| ПОДМОСКОВЬЕ |
Давид |
ИЩИТЕ ИСКЛЮЧЕНИЯ! |
 |
|
КАК ПОБЕДИТЬ ЭЛЕКТРОННОГО МОНСТРА Продолжаем публикацию отрывков из рукописи Д.Бронштейна и С.Воронкова «Блеск и нищета шахматных терминаторов». ТОТАЛЬНЫЕ ШАХМАТЫ — Скажите, Давид Ионович, что самое трудное в игре с компьютером? — То, что всегда испытываешь большое психологическое давление: ничья с ним выглядит как проигрыш. С компьютером я обязан играть на выигрыш! А это трудно. Вот в Эгон-турнире всего шесть партий: три белыми, три черными. А соперники в основном сильные, и очень трудно разыграть дебют. Потому что все классические дебюты есть в программной книге, и компьютер играет по самому последнему слову теории: после 10-12 ходов у вас возникает иллюзия, что вы имеете дело ну просто с супергроссмейстером! А если избрать какой-нибудь боковой вариант, то он сразу захватывает центр или стратегическую высоту. Поэтому приходится лавировать, что-то изобретать, создавать нестандартную позицию... Играя с компьютером, надо все время помнить, что, собственно, борешься с самим собой. Ведь шахматная борьба происходит в умах людей, на уровне нервной системы, а вовсе не на доске. Шахматная доска и фигуры — всего лишь отражение этой борьбы. — Если у компьютера так много преимуществ перед человеком, то возникает вопрос: а можно ли вообще успешно с ним играть? — Можно. Потому что у человека много своих сильных сторон. Самое главное: мы знаем, что играем в шахматы! Поэтому человеку легче рассчитывать варианты (он не должен считать всё подряд), и ему легче оценивать позицию, ибо он видит ее смысл, а компьютер этого не видит. Человек может оценить позицию в целом! В этом, наверное, и состоит главное различие между игрой человека и машины. Это два принципиально разных подхода к шахматам. Первый (я бы назвал его тотальным) нашел свое идеальное воплощение в компьютере, который, во всяком случае сегодня, считает абсолютно все возможности на несколько ходов вперед. Второй (творческий) ближе природе живого шахматиста, который смотрит на позицию и сразу видит лучшие пути. Ведь от вас никто не требует анализировать позицию во время партии, вы должны просто сделать ход. — Ну, если всё так просто, может, подскажете, как надо играть? — В свое время, сочиняя учебник для начинающих, я подумал, как им объяснить, что происходит на шахматной доске? И начал с того, что высказал давнее свое наблюдение: доска разделена на три части. Три первые горизонтали — это лагерь белых фигур, три последние — лагерь черных, а между ними мы имеем две свободные горизонтали, на которых, собственно, и происходит игра (формально нет фигур еще на двух, но они полностью под контролем пешек). Понятно, что если не перейти линию шахматного экватора, то победить нельзя. Так вот, в отличие от машин, которые на каждом шагу перебирают уйму вариантов, человек должен просто готовить переход экватора! Обычно белые, пользуясь правом выступки, занимают четыре линии. А вот для черных часто разумная стратегия — держаться на трех. Так я играю и с компьютером. Белыми аккуратно концентрирую фигуры на четырех линиях и ищу точку прорыва, а черными занимаю три линии и, наоборот, жду его в точке прорыва. Откуда я знаю, где его ждать? Так все лучшие точки прорыва давно известны. ИНОГДА ИНТУИЦИЯ ПОБЕЖДАЕТ — Выходит, для вас особой разницы между игрой с человеком и с машиной нет? А как же тогда ваши слова, что с компьютером вы полностью меняете свой стиль? — Конечно, игра с ним — это не совсем игра в шахматы. Скорее я сдаю ему экзамен в силе своей интуиции и точности оценки. Компьютер делает жесткие ходы, он как бы вколачивает гвозди в деревянную доску. С одинаковой силой берет молоток, с одинаковой силой ударяет, и вам остается только смотреть на эту изумительную работу. Поэтому моя главная задача — создавать ему проблемы, чтоб он забыл и про свои гвоздики, и про молоток, и чтобы стал немного «думать» самостоятельно! Самая действенная тактика с компьютером — начать атаку, пока он не рокировал. Конечно, задержать короля в центре очень трудно, но я применяю хитрый прием: стараюсь что-нибудь пожертвовать! Ведь компьютеры по-прежнему стремятся прежде всего к увеличению своего материального перевеса. И им трудно отказаться от хода, которым можно что-то съесть. Обычно я стараюсь придумать ход, где у меня или пешка незащищена, или ладья подставляется под удар слона... И таким путем часто получаю выгодную позицию. 
