Турнир Сергея Бубки в Донецке, который теперь называется , я хорошо знаю по рассказам друзей, но своими глазами увидела его в первый раз. Организаторы сумели в ледовом дворце, который давно уже требует ремонта, отлично провести соревнования, собрать заинтересованных зрителей и создать необыкновенную атмосферу. Ведущие постоянно заводили публику, и она очень темпераментно реагировала на происходящее.

Радион Гатауллин много раз участвовал в подобных шоу, но признался, что такого, как у Сергея Бубки, нет нигде. Обычно участвует человек 8, а здесь было рекордное количество участников -15, причем все так завелись, что 12 атлетов прыгнули по 5,50, поэтому соревнования затянулись на три с половиной часа. Правда, никто не скучал, так как параллельно шел концерт, разыгрывались лотереи, каждый атлет прыгал под музыку, по заказу. А руководил всем этим зрелищем Кирилл Набутов, не первый год выступающий как шоумен и знающий, как это нужно делать.

Сам Сергей Бубка сидел в ложе VIP с высокопоставленными гостями, среди которых были представитель президента Украины, мэр Донецка, президент федерации легкой атлетики Валерий Борзов. Ведущие постоянно общались с Сергеем, просили оценить прыжки, а его брат Василий в секторе помогал тем, кто был без тренера, всем участникам помогали с шестами.

Победитель соревнований Александр Авербух рассказал, что на прыгал с полразбега с 12 шагов, а здесь в такой темпераментной обстановке даже взял самый жесткий шест. Что, кстати, сделали практически все - взяли такие жесткие шесты, которые не брали в руки по два-три года. Даже Радион Гатауллин, забыв обо всех травмах, выступал с шестом, с которым не прыгал лет шесть. А Павел Герасимов признался, что разбег увеличился на полтора метра, что для шестовика большая редкость. Так что даже те, кто не мог прыгать, прыгал на максимум. Ведь это было одновременно и шоу и соревнование, где можно показать высокий результат.

Авербух был хорош. Мог, наверное, взять 5,90, но он после высоты 5,80 поставил 6 метров, так как в такой обстановке иначе было нельзя, не поняли бы. А попытки были неплохие.

У Герасимова это был первый старт, ясно, что мог прыгнуть выше. Понравился Денис Юрченко - воспитанник клуба Бубки, его считают преемником Сергея, он установил личный рекорд 5,70.

После окончания соревнований состоялась торжественная часть. Сначала прошло лазерное шоу на полотне, натянутом на стойках для прыжков с шестом, где показали фильм о всех рекордах Сергея Бубки.

А закончился показ тем, как маленький лазерный прыгун преодолел планку, упал на маты, а через мгновение в свете прожектора поднялся уже сам Сергей с шестом, успевший переодеться в спортивную форму.

Звучала трогательная музыка, он вышел, посмотрел на планку, установленную на высоте его последнего рекорда 6,15, потом прошел по дорожке к стулу, где были его вещи, положил шест и переоделся в обычный костюм.

В этот момент к нему подбежали молодые ребята, что символизировало прощание со спортом и передачу эстафеты молодым. Все, конечно, плакали.

Потом на большом экране, что было сюрпризом организаторов, появились видеопоздравления тех, кто не смог приехать в этот день в Донецк: от принца Монако Альберта, от лучшего футболиста Украины Андрея Шевченко, президентов фирмы Найк и Цептер.

После этого состоялось награждение победителей турнира и вручение ордена Героя Украины Сергею Бубке, который выступил в ответ с речью и вспомнил всех, кому был обязан, рассказал о своей новой работе в секретариате ИААФ и в МОК.

Иоланда Чен

Донецк-Москва

Сергей Бубка дал эксклюзивное интервью комментатору НТВ+ Иоланде Чен, которое редакция журнала , с любезного разрешения канала НТВ, предлагает вниманию своих читателей. В беседе также участвовали жена Сергея Бубки - Лиля и его менеджер Анджей Куликовский.

И.Ч.: Сергей, на Олимпиаде в Сиднее ты хотел прыгать высоко, не получилось. Какие твои ощущения в секторе, как ты чувствовал себя после этой Олимпиады, ведь ты знал, что она для тебя последняя?

С.Б.: Подготовка шла очень тяжело. Все время возникали мелкие травмы - одна, другая, третья, четвертая. Но останавливаться и сдаваться мне не хотелось. Конечно, я добился больших спортивных результатов, но все-таки чувствовал неудовлетворение, ведь олимпийская медаль у меня была только одна. И мне хотелось вновь испытать себя. Хотя почему я не мог, как говорил Пьер де Кубертен, быть просто участником, я уже покорил большие вершины.

