ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРНАЯ ЦЕННОСТЬ СОВРЕМЕННОГО СПОРТА И ОЛИМПИЙСКОГО ДВИЖЕНИЯ

Гуманистическая культурная ценность современного спорта и олимпийского движения

В. И. Столяров (Россия)

Введение

В нашей работе, которая помещена в предыдущем выпуске тематической серии [201], дан анализ методологических и общетеоретических аспектов проблемы взаимоотношения спорта и культуры.

В данной работе, которая продолжает этот анализ, проблема взаимоотношения спорта и культуры рассматривается не в ее общем виде, а применительно к конкретным историческим условиям XX века. При этом ставится задача выяснить, соответствуют ли современный спорт и олимпийское движение гуманистическим идеалам, содействуют ли они и в какой мере реализации этих идеалов, насколько полно и эффективно в современном спорте реализуется его огромный гуманистический, культурный потенциал, какое место спорт и олимпийское движение занимают в системе ценностей современной культуры1.

Проблема гуманистической ценности современного спорта и олимпийского движения, их места в современной культуре служила и до сих пор является предметом острых споров и дискуссий среди ученых - философов, социологов, культурологов, педагогов, психологов и т.д. Данной проблеме посвящены многочисленные статьи, брошюры, книги, индивидуальные и коллективные монографии и т.д. [см. список литературы в конце работы].

Указанная проблема служила предметом обсуждения на многих научных конгрессах, конференциях, симпозиумах и т.д. Некоторые из них, в том числе международные - например, семинары в Варшаве "Гуманистические ценности спорта" [369], "Спорт и культура" [89], "Культурные ценности спорта" [397], международная конференция в Глазго "Спорт, культура, общество" [538], международный семинар социологов спорта в Готенба, Япония на тему "Спорт и гуманизм" [535], международный конгресс "Спорт и международное взаимопонимание" в Хельсинки [537] и др. - специально были посвящены данной проблеме.

Особенно острые споры вызывает спорт высших достижений, или, как его еще называют "рекордный спорт", "элитный спорт". Именно с этим спортом связан целый букет негативных явлений, затрагивающих как отдельную личность, так и взаимоотношения людей, народов, стран, наций и т.д. Поэтому естественно желание ученых и общественных деятелей выяснить значение этой разновидности современного спорта, уточнить его основные социокультурные функции и влияние на человека и общество, понять социальный смысл спортивных рекордов и т.д. Эти вопросы в течение десятилетий находятся в центре внимания дискуссий, касающихся гуманистической ценности современного спорта. Практически ни один крупный научный конгресс, семинар, симпозиум, ни одна конференция, посвященные современному спорту, не обходят их стороной [см.: 29, 30, 88, 89, 97, 100, 102, 152, 167, 232, 237, 325, 369, 397, 453, 454, 469, 479, 532, 535-539, 541].

Как бы "точкой отсчета" во всех упомянутых дискуссиях являются взгляды по обсуждаемой проблеме основателя современного олимпийского движения Пьера де Кубертена, в работах которого2 заданы гуманистические ориентиры для современного спорта и олимпийского движения, сформулированы стоящие перед ними важнейшие задачи, решение которых, как считал Кубертен, придаст им высокий культурный статус.

Разрабатывая философию современного олимпизма, Кубертен исходил из того, что спорт, спортивные соревнования и подготовка к ним способны внести огромный вклад в реализацию гуманистических идеалов и ценностей, в совершенствование человека, человеческих отношений и общества в целом. На основе этого он трактовал и сам олимпизм. Кубертен ввел этот термин в 1912 г. "В олимпизме, - писал он, - словно в пучке солнечных лучей, собраны все те принципы, которые способствуют совершенству человека" [Цит. по: 114, с. 29].

Кубертен считал, что спорт и международные спортивные связи могут вдохнуть в человечество "дух свободы, мирного соревнования и физического совершенства", способствовать сохранению и укреплению здоровья людей, их физическому совершенствованию, формированию и развитию высокой нравственности, утверждению мирных отношений между государствами, укреплению дружбы и взаимопонимания между народами, их культурному сотрудничеству, "прекращению споров, разногласий и недоразумений", преодолению националистических предрассудков, помогут улучшить политические отношения между народами, принадлежащими к разным культурам. Он считал, что "вместе со спортом растет новая и мощная опора делу мира" [цит. по: 96, с. 29] и что "мирные рыцарские соревнования создадут наилучший интернационализм" [283, p. 2-3]. "Истинная демократия и мудрый и миролюбивый интернационализм придут на обновленный стадион, чтобы поддерживать на нем культ чести и бескорыстия, который позволит атлетизму осуществить духовное совершенствование и социальный мир одновременно с телесным развитием", - писал Кубертен [Цит. по: 113, с. 17-18].

Свою идею использовать Олимпийские игры в борьбе за мир и с милитаризмом Кубертен выразил еще в 1896 г., сказав, что "атлетизм будет возвеличен и облагорожен и международная молодежь будет черпать в нем любовь к миру и уважение к жизни" [Цит. по: 113, с. 18].

Кубертен как педагог-историк и общественный деятель постоянно обращался к проблеме войны и мира и в своих научных трудах, начиная с одной из первых работ, которая была опубликована в 1889 г. и была посвящена воспитанию в духе мира, и в своей практической деятельности, в том числе во Всемирном педагогическом союзе (1927 г.) и в Международном бюро по спортивной педагогике (1933 г.). Главным средством достижения мира Кубертен считал воспитание у граждан высоких нравственных качеств личности. В 1915 г. в разгар войны он опубликовал работу "Нравственное воспитание", посвященную основным элементам нравственной культуры, воспитание которой посредством спорта легло в основу его универсальной теории мира. Огромное значение он придавал тому, чтобы молодежь каждой страны как можно больше знала о других странах. И существенную роль в решении этой проблемы он также отводил спорту.

Кубертен полагал, что спортивные соревнования способны "формировать характер и укреплять нравственные силы" [283, р. 57], а также "инициативность, стойкость, энергичность, стремление к самосовершенствованию и пренебрежению к возможным опасностям" [283, р. 108], а значит, содействовать не только физическому совершенствованию, но "гармоничному развитию взрослого человека" [283, р. 79]. Он исходил из того, что "олимпизм может стать школой воспитания благородства и нравственной чистоты, равно как физической выносливости и силы, но только при том условии, что каждый человек развивает свои представления о чести и спортивной незаинтересованности не в меньшей степени, чем мышечную силу" [283, р. 100].

Таковы вкратце те гуманистически ориентированные задачи, которые Кубертен выдвигал перед современным спортом и олимпийским движением [более подробную их характеристику см.: 179, 190, 196, 201, 256, 257, 274, 276-283, 297, 302-304, 437 и др.].

На решение этих задач ориентируют и важнейшие официальные документы современного спортивного и олимпийского движения.

Ярким примером является Олимпийская хартия. "Целью Олимпизма, - отмечается здесь, - является повсеместное становление спорта на службу гармоничного развития человека с тем, чтобы способствовать созданию мирного общества, заботящегося о сохранении человеческого достоинства."[104, с. 6]. Достижению этих целей, согласно Хартии, должны содействовать МОК, Национальные олимпийские комитеты и международные спортивные федерации.

Аналогичные цели международного спорта указываются и в "Международной хартии физического воспитания и спорта" ЮНЕСКО: "Генеральная конференция Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры, собравшаяся в Париже на свою двадцатую сессию 21 ноября 1978 г., ... считая, что физическое воспитание и спорт должны усилить свое воспитательное воздействие во имя утверждения основных человеческих ценностей, которые служат основой для полного развития народов, подчеркивая в связи с этим, что физическое воспитание и спорт должны стремиться содействовать сближению как между народами, так и между отдельными людьми, а также бескорыстному состязанию, солидарности и братству, уважению и взаимному пониманию, признанию целостности и достоинства людей, ... подчеркивая значение сотрудничества между международными правительственными и неправительственными организациями, ответственными за физическое воспитание и спорт, для мира и дружбы между народами, провозглашает настоящую международную Хартию с целью поставить развитие физического воспитания и спорта на службу прогрессу человечества..." [85, с. 1].

В современной трактовке олимпизма особенно важное значение придается идее Кубертена о том, что олимпийский атлет непременно должен соблюдать принципы "честной игры", демонстрировать рыцарское поведение в соревнованиях [5, 70, 83, 129, 201, 205, 297, 316, 359, 408, 441, 447, 611 и др.].

Не случайно и в Олимпийской хартии (1991) неоднократно упоминаются принципы "честной игры". Цель олимпийского движения, согласно Хартии, - "способствовать построению мирного и лучшего мира посредством воспитания молодежи занятиями спортом без какой-либо дискриминации и в олимпийском духе, что включает в себя взаимопонимание, дух дружбы, солидарности и честной игры" [104, с. 6]. При перечислении основных задач МОК в Хартии отмечается, что этот Комитет: "... 5) способствует соблюдению и поощряет соблюдение спортивной этики; 6) посвящает свои усилия тому, чтобы дух честной игры превалировал на спортивных площадках и чтобы насилие было изгнано с них" [с. 7]. В тексте "Манифеста о честной игре", принятом на заседании Международного комитета честной игры в 1992 г., отмечается, что "принципы Честной игры являются необходимым и доминирующим свойством олимпийской идеи Пьера де Кубертена (олимпизм)" [441, р. 10 ].

При характеристике идеалов олимпизма, целей и задач воспитательной работы в рамках олимпийского движения в научных публикациях, в выступлениях видных государственных и общественных деятелей, представителей руководящих органов олимпийского движения, а также в официальных документах часто упоминается и идея Кубертена о необходимости гармоничного развития личности спортсмена-олимпийца [см. например, 4, 5, 42, 50, 69, 94, 124, 179, 190, 196, 200, 202, 205, 207, 208, 297, 302, 304, 339, 406, 410, 413-422, 437, 456, 461, 466, 549, 551, 575, 609 и др.].

Эта идея постоянно обсуждается и пропагандируется на сессиях Международной Олимпийской академии и Национальных олимпийских академий. С определенной коррекцией она включена в последний вариант Олимпийской хартии [104, с. 6], а также в принятую ЮНЕСКО Международную Хартию физического воспитания и спорта [85, с. 1] .

В центре внимания тех споров, дискуссий, которые ведутся относительно культурного статуса современного спорта и олимпийского движения, их гуманистической значимости как раз и находятся вопросы о том, удалось ли добиться практической реализации тех гуманистических идеалов и ценностей, связанных со спортом, которые были провозглашены основателем этого движения Пьером де Кубертеном, каков вклад олимпийского движения в реализацию духовных ценностей спорта и т.д.

Именно этим вопросам будут уделено основное внимание и в данной работе. В ходе их анализа будут использованы результаты педагогических наблюдений и социологических исследований, проведенных учеными разных стран, в том числе автором данной работы, его учениками и коллегами. Приводимые ниже цифровые данные прежде всего относятся (если отсутствует ссылка на какие-то другие источники) к результатам двух международных социологических исследований, проведенных по проекту и под руководством автора данной работы.

В ходе одного из них на тему "Показатели и компоненты здорового образа жизни и физической культуры различных групп населения" в 1988-1990 гг. в бывших республиках СССР по единой программе и методике опрошено более 10 тыс. человек, в том числе 4180 студентов 24 вузов, 2,6 тыс. учащихся 7-10 классов и 945 учащихся ПТУ. По той же программе был проведен опрос студентов Югославии и Ирака [см. 20, 55, 57, 160, 162, 163, 193, 195, 198, 204, 206, 211, 560, 565-567].

Другое международное комплексное исследование "Олимпийское и спортивно-гуманистическое воспитание детей и молодежи: состояние и пути активизации" проведено в 1988-1994 гг. в бывшем СССР и ряде других стран. В ходе исследования опрошено более 1500 студентов и 400 преподавателей 15 вузов (нефизкультурного профиля) различных городов и регионов бывшего СССР, 220 студентов бывшего ГЦОЛИФК (ныне РГАФК), около 500 студентов Югославии, более тысячи школьников 9-10 классов нескольких городов, 130 юных футболистов 14-16 лет, выступавших за команды спортивных интернатов, СДЮШОР и ДЮСШ; 75 тренеров этих юных футболистов и т.д. [см. 8, 28, 48, 137, 155, 194, 210, 211 и др.].

В данной работе учтены результаты и ряда других социологических исследований, в том числе международных, которые будут указаны ниже.

Вообще в ходе анализа обсуждаемой проблемы мы стремились максимально учесть имеющиеся научные разработки по данной проблеме и ознакомить читателя с ними.