Есть другой хороший прием. Играя с людьми, я нередко уже в дебюте старался создать в своей позиции слабость, а еще лучше — две: на разных флангах или в центре и на фланге. И обычно партнер терялся, он не знал, где ему атаковать. Используя этот прием с компьютером, я жду два-три хода — и начинаю понимать, какие у него приоритеты. Потому что у каждого программиста свое представление о том, как надо учить машину, своя оценка — что хорошо, что плохо. Поэтому компьютеры все тоже разные. Делая выжидательные ходы, я по ответам уже начинаю прогнозировать, что он будет делать, как реагировать на тот или иной ход. Я очень горжусь партией, выигранной в одном из Эгон-турниров. Сначала я спровоцировал компьютер сделать коневую вилку и забрать у меня ладью (даже начинающий шахматист понял бы, что его заманивают в ловушку), а потом вызвал на соревнование: увидит он, что нельзя атаковать моего ферзя в центре доски? Нет, не увидел, потому что вариант очень длинный, на 10 ходов (это как раз тот случай, о котором я говорил: там только одна линия). И я до сих пор не пойму, почему он его не заметил? Но я очень рад, что удалось пожертвовать ферзя и провести красивую комбинацию. Гаага, Эгон-турнир, 22.05.1991 Дебют Симагина — Ларсена A01 1.b3!? Хороший ход при игре с компьютером. Я даю ему свободу действий и по ответным ходам хочу понять, как он запрограммирован, — базовые понятия у них одни и те же, но есть нюансы. 1...d5 2.Bb2 Bg4. Уже здесь я понял, что компьютер «настроен» на ограничение возможностей соперника. Связав пешку e2, он сковал ферзя и слона белых. 3.h3 Bh5. Вызывая ход g2-g4. Машина считает, что ослабляет этим мою позицию, но в действительности я с темпом освобождаю поле g2 для слона, откуда он будет контролировать сильный пункт d5. Точно так же гроссмейстеры не понимали когда-то Рихарда Рети, который, выводя слона на g2, утверждал: надо атаковать сильные пункты, а не слабые! 4.g4 Bg6 5.Nf3 (если удастся разменять слона g6, то можно будет атаковать по белым полям) 5...e6. Век живи, век учись. Я ожидал 5...Nd7, но, видимо, с точки зрения компьютера это ограничивает ферзя, а ход 5...e6 открывает дорогу и ферзю, и слону. Заметьте: он делает то, что помешал сделать мне (Bg4!). 6.e3. Напрашивалось 6.Ne5, но я снова передаю право выбора черным: важно понять, что у них «за душой». Помню, Карпов в одном интервью проговорился: «Таль внушал ходы, а я их выпытываю». Вот так и я с компьютерами... Но ход e2-e3 вообще хорош, это один из элементов стратегии Филидора: создается бастион в центре d2-e3-f2, который очень трудно пробить. Кроме того, этот ход направлен против слона f8 (по аналогии с ходом e7-e6, которым черные во французской отравляют жизнь слону f1). 6...Nf6 (продолжение «стратегии развития») 7.d3. И снова я не тороплюсь с Ne5 — мне интересно, почему он не играет Nbd7? Но теперь уже грозит и 8.Ne5, и 8.Nh4 с разменом слона. Каждым ходом я стараюсь понизить самооценку компьютера. Насколько я понимаю, у него внутри есть вычислительный центр, который все время подсчитывает активность фигур, стремясь к тому, чтобы суммарная оценка была не ниже, чем у соперника. Это моя версия, она помогает мне играть с машиной, хотя к шахматам вся эта математика, конечно, никакого отношения не имеет. Тут главное не сбиться с избранного пути: один «человеческий» ход — и все ваши усилия пойдут прахом! С компьютером надо постоянно проявлять адское внимание. Это как в Англии. Попадая туда, я всякий раз напоминаю себе: тут левостороннее движение — при переходе улицы сначала посмотри направо. А не налево, как в Москве... 