В библиотеку |
ВАН ДЕР ЛИНДЕ И СОВРЕМЕННОСТЬУ ИСТОКОВ ИСТОРИКО-ШАХМАТНОЙ НАУКИ"Там, где отсутствуют знания, - безгранично властвует фантазия", - писал ван дер Линде. Долгое время история шахмат основывалась на мифах и легендах, далеких от реальных представлений о происхождении игры, о путях проникновения их к народам Востока и Запада и о начальных этапах развития. Ограничен был фундамент этих знаний в трудах известных английских историков шахмат Томаса Гайда (1694), Уильяма Джонса (1796), Дункана Форбса (1860). Первым, кто широко привлек к изучению многовековой истории шахмат достоверные источники и стал тем самым зачинателем историко-шахматной науки, был Антониус ван дер Линде. Задача, которую он поставил перед собой - найти и опубликовать первоисточники, касающиеся древнейших шахмат Индии, Персии и арабского Востока, европейских мастеров эпохи Возрождения, - оказалась необычайно сложной. Ибо слишком широкими были региональное пространство поиска и языковый веер первоисточников. Осуществить задуманное ван дер Линде удалось благодаря исключительной энергии и привлечению большого круга шахматистов, коллекционеров старинной шахматной литературы, специалистов восточной филологии. Среди них были знаток санскрита профессор Альбрехт Вебер, арабского языка - Йоханн Гильдемейстер и другие. Многим он был обязан и переводчику немецкого посольства в Константинополе д-ру Паулю Шредеру, который волею судеб стал, по выражению ван дер Линде, "Колумбом арабской шахматной литературы". Он был в дружеских отношениях с турецким министром образования Мюниф-пашой и благодаря ему получил доступ к крупнейшим библиотекам рукописных манускриптов в мечетях, где оказались ценнейшие арабские рукописи и извлечения из шахматных трактатов ал-Адли, ас-Сули, Ладжладжа, ал-Хакима и других. В своих трудах историк опубликовал также партии, композиции, теоретические анализы испанских и итальянских мастеров эпохи Возрождения - Лусены, Лопеса, Полерио, Греко, Сальвио и др. Так был введен в оборот исторического исследования значительный круг индийских, персидских, арабских, испанских, итальянских и других шахматных первоисточников, что уже само по себе явилось великой заслугой ван дер Линде перед наукой. Оказавшись лицом к лицу с таким невиданным богатством фактов и документов, ученый приступил к их изучению и высказал свою точку зрения по ряду проблем многовековой истории шахмат. Здесь рассмотрим лишь две из них. Прежде всего ван дер Линде стремился проникнуть в тайну происхождения шахмат. Он показал несостоятельность утверждений Дункана Форбса, что шахматы были созданы еще за несколько тысячелетий до нашей эры. При этом возник другой вопрос: в каком временном соотношении находятся две индийские шахматные игры - для четырех партнеров, где ходы определяются бросанием костей, и для двух партнеров - игры разума. Хотя и не сразу, но в завершение своей работы ван дер Линде пришел к выводу, что "двойная шахматная игра первоначальна, а четверная игра с костями - ее изрядная современная разновидность". Теперь уже речь шла не об эволюционном развитии игры, а о ее изобретении в VI веке нашей эры. Вторая проблема, которой уделил особое внимание Линде, - время и место возникновения новых правил шахматной игры в Европе. При этом он, связывая развитие шахмат с прогрессом всей мировой культуры, высказал мысль об исторической закономерности утверждения на рубеже ХV и XVI веков новых правил, сделавших игру несравненно более динамичной и потому отвечающей духу новой эпохи. Вот начало одной из глав первого тома, озаглавленной "Переходный период. От 1480 до 1570 (от Лусены до Лопеса)": "Мы достигли начала ХVI столетия и на основе первоисточников пришли к убеждению, что Европа в предыдущие века все еще играла в шатрандж. Однако последующее время всеобщего подъема, отмеченное изобретением книгопечатания, открытием Америки, началом церковных реформ, не обошло влиянием и прекрасную игру интеллекта". Все историки шахмат конца ХIХ века и начала нынешнего столетия выразили свою признательность Антониусу ван дер Линде за добытый и опубликованный в его трудах целый арсенал первоисточников, впервые позволивший на научной основе исследовать далекое прошлое шахматной игры. Среди них был выдающийся немецкий мастер, теоретик и историк шахмат фон дер Лаза (1818-1899), отмечавший роль Линде в ниспровержении гипотезы Форбса и в создании основанного на шахматных первоисточниках "прочного исторического основания под существующей целое тысячелетие и составляющей красивую ветвь великого древа человеческой культуры и литературы". Высоко оценил роль ван дер Линде и