусства, детскому дому на Урале...

- А шахматы разве не требуют невероятной сосредоточенности?

- А это моя фора всем другим. Я, когда в Москве, сижу с утра до вечера в Фонде, занимаюсь его делами. Все отдыхают или готовятся к другим соревнованиям, а я - с Фондом.

- Каспаров примкнул к Лебедю и стал вторым человеком в его партии. Есть ли какая-то сила, в которую бы хотели влиться вы, или будете самостоятельно живущим человеком?

- Я вообще привык жить самостоятельно. Что касается Каспарова, то он, по-моему, был вторым в Демократической партии....

- Не хотите ни организовывать собственную партию, ни вливаться в другие? Возможно ли заниматься политикой в одиночку?

- Можно, хотя сложно. И в общем-то в кампаниях выборных это очень трудно, потому что нет группы, которая бы за тобой шла и поддерживала. Но я думаю, время личностей все-таки настало, и личности могут очень многое сделать, даже если они не организованы в какие-то партии.

- Вы же были членом партии.

- Да, но я был достаточно строптивым членом.

- Это в чем выражалось?

- Во многом. Вот, например, когда мне пытались продиктовать жесткие условия, когда я должен был средства Фонда направить на строительство Мемориала. Состоялось решение Политбюро, подписал его Горбачев и Шеварднадзе тоже подписал, а Фонд мира должен был это финансировать. Но мы отказались это сделать, потому что...

-...Вы были почти что диссидентом?

- Нет, ну зачем, я не люблю заниматься такой дурной саморекламой. Мы отказались, потому что деньги были народные; если правительство желает, то путь оно свои средства и выделяет.

- Ощущение, будто вы были любимцем партийных верхов, неверно? Ведь вас очень любили, почитали, давали ордена и так далее?

- Мне орденов не так много давали, как хоккеистам. Если бы хоккеисты сделали то, что я сделал в шахматах, они бы, наверное, были увешаны орденами, как сам Брежнев. А у меня всего два ордена.

- То есть вы не были любимцем верхов?

- Я не могу сказать, что мне препятствовали, мне в общем содействовали, но меня не осыпали наградами, почестями. Я был чемпионом мира - сколько? - шесть раз, а у меня два ордена.

- Правда ли (это еще один слух), что в советские времена наши шахматисты были самыми высокооплачиваемыми спортсменами, получали денег больше, чем футболисты, хоккеисты?

- Я бы не сказал, что все. Кто из шахматистов играл матч на первенство мира или был на самом верху, тот - наверное. А что касается средней массы, то, конечно, другие были самые-самые.

Звонок: Что для вас главное в матче с Каспаровым: шахматы или гонорары?

- Как Шаляпин говорил: "Бесплатно только птички поют". Но дело даже не в том, что бесплатно. А в том, что в мире существует престиж. И я во многом согласен с Фишером, который заявлял: если боксерам за 20 секунд боя могут заплатить миллион, почему шахматистам, которые играют несколько месяцев, платят в несколько раз меньше. С Каспаровым мы можем играть и бесплатно, и в блиц, я думаю, сыграть матч какой-нибудь. Престиж, к сожалению, связан у нас и с материальной частью. Поэтому если уж мы играем на приз, то он должен быть соответствующий уровню Каспарова и Карпова в шахматах...

- А вообще возможна такая ситуация, когда вы сядете с Каспаровым, я говорю условно, выпьете водки и просто скажете: давайте отзываться друг о друге по-доброму, мягче, чем это происходит сейчас?

- Как о шахматистах мы, по-моему, нормально друг о друге отзываемся. Но мы разные люди, понимаете, абсолютно разные, и лучше об этом не говорить.

- Вы не исключаете, что лет через 10-12 у нас будет президент Карпов?

- Нет, не исключаю.

- А как же шахматы? Я абсолютно уверен, что президент России Карпов не может играть в Лас-Пальмасе.

- Через 12 лет играть в турнирах я вряд ли буду.

- А почему? Гроссмейстер Суэтин стал чемпионом мира среди ветеранов в 70 лет...

- Все-таки я не хочу на этом уровне играть, ветеранском. Но у всех президентов есть хобби. Почему у президента Карпова не может быть хобби - шахматы? Если я стану политиком на самом высоком уровне, там, конечно, совмещение невозможно.

- Для вас политика - это еще и возможность серьезного занятия после того, как перестанете заниматься шахматами?

- Это одна из возможностей.

Беседу вел
Андрей МАКСИМОВ

(Телепрограмма "Времечко")