ЛОЗАННСКИЕ ЗАРИСОВКИ ФОТОРЕПОРТЕРА

   На небольшом холме у берега Женевского озера разбит живописный парк со скульптурами спортсменов и белокаменным Олимпийским музеем, открытым 26 июля 1994 г. Дворец этот был построен на спонсорские деньги, поэтому в холле перед зрительным залом на мраморной стене золотом выбиты названия фирм: Kodak, Adidas, Toshiba, IBM... со словами благодарности.
   Три эскалатора, включающиеся при вашем приближении, помогут подняться наверх, к музею, который принимает посетителей круглый год за исключением 25 декабря, 1 января и понедельников. Билет стоит 14 франков (около 10 долларов). Каждый год - около двухсот тысяч посетителей.
   Перед входом слева и справа по 4 колонны шестиметровой высоты. На них указаны города, где проводились 17 зимних и 26 летних Олимпиад, имена президентов МОК и годы их правления.
   
    По пологой круговой лестнице поднимаетесь на второй этаж, где так же, как и на первом, можно видеть историю Олимпийских игр: медали, значки, капсулы для олимпийского огня, форму олимпиоников. Можно посмотреть любой видеофильм об Олимпиадах и их чемпионах.
   На самом верху - ресторан, комнаты для VIP-гостей и кабинет Х. А. Самаранча. Внизу - библиотека, где в альбомах, книгах, журналах опять же собрана история Олимпиад. Впервые музей предоставлен шахматистам, и наверняка на его стендах появятся шахматные экспонаты. В дни матча здесь проходила выставка старинных шахматных книг. Например: В.Кенни "Практические шахматы", 1819 г., Лондон; Филидор "Играйте в шахматы", 1825 г., Лондон; Стаунтон "Шахматный турнир 1851 г.", Лондон.

* * *

   На процедуре выбора кресел для участников матча были представлены две пары. Одна из Словении - высокие, кожаные, белого и черного цвета; другая - местного производства - небольшие кресла синего цвета. Ананд выбрал из второй пары, а представитель чемпиона колебался. Попросили, чтобы пришел сам Карпов. Он сел в белое кресло и отрегулировал в подлокотнике наклон спинки. Спинка этого кресла значительно выше головы Анатолия Евгеньевича.

* * *

   Игровой зал небольшой, мест на полтораста. Первые ряды - для почетных гостей и журналистов, последний - для представителей шахматных делегаций.
   На сцене и в зрительном зале полумрак, лишь шахматный столик освещается верхним светом. Огромное электронное табло, на котором хорошо видны позиция и время.
   В зале тишина, поскрипывают сиденья. Вдруг кто-то из зрителей зашумел (возможно, уронил наушники), Карпов поднял глаза. Гийссен сорвался с места, направляясь к нарушителю.
   Ананд сидит прямо, руки скрещены на столе или правая подпирает подбородок. Время от времени покачивается. Сделав ход, снимает колпачок с авторучки, записывает на бланке и снова надевает колпачок. Откинулся в кресле, покусывая ногти. Карпов убрал руки со стола и "завис" над доской, образовав на ней круглую тень от головы. Потом выпрямился - сделал ход. И все повторилось снова. Как на качелях. Периодически каждый из игроков бросает быстрый взгляд на противника.

* * *

   Участники имеют по комнате отдыха, которые отгорожены на сцене. Там - горячий кофе и чай, сэндвичи, холодильник с напитками, два монитора, где видны позиция и общий план. Для игроков не было специального туалета, они пользовались общим со зрителями. И когда шахматисты выходили, их обязательно сопровождал один из судей - на всякий случай: чтобы кто-то не отвлек случайным вопросом или не попросил автограф. Не рекомендовалось переходить на "чужую территорию" и "маячить" за спиной думающего соперника. И члены делегаций сидели только со стороны своего шахматиста.

* * *

   Удивительная публика посещала матч (вход на игру был свободный). Многие приходили за несколько часов до начала, сидели на полу, чтобы не пропустить очередь, ели, пили, ожидая, когда их пустят в зал. Наверное, это была единственная очередь на всю Швейцарию. Пускали в зал по несколько человек - лишь когда освобождались места. Отчаявшиеся попасть в зал могли наблюдать за игрой по мониторам на каждом углу.

* * *

   Зрители, входящие в зал, получали наушники и небольшую коробочку, переключая рычажок на которой, можно слушать комментарии: на английском вещали гроссмейстер Михаил Гуревич (Бельгия), международный мастер Тибор Кароли (Венгрия), а на французском - гроссмейстер Оливье Рене из Парижа и бельгиец Луис Винантс.