7...Be7. Похоже, я прав? Он спокойно строит домик короля, не загораживая ферзю выход на d6 и сохраняя слону свободу маневра по диагонали f8-b4. 8.Nbd2. Белые следуют той же стратегии. Ход 8.Nc3 перекрыл бы дорогу пешке c2, а ход c2-c4 — программный в этой позиции. Да и вообще я считаю, что в начальной позиции все фигуры связаны со «своими» пешками: ладьи — с ладейными, кони — со слоновыми, слоны — с коневыми. Связки ходов выглядят так: b2-b3 + Bb2, c2-c4 + Nc3... Играя с человеком, я бы сразу пошел 8.c4, создавая напряжение c4—d5: брать на c4 черным невыгодно, так как по сути они бьют не пешку c4, а пешку b3! То же самое происходит при взятии на d5: на самом деле вы бьете пешку e6, но это меньший грех, ибо она — центральная и при случае грозит двинуться вперед. Вдобавок, выбив пешку e6, вы разрушаете пешечную фалангу d5-e6-f7-g7-h7.  8...0-0. Изумительно! Черные совершенно не боятся ни 9.Ne5, ни 9.Nh4. Более того, они прямо-таки соблазняют вас начать прямую атаку ходом 9.h4: бить теперь конем на g4 вроде бы нельзя, ибо после 10.h5 Bf5 11.e4 теряется слон... Но вот на таких подводных рифах и терпит крушение гордый homo sapiens! Тут скрыта коварная ловушка: 11...de 12.de Bc5! с атакой пункта f2. На 13.ef следует просто 13...ef, и белые у разбитого корыта (ко всем бедам грозит еще кинжальное 14...Re8). Вот какие неприятности ждут шахматиста, стоит ему на миг забыть о «левостороннем движении»! 
Мой английский опыт подсказал мне, что о ходе 9.h4 даже не надо думать. Вообще, моя стратегия в данной партии была направлена на ограничение подвижности черных фигур. Именно для этого я выстроил стройную цепочку a2-b3-c2-d3-e3-f2-g4-h3: атаковать будут мои фигуры, а пешки призваны сдерживать натиск противника. 9.Ne5 (сигнал к атаке!) 9...Nbd7. Запоздалое решение. Но моему визави, наверное, плохо объяснили в детстве силу белого коня на e5. 10.N:g6. Была возможность 10.h4, но после 10...N:e5 11.B:e5 h5! (стандартный прием при пешке на g4) черные получали хорошую игру: 12.gh B:h5 13.Be2 B:e2 14.Q:e2 Nd7 15.Bb2 Bf6 — несмотря на открытую линию «g», пункту g7 ничего не грозит. Одна из ключевых проблем при игре в шахматы, о которой почему-то мало говорят, — это ваша способность предвидеть вероятностный ответ соперника. Хотя еще Капабланка утверждал: тот, кто лучше прогнозирует игру противника, имеет психологический перевес. В данном случае мне было любопытно не только как ответит мой электронный партнер, но и как я сам поступил бы в этой позиции? Привычнее взятие пешкой h, но, будучи воспитанным на партиях Лабурдоннэ, Андерсена, Морфи, я вполне мог сыграть 10...fg, «за бесплатно» открывая линию «f» для ладьи — в королевском гамбите за это приходится платить пешкой. Хотя, стой ладья еще на h8, я без колебаний взял бы пешкой h. Но что сделает Rexchess, я не знал. То ли ему внушено, что пешкой надо бить к центру, то ли... 10...fg!? Мне стало ясно, что открытая линия для ладьи — более существенный фактор для компьютера, чем временная беззащитность пешки e6. Ну что ж, это уже кое-что! 11.g5 (сковывая черные пешки и отнимая поле f6 у слона) 11...Nh5 12.h4. На опасное с виду 12.Qg4 было заготовлено 12...e5! 