Подготовка шла не очень гладко и в сентябре перед отъездом мне нужно было сделать инъекцию в ахилл, чтобы убить воспаление и окончательно подготовиться. Я немного рисковал, с каждой тренировкой результат рос прямо на глазах. Уже 13-го я прыгнул на 5,85 на тренировке, а на последней - на уровне 6 метров. И чешский тренер восторгался: Действительно, я был готов прыгать 5,90-6,00. Это было реально. Но, наверное, не судьба. У меня тоже был расклад: я прыгаю 5,70 при хорошей погоде и попадаю в финал. Так как Сидней, да и вся Австралия - страна ветреная, я все это учитывал. Но когда мы пришли в сектор, был хороший попутный ветер, поэтому я шел по-максимуму. 5,70 - и я буду в финале. Если меньше, я уже не пройду, 5,60 - если плохая погода. Погода была прекрасная. Ну откуда мне было знать, что на второй попытке на 5,65 ветер поменяется, он будет встречным 4-5 м/с и в очередной раз создаст мне массу проблем. Мне не удалось.

И.Ч.: Сергей, а не было соблазна, когда не получилось, сказать, ну и черт с ним, буду еще 4 года тренироваться, готовиться? Был соблазн еще остаться?

С.Б.: Честно сказать, нет. Начиная с 96-го года, когда меня начали преследовать травмы, находить в себе силы вернуться на стадион, продолжать борьбу стало очень тяжело. Реабилитационный период очень истощает нервную систему. У меня не было прежнего запала, не хватало куража. Я был в шоке. Что случилось? Возраст. Когда у меня в 98-м году были проблемы, я консультировался с Юрой Седых по штанге, потому что работал с такими весами, как в молодости, и попал я на этом, сезон был неудачным. Юра мне сказал: .

В 99-м году - травма. Операция. Происходила ломка. Четыре года (1996-2000) были очень тяжелые. Жизнь подсказывала, что нужно будет зачехлять шест.

И.Ч.: Лиля, ты не была на Олимпиаде, но переживала. Как ты чувствовала, сможет он прыгать на должном уровне? Или чисто женская интуиция подсказывала тебе, что он зря ввязался в эту авантюру?

Л.Б.: Я не считаю это авантюрой. Сергей все просчитывает. Единственное, что он не просчитал - свой возраст. Травмы просто замучили. Пять травм за сезон, которые не позволили ему как следует подготовиться. Даже просто провести старт, на котором он бы почувствовал, сможет прыгать или нет. Единственная тренировка, где он почувствовал, что сможет, была непосредственно перед Олимпийскими играми. Этого было недостаточно. Я три дня плакала. Хотелось, чтобы он поставил хорошую точку в конце своей карьеры. Хотя в спортивной жизни он все сказал, все сделал, все, что возможно. Обидно и больно. Но это жизнь.

И.Ч.: Олимпиаду выиграл Ник Хайсонг. Он хороший парень, он хорошо прыгает, ему, безусловно, на Олимпиаде повезло. Но нет ли у тебя чувства, что он все-таки не чемпион?

С.Б.: Я всегда признавал один подход к победе - никаких извинений к своему поражению. А победителей не судят. Вообщем-то он нормальный, хороший парень. Но могу смело сказать, не в обиду для него, - это середняк. Ему действительно сопутствовала удача. Можно было задевать планку, она могла прыгать над стойками, потом приземляться и оставаться на месте. Удача сопутствует сильным. Поэтому он заслужил это. Победителей не будем судить. Я был слабее.

И.Ч.: Долгое время бытовало мнение, что у тебя не было соперников, ты был действительно силен. А ты сам признавал лишь одного соперника и, в хорошем смысле слова, ты его даже побаивался. Это Радион Гатауллин. Ходили такие слухи. Это правда?

С.Б.: Я всегда уважал своих соперников. И вот, пользуясь случаем, хочу сказать им слова благодарности: благодаря моим соперникам я рос, работал над собой, и мы шли вперед, мы помогали друг другу. Невозможно рождение звезды, рождение спортсмена без окружающей обстановки. Поэтому, в общем-то, мне везло. На начальном этапе были Волков, Поляков, потом Радик. Радик был самым сильным, не случайно он был вторым в клубе шестовиков, покоривших 6-метровую высоту. Он был сильный парень, волевой, с характером, физически очень сильный. И во многих показателях - намного сильнее меня. Я уважаю Радика и думаю, Радик уважает меня. Соперники, которые бьются на вершинах, уважают друг друга. И когда мы боролись, у нас всегда было превыше всего в наших отношениях благородство. Поэтому Радик был одним из сильнейших моих соперников.