Эту задачу мы считали одной из наиболее важных, учитывая то обстоятельство, что читатели нашей страны имеют крайне скудную информацию об огромной палитре разнообразных мнений, подходов, концепций, связанных с обсуждаемой проблемой. Этим объясняется большое число (более 600) использованных нами публикаций, список которых помещен в конце работы и может служить читателю библиографией по теме.

Анализ проблемы мы начнем с характеристики довольно часто встречающихся односторонних подходов к оценке гуманистического значения современного спорта и олимпийского движения, их роли в системе явлений современной культуры.

I. Односторонние подходы

Под односторонним подходом к оценке современного спорта и олимпийского движения мы понимаем такой подход, который основывается на учете узкого круга фактов, касающихся той или иной разновидности спорта, тех или иных акций олимпийского движения и т.д. На основе такого подхода современному спорту и олимпийскому движению дается строго однозначная (позитивная или негативная) оценка) с точки зрения гуманистических идеалов и ценностей.

Особенно часто встречается позитивная их оценка. В огромном числе книг, монографий, статей, докладов и т.д., которые, разумеется, нет возможности здесь перечислить, отмечается важная роль спорта в сохранении и укреплении здоровья людей, их физическом совершенствовании, формировании личности, пробуждении в людях активности, стремления к развитию различных способностей, талантов и умений, приобретению новых знаний и более глубокому самовыражению и т.д.

Высокая оценка дается роли спорта и олимпийского движения в системе международных отношений. Обращается внимание на то, что современный спорт и Олимпийские игры выступают как фактор интеграции, сближения народов, выполняют функцию "посла мира", помогают перебросить мост взаимопонимания, сотрудничества и доброй воли, установить дружественные отношения между различными странами и народами и т.д. [см. например: 120-123, 215-217, 484, 485]. Так например, Пономарев, подводя итоги анализу миротворческой функции спорта, формулирует следующие выводы: "Таким образом, спорт является важным фактором интернационализма, мира и дружбы между народами" [120, с. 34]; "Можно, с полным на то основанием, заключить, что современный спорт, как важное социальное явление, имеет существенное значение в сохранении мира, развитии между народами дружеских отношений, взаимопонимания и сотрудничества" [122, с. 12].

Erbach в докладе на международном конгрессе "Спорт и международное взаимопонимание" в Хельсинки в 1982 г., в качестве одного из основных тезисов своего доклада выделяет положение о том, что "без всякого сомнения спорт является фактором понимания, кооперации и укрепления отношений на международном уровне, что он может содействовать сохранению и укреплению мира... Как существенное выражение интернационализма международное спортивное соревнование является культурным достижением, которое может эффективно содействовать знакомству стран друг с другом, взаимному признанию, уважению и преодолению предубеждений. Он может также содействовать формированию гуманистического, морального сознания и поведения" [314, рр. 33, 35].

Высокая позитивная оценка социально-культурного значения спорта (по крайней мере того, который развивался в социалистических странах), особенно характерна была для ученых СССР, ГДР и других социалистических стран [см. например, 15-16, 116, 166, 308 и др.]. Так например, известный польский ученый Wohl [598-603] обосновывает важные социальные функции современного (особенно социалистического) спорта, имея в виду как массовый спорт, так и спорт высших достижений. Он подчеркивает их значение для физического совершенствования человека, для приспособления его тела к условиям и требованиям современной цивилизации, их роль в социальной интеграции (функция единения нации, международная интегративная функция) и т.д.

Аналогичную оценку современному спорту и олимпийскому движению давали и дают многие ученые, общественные деятели и других стран.

Так например, член МОК Паунд (Канада) в статье, опубликованной сначала в ж. "Нью-Йорк таймс", а затем воспроизведенной на страницах американского журнала "Олимпиэн" [108], свою позицию четко выразил уже в самом названии статьи: "Спорт сближает народы". При обосновании этой позиции он отмечает прежде всего огромную притягательность международного спорта, превышающую, по его мнению, притягательность спорта национального. Паунд так объясняет этот феномен: "Отчасти, ответ можно найти в ритуалах и торжественных церемониях, являющихся неотъемлемой частью крупнейших международных соревнований. Но у международного спорта есть и другая черта. Мы можем идентифицировать себя с соотечественниками-спортсменами, даже если не до конца разбираемся в том или ином виде спорта. Всякий человек немного шовинист в душе, что не так уж плохо. Чрезмерный шовинизм отвратителен, но, к счастью, редок. Определенная мера национального самоуважения является необходимой предпосылкой оказания государственной помощи спорту: без одного не было бы другого. Кое-кто клевещет на спорт, видя в нем "ритуальную войну". Но и в этой точке зрения есть рациональное зерно, ведь и это - веский аргумент в пользу международного спорта" [108, с. 18].

Паунд указывает также на возможность участия спортсмена и зрителя (первого - в прямом, второго - в переносном смысле) в борьбе за наивысший спортивный результат. "Оба они, - пишет Паунд, могут извлечь пользу из своих переживаний. Поучителен пример спортсмена, выкладывающего все ресурсы, преодолевающего трудности как физического, так и психологического порядка, и добивающегося в итоге результата, превышающего все ранее достигнутое... Подобные триумфы (за исключением чувства сугубо личного удовлетворения, которое может испытать только сам спортсмен) могут быть разделены каждым. Переживание неудачи может быть столь же благородным. Когда принимаешь ее с достоинством, с сознанием того, что сделал все, что было в твоих силах, она может послужить отличным уроком на всю оставшуюся жизнь" [108, с. 18].

Паунд отмечает и другие позитивные, культурные функции современного спорта: "он позволяет расширить рамки человеческих возможностей", "оправдывает себя и в качестве средства развлечения, и в качестве средства индивидуального или коллективного "катарсиса"" [108, с. 19].

Hietanen и Varis на основе проведенного ими в 1980 г. опроса международных спортивных федераций, национальных спортивных ассоциаций и олимпийских комитетов различных стран пришли к следующему выводу: "Кажется вполне вероятным, что в мире быстрых изменений, нестабильности и напряженности международный спорт может функционировать как стабилизирующий фактор. Наше исследование показало, что спорт является относительно автономным даже в отношениях между великими державами и что интеграция, основанная на блоках, не очень сильна в сфере спорта" [366, p. 229 ].

При обосновании миротворческой функции современного спорта весьма часто ссылаются на концепцию, согласно которой каждый человек испытывает потребность в снятии изначально присущей ему агрессивности, и спорт является одним из наиболее важных клапанов для этого. Так, Elias [310-311] обосновывает положение о том, что современный спорт, как и спорт вообще, в своем историческом генезисе является продуктом и активным элементом осуществления культурного и общественного цивилизационного процесса в смысле уменьшения насилия благодаря общественной институционализации поведения, регулирующего насилие. Eibl-Eibesfeldt [306], а также Elias и Dunning [312] рассматривают этот способ снятия агрессивности и напряженности как особенно характерный для современного индустриального общества.

К числу наиболее известных сторонников этой концепции относится прежде всего Lorenz [424, 425], пытавшийся применить к спорту теорию катарсиса, т.е. снятия эмоционального напряжения, агрессивных импульсов через участие в игре или ее созерцание. Он считал, что спорт выполняет функцию "безопасного клапана" для снятия или по крайней мере смягчения природной агрессивности человека, перевода ее в форму "ритуального конфликта".

Аналогичные взгляды высказывали и многие другие исследователи. Так например, Beisser считал, что "спорт открывает возможность контроля за изначально опасными агрессивными импульсами" [248, p. 147]. Richter [496] обосновывал положение о том, что Олимпийские игры и другие международные соревнования существуют лишь потому, что спорт делает возможным компенсаторную замену агрессии, и что все эти соревнования дают "коллективам и индивидам шанс решить определенным образом свои проблемы соперничества, чтобы эмоциональные потребности были удовлетворены без серьезных последствий". Ученый из Бельгии Suenens в своем докладе "Отчуждение и тождество человека" на международном научном конгрессе в Мюнхене в 1972 г. обосновывал положение о том, что "спорт является инструментом международного мира или по крайней мере инструмент объединения людей. Международные спортивные соревнования, если они проходят в истинно олимпийском духе, особенно если они привлекают спортсменов и зрителей из числа стран, которые различны в расовом отношении, принадлежат к различным идеологическим и социально-экономическим системам, могут действительно вносить реальный вклад в укрепление мира во всем мире. Международные соревнования представляют собой разновидность сублимации природной агрессивности человека и дают народам возможность осознать, насколько тесно они связаны друг с другом" [570, p. 7].

Такое понимание культурной функции спорта широко распространено и среди известных деятелей олимпийского движения. Так, Mzali, премьер-министр Туниса, член МОК, высказал мнение о том, что "катарсис" посредством спорта более сильный и более эффективный, нежели, например, с помощью театра, которому аналогичную функцию приписывал Аристотель [462, p. 40]. Nissiotis, бывший президент Международной Олимпийской академии, член МОК, важную миротворческую миссию спорта связывает с тем, что "агрессивность составляет наиболее фундаментальную и необходимую силу человеческой природы", а "спортивное соревнование трансформирует человеческую агрессивность - биологический, существенный элемент, который выражает стремление доминировать над другими - в средство дружеских отношений. Агрессивность, которая приводит к агрессивным действиям и в конечном итоге провоцирует все формы насилия, криминального поведения или даже девиации в сексуальном и эмоциональном поведении, становится необходимым источником величайшего усилия по преодолению границ возможностей человека посредством установления атлетических рекордов в мирном соревновании с другими" [466, р. 59].

Morris [458] считал, что человеку изначально присущ охотничий инстинкт и рассматривал спортивную активность как такую существенно модифицированную форму охоты, в которой изначальная цель убийства животного заменяется символической - победить. Проводя различие между воинственно кровавым спортом прошлого столетия и бескровным спортом современного человека, Он подчеркивал важное значение современного спорта как активность, уменьшающую шансы развязывания войны.

Gerth, Mills и Wright [332], Loy, McPherson и Kenyon [427], Spinrad [534] и др. высказывают мнение о том, что вторичное вовлечение в спорт, в качестве зрителей (в том числе с использованием средств массовой информации), также составляет важный социальный институт смягчения агрессивных, воинственных, охотничьих инстинктов человека.

Важный вклад спорта в международные усилия государств, направленные на обеспечение мира, взаимопонимания, сотрудничества и развития дружественных отношений неоднократно отмечался в резолюциях и решениях, а также в выступлениях организаторов и участников различных международных конгрессов, конференций, симпозиумов. Так например, на проходившем в Болгарии Х Олимпийском Конгрессе (1973) большинство делегатов отмечали важную роль спорта в развитии мира, дружбы и взаимопонимания между народами.

Ноэль-Бейкер, лауреат Нобелевской премии мира, почетный президент Международного организационного комитета Всемирного научного конгресса "Спорт в современном обществе" (Москва, 1974 г.), в интервью по поводу данного конгресса отметил, что спорт в своей сущности несовместим с войной, потому что в его природе лежит честное соперничества, и что спортсмены и деятели спорта, исповедующие правила благородной игры вносят огромный вклад в дело мира.

Павлов, председатель Комитета по физической культуре и спорту при СМ СССР, в докладе "Вклад спорта в укрепление международного сотрудничества" на Второй европейской спортивной конференции (Дрезден, ГДР, 1975 г.) в качестве одного из главных тезисов выдвинул следующее положение: "Нет сомнения, что в настоящее время спорт стал значительным общественным явлением и признан действенным инструментом мира. Спорт, смело перешагивая через границы, объединяет все большее число людей, помогает им лучше понимать друг друга, содействует укреплению сотрудничества между странами с различным государственным строем и общественным укладом жизни" [106, с. 2]. Кивисто, министр образования Финляндии, заявил в своей речи на открытии международного конгресса, специально посвященного обсуждению вопроса о роли спорта в укреплении международного взаимопонимания: "Мы исходим из того, что современный спорт представляет собой всемирный социополитический и культурный феномен, который расширяет свое влияние в различных сферах жизни, включая международные отношения" [383, p. 2].

В "Манифесте о спорте", который подготовлен СИЕПС в сотрудничестве с ЮНЕСКО после консультаций с правительствами, при характеристике значения современного спорта для человечества отмечается: "Спорт позволяет создавать социальные группы, игнорирующие иерархию денег или профессионального успеха, проникнутые духом товарищества и братства. Он тем самым расширяет человеческие отношения и, следовательно, является прочной основой для добрых отношений между людьми в пределах одной местности, одной страны и между странами... Он способствует укреплению человеческих отношений, коллективного духа и международного взаимопонимания" [82, с. 16, 32].