13.Qe6+ Kh8 14.Q:d5 c6 и B:g5, восстанавливая статус-кво. 12...Bd6. Почему не 12...Re8 и Nf8, надежно укрепляя пешку e6? Компьютер оставляет поле e8 для ферзя, чтобы не потерять пешку после 13.Be2. Да и не за тем он открывал линию «f», чтобы тут же уводить оттуда ладью. 13.Bh3 Qe7 14.Qe2. На жадное 14.Bg4 (за пешкой) надо было считаться не только с простым 14...Qf7, но и с «компьютерным» 14...Ng3! 15.Rh3 (15.fg? B:g3+ и Rf2+) 15...Nf5 16.e4 de 17.de, и у черных целый веер возможностей: Rad8, Rae8, Be5, Bc5 и даже 17...N:h4!? 18.R:h4 Q:g5 и Bc5 с сильной атакой. В таких позициях расчет с лихвой заменяет компьютеру фантазию! 14...c6. Самый загадочный для меня ход в партии. Видимо, цель его — удлинить диагональ слону и усилить пешечную структуру: только что пешка b7 была не у дел, и вот уже она в основании крепкой цепочки b7-c6-d5. Замечу попутно, что не проходило уже 14...Ng3? из-за 15.fg B:g3+ 16.Kd1 Rf2 17.Qg4. 15.0-0-0. Не припозднился ли я с рокировкой? Нет. Если позиция не полностью открыта, я никогда не тороплюсь с рокировкой (даже в «шахматах Бронштейна», которые я пытаюсь внедрить, король должен выходить на сцену последним!). Во-первых, это все-таки потеря темпа и взамен можно сделать более полезный ход, а во-вторых, пока вы не показали, на каком фланге спрячете короля, соперник не знает, где же ему готовить атаку. 15...a5! Мне стало не до шуток. Если этот монстр пошел a7-a5, то вполне может пойти a5-a4, а там, глядишь, возьмет на b3 и в ответ на a2:b3 еще и задвинет Ra2, а потом второй ладьей на a8 — или, того хуже, сыграет Ba3 с угрозой мата... Для него выстроить такую цепочку ходов пара пустяков. В принципе всё знание машин основано вот на таких микроэлементах стратегии и тактики, которыми программисты пичкают их с утра до вечера. ...Мои рассуждения выглядят солидными и разумными, но во время партии они никак не могли мне помочь. Надо было делать ход — а где его взять?! И тут я вдруг сообразил, что когда-то уже был в такой ситуации: с Фурманом на финише чемпионата СССР 1948 года! В цейтноте я допустил сильную контригру и, чтобы вернуть инициативу, сделал шальной ход 27.f4!?, отдав ладью. Последовало: 27...Ng8 28.Qf8 (логическим продолжением хода f2-f4 было 28.Ng5!) 28...N:b1 29.R:d6! R:d6 30.Ng5 (грозит Nf7X!) 30...Bd5 31.e4! B:b3 32.e5! Rd1 33.e6! B:e6 34.N:e6 Rd4 35.B:d4 cd 36.Ng5!! Черные сдались. Эта победа принесла мне первую золотую медаль чемпиона СССР! Болеславский, комментируя партию в «Шахматах в СССР», назвал ее лучшей в чемпионате. Но мне больше запомнились другие его слова: что игра проходила в молниеносном темпе. Действительно, всё это напоминало китайский фейерверк. И когда потом зрителям показали концовку партии на демонстрационной доске, я единственный раз в жизни услышал на шахматном турнире крики «браво» и... «бис»! …Тут я понял, что мне незачем думать, у меня есть только один ход. И я без колебаний его сделал!  16.f4!! Узловой момент в партии. Компьютер такой ход никогда бы не сделал! Двинув пешку, я с замиранием сердца стал ждать ответного хода. Если бы Rexchess сыграл 16...a4!, поле битвы осталось бы за ним... 16...Ng3?! Я уже говорил программистам: если компьютеры станут менее прожорливыми, то играть с ними будет невозможно. Хотя не исключаю, что в данном случае сыграла роль вовсе не жадность. Имей конь другую перспективу, черные, может быть, и не стали бы отдавать его за ладью. А так в глазах машины он лишь снижал общую оценку позиции, что и перевесило выгоды хода a5-a4, в котором, честно говоря, я не сомневался. 