Борис Спасский

ВСЕ СТРАННЫМ ОБРАЗОМ ПЕРЕПЛЕЛОСЬ...

"Вспоминки" в клубе Чигорина

На встрече в городском клубе имени Чигорина президент Федерации шахмат Санкт-Петербурга Борис Хропов приветствовал 10-го чемпиона мира Бориса Спасского и выразил большое удовлетворение от его приезда в родной город. Он вручил недавнему юбиляру (60 лет) уникальную вазу работы умельцев Ломоносовского фарфорового завода. Юные шахматисты преподнесли выдающемуся гроссмейстеру цветы.

Выступление Бориса Спасского перед любителями шахмат 15 апреля 1997 года:

- Прежде всего хочу поблагодарить каждого, кто пришел сюда. Большое спасибо и потому, что мне надо спешить. Мы, бывшие чемпионы мира, дохнем, как мухи, несем потери в живой силе. Потеряли Ботвинника, Мишу Таля, Тиграна Вартановича (я называл его "Дартаньянычем" - храбрый игрок был). Тут нужно добавить Льва Абрамовича Полугаевского, он примыкал к плеяде. Кого мы имеем сейчас? 76-летнего Василия Васильевича, потом вот - ваш покорный слуга да еще Бобби Фишер. Но Бобби, знаете, такая таинственная фигура, такая тяжеловесная. Если я тяжеловес, где-то 92, то Бобби килограмм 110, а может, и больше. Тяжелая артиллерия, ну и, конечно, молодежь. Это Карпов и Каспаров. Я вот надеялся, что наша бригада экс-чемпионов мира пополнится Каспаровым. Но должен его поздравить - мое предсказание было неверным, и я очень рад, что он продолжает бороться и играть, показывает хорошее качество игры. А что касается его другой, политической, деятельности - это вопрос отдельный. Тут я не берусь судить. Лично мне это не очень нравится, но тут дело вкуса.

И теперь я скажу о шахматном меню на сегодня. Планирую показать самый обидный проигрыш в своей 50-летней шахматной карьере. И между ходами пойдут какие-то "вспоминки". А потом, если у вас будут вопросы, то, пожалуйста, спрашивайте, я постараюсь ответить.

...Вспоминаю, как однажды при входе в клуб я встретил Николая Усова - он, наверное, еще есть. Жив, да? (Голос из зала: "Жив, здоров!"). На мой вопрос "Коля, что там происходит?" он отвечает "Да Ботвинник баланду травит". По-видимому, настало мое время травить баланду. Ничего не поделаешь.

Между прочим, примерно в 47-м, то есть 50 лет назад, мы с ним подружились, если это можно назвать дружбой. Коля все-таки значительно старше меня. Он стал моим попечителем, был сказочно богат: в то время родители выдавали ему 10 рублей в день... Иногда, помню, участвовали с ним в блицтурнирах, которые проводились на Полтавской, где вел шахматный кружок Николай Введенский. Там же играли Виктор Львович Корчной, которого вы хорошо знаете, Марк Бланин - сейчас он где-то в Америке, Борис Гуревич, Певзнер.

Мы часто играли в шахматы у Коли. У него была какая-то комнатка, как и у меня. Жилищные условия тогдашние вам хорошо известны. Когда играл в шахматы, Коля всегда почему-то ел рыбу, у него были липкие пальцы, когда брался за фигуры. А я ужасно это не любил: вроде вошел в сказочный шахматный мир, все в романтическом свете...

К этому времени я уже приобрел кличку. Меня называли "Малая сволочь" - потому что обыгрывал старших и "обзванивал" их при этим. А "звон" был тогда очень мелким: "пижон", "сапог", "играть не умеешь". Все такое самое примитивное. Ну и, понятно, старшим мальчикам это дело очень не нравилось. И они меня наказывали.

И вот Коля со своими рыбными, жирными пальцами, от которых фигуры становились липкими. Играть противно. Я говорю: "Слушай, Коля, не можешь ли руки помыть?" В этот момент мне на нос опустился жирный рыбный палец и он сказал: "Цыц, малая сволочь". Таков был мой первый попечитель. Можете представить, почему я такие успехи сделал на шахматном поприще. Плакал от обиды. Однако никогда против Коли не таил зла, потому что у него было доброе сердце.

Ну а теперь давайте окунемся в наш игрушечный шахматный мир. Хочу рассказать о партии с Левой Полугаевским. Она проходила в 1961 году, кажется, в январе. На 28-м чемпионате, где, кстати, играл, и довольно успешно, наш Александр Васильевич Черепков. Партия из 10-го тура. У меня 6Ѕ из 9, я лидировал, а чемпионат был отборочным. Перед тем я уже успел рухнуть на чемпионате 58-го года в Риге, где Миша Таль выиграл у меня замечательную партию, хотя преимущество было на моей стороне. Я тогда выбыл из борьбы за мировое первенство на три года. Вот и в этом чемпионате, благодаря партии, которую вы сейчас увидите, я тоже выбыл на три года. Последовательно, значит, проводил линию...