В "Международной хартии физического воспитания и спорта", принятой ЮНЕСКО в 1978 г., указывается, что "сотрудничая друг с другом и защищая общие интересы в области физического воспитания и спорта, являющихся по преимуществу всеобщим средством общения, народы будут содействовать сохранению и поддержанию прочного мира, укреплению взаимного уважения и дружбы и создадут также благоприятный климат для решения международных проблем" [85, с. 4].

В резолюции "Спорт и мир", принятой на 27 заседании Центрального комитета ДСБ (Спортивной федерации Германии) в декабре 1983 г. отмечалось, что "спорт может внести свой вклад в укрепление мира посредством: постоянной ориентации на честность и терпимость; содействия гуманистическому воздействию на спорт; акцента на функции международных соревнований как места встречи; содействия развитию помощи для стран третьего мира" [495, р. 218; см. также: 352, p. 216].

Особенно высоко оценивается роль олимпийского движения в реализации фундаментальных ценностей гуманизма, таких как мир, дружба, взаимопонимание, взаимное уважение, взаимообогащающее общение людей, идеал гармонично развитой личности и т.п.

По мнению Генерального секретаря ООН господина Бутроса Гали "олимпийские идеалы - это гимн терпимости и взаимопониманию между народами и их культурами. Это приглашение к соревнованию - соревнованию, основанному на взаимном уважении. Олимпизм - это школа демократии" [цит. по: 127, с. 7]. Один из наиболее известных пропагандистов идей олимпизма Powell (Канада) считает, что "гармония идей и идеалов утверждает ценность олимпийского спорта в содействии и развитии как физических, так и моральных качеств индивидов, а также в содействии более лучшему и более мирному миру путем создания возможности нациям встречаться в атмосфере взаимного уважения и международной дружбы" [489, p. 107]. Майер отмечал, что "пока проводятся международные соревнования, а значит, политические противники хотя бы на спортивной площадке остаются партнерами, спорт будет вносить свой вклад в культуру политических отношений, и Олимпийские игры сохранят свою миротворческую миссию" [80, с. 14]. Schelsky писал о том, что не олимпийское соревнование и даже не олимпийская победа является основной идеей Олимпийских игр, "а Олимпийский мир, который единственно объединяет и примиряет победу и поражение" [506, S. 7]. Родиченко, вице-президент Олимпийского комитета России, считает, что "олимпийскому движению принадлежит важнейшая роль как фактору международного взаимопонимания и инструменту социального управления, включая управление спортом" [142, с. 3]. Pouret [136, 487, 488] в ряде докладов и публикаций обосновывает огромный вклад олимпизма в развитие отношений между людьми.

Важную культурную миссию олимпийского движения и особенно его существенный вклад в укрепление мира и международного взаимопонимания отмечали практически все докладчики на специальной сессии Международной Олимпийской Академии (1985) на тему: "Олимпийские игры: фактор мира и международного взаимопонимания". Так например, Mzali, премьер-министр Туниса, член МОК, посвятил свой доклад обоснованию важного вклада олимпизма в международное взаимопонимание и мир. Основное положение его доклада состоит в том, что "олимпизм, по своей философии, своим принципам, своей структуре и практике является фактором мира и международного взаимопонимания" [462, p. 40].

Глубокий анализ вклада олимпийского движения в укрепление мира дал в своем докладе Nissiotis, бывший президент Международной Олимпийской академии член МОК. Прежде всего он уточнил само понятие "мира" и подчеркнул необходимость четкого различения по меньшей мере таких интерпретаций данного понятия, когда мир рассматривается как: а) ситуация в мире, характеризующаяся отсутствием войны между двумя или более государствами; б) соглашение, договор между группами и/или индивидами, которые желают сотрудничать в целях взаимного прогресса, совершенствования своего общества, своей нации; в) дух примирения всех граждан, отказ от насилия, разногласий, попыток какой-либо дискриминации, признание достоинства, прав и личной свободы; г) индивидуально-субъективное состояние духовного и психологического спокойствия, при котором сознание не осложняется каким-либо конфликтом или беспокойством [466, p. 55]. Важное значение Олимпийских игр для укрепления мира Nissiotis связывает с особым пониманием мира, которое он называет "холистским" (holistic) и которое, основываясь на концепции христианского европейского гуманизма, включает в себя "идею любви своего врага". "Именно поэтому, - подчеркнул Nissiotis, - участие в Олимпийских играх имеет более важное значение, чем победа, и вот почему бойкот Олимпийских игр представляет собой самое непосредственное и наиболее деструктивное отрицание олимпизма" [466, р. 58].

Существенный вклад олимпийского движения в установление мирных, дружественных отношений между народами и странами неоднократно подчеркивал Самаранч, президент МОК. Так, в "Манифесте спорта", направленного главе католической церкви папе Иоану Павлу II 12 апреля 1984 г., он писал: "В силу своей универсальности спорт фигурирует на международной арене как инструмент установления братства и мира. Олимпийские идеалы, возвышающие человеческую личность и присущий ей дух солидарности, еще до возникновения международных организаций способствовали единению народов, несмотря на разделяющие их границы. Спорт украшает жизнь и оживляет жгучее стремление к справедливости и миру во всем мире" [128, с. 19].

В выступлении на открытии II-й Международной конференции министров и руководящих работников, ответственных за физическое воспитание в спорте, которая была посвящена обсуждению "гуманистической миссии физического воспитания и спорта", Самаранч отметил, что "соединяя под олимпийским флагом самых разных людей, самые разные противоречия, которые только может создать человечество, и давая им уникальную возможность общаться, говорить друг с другом, возможность лучше узнавать, понимать и ценить друг друга, олимпийское движение помогает благородной миссии, которую может выполнить человечество, устанавливая дружбу, братство, взаимопонимание и мир". Как заявил Самаранч, "Олимпийские игры... стали... одним из самых важных мест встреч и обменов молодежи мира, местом особых контактов, когда обычные различия стираются или уменьшаются под влиянием общей деятельности и совместных идеалов, разделяемых всеми, местом укрепления братства, взаимопонимания, дружбы и мира" [32, с. 9-11].

Выступая перед участниками 50-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, Самаранч указал на то, что "с момента своего создания Международный олимпийский комитет совместно с другими участниками олимпийского движения, международными федерациями, национальными олимпийскими комитетами стремился отстаивать олимпийские идеалы - радость творчества, взаимное уважение и взаимопонимание между народами" [127, с. 7].

При оценке современного спорта подчеркивается его важное значение не только для взрослых, но также для детей и подростков, особенно для учащейся молодежи. Так например, в своем журнале "Бритиш Джорнел ов Физикэл Эдьюкейшн" (осень 1992 г.) Ассоциация физического воспитания Великобритании и Северной Ирландии называет пять основных причин, которые, по мнению Ассоциации, обуславливают важность школьного спорта. 1) Он способствует укреплению здоровья школьников. 2) Этот спорт имеет важное воспитательное значение для развития не только тела и разума, но и для формирования характера учащихся, поскольку достижение определенного уровня физической подготовленности и овладение любыми двигательными навыками требует значительных усилий воли и самодисциплины. 3) Спорт способствует укреплению единства, сближая всех членов школьного коллектива. 4) Спортивные интересы, которые возникли в стенах школы, могут найти свое удовлетворение после ее окончания в местных спортивных клубах или других спортивных организациях. 5) Хотя первоочередной задачей школьного спорта является предоставление возможности заниматься спортом всем детям независимо от степени их одаренности, школьный спорт считается также первой ступенькой на пути к большим спортивным достижениям, а потому высокий уровень его организации служит основой для будущих успехов в спорте как на национальном, так и на международном уровнях [49, с. 21-22 ].

Аналогичные соображения по поводу роли и значения школьного спорта высказывают американские ученые Eitzen и Sage. Во-первых, они отмечают позитивное влияние спорта на школу. Любая организация, в том числе и школа, нуждается в единстве и преданности ее членов. Важную роль в этом плане играет спорт. Школьники определенной команды отождествляют себя со своей школой, и защищают ее интересы. Спортивные состязания вызывают энтузиазм и единство со стороны школьного коллектива перед лицом соперника, представленного другой школой. Кроме этого школьный спорт выполняет функцию социального контроля. Спорт занимает свободное время учащихся, отвлекает их от ненужных размышлений и сомнений. Разрешение на участие в спортивных соревнованиях получают те, кто не нарушает учебных и спортивных требований. Поэтому учащиеся-спортсмены, как правило, дисциплинированны и служат примером для остальных, а также лучше учатся. Важная роль спорта состоит и в том, что он как бы нейтрализует жестокие формы соперничества между городами, районами и школами. Ведь спортивные соревнования, регулируемые определенными правилами игры, - "символическое состязание между соперниками".

Во-вторых, отмечают Eitzen и Sage, школьный спорт оказывает позитивное влияние и на окружающее общество. Он объединяет различных жителей определенного района независимо от их профессии, образования, расовой и религиозной принадлежности в их общем желании поддержать школьную команду района. Тем самым он служит как бы связующим звеном между различными поколениями. Спорт позитивно влияет и на отдельную личность - содействует развитию как физических, так и разнообразных психических качеств школьника [309, pp. 79-94].

Ученые и специалисты отмечают важное значение для детей и подростков не только массового спорта, спорта для всех, но и спорта высших достижений. Так например, в Заявлении Немецкого спортивного союза ФРГ (ДСБ) "Дети в спорте высоких достижений", опубликованном в 1983 г. в западногерманском журнале "Олимпише югенд" [37], отмечается, что для развития детей необходим определенный уровень работоспособности. Во всех жизненных сферах одаренные дети имеют право на проявление своих незаурядных способностей. Соревноваться друг с другом в решении самых разнообразных задач - естественная потребность детей. Само по себе спортивное достижение и связанные с ним переживания и ощущения имеют важное значение для развития ребенка и для раскрытия его личности. Поэтому, отмечается в указанном документе, спорт высоких достижений в детском возрасте в принципе следует признать положительным явлением.

При этом выделяются следующие основные функции спорта высоких достижений в детском возрасте: стимулирование физического, психического и духовного развития ребенка; содействие практическому познанию ребенком собственной работоспособности и собственных умений, а также укреплению уверенности в своих силах; приобщение детей к коллективу и формирование социального поведения; расширение опыта и обогащение эмоциональной жизни ребенка путем рациональной организации досуга.

В последние годы во многих публикациях обращается внимание на необычайно важное значение спорта для инвалидов. Занятия спортом предполагают здоровый образ жизни и правильное питание, соблюдение режима труда и отдыха, позволяют отдохнуть, развлечься, отвлечься от грустных мыслей, вызванных состоянием инвалидности. Все это позволяет инвалиду поддерживать и улучшать свое физическое состояние и самочувствие. Вместе с тем спорт содействует интеграции инвалида в общественную жизнь, вначале в кругу друзей и в семье, а в ряде случаев и в отвечающей его наклонностям профессии. Он позволяет ему включиться в социальные контакты с другими людьми [см. 3, 46, 92, 153, 475, 497 и др.]. Американский врач Аакен [231] обращает внимание и на то, что спорт как занятия физическими упражнениями, как тренировка мышц, требующая и значительных волевых усилий, позволяет инвалидам любой категории настолько развить "определенные функции своего тела, что ошибки и невозможность других функций почти не замечаются".

Учитывая эти и другие возможности, заключенные в спорте для социальной реабилитации и интеграции людей с ограниченными возможностями здоровья, с определенными нарушениями в двигательной или интеллектуальной функциях, в последние годы практически во всем мире предпринимаются активные усилия по организации и развитию спорта для инвалидов - от организации небольших спортивных соревнований, до проведения таких масштабных соревнований, как Параолимпийские игры, Спешлолимпик и др. В ряде стран разработаны комплексные программы физкультурно-оздоровительной и спортивной работы среди инвалидов, в том числе детей [см. 9, 95, 375].

С учетом отмеченных выше важных и соответствующих идеалам гуманизма социокультурных функций, выполняемых современным спортом и олимпийским движением, им отводится важная роль в системе ценностей современной культуры, по крайней мере европейской.