17.Qg4 N:h1 18.Q:e6+ Rf7. Думаю, компьютер тоже не любит ставить фигуры под связку, что лишает их подвижности. Но здесь конь d7 имел для него большую ценность, чем конь в углу. 19.R:h1 a4! Ну просто бандит с большой дороги! Выходит, он силен в стратегии и прекрасно знает силу взаимодействия ладьи с пешкой. Не зря я опасался хода 16...a4; и будь конь h5 поподвижней, мой хитроумный выпад 16.f4 оказался бы ударом по воде... Но сейчас-то я снова у того же разбитого корыта, что и перед ходом f2-f4! Конечно, за качество белые имеют пешку, сильного белопольного слона, и проигрыш им не грозит. Можно было бы ходить туда-сюда, как любят играть в подобных случаях нынешние гроссмейстеры. Если б не одно «но»: против машины такая затея обречена на провал. Это живого соперника вы можете утомить тупой игрой, а тут я первым бы упал со стула... Кроме того, играя с компьютером, я всегда стремлюсь вести честный интеллектуальный бой. Естественно, не с самим компьютером, а с его учителями-программистами. Меня радует, что шахматы помогают понять, как вообще думает человек в сложной ситуации. Может быть, в этом их сокровенный смысл? Но вернемся к партии. Раз он сыграл a5-a4 — значит, считает, что у него всё в порядке. Намерения черных очевидны: 20...ab 21.ab Ba3. И мне снова пришлось решать, то ли пойти 20.Kb1 (20...Ba3 21.Bc3, избегая размена слонов) — но жалко терять темп, то ли активизировать пассивного коня. А вдруг если я сыграю 20.Nf3 с идеей Ne5, компьютеру это не понравится и он изменит свою стратегию и тоже подумает о защите короля? 20.Nf3! Qf8. Снова я угадал! Значит, не так уж высоко оценивает RexcheQQ свою позицию. Цель черных ясна: прогнать ферзя ходом 21...Re8 и забрать пешку e3. Но, промедлив с атакой, компьютер дал мне шанс проявить свое мастерство. Главное, чему меня научили партии корифеев прошлого, — атаку надо начинать мгновенно! А если внимательно посмотреть на позицию, то выяснится, что у белых всё готово для штурма. Когда черный конь уходил на h5, казалось, что уже никогда не удастся использовать тандем Rh1 + п.h4. И даже сейчас, когда коня там уже нет, всё еще по инерции жалеешь: «Эх, если бы пойти h4-h5...» Вроде бы уже можно пойти 21.h5 (21...gh 22.g6 hg 23.Q:g6), но увы: на это есть простое 21...Re8. Обычно так и бывает: h5 — Re8, и вы бросаете смотреть эту возможность. Но у меня другой подход к шахматам. Я понимаю, что ясно вижу только позицию на доске, но меня всю жизнь интересовало: что там за горизонтом, за гранью возможного?! Не спешите смеяться над старым чудаком. Поверьте: в шахматах много алогичного. Может, поэтому они до сих пор и живы. В конце концов и в жизни больше интересны не правила, а исключения. 21.h5! Этот ход перевел игру в режим компьютера: ведь хорошо подготовленная комбинация — это фактически программа для ваших фигур. А еще это вендетта за 19...a4! 21...Re8. Любопытно, что и на 21...Nc5 последовал бы тот же ответ.  22.hg! Эврика! Но чтобы издали поверить в саму возможность такого хода, надо глубоко любить шахматное искусство. Вы же не компьютер, вам не дано ясно видеть возникающие позиции, поэтому всегда есть опасность, что у соперника найдется какой-нибудь ход, который разом перечеркнет все ваши надежды. 22...R:e6 23.B:e6 hg 24.Nh4! Не зря компьютер поменял план после 20.Nf3, не зря испугался моего конягу! 