Б.СПАССКИЙ - Л.ПОЛУГАЕВСКИЙ
Новоиндийская защита Е12

1. d4 Кf6 2. c4 e6.

Вспоминаю сейчас еще 1950 год. Я - такой маленький шкет. Команда Ленинграда потащила меня к российским шахматистам, чтобы мы с Левой сыграли в щелбаны. Такая, знаете, дурацкая была игра, восемь на восемь доска, шашки, и мы должны пальцами сшибать шашки противника по-чапаевски. Считалось, что я довольно сильный игрок, но на самом деле... мы сыграли две или три партии с Левой, я тут же сдался, он был чистый гений. Все мои шашки так выбил, что никаких шансов на спасение не оставил. А потом уже произошло и шахматное знакомство.

Вообще наши судьбы с Левой переплелись довольно странным образом. Мы соперничали все время. Я вступил в "Локомотив", и он туда же. Потом в 63-м году дал стрекача из Питера. Игорь Захарович Бондаревский сказал: "Знаешь, тут тобой очень интересуются любознательные благотворительные органы. Давай-ка мотай отсюда как можно быстрей". Любознательные органы - это КГБ. И я таким образом перебрался в московские края. Сначала у меня была комната где-то в 40 километрах от Москвы, в Раменском, прямо у станции, так что каждый проходящий поезд был очень чувствительным для моего мирного проживания в этой комнате. Но я тем не менее был счастлив, потому что это - первая отдельная жилая площадь. (Б.Спасский неожиданно прервался, обратившись к записывавшему и снимавшему корреспонденту: "Прошу прощения, я разрешения вам не давал. Я не хочу иметь дело с прессой. Разрешение дано только одному журналисту" - он указал на готовившего этот материал для "64").

...Так вот, я говорил, что у нас с Левой очень интересные происходили совпадения. Я получил эту комнату, потом другую напротив Бутырской тюрьмы. Соседство это не очень нравилось, но что есть, то есть. И вышло так, что Лева в конце концов тоже въехал в эту же однокомнатную квартиру напротив Бутырской тюрьмы. Так у меня судьба сложилась, что я перебрался во Францию, и Лева тоже туда перебрался. Такие странные совпадения. Лева недавно умер, я был на его похоронах, было очень грустно...

3. Кf3 b6.

Должен сказать, что над Левой в жизни хихикали, шутки шутили. Например, играли мы в бильярд, и Лева напротив бильярдного зала поставил автомобиль так, чтобы видеть его. Играли с Геллером. Ефим Петрович (он был большой шутник) незаметно вытащил у Левы ключ от машины и дал понять, чтобы я отвлекал внимание. Я отвлек, Ефим Петрович отвел авто, потом опять положил Леве ключ в карман. И мы подвели его к окну. Лева не увидел своей машины, загрустил. Вот какие дурацкие шутки мы все время устраивали. Ну, дураки, что делать. Знаете: ум, интеллигентность - это ограничено во времени и пространстве, а глупость - абсолютно безгранична, как вы знаете по нашей нынешней жизни.

Когда мы становились все старше и старше, увидел, что Лева напоминает Виктора Львовича - исключительно целомудренным отношением к шахматам. За что Леву я очень уважаю, ценю и люблю. И могу привести пример, о котором мне рассказала его вдова. У Левы не сложились отношения с Корчным... Но когда он его видел, то всегда здоровался. А Корчной не отвечал. И Ира однажды спросила: "Лева, как ты можешь каждый раз здороваться, а тебе - ноль внимания в ответ?!". А он: "Ты знаешь, Ира, как Виктор ко мне относится - меня это абсолютно не интересует. А я к нему как шахматисту отношусь с большим уважением". Величие духа! Совсем не так часто случается, а?

Он играл матч с Юдит Полгар, выиграл. Я играл после этого с Юдит, проиграл, она хорошо провела матч, тут ничего не могу сказать. Но Лева, думаю, в конце жизни стал самым тонким шахматным критиком, это кое-что значит.

4. Кc3 Сb7 5.Сg5 Сe7 6. e3 Кe4. Позиция хорошо известна, ничего такого особенного нет. Сейчас, когда существуют компьютеры, вам удастся узнать и не столько, вы получите 15 тысяч партий на эту тему, а может, и больше.

7. К:e4 С:e4 8. Сf4.

