Биль - сравнительно небольшой полукурортный город возле одного из знаменитых швейцарских озер. Прибрежные горы и дома здесь не очень высокие, разве что выделяется прямоугольная коробка Конгресс-центра с прислонившейся своеобразной пирамидой. Разные уровни этой как бы двуглавой пирамиды буквально кишат шахматистами. Хорошо организованный беспорядок незаметно управляется из-за стойки, возле которой не наблюдается никакой очереди с вопросами. Информации о всякого рода мероприятиях, как и игровые расписания, своевременно расклеены в отведенных для этого местах, газетные вырезки - на стендах, читаемые и продаваемые журналы и книжки - на стеллажах, атрибутика, филателия, конверты со спецгашениями - на лотках вдоль стен; там же можно приобрести шахматные фигуры, часы...

Нельзя унести другие часы, привязанные к массивным доскам на столиках, от которых рябит в глазах. Там можно бесконечно играть блиц в свободное, нетурнирное время. Можно... только осторожно. К вам почти обязательно обратится какой-нибудь ничем не приметный человек восточноевропейского происхождения: не хотите ли поиграть по франку, по два?.. Самоуверенность наказуема - наверняка нарветесь на профессионала, которому что минута на циферблате, что две. Это уже потом, когда будет поздно, выяснится: с вами гонял блиц крепкий мастер, чаще всего югославский, а то и международный. Ну а настоящих героев надо знать в лицо. Например, гроссмейстер Цвитан (как наш Арбаков, но не выпускающий из правой руки всего лишь бутылочку с водой) одной левой дает чуть не любому любую фору, пятиминутки считает нерентабельной тратой времени. А время для некоторых - затраченные на приезд издалека деньги, и их жаждут вернуть. Не поверите? - наблюдались парочки, выбегавшие "сгонять" блиц, пока их партнеры в турнирном зале серьезно задумывались над очередным ходом! Впрочем, не будем дальше сгущать краски...

Место настоящему шахматному искусству отведено в просторном холле нижнего этажа, где решателям предлагаются этюды, задачи, комбинации. Восседающий за кафедрой ученый демонстратор с помощью проектора воспроизводит на белом киношном экране позицию за позицией, начисляет очки... "Лучшие ученики" получают из рук гроссмейстера Властимила Горта призы-сувениры. Он примчался прямо из Копенгагена после матча "сеньоров" с шахматистками и артистично, точно Гуфельд, комментирует наиболее интересные партии Бильского фестиваля - как правило, из главного турнира. Его беглая немецкая речь пересыпана полезными советами типа: "Когда я жил в Чехословакии, в коммунистическом лагере, нас учили в подобных позициях идти врукопашную..."

Заезжал и сам Корчной. На вопрос, почему он не играет в Биле, коротко пояснил: "Здесь даже в лучших гостиницах нет кондиционеров, духота". Между тем накрапывал дождик, но бывалый швейцарский гражданин прогнозировал жару, и она время от времени наступала. Тогда совсем трудно приходилось участникам основного open`а, переполнявшим зал под куполом. Лидеры спрыгивали с тесноватой сцены и спешили на балкон глотнуть свежего воздуха. Подобных неудобств вовсе не ощущали игравшие на галерке любители, пареньки и девочки из юниорских групп и, разумеется, те, кто передвигал громадные нетяжелые фигуры в саду возле Конгресс-центра - между прочим, тоже турнир, и с часами, и с призами...

Можно долго-долго рассказывать об этом пиршестве шахмат, включавшем еще и быструю "швейцарку", и грандиозный блицтурнир, и турнир "для прессы", и... Всего не перечислишь, всех, даже хотя бы русскоязычных, не упомянешь... Нам же пора поспешить в небольшой зал на первом этаже с единственной закрывающейся дверью, за которой играют шесть участников самого главного турнира - двухкругового, ХVII категории. Слева от зрителей сцена, прямо - экраны и жужжащие проекторы (электроника, наверное, бесшумно поглотила бы деньги, предназначенные для людей). При желании можно заметить еще три столика, отгороженные турникетами, за которыми скромно наклонились молодые шахматисты во главе с Александром Онищуком - они играют тоже в "двухкруговике". Но внимание отдано все-таки самым известным гроссмейстерам...

Быть может, Ханс Сури одинаково, как утверждает молва, относится ко всем своим гостям. Но из наиболее знаменитых Анатолий Карпов чаще остальных играл в Биле, а Вишванатана Ананда дальновидный хозяин впервые пригласил еще в 1988 году, 18-летним. Теперь интрига вокруг этих двух имен тоже вполне предсказуема: им предстоит гонка на короткой дистанции с возможным вмешательством победителя последнего из трех бильских межзональных турниров (1993) Бориса Гельфанда и амбициозного Жоэля Лотье. Сюрпризов можно ожидать от Вадима Милова, когда-то перебравшегося с "просторов Родины чудесной" в маленький Израиль, а затем и в чуть большую и весьма благополучную Швейцарию. Ну а единственный не-гроссмейстер Яник Пелетье, местный и юный, пусть просто учится.

Стартовый выстрел Ананда получился столь красивым и звонким, что эхо от него наверняка прокатится по всем журналам, войдет в золотой фонд шахмат и останется среди классических комбинационных примеров. Лотье вознамерился удивить белых уже в дебюте, словно забыл, что своей вдруг возросшей популярностью "некорректная скандинавка" во многом обязана и самому индийскому гроссмейстеру - именно он дерзнул применить ее в матче за мировое первенство против Гарри Каспарова. Легко, с какой-то внутренней грациозностью действовал Ананд, его великолепное вступление к финалу (20.h6) впечатляет не меньше, чем заключительный удар слоном.