С Розой Ислановой и ее мужем Михаилом я знакома давно – отдыхали вместе на одном из сочинских курортов. Чета Сафиных прибыла туда в полном составе, с детьми. Марату было восемь, Динаре – чуть меньше трех. Динара все больше каталась в коляске. Марат же часто и охотно играл на корте, в том числе, приятно вспомнить, и с автором этих строк. Верится с трудом, но тогда он был маленького роста, зато крепкий и подвижный. Еще помню, что не по годам сильно бил крученым справа. Роза в то время собственную карьеру теннисистки закончила и сосредоточилась на подготовке молодых талантов. Четкая, собранная и необыкновенно ответственная, она умудрялась везде, в том числе и на санаторных кортах, организовать тренировочный процесс. Уже тогда чувствовалось, что с таким подходом мамы к делу из Марата выйдет толк. Сегодня в семье Сафиных две звезды. Красавец Марат (без комментариев) и очаровательная Динара, чемпионка России в своей возрастной категории, обладательница командного Кубка Европы. Легко ли вырастить двух чемпионов? Как справиться с волнением, когда тринадцатилетнего сына приходится одного посылать в незнакомую страну? Есть ли преимущества у детей, чьи родители – тренеры? Об этом и о многом другом мы говорили с Розой и Михаилом в их уютной квартире, куда, кстати, зная гостеприимный характер семьи и кулинарные способности хозяйки, обожают приходить журналисты.

– Тогда в Хосте, когда следили за игрой Марата, вы чувствовали, что сын может стать чемпионом?
Роза: Нет, что вы. В то время Марат скорее играл для здоровья, для общего развития и вопрос о том, чтобы сделать из Марата профессионала, не стоял.
– Тогда поставлю вопрос по-другому. Сами вы достигли немалых успехов на корте, почувствовали, что называется, вкус победы. Вам бы хотелось, чтобы сын стал первым?
Роза: В первую очередь, хотелось, чтобы Марат, играя, получал удовольствие. С окончательным решением мы не спешили, хотели посмотреть, как пойдут дела.
– В современном теннисе мы часто сталкиваемся с примерами, когда родители используют детей как источник обогащения. Имею в виду, в частности, семьи Каприати и Уильямс. Они нагружали ребенка до предела, а постоянное давление, естественно, сказывалось на психике ребенка.
Роза: Мне очень трудно понять психологию таких родителей. Они меня просто поражают. Я замечала, что когда они наблюдают за матчем, в глазах у них такой азарт, будто еще один удар – и они миллионеры. Взрослые не понимают, что дети прежде всего должны играть для здоровья, для удовольствия. Деньги – лишь результат работы. Главное, что требуется от родителей, – привить детям твердые принципы, научить трудиться. И в школе, и на тренировках. Что касается денег, то когда я начинала тренировать Марата, мы и не знали, какие деньги можно зарабатывать теннисом. Мои награды – это кубки, медали. Хотя, если честно, моя спортивная жизнь – далекое прошлое. Не скрою: сегодня я целиком сконцентрирована на детях. Да и тогда дизайн призов был не очень запоминающимся. Мне дороже кубки моих детей. Причем я не разделяю, где награды Марата, а где Динары.
– Роза, какие черты характера позаимствовали от вас дети?
Роза: Вы знаете, в детстве меня приучили много трудиться. Я родом из многодетной семьи, восьмой по счету ребенок. Жили мы очень бедно, и я понимала: чтобы вылезти, пробиться куда-то, получить образование, нужно много работать. Помню, мама суп разольет всем по тарелкам, а сама отказывается, говорит: “Я не хочу”. Только потом я поняла, что не могла она себе позволить съесть лишний кусок. Когда я уезжала на соревнования, мне никогда не давали карманных денег – не из чего было. Мама говорила: “Работай, дочка, сама!”. И я себе пообещала, что когда у меня родятся дети, они не будут сталкиваться с этой проблемой. И дети, глядя, как я работаю, тоже выросли тружениками. А еще, чему я их научила, – уважать всех людей и любой труд, каким бы не престижным он ни казался. Дети мне здорово помогали. К примеру, у нас давно повелось всем вместе убирать квартиру. И в Испании у нас с Динарой на воскресенье запланирована обязательная уборка, причем дочка берет на себя большую часть работы.
– Ваша спортивная карьера сложилась удачно. Вы побеждали в чемпионате страны среди девушек, Москвы – среди взрослых, выигрывали Всесоюзные зимние соревнования и зимний Международный турнир, были финалисткой чемпионатов СССР в одиночном и парном разрядах, но при всех успехах вам самой все-таки не удалось стать первой ракеткой Союза. А Марат и Динара сегодня – лидеры. Были ли в вашей карьере какие-то моменты, которые сегодня удалось исправить?
Роза: Я думаю, одной из причин, почему, к примеру, Оля Морозова заиграла, было то, что она – единственный ребенок в семье. У меня же не было достатка, отдыха. И понимая это, своим детям я стараюсь создать все условия. При этом поймите: да, я не стала первой, но мне не хочется компенсировать собственные нереализованные амбиции грандиозными успехами детей. У меня не было цели сделать их первыми любой ценой. Просто я стараюсь, чтобы игра доставляла им радость.
– Роза, Марата ведь вы начинали тренировать?
Роза: Да, до 13 лет он числился у меня в группе. Потом, когда он приезжал из Испании, я ему тоже помогала. А сейчас, что называется, помогаю ему организовывать жизнь.
– Вы, конечно, волновались, когда Марат один отправился в Испанию?