выпустивший шестнадцать лет спустя в Оксфорде свой капитальный труд "История шахмат" знаменитый английский историк Гарольд Мэррей (1868 - 1955). Он писал, что вместе с Томасом Гайдом и фон дер Лаза ван дер Линде принадлежал к тем авторам, которым он "в высшей степени обязан" в своих исследованиях. Среди первых откликов мировой печати на труд Линде была и опубликованная в 1877 году пространная рецензия петербургского журнала "Шахматный листок". Автор ее, молодой и талантливый историк шахмат Михаил Гоняев отмечал: "Величайшая заслуга ван дер Линде состоит именно в том, что он первый решился отнестись критически ко всем известным доселе работам" и "в своем замечательном труде ознакомил шахматный мир с результатами исследований", которые начали "собой новую эру в шахматной литературе". Вскоре Гоняев составил по книгам ван дер Линде серию "Очерков из истории шахматной игры", которые опубликовал в 1878 и 1879 годах в том же петербургском журнале. Позднее, знакомясь с новой книгой ван дер Линде 1881 года, Гоняев отмечал, что сильное впечатление на него произвела публикация рукописей ал-Адли, ас-Сули и других арабских классиков IХ-Х веков. Изучая их, Гоняев пришел к выводу, что "арабы великолепно играли в шахматы, но традиция их не дошла до средневековой Европы, и высшие тайны их искусства были утрачены". А так как у ван дер Линде были напечатаны и все задачи из сборника Альфонса Мудрого (1283), Николеса де Николаи и других европейских манускриптов, то, утверждал Гоняев, впервые появилась возможность написать историю задач с древних времен. При этом он намеревался доказать, что мансубы "родились из действительно игранных партий..." Увы, ранняя смерть Михаила Гоняева (1849-1891) помешала ему осуществить этот замысел. Актуальны ли сегодня труды Антониуса ван дер Линде? Несомненно! Нас всегда будет завораживать таинственная даль древнего прошлого шахмат - будь то чатуранга древней Индии или достигнутое при первых халифах высокое искусство арабских алия, или, наконец, бурные дуэли итальянских романтиков эпохи Возрождения! И потому историки шахмат будут вновь и вновь возвращаться к первоисточникам, которыми так богаты книги ван дер Линде. О большом интересе к ним свидетельствуют факсимильные издания книг ван дер Линде, осуществленные во второй половине ХХ столетия. Конечно же, мы далеки от того, чтобы считать все заключенные в них исследования и выводы окончательным решением проблем и лишенными ошибок. Ведь Линде, как и другие историки шахмат ХIХ и начала ХХ веков, был ограничен возможностями своей эпохи. Но труды его составили важный этап историко-шахматной науки. В них содержалось немало нового, что и сегодня сохраняет актуальность. Работы ван дер Линде, например, весьма современны своей идеей связи шахмат с историей других областей культуры. Можно сказать, что сегодня эта линия стала господствующей в исследованиях. Назовем хотя бы вышедшие в Германии монографии Йоахима Петцольда и Ханса Петшара, в Англии - Ричарда Илза, Кена Уайлда и Виктора Китса, в США Энтони Сейди, Нормана Лессинга и Энди Солтиса, в Австрии - Эрнста Штроухала и Михаэля Эна, в Польше - Ежи Гижицкого и Владислава Литмановича, в Италии - Адриано Кикко и Алессандро Санвито, Джианфеличе Ферлито и Франко Пратеси, в Испании - Рикардо Кальво и многие другие. Позволю себе отнести к ним и свои книги о первых русских мастерах и о шахматах в Древней Руси. Несомненно, сохранила свою актуальность и такая важная сторона деятельности ван дер Линде, как библиография. Об этом свидетельствует и недавнее переиздание в США его книги "Первое тысячелетие шахматной литературы (850-1880)" и, конечно же, возросшее в последнее время внимание историков шахмат к проблемам шахматной библиографии. Новейшим направлением стала также история шахматных фигур, бывшая во времена Линде одной из загадок далекого и близкого прошлого, а ныне представленная крупнейшими изданиями в Англии, Германии, России, Италии, Франции, США. В научном изучении этой области шахматной культуры оказались заинтересованы крупные музеи, где шахматы разных континентов и эпох составляют часть национальных богатств, и сотни коллекционеров, в частных собраниях которых также хранятся уникальные комплекты фигур высокой художественной и культурно-исторической ценности. Такая общность интересов коллекционеров многих стран привела к созданию 13 лет назад международный организации - Чесс Коллекторс Интернэшнл. Она регулярно проводит международные встречи и конгрессы на основе тесного сотрудничества с музеями и вовлечения в орбиту своей деятельности многих известных историков шахмат. А шесть лет назад