И.Ч.: Сергей, шестовик ХХI века - это тот человек, который, наверное, сможет (ведь это должно будет когда-то произойти), превысить твой рекорд 6,15. Каким он должен быть, на твой взгляд?

С.Б.: Я думаю, что для того, чтобы шест получил развитие, ребята должны иметь хорошего наставника. Надо посмотреть на прыжок с шестом немного с другой стороны. Мне кажется, они смотрят не с того угла. Если они разберутся в технике, то результаты будут прогрессировать. Второе, что им поможет, но это не будет так быстро, - новый материал для самого шеста. Это даст прогресс. Но основное - физически они сильные.

И.Ч.: Но ты же прыгал на старом материале.

С.Б.: Я на старом материале и: 6,40 мог прыгнуть. Это говорит о том, что в техническом направлении мы были на правильном пути. Не все в силе, не все в скорости, важна и биомеханика самого прыжка.

И.Ч.: Лиля, а ты не боялась, что когда у Сергея не получилось в Сиднее, он приедет и скажет: .

Л.Б.: Боялась, боялась.

И.Ч.: А когда он приехал, у вас был какой-то разговор об этом?

Л.Б.: Нет. Он особо не переживал.

Я ходила плакала, а он позвонил: (в ИААФ - ред.). На следующий день он позвонил и сказал: . Он сразу окунулся в эту новую жизнь. Что для него, мне кажется, было легче, чем для нас. Очень переживали мальчишки. Говорили: .

Даже когда он готовился к нынешним соревнованиям , у них была внутри надежда: Я тоже не могу представить, что мы не увидим его в секторе. 16 лет мы были вместе, рядом. Прыжки, прыжки: всю нашу совместную жизнь. Начинается новый этап. Посмотрим, как он сложится.

С.Б.: Я в общем-то к этому себя готовил. Знал, что придет день, когда нужно будет уйти. Жизнь идет вперед. На смену приходит молодежь. Конечно, тяжело, нелегко, особенно когда наступает прощание. Мы вообще-то уходили от слова . И выбрали другое - . Прощаться не нужно, жизнь продолжается. Тяжело чисто по-человечески. Мне хотелось сказать, вспомнить своих тренеров, врачей, массажистов. Но я не смог. Даже сейчас говорю на эту тему, а мне тяжело, комок подпирает. Я вообще-то очень тонкий, чувствительный человек. Мне кажется, все, что я сделал в спорте как спортсмен, как действующий спортсмен, было хорошим примером для молодежи. Я приложу максимум усилий, чтобы им оставаться.

Молодежи нужны лидеры. Сегодня я перехожу из одной ипостаси в другую, поэтому тяжело как спортсмену. Я не ждал, что мне кто-то будет что-то дарить в жизни. Я привык все завоевывать. Завоевывать благородно и честно. Поэтому в 1990 году, когда создал клуб, когда турнир только начинался, мне хотелось что-то сделать для своего края, для своих людей. Оставить след не потому, что я хочу что-то увековечить, особенно если коснуться монумента, который мне открыли. Я говорил мэру, что я чувствую себя как-то очень неловко, при жизни памятник поставить. Но меня убеждали, что это нужно, нужно для будущего поколения, для примера. Я не фальшивлю. Я такой человек. Я вышел из простой семьи. То, что я делаю, я делаю искренне. То, что я говорю, я говорю искренне.

И.Ч.: Сергей закончил свою спортивную карьеру, огромную, длинную, звездную. Лиля, твои ощущения сегодняшнего дня. Отмучились или наоборот?

Л.Б.: Я думала, что отмучились. Но когда Сережа начал работать в Олимпийском комитете, поняла, что все только начинается.

И.Ч.: Ты думаешь это будет сложнее?

Л.Б.: Думаю, да. Я так ждала, когда он закончит свою спортивную карьеру, и мы, наконец, получим мужа, папу в семью. А получилось, что он в разъездах больше времени, чем когда был спортсменом.

И.Ч.: Ты сегодня перестал быть спортсменом, закончил большой спорт. Такая же участь постигла многих твоих товарищей еще по сборной СССР гораздо раньше. Кто-нибудь из них к тебе обращался за помощью? И мог бы ты им чем-то помочь, захотел бы сделать что-то?

