То, что теннисный мир тесен, а повороты судьбы неисповедимы, лучше других может рассказать Надя Петрова. В жизни этой талантливой и трудолюбивой 17-летней теннисистки, выигравшей в прошлом году юношеский чемпионат Франции, а в этом удачно дебютировавшей на крупнейших взрослых турнирах, многое складывается очень нетрадиционно (не по шаблону). Не повстречай Надя киевскую теннисистку Таню Матохнюк, может, не напланировала бы поездки на юношеский турнир в Израиль, а значит, не встретила бы польского тренера Томаша Иваньского, а тот, в свою очередь, не порекомендовал бы Надю ее нынешнему спонсору. С другой стороны, не опоздай самолет, на котором Надя с мамой летели на польский турнир, не пропусти они заявку, может, и не нашли бы никогда времени отправиться на смотрины в Краков к пану Анжею Глинскому, который взялся помогать россиянке вплоть до ее 18-летия. По своим физическим данным 17-летняя Надя не уступит Венус Уильямс: высокая (178 см), длинноногая, сильная, пластичнаяѕ Не случайно Мартина Хингис пригласила россиянку к себе в Труббач тренироваться, а познакомившись с ней поближе, сказала, что будущее за такими теннисистками как Надя Петрова. После победы на юношеском чемпионате Франции Надя, продолжая традиции Натальи Чмыревой, Натальи Зверевой, Анны Курниковой, стала первой в мировом рейтинге девушек до 18 лет. В этом году она уже прошла квалификационные соревнования к двум турнирам «Большого шлема» среди взрослых – чемпионату Австралии и Уимблдону, где выиграла первый круг основной сетки. В Лондоне юниорка получила очень хорошую прессу, причем не только по игре, но и по внешним данным. Косметикой и украшениями 17-летняя москвичка не пользуется, зато имеет один очень счастливый талисман, с которого и начался разговор.

Слон с поднятым вверх хоботом - это к удаче, - подтвердила Надя. - В прошлом году мой день рождения пришелся на следующий день после финала "Ролан Гаррос". Слоник - мамин подарок. Она привезла его в Париж и не знала, дарить или не дарить, потому что не принято заранее отдавать подарки. Но я все равно надела его на счастье и выиграла весь турнир. Всю неделю отыграла просто отлично, даже в паре мы с Леной Дементьевой дошли до финала.
- Турнир "Большого шлема" вы выиграли с дебютной попытки, как удалось так хорошо освоиться в Париже?
- Планов на победу у меня не было, но это ведь теннис, поэтому все возможно. Многих девочек я даже не знала, только Костанич и Среботник... К тому же перед Францией играла лишь Милан и очень плохо - была очень уставшей после хорватских "десятитысячников". Вот Докич играла все юниорские турниры подряд и по итоговой классификации в конце года обошла меня.
- Какие планы на этот год?
- На меня еще действуют возрастные ограничения, поэтому играть сколько захочу взрослых турниров не могу. Разрешено лишь тринадцать, включая Futures, плюс четыре чемпионата "Большого шлема". Психологически это очень тяжело, ведь в году 52 недели, и не в каждом соревновании доходишь до финала. Когда играешь все подряд, то не замечаешь неудач. Поэтому приходится добирать юниорские турниры.
- Какие цели себе поставили?
- У нас с мамой есть договоренность: если я вхожу в пятидесятку, мы идем прокалывать мне уши. А тренеру я сказала: буду в двадцатке, куплю тебе машину.
- Он вас теперь в покое не оставит?
- Я тоже так думаю, он очень серьезно настроился. Нравится ему это дело.
- Кто вас тренирует?
- С начала 1999 года работаю с Гленом Схаабом, он из Голландии. У него с моим спонсором есть договоренность, что летом мы работаем в Кракове, а остальные полгода в Амстердаме, где всей организационной работой занимается тренер.
- Зачем же жить на два дома?
- Потому что в Кракове есть только грунтовые корты и можно играть лишь в летнее время, а в Амстердаме условия на любую погоду. Закрытых кортов сколько угодно, на каждом километре клуб и все покрытия - от грунта до искусственной травы. В нашем клубе 20 открытых и 15 закрытых площадок плюс два зала ОФП, один из них со станками, где можно силовую работу вести. Внизу раздевалки, сауна, бассейн, зал для сквоша. Рядом с клубом даже лес есть, и тренер бегает со мной кроссы.