Такая их оценка имеет давнюю традицию. Так, Ortega Y. Gasset оценивал спорт как деятельность большого культурного потенциала, исходя из того, что как одна из форм игровой деятельности - наряду с искусством - он спасает современного человека "от серьезности жизни и пробуждает в нем мальчишество": "За короткое время мы увидели, насколько поднялась на страницах газет волна спортивных развлечений, потопив почти все корабли серьезности... Торжество спорта означает победу юношеских ценностей над ценностями старости". "Труду, - писал он, - противоположен другой тип усилия. рождающийся не по долгу, а как свободный и щедрый порыв жизненной потенции: спорт" [471, pp. 411-413]. Malinowski [439] рассматривал спорт как культурную реакцию на потребность человека в движении.

Высокую оценку культурному статусу современного спорта и олимпийского движения дают и многие более поздние исследователи. Guldenpfennig считает, например, что с 19-го столетия наблюдается все ускоряющаяся дифференциация спорта "как относительно самостоятельного образца культуры", а "олимпийское движение оказалось устойчивой и утверждающей себя силой мирового развития культуры" [342, S. 51, 54]. Krawczyk обосновывает в своих работах [385-389] положение о высоком социокультурном статусе современного спорта и Олимпийских игр. Современный спорт, полагает он, базируется на двух фундаментальных принципах европейского гуманизма - идее мира и идее fair play; другие ценности, такие как идея дружбы, справедливости, доблести и т.д., занимают лишь второстепенное место в нем. Что касается олимпийского движения, то, как считает Krawczyk, это движение является "универсальным, т.е. транскультурным, надгосударственным и наднациональным институтом, который стремится реализовать свою систему ценностей в современную модель человеческой активности, сделать мир более совершенным и более гуманным". Причем, полагает он , "олимпизм - это не только призыв к утопии. Напротив, он творит и реализует ее активным образом - хотя, бесспорно, более в символическом, нежели реальном плане" [386, pp. 240-241]. Шредер [228] оценку олимпизма как социокультурного феномена выразил уже в самом названии своей статьи: "Олимпизм - составная часть мировой культуры".

Майор, генеральный директор ООН по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) отметил в своем выступлении на открытии второй международной конференции министров и руководящих работников, ответственных за физическое воспитание и спорт (Москва, 21 ноября 1988 г.), что "спорт стал самой распространенной формой современной культуры, и он способствует обогащению личности в той же мере, как искусство и поэзия, история и творчество" [31, с. 4].

Президент МОК Самаранч неоднократно отмечал важное место спорта в системе явлений современной культуры. Выступая перед участниками 50-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, специально посвященной обсуждению олимпийских идеалов, он, в частности, сказал: "Спорт стал важным компонентом современной культуры потому, что он учит людей отказываться от насилия и экстремизма, дает наглядные уроки самопознания и взаимопонимания" [127, с. 7; см. также 502]. Главный дизайнер Олимпийских Игр в Мюнхене Aicher [238] в докладе на 26-й сессии МОА, дав анализ аргументов "за" и "против" отнесения современного спорта к миру культурных ценностей, сделал вывод о том, что он является важным культурным феноменом.

Спорт относится к числу важных явлений современной культуры и во многих официальных документах. Так например, в "Манифесте о спорте", подготовленном СИЕПС в сотрудничестве с ЮНЕСКО, отмечается, что "спорт все более прочно утверждается как существенный элемент культуры", который "воздействует на сферу этики, на образ жизни, на моральное поведение", "вносит новый вклад в самопознание человека" и т.д. [82, с. 16 ].

Наряду с признанием большой гуманистической культурной значимости современного спорта и олимпийского движения широко распространены (особенно среди интеллигенции) взгляды, весьма скептически, а иногда и прямо негативно, оценивающие это их значение.

Как отмечает Жемильски, в основе скептической оценки современного спорта лежат следующие основные мотивы: осуждается "культ тела" во имя духовных ценностей, которые считаются главными для человека; спорту, в том числе современному, приписывается "вырождающийся инстинкт борьбы"; он рассматривается всего лишь как инструмент демагогических манипуляций сильных мира сего, спекулирующих на "низменных инстинктах толпы"; усматривают в триумфальном развитии спорта знамение всеобщего упадка, характерного для культуры Запада XIX-XX вв. [47, с. 102].

Негативная оценка современного спорта иногда связывается с тем, что его основу составляет соревнование, а всякая соревновательная ситуация оценивается как крайне негативная для личности и социальных отношений [см. 229, 318]. Считают, что соревнование наносит вред сотрудничеству, содействует разрушению личности и социальных отношений, формирует порочное разделение людей на победителей и проигравших, приводит к развитию многих негативных качеств личности, таких, например, как эгоизм, агрессивность, зависть и др. На основе такого подхода подвергается критике всякий спорт, спорт во всех его разновидностях.

Чаще, однако, в основе негативного отношения к современному спорту лежит отрицательная оценка не всякого соревнования, а именно тех его форм, в которых оно выступает в современном спорте, прежде всего в спорте высших достижений ("рекордном", элитном спорте) и профессиональном спорте. При этом обычно ссылаются на присущую этим разновидностям спорта, как и современному обществу в целом, технократическую тенденцию, для которой характерен перенос цели деятельности с человека, его собственного развития на результат. Подчеркивают такие антигуманные проявления технократизма в спорте, как специализация, гипертрофированное физическое развитие за счет интеллектуального, духовного, готовность прибегнуть к любым средствам (допинг, жестокость и т.п.) ради победы, интенсивное, нередко вредное для здоровья использование потенциала юного спортсмена и др.

На эти негативные аспекты современного спорта обращал внимание еще американский культуролог и социолог Veblen [588], который рассматривал спорт как "псевдоактивность", как "канал для выхода энергии, которая в противном случае может быть опасной", как проявление "тоталитарной культуры", как занятие, имеющее смысл лишь для "праздного класса".

Аналогичную оценку современному спорту давал и социальный философ из Франкфурта Adorno [235]. Он подчеркивал наличие "мазохистского момента в спорте", подчинение человека машине в спорте, а также разветвленной системы различных регламентирующих правил, из-за которых еще раньше Huizinga [368] исключил спорт из сферы игры. На этом основании Adorno считал, что современный спорт относится "к сфере несвободы", машинерии и безличностной чувственности.

Habermas [351], Hargreaves [353], Rigauer [498] и другие неомарксистские критики спорта, так называемые "новые левые", развивая эти взгляды, считают, что современный спорт воплощает в себе бесчеловечность социальной организации нашего времени и является врагом свободы. Специализация превращает человека в "винтик в машине спорта". Спортивные правила они считают эксплуататорскими, вопиюще несправедливыми и аморальными. Погоня за рекордами, по их мнению, влечет за собой фрустрацию для всех спортсменов, кроме горстки победителей. Нередко высказывается мнение о том, что спорт является своеобразным "наркотиком", свидетельствует о "патологии личности", а спортсмен выступает как послушное орудие манипуляции и находится в состоянии "отчуждения" и т.д. [анализ этих взглядов см. в: 72, 247, 271, 272, 350, 367, 411-414, 416, 417, 421; дискуссии по данному вопросу см. в: 535, pp. 123-156; 541, pp. 25-32].

В ходе критики современного спорта и Олимпийского игр особенно часто отмечается их использование для разжигания ненависти и вражды между народами, подогревания националистических и шовинистических настроений, решения узкокорыстных политических целей. Вот лишь несколько примеров. Известный американский философ и психолог Фромм писал: "... посмотрите, какой безумный национализм объединяет людей, следящих за ходом современных Олимпийских игр, которые якобы служат делу мира. На самом же деле популярность Олимпийских игр - это символическое выражение западного язычества. Они прославляют языческого героя: победителя, самого сильного, самого упорного, и при этом не замечают грозной смеси бизнеса и рекламы, столь характерных для современной имитации тех Олимпийских игр, которые проводились в Древней Греции" [225, с. 166]. "С разочарованием и тревогой мы наблюдаем, - отмечал журналист из Польши Суходольский, - как олимпийское движение, символ великой общности людей, их стремления к физическому совершенству и гармонии, подвергается политическому нажиму, как предпринимаются попытки использовать его как орудие борьбы между отдельными государствами и блоками государств" [см. 213, с. 3]. Natan отмечал в своей работе "Спорт и политика" [463], что Олимпийские игры "эволюционировали в ритуалистическую борьбу одной нации против другой. Олимпийские атлеты стали солдатами спорта, который пронизан гротескной концепцией национального престижа". Lenk [410], анализируя олимпийские идеалы и их воплощение в жизнь, высказывает мнение о том, что единственным элементом олимпийских ценностей, который не был реализован, является религиозная аффилиация, включая перемирие (ekecheiria) и мирная миссия спорта. В качестве основных причин, помешавших этому, он указывает национализм и шовинизм.

Ряд исследователей подвергает критике точку зрения, согласно которой спорту изначально приписывается миротворческая функция. Так например, Майер в статье "Олимпийские игры как модель современного мира" [80], помещенной в немецком журнале "Olympische Jugend", выступает против защитников тезиса о том, что "спорт обладает имманентными качествами, которые автоматически делают его фактором укрепления мира". "Сам по себе спорт, - пишет Майер, - не является силой, символизирующей мир. Более того, существует опасность превращения его во враждебный миру фактор, если он утратит дух солидарности спортсменов, принципы сотрудничества и упорядоченной конкуренции. Только если спортсмены сохранят мирный дух спортивной конкуренции, если основным содержанием спортивных мероприятий будет мир, - только тогда позиция и поведение спортсменов смогут убедительно доказать, что и в борьбе можно сохранять стремление к миру". Поэтому, подчеркивает Майер, "чтобы стать реальной силой, способствующей упрочению мира, олимпийскому движению следует глубоко проникнуть в суть противоречивости спорта как явления современной жизни" [80, с. 22].

Blodorn [253], Bruns [263], Orwell [473], Schmidt [507] подвергают сомнению, а иногда и прямо отвергают тезис о "миротворческой функции" спорта, Олимпийских игр в том числе, их практическую способность вносить вклад в развитие взаимопонимания между людьми. Huxley [370] еще в 30-е годы писал: "В мире, который не имеет общей религии или философии жизни, но где каждая национальная группа практикует свое собственное частное идолопоклонство, международные футбольные матчи и атлетические соревнования не могут принести почти ничего другого, кроме вреда". Heinrich, открывая дискуссию на тему "Вклад спорта в интеграцию всемирного общества" на международном научном конгрессе в Мюнхене в 1972 г., сказал: "То, что Кубертен надеялся достигнуть с помощью Олимпийских игр: вклад в международное взаимопонимание и мир, в настоящее время выглядит как мечта. Можно впасть в отчаяние, оглядываясь на историю современных Олимпийских игр и их неудачи в содействии ослаблению международной напряженности, в интеграцию общества, в укрепление мира. Достаточно в этом плане вспомнить 1936 г." [541, p. 81].

К аналогичному выводу приходит и известный ученый из Канады Landry: "Мы не можем сказать, что олимпийское движение в его современном состоянии развития, во всех отношениях, является моделью "баланса", "простоты", "относительного равенства", короче говоря, "подлинно эвритмического целого", движением, которое содействует "спокойствию, практике философии, улучшению здоровья, наслаждению красотой", о чем мечтал Кубертен применительно к современной цивилизации" [403, p. 50].

Как отмечает Нидерман (Австрия) в статье под названием "Может ли спорт способствовать взаимопониманию между народами?", помещенной в австрийском журнале "Leibesubungen-Leibeserziehung", "часто повторяемое утверждение, что спорт может (или мог бы) способствовать достижению взаимопонимания между народами, представляется спорным, особенно если учитывать современный уровень развития спортивной науки" [96, с. 24]. Keefer, Goldstein и Kasiarz в совместной работе [380] приходят к следующему выводу: "наше исследование подтверждает, что в настоящее время участие в Олимпийских играх не смягчает международный конфликт".

Deutsch [290], Foltz [324], Schmidt [507], Strenk [568, 569], Toohey и Warning [580], Vayrynen [587] и др. обращают внимание на то, что он нередко используется в политических целях, содействует национализму и шовинизму, так как спортивному успеху присущ национальный символизм и идентификация. Gloede [334] указывал на то, что спорту не удавалось предотвращать войны, что в структурах военно-стратегической мысли и языка, которым пользуются спортивные репортеры, а также в тактике спорта можно найти совершенно открытое и скрытое сходство спорта с войной и т.д. Sipes [528], сравнив 20 так называемых примитивных обществ, выявил наличие соревновательного спорта в тех из них, которые имеют воинственный характер, и на основе этого сделал вывод о том, что спорт содействует формированию воинственного характера и воинственной социальной структуры.