* * *

   Я обратился к Гуревичу: "Можно ли сделать снимки из комментаторской?"
   - Конечно. Но как? Мы же не молчим. Если делаем паузу, зрители тут же оборачиваются в нашу сторону и машут рукой: "В чем дело? Почему молчите?"

* * *

   Югославский журналист Димитрие Белица свободно говорит на нескольких языках, автор многих книг и видеофильмов. Здесь он столкнулся с определенными трудностями. Ему не давали снимать телекамерой. (Это право надо было купить.) К кому только он ни обращался со своей бедой! На одной из пресс-конференций Белица спросил у Карпова: "Как вам нравится здешняя погода?" (имея в виду атмосферу матча). Стоявший рядом французский журналист заметил: "Зачем вы задаете дурацкие вопросы?"
   Димитрие парировал: "Это мне замечание?! Да ты в жизни не прочитал столько книг, сколько я написал" (имея в виду свои 70 шахматных изданий).

* * *

   После каждой партии шахматисты оставались на сцене для совместной пресс-конференции. Какое-то время анализировали ключевые моменты, предлагая друг другу различные варианты. И даже призывы ведущего начать пресс-конференцию не прерывали анализ. Публика как завороженная следила за ними в эти минуты, тем более что микрофоны на их пиджаках были уже включены.

* * *

   Работники пресс-центра и обслуживающий персонал в красных свитерах с эмблемой чемпионата установили у входа в пресс-центр стол, где можно выпить минеральную воду, кофе, чай. Периодически там появлялись сэндвичи с колбасой, ветчиной, сыром. Перед третьей партией на дверях прикрепили надпись: "Журналисты, не ешьте, пожалуйста, в комнатах пресс-центра. Спасибо!"

* * *

   К четвертой партии приехал 86-летний гроссмейстер Андрэ Лилиенталь с женой Ольгой. И сразу попал под обстрел фотографов. Последние особенно усердствовали, когда в пресс-центре Лилиенталь анализировал вместе с 14-летним гроссмейстером Этьеном Бакро.

* * *

   В пресс-центре представители России всегда приковывают внимание своей аналитической активностью. Зарубежные журналисты сидят отдельно, каждый за своим ноутбуком, ни с кем не делятся своими мыслями, все - наедине с собой.

* * *

   Во время единственного выходного Карпов съездил в Женеву на филателистический аукцион, где ему показали марку стоимостью 1,5 млн.долларов.
   Ананд с супругой провел несколько часов на берегу Женевского озера.

* * *

   На мониторах показывалась позиция и несколько предыдущих ходов. Компьютерная программа Rebel, подключенная к телеэкрану, предлагала свои варианты. Когда один из гроссмейстеров играл так же, говорили: "Сыграл как компьютер".

* * *

   Первую половину матча шел дождь, и зрители оставляли свои зонты при входе, между автоматически открывающимися при их приближении дверями, вставляя их в отверстия специальных стоек. Там же, на коврике, иногда сидела маленькая собачка, терпеливо ожидая своего хозяина - любителя шахмат.

* * *

   Оба участника жили в шикарном отеле на берегу Женевского озера "Веаu - Rivage Palaсе". Ходу до музея - минут пять по узенькой тропинке, мимо собачьего кладбища. В поисках своей дороги я обратился к женщине с двумя собачками. Она с грустью махнула рукой в сторону, давая понять, что там они никогда не гуляют.

* * *

   Перед 2-й партией президент МОК Х.А.Самаранч и президент ФИДЕ К.Илюмжинов заблаговременно появились в зале. За минуту до начала пришел Ананд. Поправил фигуры, заполнил бланк. Ровно в 15.00 к столику подошел Самаранч и вручил Ананду, а также арбитрам Гийссену и Филиповичу памятные олимпийские шкатулки. Огляделся, увидел, что Карпова все еще нет, положил оставшуюся шкатулку на столик с его стороны и... сел в первый ряд.
   Появился Карпов, пробежал пальцами по фигурам и стал оглядывать публику в зале. Многочисленные фотовспышки, казалось, ослепляли его, а он успевал еще кому-то улыбаться, с кем-то здороваться.

* * *

   Самаранч рассказал корреспондентам, что шахматами никогда серьезно не увлекался, хотя за перипетиями борьбы за мировую шахматную корону следит постоянно. Иногда дома играет с внуками. Илюмжинов предложил маркизу сыграть. Самаранч белыми пошел, как в первой партии матча за Карпова: 1.d2-d4! Илюмжинов избрал староиндийскую защиту. После нескольких ходов Самаранч сказал: "Хватит".

