| СОБЫТИЕ |
Гарри |
«ОНИ МЕЧТАЮТ УБИТЬ ШЕРИФА!» |
|
— Каково оно — одиночество человека, являющегося лучшим из лучших вот уже целых 15 лет? — Это очень тяжело, я бы даже сказал — неизлечимо. Хотя есть отдушина — удовольствие, получаемое от игры и анализа позиций. Я постоянно ставлю перед собой новые цели, штурмую еще непокоренные вершины, иду в новые крестовые походы. Сейчас это становится особенно нелегко — побеждать соперников, которые моложе тебя на 15 лет! Такого феномена не было еще ни в одном виде профессионального спорта. Ни один чемпион мира не обыгрывал следующее поколение, идущее ему на смену. Это тонкий вопрос: каждое новое поколение приходит с новыми идеями, новой техникой, иными горизонтами. В 37 лет я играю с Крамником, которому было лишь 10 лет в 1985-м, когда я стал чемпионом мира. Если я выиграю, история закончится. Волнующе, не правда ли? — После этого уйдете в отставку? — Я буду наслаждаться этим моментом. Знаете, последние 15 лет я постоянно встречался с шахматистами, единственной целью, навязчивой идеей которых было побить Гарри Каспарова. Убить шерифа! Это всё, чем они жили. Несмотря на происки моих врагов, я бьюсь, придумываю новые проекты и остаюсь лидером. Это очень утомительно, поскольку ответственность все же огромная. У меня еще 4–5 лет впереди. Я хочу подождать, пока мой сын подрастет настолько, чтобы понимать, что его отец — чемпион мира... — Боязнь постареть сильнее среди шахматистов? — Нет, я просто хочу сохранять силу достаточно долго, чтобы увидеть, что шахматы оставили свой след в образовании... Хочу оставить хорошее наследие, чтобы последующие поколения говорили: «Во время царствования Гарри Каспарова шахматы вышли из-под контроля Советского Союза и превратились в независимый процветающий вид спорта». — Почему шахматы остаются таким закрытым, в чем-то параноидальным миром? — Очень просто. Своим имиджем ФИДЕ обязана тому, что сразу после войны в нее вступил Советский Союз. Москва с ее «фабрикой чемпионов» превратила эту организацию в коммунистический блок, в машину, призванную демонстрировать превосходство одной системы над другой. От этого наследия невозможно избавиться по мановению волшебной палочки. Шахматисты слишком осторожный народ: они боятся ступить в неизведанные воды. — Как влияет на вашу профессиональную карьеру личная жизнь? — Личная жизнь всегда оказывает влияние… Какой бы ни была сила характера. Ошибиться очень легко, легко сделать неверный ход. Гораздо труднее понять, почему это произошло, а главное — как восполнить понесенный урон? Мой развод между 93-м и 94-м, конечно, очень сильно сказался на игре. Потом моя дочь уехала вместе с матерью в Штаты. Потом я затеял битву с ФИДЕ за создание своей профессиональной ассоциации, и пришлось платить по счетам. Потом сменил тренера. А потом подняла голову и стала мне угрожать новая гвардия (Ананд и Крамник); эти бойцы уже работали с компьютерами, что фактически свело на нет мой перевес в подготовке. Мне не хватило времени, чтобы привыкнуть к этим новым веяниям. И, наконец, поражение от Deep Blue в 1997 году — еще одно несчастливое событие в моей жизни... — Шахматы пропустили поворот к новой экономике, которая позволила бы привлечь спонсоров? — Да, мы упустили шанс, и пришлось начинать практически с нуля. Но было бы неверно утверждать, что шахматы пропустили поворот к новой экономике. Когда в прошлом году я играл по Интернету партию против всего мира, то за четыре месяца игры сайт Microsoft посетили три миллиона человек! 15 тысяч шахматистов принимали непосредственное участие в игре, остальные заходили просто в поисках новостей. Вообще, в сети нужно создать такую образовательную среду, чтобы игра развивалась. Потенциальная аудитория грандиозна! И все это обязательно окупится и заинтересует спонсоров. Шахматный Интернет завоюет международную аудиторию за счет интерактивности и ежедневного обновления новостей. Этого не может предложить ни одно другое средство массовой информации. Бесспорна и ценность Интернет-образования. Мы записываем шахматные уроки и продаем их в сети. Мы уже провели в Интернете чемпионат мира среди школ, в котором приняли участие 2000 школ из 50 стран мира. — Во Франции выходит документальный фильм о вас... — У фильма есть, по крайней мере, одно достоинство: он дает представление о моей жизни. Пусть неполное, одностороннее, и, тем не менее, его появление оправданно. Каспаров в определенный момент его жизни... Однажды у меня была мысль написать роман о Гарри Каспарове, но всё нет времени это сделать. Я еще в середине пути, жизнь в разгаре! Моя карьера шахматиста еще не окончена. В записной книжке моей жизни, которую я сам заполнил на несколько лет вперед, еще остались чистые страницы. 5 октября, в день официального открытия матча, состоялась пресс-конферен- ция с участием Каспарова и Крамника. На вопрос журналиста «Таймса» о шансах в предстоящем матче Владимир Крамник ответил довольно уклончиво: «Очевидно, что у обоих участников есть шансы. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы выиграть матч». Гарри Каспаров был многословнее: «Мы организовали матч без помощи ФИДЕ, которая, по сути, должна быть ведущим организатором в шахматном мире, но таковым не является», — сказал чемпион. Когда Каспарова попросили прокомментировать, почему в сравнении с его предыдущим лондонским матчем с Шортом нынешний отмечен полным отсутствием предматчевого ажиотажа, чемпион сказал: «Найджел был угрозой только на словах. После четвертой партии все было кончено. Владимир говорит немного, но матч с ним — настоящее испытание. А я в 37 лет чувствую, что у меня достаточно энергии, чтобы выдержать это испытание и продемонстрировать новые идеи в матче». На старте вперед вышел Крамник: ничья черными в «испанке» и победа белыми в «Грюнфельде». |
В библиотеку