- Родители кочуют с вами?
- Папа работает, а мама со мной, только когда я в Кракове, поскольку у нас там квартира. Одной очень трудно: надо и уборкой и готовкой заниматься, но в первую мою поездку в Амстердам мама поехала со мной, и мы жили в гостинице при кортах.
- Как планируете свои нагрузки?
- На корте провожу минимум по два часа утром и вечером. Во время соревнований, конечно, ОФП лучше не злоупотреблять, но когда есть время, иду в зал покачаться или кросс бегаю.
- Давно ли работаете с отягощениями?
- Очень давно, практически с того возраста, как начала в теннис играть, стала подкачиваться, силу набирать. Папа у меня тренер по легкой атлетике, и я ходила в зал вместе с ним, когда его мальчики качались.
- Вы, наверное, худенькой были, поэтому и силу качали?
- Как раз наоборот! Я всегда была высокой и плечистой. В школе на физкультуре стояла впереди всех мальчиков. Помню, к нам новый учитель пришел, стал перекличку делать и долго искал меня среди девочек, потом только увидел, что я первой по росту стою.
- Кстати, что вы решили по поводу своего образования?
- Со спонсором мы решили, что школу надо закончить. Хожу в Краковскую школу, которая создана на базе Кембриджа. Оттуда получаем бумаги, по ним занимаемся, потом отсылаем обратно в Англию, они проверяют, возвращают результаты и выдают аттестат. Экзамены у меня будут в начале следующего года.
- Почувствовали ли вы разницу между юниорским теннисом и взрослым?
- Конечно. Например, юниоры умеют на корте лишь одну-две вещи и играют все время на одном уровне. А взрослые могут уже чуть больше - три-четыре варианта. Против взрослых можно проиграть, даже если показываешь свою лучшую игру. А юниора, если ты сама первая-вторая по этому возрасту, можно победить, даже если отдала очко или гейм. Они играют нестабильно.
- Не удивило, что Докич обыграла на Уимблдоне Хингис и вошла в полуфинал?
- Я матча не видела, но думаю, она надежно сыграла.
- Не обидно было, ведь вы же ее легко обыгрывали?
- Так уже много раз бывало. Я кого-нибудь обыграю, а та потом супер сыграет на каком-то главном турнире. Вот и думаешь: но ведь я-то ее обыгрываю!
- Но до больших разочарований дело, наверное, еще не доходило?
- Серьезных стрессов не было, небольшое разочарование случилось в Америке, где я никак не могу пройти квалифай. Звоню спонсору и говорю: надоел мне уже этот квалифай! Но последний раз у меня была уважительная причина: я сильно заболела и неделю была высокая температура под 39.
- Вы с температурой играть решились?
- Даже тренировалась вовсю. Глен сказал, что организм сам будет бороться с болезнью. Это его теория. Я каждые четыре часа принимала таблетки, чтобы сбить температуру. После этого я еще два месяца себя очень плохо чувствовала: была слабость, быстро уставала.
- А что же родители?
- Мама с папой знали, что я заболела, но они даже представить не могли, что кто-то может догадаться вытащить на тренировку ребенка с высокой температурой.
- Вас известные теннисистки не приглашали тренироваться?
- Я и Докич тренировались с Хингис у нее дома в Цюрихе. Мартина нас пригласила перед "Ролан Гаррос". Там у нее корты "Рибаунд Эйс", как на чемпионате Австралии.
- Какой у вас был режим?
- С утра мы играли часа два в интенсивный теннис, но с перерывами: водичку пили, упражнения всякие делали. А вечером или парочку играли, или просто мячик держали, делали упражнения на чувство мяча. На это уходило час-полтора, не больше. А после тренировки полчаса или баскетбол, или какие-то упражнения, или в лес побегаешь, и все!
- Мартина одно время боксом увлекалась, вы не пробовали?
- Я помню, папиных ребят боксировала, со всей силы била - вот и весь мой бокс.
- По дому не приходилось помогать?
- Нет, да они и сами ничего не делают. Вместе с ними жили две Мартинины двоюродные сестры, одна из которых там учится. Они и готовили, и дом убирали, и стиркой занимались. Так что Мелани и Хингис по дому не загружались.
- Как разместились?