Denker [289], Gluckman [335], Guttmann [350], Lenk [412, 413], Volkamer [591] и др. оспаривают положение о том, что спорт выполняет функцию "безопасного клапана" снятия агрессивности, и отмечают заключенные в спорте возможности, для порождения и усиления конфликтов. При этом, как правило, ссылаются на результаты известного эксперимента, который провели M. Sherif и C. Sherif [515-520] в летнем лагере с американскими мальчиками. Они разделили их на две группы и включили эти группы в активную соревновательную деятельность друг с другом. Следствием этого стало усиление враждебности между этими группами.

Используются и результаты исследований, которые провели Berkowitz [249], Goldstein и Arms [336], Guttmann [350], Heinila [357] и др. и которые показывают, что игроки действительно менее агрессивны после игры, но это объясняется огромными затратами физической энергии. Что же касается зрителей, то они, как правило, проявляют повышенную агрессивность даже после выигрыша любимой команды.

Bolte, подводя итоги дискуссии на тему "спорт и конфликт", которая состоялась на международном научном конгрессе в Мюнхене в 1972 г., отметил в заключительном слове, что дискуссия так и не дала ответ на вопрос о том, содействует ли спорт конфликтам или их разрешению, но вместе с тем показала, что "спорт не может выполнять катарсическую функцию и тем самым содействовать снятию агрессивности в других областях жизни" [541, p. 80] . Все эти факты и выводы также служат основанием для негативной оценки современного спорта.

Bohme и др. [254], Habermas [351], Marcuse [443], Vinnai [589] и другие представители так называемой "критической школы в социологии", подвергая критике спорт, высказывают мнение о том, что в современном спорте миротворческая функция настолько отходит на задний план, что его агрессивный потенциал может стать "социально взрывной силой" и стать опасным для существующей системы. Vinnai, подчеркивая теневые стороны спорта, указывал на то, что актеры (спортсмены) и зрители являются жертвой той системы, которая подталкивает их в сферу спорта, чтобы смягчить агрессивность, вместо того, чтобы направить их против тех причин, которые обусловливают "отчуждение" личности. Он считал, что спорт культивирует авторитарно-мазохистский характер [589, pр. 89, 90].

С учетом указанных выше фактов и аргументов современный спорт нередко оценивается как фактор не миролюбия, а конфронтации, как своеобразное проявление войны между людьми или, по меньшей мере, как "прелюдия" к военным действиям. Так например, Gloede усматривал "ничье пространство между войной и спортом", "переходную зону, в которой война, игра и circenses... сближаются друг с другом" [334, S. 424-426]. Diem писал о том, что "война - наиболее характерный, оригинальный спорт, спорт par excellence и источник всех других видов спорта" [цит. по: 344, S. 50]. Известный философ Santayana в книге "Жизнь разума или ступени человеческого прогресса" определяет спорт как "свободная форма войны" [503, p. 129]. Natan писал в книге "Спорт и общество": "Те, кто думает, что спорт символизирует мир или функционирует как средство связи между нациями, совершенно не понимает сути дела. Международные события позволяют утверждать, что футбол имеет функцию, сублимирующую войну" [464, p. 10].

Оль, директор Комиссариата по делам молодежи, досуга и спорта Квебека, написал книгу о современных Олимпийских играх и олимпийском движении под названием "Олимпийская война", а Goodhart и Chataway - книгу о современном международном спорте под названием "Война без оружия" [338], после чего определение этого спорта как "войны без оружия" прочно вошло в обиход не только журнальных, но и научных статей. Журналист Orwell в своих работах называл этот спорт "войной без стрельбы" ("war minus the shooting") [см. 473, 474]. Показательна в этом плане и оценка спорта бывшим президентом США Рейганом, который заявил в одном из выступлений: "Спорт - это выражение ненависти друг к другу... Это последняя возможность, которую наша цивилизация предоставляет двум людям для физической агрессии. Спорт - наиболее близкая к войне область человеческой деятельности".

В связи с обсуждаемым вопросом интересно также сравнить мнения по данному вопросу участников международной Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе, которая проводилась в Хельсинки, Финляндия, в 1975 г., и международной конференции, которая проходила в том же городе и в том же здании, но семью годами позже. Участники первой конференции (присутствовали представители 35 стран) практически были единодушны в том, что современный спорт имеет важное гуманистическое значение в системе международных отношений. Они пришли к общему выводу о том, что для расширения существующих связей и кооперации в области спорта необходимы соглашения (двусторонние и многосторонние) между странами о спортивных контактах, обменах, встречах и соревнованиях по всем видам спорта на базе установленных международных норм и правил. Участники второй конференции были настроены менее оптимистичны в этом плане. В выступлениях многих участников содержалась критическая, скептическая, а иногда и прямо-таки негативная оценка роли спорта как фактора международного взаимопонимания и уважения. Этот факт отметил в своем заключительном слове на конгрессе президент Международного Совета спорта и физического воспитания (ICSPE) Bannister [246, p. 368].

Культурный статус Олимпийских игр как высшей формы современных международных спортивных соревнований также подвергается сомнению и критике. Петушкова [115], Caillat и Brohm [265], Strenk [568, 569], Sugden [571] и др. выражают сомнение в том, что достоинства (воспитательные, моральные, культурные и даже материальные) Олимпийских игр, в том числе их роль как фактора сохранения мира, соответствуют тем огромным затратам человеческой энергии и материальных средств, которые требуются на их проведение. Prokop рассматривал Олимпийские игры и современный спорт вообще как "капиталистически деформированную форму игры" [492, p. 21]. Особенно резкой критике Олимпийские игры подвергаются за нередко связанный с ними национализм и шовинизм.

Пожалуй, наиболее полную научно обоснованную характеристику негативных явлений в сфере олимпийского движения дал известный финский социолог Seppanen в своей работе "Олимпизм: социологические перспективы" [514], в которой, как он сам отмечает, "сделана попытка с социологической точки зрения дать анализ олимпизма как социального движения и социального института" [p. 2].

Характеризуя в начале своей работы цели и задачи современного олимпийского движения, Seppanen отмечает, что "по своему происхождению олимпийское движение представляет собой транскультурное и транснациональное движение, которое стремится внедрить свою систему взглядов или идеологию в образцы человеческой активности посредством международного соревновательного спорта. Пьер де Кубертен считал, что Олимпийские игры призваны содействовать установлению мира и международного взаимопонимания между народами. Он оптимистически полагал, что олимпизм возродит добродетельную fair play и внедрит идею гармонии разума и тела в сознание молодежи посредством физических упражнений и соревнования" [514, p. 2]. Аналогичные цели и задачи олимпийского движения формулируются и в Олимпийской хартии.

Но какова реальная социальная ценность олимпийского движения, ставит вопрос Seppanen. Отвечая на данный вопрос, он прежде всего подчеркивает, что "цели социального движения не являются единственным показателем социальной роли данного движения. Более интересно, по крайней мере с социологической точки зрения, взглянуть на то, как это движение действует на практике" [514, p. 4]. Более чем девяносто лет развития современных Олимпийских игр, по его мнению, - это вполне достаточный период времени для того, чтобы оценить, насколько оправдались первоначальные ожидания, связанные с этим движением.

К каким выводам приходит Seppanen, анализируя этот вопрос?

Прежде всего он отмечает, что "главная цель - сделать мир более мирным посредством Олимпийских игр, вряд ли достигнута. Хотя олимпийская история и дает достаточно много примеров укрепления дружеских связей между отдельными атлетами, это не является доказательством того, что значительно усилилось взаимопонимание между нациями мира". Тем более, что можно привести много фактов, подчеркивает Seppanen, когда международные спортивные соревнования содействовали обострению международных конфликтов (для иллюстрации он ссылается на ватерпольный матч между командами Венгрии и СССР на Олимпийских играх в Мельбурне, на так называемую "футбольную войну; между Гондурасом и Сальвадором в 1969 г. и т.д.). На основе этого он делает следующий вывод: "Мечта олимпийского движения о более мирном мире осталась утопией. В действительности олимпийское движение было совершенно беспомощным, когда пыталось реализовать на практике свои мечты о международном взаимопонимании" [514, pp. 4-5].

В ходе дальнейшего анализа Seppanen выделяет целый ряд дисфункциональных проявлений в сфере современного международного спорта и олимпийского движения. Прежде всего он указывает на то, что международный спорт и Олимпийские игры стали "удобным средством" для достижения различных пропагандистских, политических и националистических целей. "Они предоставляют огромные возможности для доказательства превосходства определенной страны, а вместе с тем дают возможность демонстрировать и безопасно выражать свое неудовольствие по отношению к другой стране" [514, p. 8].

Seppanen обращает внимание на то, что вопреки первоначальному замыслу построить олимпийское движение таким образом, чтобы оно было независимо от внешних сил, от политического устройства современного общества, на деле "политическая система структурирована по образцу политической и военной организации или суверенного государства". Так например, Национальные олимпийские комитеты, а также международные спортивные федерации, в состав которых входят национальные федерации, организованы с учетом государственных границ. В олимпийской церемонии награждения используются национальные флаги и гимны. Спортсмены являются представителями определенной страны или суверенного государства. Практически не реализуется первоначальный замысел организации Олимпийских игр как международных соревнований между индивидуальными атлетами различных стран. "Реально ни один спортсмен не может участвовать в Олимпийских играх, не будучи членом национальной команды" [p. 8]. Для иллюстрации Seppanen указывает на то, что когда ряд выдающихся спортсменов развивающихся стран, которые не смогли участвовать в Олимпийских играх 1976 г. из-за действий своих правительств и национальных олимпийских комитетов, обратились в МОК с просьбой разрешить выступать индивидуально под олимпийским флагом, им было отказано в этом праве.

Более того, на практике олимпизм является "орудием национализма", считает Seppanen. "Национализм никогда не был чужд олимпизму, - пишет он. - В то время как адвокаты олимпизма декларировали кредо универсального участия для лучших представителей человечества, страны мира интерпретировали участие в Играх как возможность для выражения своих национальных чувств и национального отождествления. Они не отвергали идеалы Игр, но преобразовали их в язык совершенно иного практического применения. Игры использовались не столько для демонстрации международной fair play, мира и взаимопонимания, сколько для удовлетворения национального интереса и национальной гордости". При этом достижения спортсменов стали рассматриваться как показатель национального превосходства [514, pр. 10-11].

Вместе с тем, отмечает Seppanen, международный спорт и Олимпийские игры используются для выражения недовольства по отношению к политической структуре или политическим действиям определенных стран, что наиболее ярко проявилось в бойкотах ряда Олимпийских игр, в атаке арабских террористов на олимпийскую деревню на Играх 1972 г. в Мюнхене и других действиях.

Seppanen обращает внимание также на зависимость решений МОК и Национальных олимпийских комитетов от политической ситуации и баланса сил на мировой арене. Для иллюстрации он указывает на исключение Финляндии из олимпийского движения под давлением России, недопущение Германии и Японии после их поражения во второй мировой войне к участию в Олимпийских играх и другие факты [514, pр. 17-19].

В указанной работе Seppanen анализирует также негативные аспекты вмешательства бизнеса в сферу спорта и олимпийского движения [514, pр. 19-21]. Вместе с тем он обращает внимание на определенную взаимосвязь национализма, коммерциализма и атлетизма. Помимо противоположных интересов политики, бизнеса и олимпизма существует по меньшей мере один пункт, в котором интересы этих трех сторон сходятся. Таким пунктом является спортивное достижение как таковое. В нем заинтересованы различные страны и национальности, чтобы доказать свое превосходство. Оно представляет интерес и для бизнеса, поскольку высокие достижения повышают значимость и спортивных представителей бизнеса. А поскольку цель олимпийского спорта выражена в словах: быстрее, выше, сильнее (citius, altius, fortius), то неудивительно, отмечает Seppanen, что "роль достижений и своего рода идеология победы заняли в олимпийском движении такую позицию, которая не только соответствует ожиданиям этого движения, но значительно превышает все, что кто-либо мог себе это представить". Таким образом, делает вывод Seppanen, "совместно национализм, коммерциализм и атлетизм, - причем, именно в этом порядке их значимости, - составляют наиболее важную социальную силу, своего рода троицу, которая стремится к высочайшим спортивным достижениям и предоставляет средства для их достижения" [514, pр. 21-22]. Именно влиянием этим внешних для спорта сил Seppanen в первую очередь и объясняет стремление спортсменов показать высокие достижения, добиться победы любыми средствами, включая использование допинга, нечестное поведение и т.д.