по инициативе нынешнего президента ССI д-ра Томаса Томсена впервые состоялась в Кенингштайне международная конференция историков шахмат, посвященная проблеме их происхождения. Конференция показала, что по одному из важнейших вопросов истории шахмат до сих пор ученые не пришли к единой точке зрения и продолжают вести острую дискуссию, нередко ссылаясь на работы Вебера и ван дер Линде. При этом ссылки на санскритские источники делаются без их сопоставления с новыми фактами и открытиями. А ведь за последние полвека археологами были открыты целые пласты истории неизвестных ранее государственных образований Центральной Азии - Кушан и эфталитов с господством в них индийской культуры и буддийской религии. Появились сенсационные находки изобразительных шахматных фигур VII-VIII веков в Афрасиабе (Самарканд) и Иране. Будь сегодня жив Линде, он, наверное, первым отказался бы от устоявшихся догм, как ученый сделал это в свое время, отвергнув казавшуюся тогда незыблемой точку зрения Дункана Форбса. История не знает сослагательных наклонений. В лице ван дер Линде она учит нас не быть догматичными, не бояться отходить от старых взглядов, когда появляются новые факты и знания, позволяющие посмотреть по-новому на ту или иную проблему. В наше время имеется возможность более многостороннего, комплексного подхода к анализу источников, изучения всех "про" и "контра" той или иной гипотезы, более смелого вторжения в область как известных, так и новых фактов. Только такой подход, на мой взгляд, позволит сделать неординарные шаги к постижению тайны происхождения шахмат. ...Как удивительно многогранен мир шахмат, так многообразна была и деятельность ван дер Линде! И пока человечество будет проявлять интерес к шахматному искусству и его тысячелетней истории, оно не устанет выражать свою признательность верным рыцарям Каиссы, среди которых почетное место всегда будет занимать Антониус ван дер Линде. * * *В специально изданный управлением культуры Висбадена и городским архивом сборник "In memoriam Antonius van der Linde. 1833 - 1897", кроме названных докладов, была включена работа гроссмейстера Юрия Авербаха "По следам ван дер Линде", в которой он проанализировал различные позиции арабского шатранджа и сравнил их с современным практическим творчеством и этюдной композицией. "В ПОИСКАХ ФАКТОВ"Несколько молодых ученых проявили интерес к изучению средневековых шахматных фигур. Среди них Ульрих Шедлер, пришедший к выводу о образовании фигур мусульманского типа в VIII веке; искусствовед Мелание Тамм, сделавшая сообщение об исследовании ею шахмат из горного хрусталя; Антье Клуге-Пинскер, автор солидной монографии "Шахматы и триктрак" (1991), в которой собраны и систематизированы материалы археологических раскопок в странах Западной Европы в прошлом и нынешнем столетиях. Выделив молодых ученых, я, конечно же, не хотел умалить ценности выступлений на конференции с докладами или в дискуссиях многих уже хорошо известных в мире специалистов в области истории шахмат профессоров Йоахима Петцольда и Ханса Холландера из Германии, доктора Джианфеличе Ферлито из Италии, Кена Уайлда из Англии и других. Для нас представляло особый интерес выступление профессора Гельмута Фауста из Кобурга, высказавшего гипотезу о проникновении в раннем средневековье шахмат на Запад, в частности, в скандинавские страны и Англию, не только с Юга, из стран Средиземноморья, но и с Востока через Новгород по морским путям Балтики. Большой отклик вызвало также представление на конференции Майклом Марком (Великобритания) только что изданной в Висбадене монографии "Старинные индийские шахматы", в которой подробно описаны и приведены цветные иллюстрации шахмат Индии XVI-XIX веков. И наконец третий отрадный факт - к конференции в Висбадене были приурочены пять выставок. Одна из них, наиболее грандиозная, состоящая из 11 витрин, была устроена в "Хессишен Ландесбиблиотек" и посвящена историко-шахматной литературе. Три выставки демонстрировали старинные индийские шахматы, фигуры арабо-исламского типа и различные фигуры протошахмат. Во время поездки в Майнц участники конференции получили возможность познакомиться с выставкой одного из крупнейших в мире собраний шахматных экслибрисов Герда Мейера (1929-1994), устроенной в знаменитом музее Гутенберга. И в заключение хотелось бы подчеркнуть, что заслуга в организации конференции на высоком научном уровне принадлежит замечательным энтузиастам историко-шахматных исследований и руководителям недавно созданного объединения историков шахмат Германии Манфреду Эдеру, Эгберту Майсенбургу и Манфреду Миттельбаху. Исаак ЛИНДЕР
|