24...Kh7 (король отчаянно защищается: на 24...Qe7 приканчивало 25.N:g6 Q:e6 26.Rh8X) 25.f5! gf (25...R:f5 26.Nf3+ Bh2 27.R:h2X) 26.B:f7 Q:f7 27.g6+! (апофеоз атаки) 27...Q:g6 28.N:g6 K:g6 29.Rg1+ Kf7 30.R:g7+ Ke6 31.ba. Думаю, пешке приятно было поставить финальную точку. Черные сдались. Как видите, иногда интуиция и фантазия побеждают. Собственно, для этого я и играю с компьютерами. А еще я надеюсь, что мой богатейший шахматный опыт поможет программистам. Разбирая мои партии, мои планы, они, возможно, как-то скорректируют свои программы. Я думаю, это и происходит. Потому что с каждым годом играть в Эгон-турнирах было всё труднее и труднее. Гаага, Эгон-турнир, 11.05.1993 Дебют Рети A12 Когда в 1990 году Кок де Гортер пригласил меня выступить в турнире «Люди против компьютеров», то я оказался единственным гроссмейстером среди живых участников (все компьютеры, ясное дело, считают себя принадлежащими к этой высшей касте шахматных браминов). Компания AEGON хотела даже приостановить проведение турниров, которые не вызывают интереса у гроссмейстеров (это был уже 5-й Эгон-турнир). Помню, узнав об этом от Кока, я сделал смелый шаг: обратился к одному из влиятельных людей компании и попросил продолжать традицию, поручившись, что скоро турниры станут очень престижными... Я угадал. Уже через пару лет Кок де Гортер был буквально завален письмами от гроссов с просьбой найти им местечко под компьютерным солнцем. В 1993 году между гроссмейстерами разгорелась жестокая борьба за лидерство. За два тура до финиша впереди шли двое — англичанин Джон Нанн и я (по 4 из 4-х). Играя с компьютером The King AEGON, я всю партию был предельно внимателен. Но когда дело дошло до ясно выигранного эндшпиля, захотел сыграть на красоту и вместо того, чтобы просто задержать проходную пешку, решил пропустить ее в ферзи, заготовив элегантный матовый финал. Увы, при исполнении своего замысла я допустил досадную небрежность. В результате потерял ценные пол-очка, и Нанн вышел вперед. В последнем туре Джон блестяще играл с тем же компьютером, но King и вовсе творил чудеса! Имея напрочь раскрытого короля, он находил умопомрачительные ходы и всякий раз ускользал из матовой сети. Профессор математики буквально сверлил позицию глазами, но, соревнуясь с машиной в искусстве расчета вариантов, только покачивал головой. Выигрыш ускользал. Вместе с Нанном удивлялись и остальные участники, плотным кольцом окружившие столик лидера. В итоге партия закончилась вничью, и мы набрали по 5Ѕ из 6. Я был приятно удивлен, когда на закрытии турнира Кок де Гортер объявил, что второй год подряд победителем стал Давид Бронштейн! Оказалось, суммарный коэффициент моих электронных соперников был выше, чем у соперников Джона Нанна. 1.Nf3 d5 2.g3 Bg4 3.Bg2 Nf6 4.c4 (по принципу: выстроил домик короля — начинай бой на ферзевом фланге) 4...c6 5.b3 e6 6.Bb2 Nbd7 7.0-0. Пора прятать короля. В случае 7.d4 Bb4+ мне пришлось бы сделать пассивный ход 8.Nbd2, так как на 8.Nc3 черные могли начать атаку на коня: 8...Ne4 9.Qc2 Qa5 10.Rc1 Q:a2, выигрывая пешку. 7...Be7 8.d4 0-0 9.Nc3 Qc7 10.Rc1 Rfd8.  