Я немножко опять ухожу в свои "вспоминки"... Мне 10 лет, я демонстратор. Здесь тогда стоял столик, за которым играл Ратмир Дмитриевич Холмов, молодой такой матрос. (К счастью, не Железняк.) А партнером был Константин Александрович Кламан, все его называли Костя Кламан, и я не знал тогда отчества. (Я однажды спросил: "Простите, Константин, как ваше отчество?" Он посмотрел на меня и говорит: "Молодой человек, между прочим, вы уже проиграли мне три партии, пора бы знать мое отчество". Такой суровый воспитатель...) И вот я демонстрировал три партии в тот момент. Прошло пять часов игры, а Ратмир Дмитриевич куда-то все скрывался. Да... играли они оба с красными носами, и дух от них шел совершенно жуткий. Но я не понимал, мальчишка, жил шахматами - святое дело, и потом это ведь был мой первый в жизни заработок. В какой-то момент Костя говорит: "Ты подойди..." Я радостно подбежал, у меня бланк, запись, все в хорошем состоянии. Показал. Он погрузился в раздумье, а я стою, интересно. Потом вдруг говорит: "Е.., но-но-но...". Пошла такая тирада. Мне 10 лет всего. Я думаю: что же это он так, в чем дело? А он уже пять часов подряд играл. И только тут, оказывается, протрезвел и оценил позицию (смех). Я уставился на него, как баран на новые ворота. И все понял... дух шел уж очень подозрительный такой.

И вот, странным образом, эпизод мне этот запомнился. А что касается моей партии с Левой, то на этом чемпионате моим тренером как раз и был Константин Александрович. Он имел чин майора пожарной службы, брюки галифе, как у генерала, и часто в этот клуб подъезжал на красной машине. Как это называется, "трещотки со шлангами"... не знаю. Да, это была сирена. Этим его все время подначивали, а личность была чрезвычайно колоритная. Всегда имел несколько шкаликов, любил тяпнуть. И почему-то выпивал 150 граммов - ни больше, ни меньше. Красный нос, конечно. Он себя называл чухна, потому что мама - русская, а папа - эстонец. Или наоборот - неважно.

Для него каждая встреча с гроссмейстером была наградой. Он шел просто как на праздник. Заправлялся, нос краснел, в глазах блеск, и - вперед. Почему я об этом вспомнил? Мне сейчас иногда приходится заниматься с молодыми. Вот во Франции у меня есть один такой средний мальчик; когда играет с сильными - дрожит. Я ему, конечно, привожу в пример Костю Кламана - мол, был такой орел... И самое интересное, что часто выигрывал у гроссмейстеров. Блестяще играл, блестящий шахматист! С идеями. Особенно хорошо играл позиции, когда тихо и спокойно жертвовал пешку и начинал атаку. Это вообще свойственно русской шахматной школе. Замечательно это делали Алехин, Чигорин, не так их много в старых временах. Из наших времен - я это хорошо делал. У Миши Таля другой был стиль атаки, он сразу прорывался к воротам. А здесь именно такая метода подготовки. И, конечно, у Кости я многому учился. Но на том чемпионате у нас была очень странная жизнь, мы с ним жили в одной комнате, был еще там большой шкаф. И в этом шкафу огромное количество бутылок с алкогольным питьем. Костя покупал и любил тяпнуть. Стояли примерно 20 бутылок жуткой дряни, причем тогда была популярна какая-то китайская водка. Никому не рекомендую. Правда, она, может, и лучше, чем нынешняя продукция. Это не мне судить, это надо ознакомиться.

Костя хорошо заправлялся и тренировал меня, лежа на кровати, откуда его сапоги свешивались. Он говорил: "Сегодня играешь с Таймановым Марком Евгеньевичем". Вы ведь знаете Тайманова Марка Евгеньевича? "Так вот с Марком Евгеньевичем ты можешь разыграть защиту Тарраша, развить слона на g4, после хода h2-h3 отступишь слоном на d7 и получишь равную игру, и никаких проблем". Если вы посмотрите партию Тайманов - Спасский, все абсолютно точно. Кстати, эти его идеи насчет защиты Тарраша потом легли в основу моей подготовки к матчу с Дартаньянычем (Петросяном). Я долго думал, как мне этого крокодила зацепить... И в конце концов после долгих колебаний остановился именно на защите Тарраша. И использовал вот эти Костины рекомендации.

Но мне тоже, правда, приходилось за Костю во время того чемпионата писать всякие журналистские отчеты. Журналист я очень бестолковый был, малоталантливый, два-три отчета написал, потом отказался от этой "агитации". Но, пожалуй, самое важное событие заключалось в том, что Костя перед чемпионатом повел меня на каланчу. Он сказал: ты должен изучить это дело. И на каланче он мне объяснил, как устроена пожарная служба. Мне больше всего запомнилось, что, оказывается, в России сгорело несколько театров по той простой причине, что актриса, навещая директора, по ошибке оставляла окурок (окурок на жаргоне назывался "бур-бур"). Он мне сказал, что три театра погорело, по-видимому, еще в светлые добольшевистские времена, и позже тоже что-то горело. Хотя, правда, служба стала строже.

Запись Александра КРУГЛИКОВА.

(Продолжение следует.)