- Мне была выделена отдельная комната. Правда, они уже этот дом продали и переехали. Там был корт, маленький лесочек, в котором можно побегать, условия потрясающие! Показывала мне свою лошадь Magic Girl. Я не стала садиться верхом, хотя в Египте в моем клубе держали лошадей и я пару раз пробовала прокатиться.
- Как питались?
- Мы все вместе и завтракали, и обедали. За обедом к нам присоединялась Докич, которая жила отдельно от нас со своей мамой в гостинице. Она оставалась на вторую тренировку.
- Какой самый большой плюс от этой недели лично для вас?
- Раньше я очень нечасто играла с такими хорошими игроками, поэтому даже на тренировке сильно волновалась. Но Мартина такой хороший и мягкий человек, что с ней все легко пошло. Она все время смеется. Думаю, у нее ни с кем проблем нет. Я даже не задумывалась, с кем тренируюсь. После той недели у меня какая-то уверенность появилась. Она теперь, как меня видит, всегда спросит, как дела, как себя чувствую, как на корте? Очень доброжелательно относится.
- Нашлись ли общие интересы?
- У Мартины полно всяких дисков, я тоже музыку люблю. Мы с ней немного поговорили, она мне о себе рассказала, я о себе. Но человека узнаешь не только по разговорам, но и по поступкам. Когда я приехала, то очень удивилась, как много у нее спортивной обуви. Тогда она была на контракте с Серджио Таккини, но его кроссовки ей не нравились, и она много пробовала других марок - Reebok и Adidas. В доме от этого скопилась куча обуви, в которой она даже не играла. Когда Мартина с мамой уезжали из дома, я подумала, куда это денется, а они все собрали и отвезли в Чехию, в клуб, где раздали детям.
- Ваши вкусы в теннисной одежде случайно не совпадают?
- Не очень. Например, мне не нравятся теннисные платья. Я привыкла к юбочке и к маечке. И они должны быть белого цвета. Потому что в белом чувствуешь себя на корте совсем по-другому. Молодцы англичане, что решили на Уимблдоне допускать только белую форму! Она очень красиво смотрится. Я, например, не люблю майки без рукавов, в них мне играть неудобно. Потеешь, например, так можно рукавом обтереться, если нет времени. У меня даже в повседневной одежде платьев нет. Есть юбки и блузочки, а вот каблуки ношу с удовольствием.
- Вам цветов еще не дарили?
- Мальчик ни разу не дарил. Цветы я люблю полевые - васильки, ландыши?
- Кто ваш теннисный кумир?
- Кумиром для меня всегда была Граф. Я только начинала играть, когда она, молодая, везде сверкала. Помню, все время смотрела, как они с Селеш между собой финалы разыгрывают. Граф тогда победила на Уимблдоне и держала над головой серебряную тарелку, а у меня тогда появилась мысль: вот бы эту тарелку самой подержать, потрогать, что это такое.
- Сейчас вы базируетесь в Кракове, но где первый раз взяли в руки ракетку?
- Начинала на открытых кортах ГЦОЛИФКа в семь с половиной лет, потому что родители там работали. Год позанималась, потом папа захотел отдать меня в "Спартак", но передумал из-за того, что туда было далековато ездить. "Шахтер" был поближе, и меня отвели туда. Мы сами жили в Измайлово, у метро "Первомайская". В "Шахтере" меня неплохо приняли, пришли первые результаты. Выиграла зимнюю Москву, Кубок Reebok, Петровский парк. Так тренировалась года три, потом ушла, месяц была у Чмырева. Он такие физподготовки давал, что страшно было, так уставала!
- Как вы оказались в Египте?
- Мы уехали туда, когда мне было двенадцать, потому что папа стал тренировать сборную Египта по легкой атлетике. На следующий год он уже не будет там работать, устал от египетских спортсменов и их "прогресса". Ничего не хотят делать, ленятся тренироваться.
- В Египте, наверное, и песок на корты задувало?
- Было такое. У них весной начинаются пыльные бури, на корт несет песок. Но мы привыкли, и нам это не мешало. Правда, когда на "двадцатипятитысячник" приехали наши ребята - Куницын, Дерепаско, им было действительно трудно. Песок везде: в глазах, в носу. У Куницына, по-моему, даже аллергия началась.
- Кто вас там тренировал?