Сразу по окончании матча со мной Ботвинник в интервью «Правде» сказал: «Основная сила этого молодого талантливого гроссмейстера заключается в том, что он хорошо играет на переходе от начала к середине игры». Обиделся ли я? Напротив, очень гордился такой оценкой. Ведь этот переход — решающая стадия партии, и он мне все время его проигрывал: я ему, как в дзюдо, не давал зацепить себя, — а идея Ботвинника в том, чтобы сразу хватать и давить... Что скрывалось за словами патриарха советской шахматной школы? Он хотел сказать, что я не делаю лишних развивающих ходов и потому всегда, как гибкая кобра, ускользаю от подготовленных дома вариантов. В момент, когда обычные гроссмейстеры делают шаблонные ходы, я ищу цельный перспективный план и часто успеваю первым захватить инициативу и начать атаку. Как раз сейчас перед нами позиция, где белые должны найти такой план. Шаблон говорит, что надо подготовить вторжение коня на e5. Для этого разумно отступить слоном на a1, создавая угрозу 12.Ne5 N:e5 13.de Q:e5 14.N:d5 Qd6 15.N:e7+ Q:e7 16.Qc2 с преимуществом двух слонов. Но черные не станут дремать и на 11.Ba1 могут ответить 11...Ba3 12.Rc2 Bf5 13.Rd2 Ne4 14.N:e4 B:e4, захватывая слоном важное поле e4. Я долго думал, но не нашел логичного плана. И тут вдруг вспомнил, что играю с машиной. Это совсем другой компот! Надо чем-нибудь сбить компьютер — например, выдвинуть ферзя на активную позицию. Он наверняка начнет атаковать его и, возможно, внесет беспорядок в свои ряды. И я дерзко бросил ферзя прямо под огонь черных фигур: 11.Qd3! Bf5 12.Qe3 dc 13.bc Ng4. Моя догадка была верна — на g4 коню делать нечего. В этот момент к нашему столику подошел Нанн. Мельком взглянул на позицию, и на его лице появилась ироническая гримаса. Я всё понял. Профессору не понравилось, что я провоцирую компьютер на заманчивые, но бессмысленные действия. Сам он играет иначе: хладнокровно, с английской невозмутимостью, в серьезные человеческие шахматы. И, надо сказать, весьма успешно. Что ж, в молодости сил много. Но я уже играть с полной выкладкой не могу — приходится хитрить. 14.Qd2 Bb4 15.Nh4 Nb6 16.e4 N:c4 17.Qe2 N:b2 18.ef B:c3 19.R:c3 Na4 20.Rc2 Nh6. Чтобы не пустить белого коня на узловой пункт f5. Вариант 20...Nf6 21.fe R:d4 22.e7 Re8 23.Nf5 не вызывал доверия компьютера — можно ли защитить пешку g7? 21.fe R:d4. King выиграл пешку и, видимо, был доволен своим достижением. Но еще Фишер говорил: в шахматной игре есть нюансы, которые могут затруднить продвижение ЭВМ по лестнице спортивных успехов. Сейчас именно такой случай. Оценить шансы сторон очень трудно, всё зависит от фантазии игроков. Мне было ясно, что у черных есть скрытый объект атаки — пешка h7. Для компьютера эта цель — далеко за горизонтом его понимания игры. 22.Nf3 Rd6 (при 22...Rd5 возникала угроза 23.h4 и Ng5, попутно нападая на ладью слоном с g2) 23.Ng5 Nb6 24.Qe4. А вот и прямая угроза сказать «шах, шах, шах и мат!» Черные должны решить, какую пешку привлечь к защите. После 24...g6 25.Bh3 возникает новая проблема: конь h6 остается без защиты, он как бы висит в воздухе — как та корова на картине Шагала. Зато если пойти пешкой f, то усилится позиция пешки e6. Я бы все-таки предпочел 24...g6 — надо хотя бы пугать лазутчика на e6 угрозой размена. Но у компьютера свои мозги. Давайте их уважать. Шахматы по своей природе — игра свободных людей. Распространим эти права и на наших меньших братьев — шахматные компьютеры.  24...f5 25.Qe5 Qe7 26.h4 Rd3 27.Re1 Rad8. Черные хорошо ведут защиту, но позиция их остается крайне трудной: по сути они играют без коня. Однако торжествовать белым еще рано. Практически все их фигуры занимают идеальные позиции, но слон явно стеснен в своих действиях — везде эти вражеские пешки. Надо его активизировать. 