С.Б.: Все, что зависит от меня, я стремлюсь сделать. Вот Юра Седых и Наташа Лисовская сейчас живут в Париже. Они мечтают передать свой опыт, талант, способности. Во Франции сейчас рассматривается вопрос создания Академии спорта. Мне предлагали на общественных началах быть президентом этой Академии. Я, конечно, все это поддерживаю, буду помогать, но быть во всех организациях невозможно. Я объяснил это, они с пониманием к этому отнеслись. Им нужны люди на определенные отделы, и я предложил Юру. Юра встретился с этим человеком, они все обсудили. Юре и Наташе это пришлось по душе. Руководство было удивлено, что такие известные люди живут в Париже, а о них никто не знает. Так я стараюсь помочь Юре, чтобы он нашел себе применение. Мы с ним много лет дружим, Юра по жизни мне давал много добрых советов как старший товарищ. Мне хочется, чтобы он чувствовал себя так же уверенно, как в секторе для метания молота.

И.Ч.: Сергей, твой менеджер Анджей Куликовский много лет с тобой. Как бы ты охарактеризовал ваши отношения?

С.Б.: Для меня он друг, потому что я очень ценю человеческие чувства. Если я с кем-то работаю, дружу - я стабильный человек, я так просто не бросаю. Нужно очень насолить мне, чтобы я расстался с кем-то. У меня тяжелый характер, я это понимаю. Большие личности - они сложные, но очень прямые и открытые люди. Они не любят лукавства. А в жизни очень много хитрости, обмана, предательства. Это и разводит людей. Я познакомился с Анджи, когда он пришел как представитель фирмы , предлагал прыгать с их шестами. Он мне стал помогать, мы создали клуб, стали вывозить спортсменов за рубеж. Я считаю, что спортсмены сами должны решать где, сколько и как выступать. Должна быть свобода. В этом деле он мне всегда помогал.

И.Ч.: Анджей, ты уступаешь Сергею как спортсмену?

А.К.: Я должен делать это. Он идет на стадион, он должен быть голодным, агрессивным. Он обязательно должен выиграть. Я уступаю ему. Я не хочу, чтобы он перед стартом был хорошим и тихим. Поэтому я уступаю ему. Не раздражаю его, даже если он не прав или очень агрессивен..

С.Б.: Другой бы западный менеджер на мне сделал гораздо больше денег. Но Анжей поступает со мной порядочно, честно.

И.Ч.: Лиля, ведь когда ты познакомилась с Сергеем, вышла за него замуж, он не был таким звездным. Он сложный человек, тебе сложно было с ним прожить этот этап жизни?

Л.Б.: В семейной жизни с ним легко. У него характер чемпиона, ему нужно, чтобы все было на высшем уровне, он максималист во всем. Он может взорваться, если что-то не так, но очень быстро отходит. Все конфликты у нас решаются очень быстро. Он первый начинает мириться. Я довольна, что у нас так сложилось в семье.

И.Ч.: У вас два мальчика. Какой Сергей отец?

Л.Б.: Если честно, то приходящий. Пришел, повоспитывал и уехал. Я слышала, что все великие мало участвуют в воспитании детей. Но их примера достаточно, чтобы перекрыть каждодневное общение. Для наших мальчиков отец - это идол. Когда Сергей прощался со спортом, у него к горлу подкатывал комок. Мальчишки тоже плакали. Для меня это было неожиданно.

И.Ч.: Вы оба молоды, полны сил. Нет планов ребятам сестру подарить?

Л.Б.: Ребятам почему-то сестричку не хочется, хочется братика. А мне, конечно, хотелось бы дочку. Сереже то же.

И.Ч.: Лиля, а ты женщина ревнивая? Сережа когда-нибудь давал тебе повод для ревности? Ведь он очень симпатичный мужчина, у него масса поклонниц, он много ездит и со многими общается.

Л.Б.: Пока поводов не было. Но я давно поняла, что он не принадлежит одной мне. Ведь люди, которые болеют за него на стадионе, поддерживают его, вправе то же рассчитывать на любовь с его стороны.

И.Ч.: Сергей, ты сегодня стал Героем Украины. Твои ощущения.

С.Б.: Это, конечно, исторический момент. Это приятно. В то время, которое ушло, в котором мы вырастали, не могли дать Героя страны спортсмену. То, что сделал Президент моего государства, это не мой успех, это успех всего спорта. Я рад, что мы сдвинулись с мертвой точки. Это значит, что спорт в моей державе начал приобретать силу. Значит в этом государстве должно быть будущее.