Михаил: Еще бы. Слава Богу, что все удачно сложилось. Марат, конечно, не первый теннисист из России, обучающийся самостоятельно за границей, но все равно было страшно.
– Не рано ли ребенок оказался без родителей?
Михаил: В одиночестве сын сумел реализоваться, у него закалился характер.
Роза: Нет такого критерия, когда рано, когда поздно. Значит. так было Богу угодно. Хотя мы всегда с Маратом контактировали, поддерживали, как могли. Тяжело было, мы все понимали. И сейчас даже, когда я с Динарой там живу, понимаю: ох как там несладко. Часто думаю, как Марат вообще один смог такие нагрузки выдержать? И Динаре часто твержу: “Я с тобой, а каково было Марату?” Языка не знал, страна незнакомая.
– Он жил вначале в теннисном центре?
Роза: У хозяйки. В самом центре нет гостиницы. Хозяйка стирала, готовила, словом, бытовые проблемы решала.
– Марат был свободен в режиме? Мог он, к примеру, вечером куда-нибудь с друзьями отправиться?
Роза: Конечно, только когда ему было ходить? Он ведь так уставал. Да и знакомых у него не было. В выходной же день Марат отсыпался часов до двух.
– Не страшно было отпускать Марата к другому тренеру?
Роза: Так нас же все равно в Испании не было, я не видела, как проходят тренировки. А вот когда нам с мужем удавалось покупать турпутевки, то мы останавливались недалеко от Академии. И то, я не приходила на занятия Марата, а старалась вытянуть его на выходные к морю. Мне было гораздо важнее, чтобы ребенок отдохнул. Так приятно с утра до вечера вместе гулять.
– Нагрузки в Испании большие?
Роза: Обычно у ребят две теннисные тренировки в день и одно занятие по физподготовке. Вторая половина дня среды и субботы и целиком воскресенье свободны. Я бы сказала, что в этой академии очень гуманное отношение к ребенку. Тренер по теннису постоянно взаимодействует с тренером по физподготовке и врачами. Дети ведь по-разному развиваются. Марат очень поздно стал расти, а Динарка, наоборот, быстро вымахала. Мышечная масса нарастилась, а сердечко маленькое. Как же без медицинского контроля? Мы перед собой поставили цель сделать детей здоровыми.
Михаил: Медицинский контроль в Валенсии очень жесткий. Как только Марат и Динара туда приезжают, врачи сразу проводят кучу тестов. Если что-то настораживает, тут же снижаются нагрузки, словом, принимаются все меры. Вообще мы отправили детей именно в Валенсию неслучайно. Мы ведь были сначала и у Боллетьери, и в известной испанской Академии Бругейры, отца Серхио.
– Об Академии Боллетьери столько говорят. Неужели вы не захотели воспользоваться возможностью определить Динару и Марата в школу, откуда вышли Селеш, Курникова, Агасси, Курье?
Роза: Конечно, как у любого оперного певца есть мечта спеть в Ла Скала, так и у любого тренера мечта поехать к Боллетьери. С Маратом туда отправился папа, а с Динарой по приглашению компании IMG – я. Интересно было первые четыре дня. Погода шикарная, кортов навалом, народ веселится. Словом, настоящее, хорошо организованное шоу. А на самом деле, профессиональной работы никакой. Тренировочный процесс поставлен неграмотно. Когда я стала вникать, расстроилась ужасно. Иначе как выколачиванием денег это я назвать не могу.
– А как же сам Ник?
Роза: Ник – участник им самим отрежиссированного шоу. Он обходит свои владения, заглядывает на все корты. Но что можно сделать, если он каждому ребенку уделяет в среднем по две минуты? Сплошная показуха, тем более если ребенок не богатый.
– То есть для Вас гораздо важнее был тренировочный процесс, нежели условия проживания?
Роза: Во Флориде я три недели жила на шикарной вилле. Повсюду пляжи, красота! Но поверьте, я никогда не ставила личные удобства выше дела. Тренировки – прежде всего. Какая разница, где лично я буду жить?
– А в Академии Бругейры что вас не устроило?
Роза: Честно говоря, я против, чтобы четыре-шесть человек жили вместе. Ребята ведь разные. Один хочет стать настоящим игроком, другого родители отправили, что называется, с глаз долой. Одному нужно спать, другой хочет слушать музыку. То же самое, кстати, и у Боллетьери. А в Валенсии Марат жил у хозяйки. Своя комната. Свой режим. Главное ведь приходить на тренировку отдохнувшим, выспавшимся, с желанием, а не еле-еле волоча ноги. Если уж он решил стать профессиональным игроком, поблажек делать нельзя.
– Роза, вы сегодня уже не тренируете?
Роза: Да, я закончила тренерскую деятельность примерно год назад. Сейчас я нахожусь с Динарой в Испании. Помогаю ей. Еще когда я приезжала в гости к Марату, познакомилась с замечательным тренером Панчо Альварино. Между прочим, Академия носит его имя. Несколько лет я вынашивала мечту определить Динару к нему. К счастью, мечта осуществилась. Мы с Панчо великолепно понимаем друг друга, как специалисты. Находим общий язык и на английском, и на испанском. Он ведь относится ко мне не просто как к маме-дилетанту. Он же видит, что я вырастила Марата, что у меня много учеников (кстати, нынешние звездочки женской сборной – Анастасия Мыскина и Елена Дементьева – тоже ученицы Ислановой – К. С.). Меня даже приглашали в Испании работать. Но мне не хочется. Помогать – пожалуйста.

Ксения Соловьева