28.Bf3! (28.Bf1? Rd1!) 28...Nd5 29.Be2 Ra3 30.Bc4 Ra5 31.Bb3 Rf8 32.f3 (пускать коня на g4 было бы большой ошибкой) 32...Rd8 33.Rd1 a6 34.Rcd2 b6 35.Kh2! Смелый ход. Но дело тут не только в личной храбрости короля. Я-то знаю, что задумал мой шахматный повелитель. Он решил отправиться за пером сказочной жар-птицы, за легендарным золотым руном — словом, пустился на поиски красоты! Такой поступок достоин уважения. Можно было сразу нанести удар по центральному форпосту черных — 35.B:d5 cd 36.R:d5 Ra:d5 37.R:d5 R:d5 38.Q:d5, но после 38...g6 четкого выигрыша всё еще не видно. 35...Kh8 36.Rd4 (выжидательный ход: вдруг черные уйдут ладьей с d8?) 36...Re8. Повезло! Теперь терять время нельзя: 37.B:d5! cd 38.R:d5 R:a2+ 39.Kh3! Король прибыл к месту назначения. Но не будем опережать события...  39...Rc2. Этот ход напомнил мне 22-ю партию из матча-реванша Каспаров — Карпов (Ленинград 1986). Карпов в цейтноте забыл, что ладья должна быть готова вернуться на 8-ю горизонталь. Он сыграл Rd2, потерял ход Rc2-c8 и позволил Каспарову красивым ходом коня форсировать победу... Компьютер таких просчетов не допускает. Он спешит поставить ладью на линию «c», ибо в случае естественного 39...Qf6 белый король мог реализовать свой блестящий замысел: 40.Q:f6 gf 41.Rd8 R:d8 42.R:d8+ Kg7 43.Rd7+ Kg6 44.N:h7 Re2 45.Nf8+ Kh5 46.Rh7 Re3 47.e7 a5 48.e8Q+ R:e8 49.g4+ fg 50.fgX! При ладье на c2 этот вариант не получается: после хода белой ладьи на h7 черная ладья идет на c8, атакуя коня f8. 40.Rd7 Qf6. Черные избежали коварной ловушки. Но у короля в рукаве было припрятано еще одно перо жар-птицы! 41.Q:f6 gf 42.Rd8 R:d8 43.R:d8+ Kg7 44.Rd7+! Гораздо сильнее, чем прямолинейное 44.e7 fg 45.hg (45.e8Q? g4+! 46.fg fgX) 45...Nf7! 46.f4! (46.g4? f4! или 46.e8Q? N:g5+ 47.Kh4 N:f3+) 46...Nd6! 47.R:d6 Re2 48.R:b6 R:e7 49.R:a6, и при пешках на одном фланге компьютер легко мог еще долго оказывать бессмысленное сопротивление. 44...Kg6 45.N:h7 Rc8 46.h5+ K:h5 47.Rg7! Ng8 (грозило «просто» 48.N:f6X) 48.R:g8 R:g8 49.N:f6+ Kg6 50.N:g8 a5. Чисто символический ход. После 51.Ne7+ Kf6 52.Nd5+ K:e6 53.N:b6 белые могли задержать пешку a. Но их король уже пребывал в сладостной эйфории от своей смелости и фантазии. Он решил, что достойным финалом будет такой, когда обе стороны одновременно проведут ферзей, поскольку в этот момент белые смогут объявить редкий по красоте мат. Задумано — сделано. 51.g4 fg+.  52.fg? Ах, король, король. Что это: лень, усталость, старческий склероз? Или, столкнувшись нос к носу с наглой пешкой, он просто растерялся? После 52.K:g4! a4 53.f4 a3 54.f5+ Kg7 55.e7 Kf7 56.f6 a2 57.Nh6+ Ke8 58.Nf5 a1Q 59.Ng7+ Kf7 60.e8Q+ K:f6 королевские герольды могли оповестить подданных: наш храбрый конь объявил шах и мат — 61.Nh5X!! 52...a4 53.g5 a3 54.Nf6 a2 55.e7 a1Q 56.e8Q+ K:g5 57.Qh5+ Kf4 58.Qg4+ Ke5 59.Nd7+ Kd6 60.N:b6. Этот ход явился последней нотой грандиозной шахматной симфонии. Ничья... Я, конечно, известный сочинитель, но мне явственно вспоминается, что окружившие наш столик организаторы турнира, их жены и подруги, участники со своими женами и подругами — все они дружно, не сговариваясь, наградили обоих игроков, живого и электронного, благодарными аплодисментами. В ответ мой король, прежде чем уйти на отдых в коробку, вежливо улыбнулся, слегка наклонив голову. |
В библиотеку