- Первый год занималась в клубе, с тренером, которому папа платил за частные уроки. Но думаю, что самым большим тренером были родители, папа и мама, потому что египетский тренер был не очень профессиональным. Мама мне физо (физподготовку) давала, а папа после тренировки, если я ее плохо проведу, обычно лекцию читал, мозги прочищал, как это он называет.
- Помогало?
- На короткое время, думаю, да, а потом я за старое принималась.
- Без хорошего теннисного совета, было, наверное, трудновато?
- Это точно. В конце концов забыла, как ракетку держать. Мне было тринадцать с половиной - четырнадцать. Помню, однажды так плохо играла, что тренер меня к стеночке отправил, а у меня какие-то соревнования на носу. Так получилось, что рядом играла девочка из Киева, которая приехала играть "десятитысячник", Таня Матохнюк. Она тогда очень неплохо выступала по юниорам. Услышала, как мы с мамой разговариваем, подошла познакомиться. Родители пригласили ее пожить у нас на время турнира, и Таня начала меня немножко корректировать, подчищать. Потом я ездила тренироваться к ней на Кипр, где она работала. Полгода Таня со мной работала.
- Чем в первую очередь помогла Таня?
- Выпрямила мне хватку справа, которая была очень перекрученной. С того момента как я ее встретила, начала играть в Египте свои первые юношеские турниры. Таня сделала небольшой план по юниорам, по которому я отправилась играть два турнира четвертой группы в Израиль. Там встретила тренера - поляка Томаша Иваньского, который меня и познакомил с моим спонсором Анжеем Глинским. Это был апрель 1997 года. А до того момента все поездки оплачивали родители.
- Откуда у поляка интерес к русской девочке?
- Томаш прошел нашу русскую школу, тренером у него был Кацнельзон, который одно время работал в Польше. Потом Кацнельзон уехал работать в Бельгию, и к нему на два года поехала Барабанщикова.
- Я заметила, как Оля читает на переходах книгу, вы ничего такого не пробовали?
- Может, у нее между страниц была записка от тренера, вот она и читала. Кстати, я сама заметила, как Уильямс на переходах вытащит что-то из чехла, прочтет и положит обратно. По-моему, про Наташу Звереву говорили, что ей папа как-то написал бумажку, она ее раскрыла во время матча и выиграла.
- Как познакомились с Томашем?
- Он меня запомнил еще с Кипра, где я в 15 лет выиграла турнир в возрастной группе до 18 лет и куда он привозил на соревнования свою команду. В Израиле он с мамой разговорился и она ему всю ситуацию обрисовала. Тогда Томаш сказал, что найдет мне спонсора.
- Которым и оказался Анжей Глинский?
- Правильно! Анжей нас пригласил в Краков, а мы с мамой как раз собирались в Польшу на "десятитысячник". Мама сказала: может, заодно и с ним встретимся. Из-за опоздания самолета не успели подать заявку на турнир и решили: Бог с ним, с этим турниром, поедем к спонсору! Если мы бы попали на "десятитысячник", то вполне возможно, до спонсора не доехали. Моя мама вообще не хотела ввязываться в такие вещи. Но мы поехали в Краков, встретились с ним и обо всем договорились.
- Как же он вас оценивал?
- По моим тренировкам, как играю с первым своим польским тренером. Спонсор сказал: мне нужен хороший игрок и хороший человек. Так вышло, что я ему понравилась. Он по-русски тоже говорит.
- Как будете с ним расплачиваться? Марат Сафин, говорят, должен своему спонсору 300 тысяч долларов за испанское жилье?
- Как он мне сказал, это риск. По контракту до моих 18 лет я ему должна 70% от того, что получаю. После окончания контракта я ему ничего уже не должна.
- Удивительная филантропия?
- Помогать способным теннисистам для него как хобби. В теннисе он разбирается: сам играл и одно время был вице-президентом Польской федерации тенниса. Организовывал первый в стране мужской профессиональный турнир. Он очень большой человек в Польше. До меня помогал Магдалене Гжибовской.
- В России не пробовали искать спонсоров?
- В Москве найти спонсора очень трудно. Если найдешь, то потом не расплатишься. Мои родители поэтому даже не пробовали. На Федерации тенниса мой спонсор сказал так: "Все, что вы хотите, Надя будет за вас играть".