Подводя итоги своему социологическому анализу олимпизма, Seppanen делает следующий вывод: "Вопреки идеям и целям олимпийского движения подняться над миром и действовать как независимая сила в мире олимпизм стал инструментом в руках внешних и чуждых ему сил. Во-первых, олимпийское движение показало свою беспомощность в своем стремлении реализовать идеологию более мирного мира в международный образец человеческих условий. Во-вторых, оно было не только беспомощным, но и эластичным, уступая такие свои идеалы как любительство, соревнование между индивидами, право на равное участие и даже fair play. В-третьих, и главное состоит в том, что оно стремилось реализовать цели чуждых ему сил" [514, pр. 22-23].

Таким образом, считает Seppanen, "в целом олимпизм и олимпийская система представляют яркий образец противоречия между социальными мечтами и социальной реальностью на межкультурном и межнациональном уровне. Олимпийское движение символизирует борьбу между человеческими идеалами и реальностью, в которой он живет" [514, p. 22 ].

При оценке современного олимпийского движения нередко высказывается и мнение о том, что олимпизм является отражением устаревшей романтической и идеалистической философии, что он, как отмечают, например, Caillat и Brohm [265]"представляет собой целое море мифов, идеологий и предрассудков" и т.д. Морфорд пытается доказать, что "концепция олимпизма создана на основе характерного для викторианской эпохи предвзятого представления о спорте Древней Греции и Средневековья" как "о своего рода священной, нравственно чистой арене для проявления всего того, что облагораживает и учит человека". Автор статьи "характеризует олимпизм как "пережиток викторианской эпохи", как "мешанину" "из отмершей идеологии, исторических неточностей и благоговейного преклонения перед рыцарем-любителем" [93, с. 21, 26]. Аналогичные взгляды высказывают Parry [477, pp. 81-84], Segrave [509, pp. 149-150], Young [606, p. 27 ].

Boulongne [257, р. 92], высоко оценивая олимпийскую концепцию Кубертена, тем не менее рассматривают ее как "утопию". Parry [477, p. 92] подчеркивает существенное отличие современной и кубертеновской концепции олимпизма. Как отмечает Landry [402, р. 145], среди молодежи широко распространено мнение о том, что олимпийские идеалы, сформулированные в конце XIX в., не соответствуют системе ценностей современного общества. На это обращают внимание также Czula [285], Krawczyk [386], а также Watson и Collis [592], опираясь на результаты проведенных ими международных социологических исследований.

Пилоян полагает, что Кубертен, разрабатывая концепцию современного олимпийского движения, сделал ряд существенных ошибок: 1) не принял во внимание ряд важных социальных функций спорта, 2) связал развитие олимпийского спорта с любительским спортом, не учитывая, что "спорт без стремления к победе в конкурентной борьбе, к постоянному повышению результатов немыслим", 3) пытался "отделить олимпийский спорт от государственных организаций стран-участниц этого движения" [118, с. 4].

Опираясь на те или иные отмеченные выше факты и аргументы, дающие повод для негативной оценки современного спорта и олимпийского движения, нередко они исключаются из мира современной культуры. Как известно, еще Шпенглер, относил современный спорт к парадигмам цивилизации, а не культуры. Известный голландский ученый Huizinga занимал сходную позицию в оценке современного спорта, который, по его мнению, стоит "в стороне от ... культурного процесса": "... шумно пропагандируемые соревнования между странами не в состоянии поднять спорт до активной силы, создающей стиль и культуру. Несмотря на свое значение для участников и зрителей, он остается стерильной функцией, в которой древний игровой фактор по большей части уже успел отмереть. Такое понимание идет вразрез с ходячим мнением, для которого спорт является игровым элементом нашей культуры. В действительности он утратил лучшее из своего игрового содержания... О благородном diagoge в том смысле, который придавал этому слову Аристотель, здесь едва ли можно говорить: совершенно бесплодное умение, которое ... не обогащает душу" [Цит. по: 2, с. 173].

Иногда современный спорт включают в сферу культуры, но лишь в ее "низший слой", относя его к явлениям не "подлинной", а лишь массовой ("популярной") культуры [см. 235, 372].

Своеобразную и весьма противоречивую позицию занимает известный немецкий философ и олимпийский чемпион Ленк. В частности, в статье "Большим быть, чем казаться" он, с одной стороны, высказывает мнение о том, что "спорт обладает лишь незначительной культурной ценностью" и "представляет собой гиперкультурную, легко усваиваемую, по крайней мере, функциональную и формальную, связанную с западной культурой и ее (несомненно сомнительным, но постоянно дискутируемым) триумфальным шествием ориентацию понятий, как например, соперничество, победа-поражение, драматическая конфронтация и т.д." [73, p. 20]

Вместе с тем Ленк подчеркивает, что "все эти значения и установленные в соответствии с международными правилами, а также разумные, выходящие за пределы культуры нормы не зависят ни от какой специфической национальной или местной культуры и поэтому особенно пригодны в качестве воспринимающего средства для международных встреч и взаимного понимания. Именно потому, что эти спортивные понятия являются скорее культурно "перевариваемыми", функциональными, формальными, а не зависящими по содержанию от культуры отдельной нации значениями, они могут служить особенно успешно в качестве организационного базиса для выходящих за пределы культурных рамок контактов". Исходя из этого, он отмечает важное значение международного спорта и особенно Олимпийских игр для международных контактов и международного взаимопонимания. Особенно важное значение, по его мнению, имеет функция Олимпийских игр как "символа сплоченности и единения между людьми" [73, p. 79].

Противоречивое отношение к гуманистической культурной ценности современного спорта и олимпийского движения выявляют и опросы различных групп населения. Для иллюстрации сошлемся на результаты международного исследования "Олимпийское и спортивно-гуманистическое воспитание детей и молодежи: состояние и пути активизации".

Опрос показал достаточно высокую оценку спортивных соревнований. При опросе студентов выяснилось, например, что 48% из них считает важными и полезными все спортивные соревнования - как те, в которых участвуют ради отдыха, развлечения и здоровья, так и те, участники которых стремятся установить высокие спортивные достижения, рекорды (среди югославских студентов 76% дает такую оценку всем спортивным соревнованиям). Лишь 3,5% респондентов считает спортивные соревнования бесполезными и ненужными, а чуть больше 3% - вредными всякие соревнования, в том числе и спортивные.

Вместе с тем почти третья часть опрошенных студентов (у югославских студентов значительно меньше - 14%) отрицает социально-культурную ценность спортивных соревнований, участники которых ориентированы на рекорды и победы, т.е. спорта высших достижений.

О таком отношении студентов к этой разновидности спорта свидетельствуют и их ответы на один из вопросов анкеты, который специально касался спорта высших достижений. Почти 43% не видят никакого смысла в этом спорте и в спортивных рекордах, хотя в принципе и не возражают против того, чтобы они поддерживались обществом и развивались. 8% считают спорт высших достижений и связанную с ним погоню за рекордами не только бесполезной, но и вредной. Только 37% студентов (чуть больше студентов, чем студенток, одинаковое число студентов 1 и 4 курса) придает важное социальное значение спорту высших достижений и спортивным рекордам.

Обнаружилась существенная разница в оценке спорта высших достижений студентами нашей страны и Югославии. 74% последних дали высокую оценку этой разновидности спорта, 20% - не возражают против того, чтобы этот спорт поддерживался и развивался обществом и 4% считают его бесполезным и вредным.

Больше половины опрошенных студентов (почти 53%) нашей страны дали невысокую оценку Олимпийским играм; 7% из них оценивают их даже отрицательно, а 17,4% не высказали по данному вопросу какого-либо определенного мнения (процент югославских студентов, очень высоко оценивающих Игры, почти в 2 раза превосходит соответствующий процент студентов нашей страны). Большая часть (58%) респондентов (71,5% студенток и 57,2% студентов), судя по их ответам, не имеют желания стать участниками олимпийского движения. Около трети из них совершенно не интересуют цели и задачи этого движения, его идеалы и принципы, а 35,5% они интересуют лишь незначительно.

В настоящее время для различных групп населения, особенно для интеллигенции, характерно скептическое и даже негативное отношение к духовно-нравственным и эстетическим ценностям современного спорта. Такое отношение присуще и значительной части молодежи. Об этом также свидетельствуют результаты социологических опросов [см. 145, 155, 160, 162]. Наиболее высоко молодые люди оценивают значение физкультурно-спортивной деятельности для сохранения и укрепления здоровья человека, а также для его физического совершенствования. Причем, эта их ценность признается большинством респондентов. Например, большинство студентов (82,5%), старшеклассников (93,7%) и юных спортсменов (95%) признает существенное позитивное воздействие занятий спортом на физическое развитие человека, на его физические качества и двигательные способности.

Совсем иначе молодые люди оценивают возможности этих занятий в плане их воздействия на духовное (интеллектуальное, нравственное, эстетическое и т.п.) развитие человека. Лишь четвертая часть студентов признает возможность интеллектуального и нравственного совершенствования на основе занятий спортом. Одна треть - не уверена в возможности развития интеллектуальных способностей, а одна пятая - в совершенствовании нравственных качеств с помощью спорта. 13,5% считает это невозможным применительно к интеллектуальным способностям, а 23% - к нравственным качествам. 12,8% не только признает возможность развития негативных нравственных качеств в результате занятий спортом, но и считает это неизбежным.

Примерно таким же образом студенты оценивают потенциал спорта в развитии общей культуры личности. 21,5% сомневаются в том, что спорт обладает такими возможностями. 15% уверены в том, что на основе активных занятий спортом невозможно повысить общую культуру человека. 64,5% придерживаются мнения, что занятия спортом приводят к понижению общей культуры. 53,6% полагают, что этого негативного влияния можно избежать, но, по мнению 33,1%, сделать это практически невозможно. 32% студентов сомневаются в положительном воздействии занятий спортом на эстетические способности. Почти половина считает, что не все виды спорта могут позитивно влиять на них, а 9% - что спорт вообще не может оказывать такое воздействие. Почти половина студентов признает существование "неэстетичных" видов спорта (бокс, женский футбол, карате, атлетическая гимнастика).

Аналогичные данные получены и при опросе старшеклассников, учащихся ПТУ и юных футболистов. Например, опрос старшеклассников показал, что 64,4% девушек и 57,5% юношей не уверены в возможности с помощью спорта развить интеллектуальные способности личности. 15,4% и 17,2% соответственно считают это невозможным. По отношению к развитию нравственных качеств в процессе занятий и соревнований сомнение высказали 60,6% юношей и 60,8% девушек, отрицательное мнение - 18,9% юношей и 24,3% девушек. Аналогичным образом они оценивают потенциал спорта в развитии общей культуры личности. 44,2% юношей и 50,8% девушек сомневаются в наличии у спорта такого потенциала. 21,1% юношей и 19,6% девушек уверены в том, что средствами спорта невозможно повысить общую культуру.

Для сравнения отметим, что согласно данным, полученным Фельдеши при опросе учащихся средних учебных заведений ВНР и ПНР в начале 80-х гг. (было опрошено по 1 тыс. учащихся в каждой стране), 124 учащихся в ВНР и 70 - в ПНР высказали мнение, согласно которому занятия спортом не способствуют развитию личности, а 352 школьника ВНР и 355 школьников ПНР - мнение о том, что эти занятия могут как способствовать, так и не способствовать развитию личности [220, с. 126].

Из числа опрошенных юных футболистов лишь половина признает возможность положительного воздействия занятий футболом на эстетические способности, причем, 17,5% считает, что занятия футболом негативно влияют на эти способности, а 32,5% придерживаются мнения о "нейтральной позиции" занятий футболом в этом плане. Возможность положительного воздействия занятий футболом на нравственный облик признает лишь 77,5% юных спортсменов, а на уровень культуры - только 63%, причем, 7,5% (соответственно 10%) из них придерживаются мнения о негативном воздействии занятий футболом в этом плане, а 15% (соответственно 25%) - об отсутствии какого-либо влияния занятий футболом на эти стороны личности. По мнению большинства (92,5%) юных спортсменов, такой эффект воздействия занятий футболом не случаен. С их точки зрения, такое же воздействие на личность человека имеет место и применительно к другим видам спорта.

Сошлемся также на результаты проведенного Кинкадзе [57] (в рамках указанного международного социологического исследования) опроса в Грузии в 1989 г. учащихся средних и старших классов 7 общеобразовательных школ, учащихся 7 младших и старших классов 7 техникумов, а также студентов младших и старших курсов 4 вузов.