* * *

   Тогда же утром перед четвертой партией для журналистов был проведен блицтурнир, открывая который, Илюмжинов сказал: "Я хорошо знаю многих шахматных журналистов. Читаю ваши материалы. Теперь хочу посмотреть, как вы сами играете".
   В турнир допускались только представители прессы, не имеющие международных шахматных званий.
    40 журналистов разыграли 50 тысяч долларов. Регламент нокаут-системы: две партии блиц и тай-брейк в случае равенства. За участие в первом туре проигравший получал 300 долларов. Далее суммы возрастали. Главный победитель получал аж 9 тысяч.
   Финал проходил на игровой сцене Олимпийского музея. В матче из шести блицпартий встретились редактор французского журнала "Europe Echecs" Кристоф Бутон и обозреватель "Московского комсомольца" Евгений Гик. И до того французу доставались наши: П.Гладков, М.Макарычева, А.Миннуллин, А.Рошаль (последний вел в полуфинале из 4-х партий 2:0, да не выдержали нервы, и он проиграл на тай-брейке). Е. Гику в основном "попадались" известные шахматные деятели - В.Иклики, Й.Цванепол, К. Абундо. Финал был полон драматизма. Бутон вел: 1:0; 2:0, 21/2 : 1/2; 3:2... Но Гик, как и Ананд в матче, сравнял счет (он и сидел на месте Ананда). Короткий отдых. Тай-брейк. Гику белыми нужна только победа, цену которой он знает. Преимущество тает вместе со временем, которого у француза остается еще меньше. И вот на огромном демонстрационном табло видно, что у Бутона 0.00. Мы с Гиком кричим по-русски: "Время!" Но остальные молчат. И пока Евгений секунду-другую всматривался в зал, ища судей, его время тоже истекло. Лишь тогда судьи подбежали к столику. Их решение однозначно: Гик проиграл, так как ничья не в его пользу. Он обязан был остановить часы. (На всякий случай арбитры показали ему правила ФИДЕ.)
   - Что же вы, Евгений, кнопку не могли нажать за две с половиной тысячи долларов? - заметил позже Гуревич.
   А я попытался успокоить:
   - Не огорчайся, Женя, и за второе место ты получил хорошие деньги.
   - Согласен. Но ощущение такое, что я свое недополучил.
   Еще сильнее переживал Рошаль, "недополучивший" еще больше.

* * *

   Примерно через час после окончания матча Карпов - Ананд в Олимпийском музее появился экс-президент СССР Михаил Горбачев, прибывший по приглашению Кирсана Илюмжинова.
   Михаила Сергеевича провели в зал, где играли шахматисты. Расставили белые. Когда главный арбитр Г.Гийссен расставлял с другой стороны черные, М. Горбачев остановил его на середине: "Может, вам и этого хватит?.." Сделал пару ходов, потом отвечал журналистам:
   - Я научился играть во время войны, в 1941 году. Не на всех ребят хватало настоящих шахмат, и мы вырезали фигуры из дерева, картона. У нас в стране шахматы очень популярны, играют в школах, парках. Правда, сейчас интерес снизился, но все равно это любимая игра миллионов. В.И.Ленин очень увлекался шахматами и когда заметил, что это мешает его революционной деятельности, бросил шахматы, чтобы не отвлекали. (В этот момент последовала реплика главного редактора "64" - мол, возможно, что выбор был сделан поспешный.) Неприятно, что сейчас в шахматах раскол, разные чемпионы. Надеюсь, нынешний президент ФИДЕ Кирсан Илюмжинов, если будет возглавлять шахматное движение так же уверенно, как Хуан Самаранч - МОК, наведет порядок...
   Если бы нынешние политики могли считать не на 2-3 хода (или 2-3 года), а как шахматисты - намного дальше, то дела шли бы значительно лучше.

* * *

   Горбачев присутствовал на торжественном закрытии чемпионата, хотя ушел раньше, не досмотрев культурную программу. (А жаль. Своеобразное соревнование фольклорного ансамбля Калмыкии и молодежного лозаннского театра-студии под руководством самого М. Бежара было на сцене хоть и долгим, но весьма интересным.)
   На сиденьях двух первых рядов были указаны фамилии почетных гостей и членов шахматных делегаций. Горбачев сидел в первом ряду между Самаранчем и мэром Лозанны. А вот его охранник попытался сесть сзади на чужое место, что чуть не привело к скандалу. Узнав, в чем дело, Горбачев заметил швейцарским организаторам: "Я здесь частное лицо. Поступайте, как знаете".
   
Борис ДОЛМАТОВСКИЙ
Лозанна - Москва

 Library В библиотеку