По данным этого опроса, большинство респондентов, достаточно высоко оценивая возможности занятий спортом в плане их воздействия на физическое состояние человека, весьма скептически относится к заложенным в этих занятиях возможностям воздействия на иные аспекты личности. Например, почти 40% респондентов (из них 30,2% школьников, 37,3% - учащихся техникумов и 47,8% - студентов) самым низким баллом оценили данные занятия в плане их позитивного воздействия на общительность и коммуникабельность. Столь же низко 21,7% респондентов (среди них 16,3% - школьники, 14,1% - учащиеся техникумов и 28,3% - студенты) оценили возможность позитивного воздействия спорта на уровень общей культуры, а 27% респондентов (среди них 22,3% - школьники, 20,1% - учащиеся техникумов и 36,7% - студенты) - на нравственный облик (честность, порядочность и т.д.) человека. Причем, по мере роста опыта занятий спортом, как показал опрос, увеличивается число низких оценок спорта в указанном отношении.

Еще одним проявлением негативного отношения многих людей к духовно-нравственному и эстетическому потенциалу спорта является широко распространенное мнение о том, что интерес человека к спорту, к спортивным состязаниям (в отличие, например, от увлеченности театром, музыкой, живописью, поэзией и т.д.) и активные занятия спортом (по крайней мере определенными его видами) свидетельствуют о низком уровне духовно-нравственной культуры, о грубом, неразвитом эстетическом вкусе. Так например, большинство опрошенных молодых людей (около 80% студентов, 75% старшеклассников и 70% юных спортсменов) частично или полностью разделяет мнение о спортсмене высокого класса (олимпийце) как о человеке, который прекрасно физически развит, способен показывать самые высокие спортивные результаты, а вместе с тем имеет низкий уровень общей культуры, высокое самомнение, слабо развитый интеллект, чаще допускает аморальные и безнравственные поступки.

Поэтому для многих из молодых людей спортсмены-олимпийцы вовсе не являются идеалом для подражания. Так, лишь 1/3 школьников старших классов находит себе образец для подражания среди спортсменов. Причем, для 46,2% юношей и 36,2% девушек наиболее привлекательными в этих спортсменах являются их внешние черты. Около 11% юношей и 14% девушек вообще не смогли сформулировать, что именно их привлекает в идеале-спортсмене.

Примерно у половины (52,8%) студентов известные им спортсмены и олимпийцы вызывают восхищение. Причем, для 18% они являются даже кумиром, образцом для подражания. Однако, большинству студентов (примерно 34%) в тех спортсменах, которые являются для них идеалом, образцом для подражания, нравятся в первую очередь их способность показывать необычайно высокие спортивные результаты и их профессиональное мастерство. У 19% восхищение вызывает внешний вид спортсменов. Лишь 15% восхищается их гармоничным развитием и 13% - высокой нравственностью и культурой.

Важно отметить, что негативное отношение к культурному, духовно-нравственному потенциалу спорта проявляют даже специалисты в области физической культуры и спорта. Как показал опрос учителей физкультуры, преподавателей физического воспитания и тренеров, меньше половины из них придерживается мнения о том, что благодаря активным занятиям спортом можно развить свои эстетические и интеллектуальные способности, повысить уровень культуры. Лишь 28% признает возможность нравственного совершенствования личности на основе ее включения в эти занятия. По мнению 73% респондентов, не все виды спорта могут позитивно воздействовать на эстетические способности и эстетическую культуру человека.

Представляют интерес результаты международного социологического исследования "Спорт и международное взаимопонимание", которое провел Heinila [362]. Используя факторный анализ, он выделил внутреннюю "факториальную структуру" международного соревнования, как оно понимается спортсменами, используя биполярные прилагательные. На основе этого им было выделено 6 факторов. Фактор I: справедливость (беспристрастный-пристрастный; справедливый-несправедливый; равный-неравный; честный-бесчестный; человечный-бесчеловечный; политизированный-аполитичный). Фактор II: привлекательность (приятный-неприятный; безопасный-опасный; мирный-воинственный; имеющий важное значение-бессмысленный; веселый-серьезный). Фактор III: общительность (общительный-необщительный; эгоистичный-бескорыстный; грязный-чистый; аморальный-моральный; здоровый-нездоровый). Фактор IV: неантагонистичность (драчливый-миролюбивый; враждебный-дружественный; насильственный-ненасильственный; негативный-позитивный). Фактор V: жестокость (жесткий-мягкий; серьезный-шутливый; напряженный-расслабленный; мужской-женский). Фактор VI: негативизм (негативный-позитивный; здоровый-нездоровый) [362, p. 63].

Опрос спортсменов различных стран, который провел Heinila, показал, что большинство при оценке международных спортивных соревнований из указанных выше прилагательных, как правило, используют позитивные характеристики, т.е. в целом дают позитивную оценку международному спорту. Вместе с тем выяснилось, что среди опрошенных спортсменов немало таких, кто оценивает международный спорт с использованием таких негативных характеристик, как "бесчестный", "бесчеловечный", "политизи-рованный", "неприятный", "опасный", "эгоистичный", "воинственный", "враждебный", "насильственный" и т.п. Например, термин "бесчестный" использовали 24% финских и 15% венгерских спортсменов, термин "политизированный" - 36% финских и 43% венгерских спортсменов, термин "эгоистичный" - 55% финских и 41% венгерских спортсменов, термин "воинственный" - 18% финских и 33% венгерских спортсменов [362, p. 68].

В 1986-1990 гг. Кравчик (Польша) организовал международное социологическое исследование с целью выяснить отношение населения различных стран к ценностям физической культуры, современного спорта и олимпийского движения [см. 323, 386, 387]. В ходе исследования было опрошено 4410 человек в возрасте свыше 18 лет - жители Гаваны, Будапешта, Праги, Таллина и Варшавы. Опрос выявил весьма противоречивые взгляды респондентов по указанному вопросу. Так например, как позитивные в социальном плане оценили спортивные соревнования только 67,5% респондентов, в том числе только 25% респондентов Будапешта, 60,8% респондентов Праги, 77,8% респондентов Таллина. В качестве ценности международных спортивных событий международную дружбу признали только 27% респондентов Варшавы и 60,6% Багдада, мир - 26,7% респондентов Варшавы и 70,5% Багдада, Fair Play - 42,6% респондентов Варшавы и 28,1% Багдада [см. 386, p. 250; 387, p. 100].

По данным опроса общественного мнения граждан США, проведенного в 1984 г., на вопрос: "Как, по вашему мнению: Олимпийские игры снижают или повышают международную напряженность?" 51% ответили "снижают", 33% - "повышают", 10% - "не влияют на международную обстановку" и 6% - "не могу сказать" [см. Опрос..., 1984, с. 11].

Международные социологические исследования, которые провели Lee Sang Hwe [405], McРherson и Kenyon [452], Patriksson [478] также выявили противоречивые мнения о социально-культурной ценности современного спорта и Олимпийских игр.

Таким образом, и среди ученых и в обыденном сознании существуют противоречивые взгляды на гуманистическое значение современного спорта и олимпийского движения, на их роль в системе явлений современной культуры: дается либо позитивная, либо негативная оценка их в рассматриваемом отношении.

В последние годы такой односторонний подход к оценке современного спорта и олимпийского движения все чаще подвергается критике и обосновывается необходимость комплексного, диалектического подхода, учитывающего сложный и противоречивый характер этих социокультурных феноменов, присущие им позитивные и негативные стороны.

II. Критика одностороннего и обоснование комплексного

подхода к оценке современного спорта и олимпийского движения

Попытаемся выяснить реальную гуманистическую культурную ценность современного спорта и олимпийского движения, используя при этом методологию, которая обоснована в наших предыдущих работах.

Эта методология включает в себя, во-первых, общие логико-методологические принципы (необходимость учитывать диалектический, противоречивый характер изучаемых явлений, в том числе спорта и олимпийского движения, сочетать логический и исторический подходы к их анализу, соблюдать логико-методологические принципы введения понятий и др.) [175-177, 180-182, 545, 548, 555], а, во-вторых, те специфические принципы, в соответствии с которыми при оценке гуманистической ценности спорта и олимпийского движения важно:

- учитывать не отдельные факты, а все их многообразие;

- принимать во внимание многообразие и самого спорта, в том числе такие его разновидности, которые обычно называют "массовым спортом" ("спортом для всех") и "спортом высших достижений" (или "большим", "рекордным" спортом), а также школьный спорт, спорт для инвалидов и др.;

-различать культурный гуманистический потенциал спорта и то, насколько этот потенциал практически реализуется, а также те связанные со спортом ценности, которые лишь провозглашаются (декларируются), и те ценности, на которые действительно ориентируются люди в своем реальном поведении [201].

Такая методология анализа обсуждаемой проблемы прежде всего приводит к выводу о том, что современный спорт выполнял и выполняет целый комплекс важных социокультурных функций гуманистической ориентации. В XX столетии достигнуты существенные успехи не только в широком развитии спорта, вовлечении в него различных слоев и групп населения, в том числе детей и молодежи, но и в применении его для решения многих важных социально-культурных гуманистических задач.

Спорт достаточно эффективно используется для сохранения и укрепления здоровья людей (в этом плане речь идет в первую очередь о "спорте для всех"), а также для их физического совершенствования (улучшения телосложения, физических качеств и двигательных способностей и т.д.). Это определяет важное значение современного спорта для подготовки людей к трудовой, профессиональной деятельности, для обеспечения возможности их полноценного участия в различных сферах общественной жизни.

В работах Бальсевича и Лубышевой [7], Белорусовой [10], Вишневского [28], Ипатова [52], Матвеева [84], Родиченко [139], Самусенкова [145], Тер-Ованесяна А. А. и Тер-Ованесяна И. А. [218], Филина и Фомина [222] и др. обосновано положение о том, что спорт, органично включенный в целостную социально-педагогическую систему, "является одним из действеннейших средств воспитания личности..." [84, с. 435].

Прежде всего имеется в виду важная роль спорта как средства физического воспитания человека. Спортивные соревнования и тщательная подготовка к ним позволяют целенаправленно и эффективно воздействовать на все компоненты физического состояния человека, включая разнообразные физические качества, двигательные способности, телосложение, здоровье и т.д., вносить в них нужные коррективы, исправлять дефекты и т.д., а также формировать связанные со всей этой деятельностью знания, умения, интересы, потребности, ценностные ориентации и т.д

Важную роль спорт играет в формировании и разнообразных психических качеств и способностей человека, выступая как "школа воли", "школа эмоций", "школа характера", поскольку спортивные состязания и вся спортивная деятельность предъявляют высокие требования к проявлению волевых качеств и к саморегуляции [84, с. 435]. Достижение успеха в соревнованиях требует от спортсмена постоянных усилий, ограничений, строгого режима, и все это - на протяжении многих лет, причем, до последней минуты нет гарантии полного успеха [см. 461, р. 37].

В научной литературе обосновано положение о том, что весьма значительное - и все увеличивающееся позитивное влияние - современный спорт оказывает на эстетическую культуру людей. Многие педагоги эффективно используют его как важное средство эстетического воспитания человека, воспитания способности воспринимать, чувствовать и правильно понимать прекрасное, действовать "по законам красоты". Особенно важное значение в этом плане имеют такие виды спорта, как фигурное катание, спортивные танцы, художественная гимнастика, синхронное плавание, фристайл, прыжки на лыжах с трамплина и другие так называемые "художественные" виды спорта, в которых эстетические явления представлены наиболее ярко. Эстетика составляет здесь предмет особой заботы тренера и спортсмена. К примеру, в прыжках с трамплина спортсмены в такой же степени заботятся о красоте полета, сколько и о его дальности.

Повышение внимания к эстетическому фактору - артистизму, выразительности движений и т.д. - характерно в настоящее время не только для "художественных", но и для других видов спорта. Одно из проявлений этого процесса в свое время точно подметил Бернштейн, подчеркнув, что раньше старались наращивать грубую силу, теперь же главная задача тренировки - добиться совершенства в выполнении движений, управлении ими, в четком и осознанном контроле за ними. Другое проявление данного процесса состоит в том, что в большинстве видов спорта все большее внимание уделяется эстетической организации спортивных действий. В связи с этим уместно напомнить о стремлении многих футбольных и баскетбольных команд мира показывать не только высокие спортивные результаты, но и вызывать восхищение у публики красотой своих действий [22, 54, 75, 126, 147, 148, 150, 151, 203, 208, 209, 224, 244, 280, 552, 553, 577, 595, 596 и др.].

Современный спорт вносит определенный вклад в формирование и развитие творческих способностей спортсменов, чем определяется его эвристическая ценность. Как отмечает Праздников, "не нуждается в пространном обосновании доказательство эвристически-творческого характера решений, принимаемых в сверхсложных состязательных ситуациях (особенно в спортивных играх). Импровизационная точность, мгновенное угадывание единственно верного решения, когда сознательный выбор вариантов просто невозможен, несомненно сближает особенности видения, мышления, двигательных реакций у спортсменов с аналогичными психическими процессами и физическими действиями в художественном творчестве" [126, c. 12]. Pruvulovich, обосновывая эвристическую ценность спортивных соревнований, пишет: "Соревнование может выявлять и выявляет новые таланты, часто неожиданно и в разнообразных формах содействует развитию различных способностей, талантов и умений. Кроме того оно поощряет новые начинания и возбуждает стремление к приобретению новых знаний и более глубокому самовыражению" [493, pp. 82-83].

Еще одна социокультурная ценность современного спорта состоит в том, что, как отмечает Suenens, он "выступает как школа fair play" [570, p. 5], нравственного воспитания. Английское выражение "fair play" (оно переводится как "честная, или справедливая, игра") используется для обозначения набора этических, духовно-нравственных принципов, на которые должны ориентироваться спортсмены, тренеры, болельщики и другие лица, связанные со спортом3 . Эти принципы требуют решительного и полного отказа от победы любой ценой, создания равных условий для всех участников соревнований, предполагают внутреннее убеждение в том, что победить путем обмана, за счет ошибки судьи, за счет несправедливо сложившихся условий - значит, не победить вообще. Честная игра - уважение к партнеру, к сопернику, к самому себе, к судьям и зрителям, умение оставаться скромным после победы и спокойно принимать поражение [см. 83, 129, 441, 447]. История современного спорта дает немало ярких примеров демонстрации спортсменами, тренерами духа "Фэйр плэй" и тем самым вносит определенный вклад в формирование и развитие нравственной культуры личности современного человека.

Культурно-воспитательная ценность современного спорта связана и с тем, что он выступает как одна из важных специфических сфер самореализации и самоутверждения личности [188, 201, 202]. На эту сторону дела применительно к спорту высших достижений обращают внимание, в частности, Lenk [411, 416], Wischmann [597] и др. Как отмечает Сьюэне, "спорт помогает человеку овладеть самим собой, а это составляет основу любой подлинной цивилизации" [214, с. 136]. Спортивные соревнования дают возможность человеку испытать радость победы не только над своим соперником, но и над самим собой, над своими слабостями и недостатками, радость самоутверждения, самореализации, достигнутой на основе воли, настойчивости, длительной подготовки, самоотверженного труда. Эти чувства позволяют человеку достигнуть то, что на первый взгляд кажется просто фантастичным и невозможным. Например, в 1979 г. в г. Вальдниле (Германия) одна из японских спортсменок приняла участие в марафоне, хотя у нее было всего одно легкое.

Особенно велика ценность в этом плане спортивных рекордов. Всякого человека наполняет огромное чувство гордости за самого себя, когда он достигает того, чего не мог добиться ранее в спортивных поединках. Но эти чувства не идут ни в какое сравнение с теми, которые переполняют человека, когда он вообще первый из спортсменов достигает какого-то результата, переступает те границы, которые ранее казались недосягаемыми. Поэтому вполне понятно стремление многих людей добиться таких результатов, которые позволяют им испытать это чувство.

В соревнованиях спортсмены демонстрируют не только свои способности, но и способности группы людей, проживающих в определенном районе, городе, стране, а также нации и т.д., которую они представляют. Их успех в соревнованиях имеет важное значение для того, чтобы поднять престиж не только их самих, но и данной группы людей, а также соответствующего района, города, страны, нации и т.д. И нередко только спорт предоставляет им возможность привлечь к себе внимание [см. 188, 585].

Современный спорт (особенно спорт высших достижений) имеет также важное познавательное значение [1, 63-65, 184, 188]. На тренировках и соревнованиях организм подвергается воздействию разнообразных факторов, попадает в различные условия и открывает человеку свои "тайны". Особенно важную роль в этом плане играют спортивные рекорды, сам процесс подготовки к ним и их установления. Не случайно известный биолог, лауреат Нобелевской премии Хилл писал, что "больше всего биологической информации о человеке сконцентрировано в... спортивных рекордах". Все дело в том, что "механизм" и законы функционирования организма человека, как показывают исследования ученых, наиболее отчетливо и полно проявляются именно в условиях предельного напряжения человеческих сил и способностей. Известный физиолог Бернштейн отмечал, что наиболее интересные факты для изучения вопроса управления движениями у человека можно получить лишь в условиях максимальных нервно-мышечных напряжений. Поэтому "физические, психические, двигательные способности человека, проявляемые им в зоне видовых биолого-психических пределов, позволяют выявить универсальные закономерности изучаемых способностей" [64, с. 30]. Анализ деятельности спортсменов высокого класса действительно дал ученым новую и важную научную информацию о механизмах функционирования и развития человеческого организма (например, позволил продвинуться вперед в понимании сократительного мышечного акта, уточнить механизм выносливости и т.д. ).

Стремление к победе и установлению спортивных рекордов постоянно подталкивает тренеров, ученых, самих спортсменов использовать полученные знания для отыскания таких эффективных путей, средств, методов воздействия на организм человека, которые позволяют изменять его в нужном направлении, обеспечивают его оптимальное функционирование. Поэтому современный спорт - важный инструмент познания не только закономерностей функционирования, но и закономерностей управления человеческим организмом для его совершенствования в том или ином направлении. Он позволяет выяснить, чего можно достичь, используя определенные средства для совершенствования тех или иных качеств и способностей. Особенно важная роль в этом принадлежит спортивным рекордам, ибо они определяют границы, которых можно достичь на основе использования тех или иных средств, предельные возможности, которыми вообще в этом плане располагает человек [см. 65].

В этом смысле современный спорт служит своеобразным "испытательным полигоном", исследовательской лабораторией, позволяющей выявить и проверить возможности и способности человека (в технических видах спорта - и техники), пути их совершенствования. "Спорт высших достижений - это непрерывно ведущийся эксперимент, в ходе которого человечество в лице своих специально отобранных представителей - спортсменов и тренеров - постоянно пытается найти границы предельных физических возможностей человеческого организма и определить оптимальные пути реализации этих возможностей" [1, с. 34]. В этом смысле "спортсмен высокого класса - это донор человечества XXI века" (формулировка Кузнецова).

Во многих публикациях [см. например, 154, 598-603] обращается внимание на важную роль спорта высших достижений для "массового спорта", для привлечения людей к активным занятиям физическими упражнениями и спортом. К сожалению, при этом нередко данное воздействие трактуется в крайне упрощенном виде.

Более правильным и перспективным представляется подход, развиваемый в последние годы в работах Бальсевича [6] который ставит вопрос о создании новой прогрессивной технологии физического воспитания на основе адаптирования высоких технологий спортивной подготовки к потребностям и условиям физического воспитания детей, подростков и молодежи.

В спорте заключен огромный потенциал для выполнения такой важной социокультурной функции, как интеграция, общение, сближение людей, укрепление международного взаимопонимания. [201]. Анализ истории современного спорта дает множество примеров реализации этого потенциала.

Неоднократно спорт выступал в качестве "посла мира", способствовал установлению или поддержанию культурных и политических связей, дружественных отношений между различными странами и народами в условиях общей конфронтации. Так, в 1936 г., когда отношения между Германией и Америкой были особенно напряженными, немец Лутслон и Оуэнс, который был представителем расы, не слишком почитаемой в Германии, встретились на спортивной площадке. Эта встреча растопила лед отношений между двумя странами, и между спортсменами установилась дружба, продолжавшаяся вплоть до гибели Лутслона. Футбольный матч между Западной Германией и СССР в Ауксбурге вскоре после войны, когда отношения между этими странами были натянутыми, способствовал преодолению враждебности и недоверия [см. 79, с. 28].

Отметим также важную роль соревнований по настольному теннису ("пингпонговой дипломатии") в восстановлении дипломатических отношений между КНР и США, позитивную роль спортивных контактов в налаживании контактов ГДР и Кубы в период их международной изоляции с капиталистическими странами, продолжение Олимпийских игр 1972 г. после трагедии с убийством израильских заложников и т.д.

Обратим внимание на то, что международные спортивные контакты начались еще тогда, когда многие другие области культуры ограничивались национальной средой. Если они и прерывались в силу чрезвычайных обстоятельств, то возобновлялись при первой же возможности. Так, уже почти на следующий день после окончания первой и второй мировых войн, как только сражающиеся стороны прекращали военные действия, спортсмены обеих сторон договаривались о спортивных встречах между собой.

Для современного международного спортивного движения характерны многообразные спортивные встречи и контакты. Причем, они являются наиболее систематическими и регулярными по сравнению со всеми другими. К примеру, в Европе сейчас нет такой недели, чтобы не проходили международные встречи. Кроме чемпионатов почти по 50 видам спорта проводится огромное число турниров. Различные Кубки, детские и юношеские соревнования, розыгрыши памятных призов, кроссы и велосипедные гонки, многосторонние и двусторонние матчи по разным видам спорта.

Международные контакты в области спорта являются важной составной частью гуманитарного сотрудничества. Как область культурного обмена они обладают широким диапазоном форм и видов связей, наличием исторически сложившихся традиций, развитой организационной структурой [см. 227]. Так например, в практику международных спортивных контактов прочно вошла система долгосрочных двусторонних и многосторонних соглашений, которая помогает придать процессу международной интеграции в сфере спорта управляемый и планируемый характер. Эта система предусматривает многообразные формы контактов: обмен спортивными делегациями и отдельными спортсменами для участия в двусторонних и международных соревнованиях; проведение совместных тренировочных сборов по различным видам спорта; обмен тренерами, учеными и специалистами в области спортивной науки, медицины, спортивной индустрии, архитектуры, а также средств массовой информации; участие в семинарах и конференциях, проводимых с целью повышения мастерства спортсменов, квалификации тренеров и обмена достижениями, исследованиями в различных областях спорта; обмен документацией и опытом организации работы в области строительства спортивных сооружений и производства спортивного инвентаря и оборудования; обмен делегациями руководителей спортивных организаций для ознакомления со спортивным движением, согласования программ спортивных обменов, консультаций по актуальным вопросам международного спортивного движения [106, с. 3; 134, с. 52-72].

О масштабах и тенденциях международных отношений в этой области можно судить хотя бы по следующим цифрам: в 1973 г. ГДР приняла 632 спортивных делегации и 7428 атлетов из-за рубежа и послала в другие страны 667 делегаций и 7766 спортсменов, а в 1981 г. - приняла уже 847 делегаций и 9800 атлетов, а 734 делегации и 11302 атлета были посланы в другие страны [314, р. 36]; СССР поддерживал спортивные контакты более чем с 90 странами мира (в 54 видах спорта), ГДР - с 80 странами [107, 134].

Тенденция расширения международных контактов действует и в настоящее время. Это связано с тем, что для эффективного функционирования и развития международных спортивных контактов создана солидная институциональная база: национальные и международные спортивные федерации, которые руководят развитием отдельных видов спорта, а также универсальные и специальные организации, объединяющие различные комитеты, федерации, ассоциации и союзы или отдельных деятелей различного профиля [см. 86, 87, 90, 144, 174]. Особенно важную роль в этом плане играет МОК и НОКи, которые имеют значительную дозу суверенности по отношению к национальным институтам.

Наблюдается процесс расширения институциональной базы международных спортивных контактов. Если до 1950 г. было только 60 международных спортивных организаций, то уже к концу 1970 г. их число увеличилось более чем в два раза, а сегодня насчитывается свыше 200 всемирных и региональных неправительственных организаций в области физического воспитания и спорта. Число стран, присоединившихся к международным федерациям в наиболее популярных видах спорта, таких, например, как легкая атлетика и футбол, уже превышает 150 [см. 86, 87, 90, 144, 174, 366].

Бугров [15], Столбов [174] и другие исследователи выделяют три основных периода в развитии международных спортивных связей. В течение первого периода, который продолжался с начала возникновения международных спортивных связей в XVIII в. до 1914 г., формировалось общее представление о роли этих связей в системе международных отношений, закладывались традиции, выявлялись основные направления и формы осуществления международных контактов в области спорта, происходило формирование основных систем управления этими контактами. Для второго этапа (1917-1939 гг.) характерно наличие двух направлений международного спортивного движения - рабочего и буржуазного. На третьем этапе, который начался после окончания второй мировой войны, наблюдается значительное расширение международных спортивных связей, активное включение в них социалистических и развивающихся стран.

Гуськов также выделяет три периода развития международного спорта в XX в. Однако он дает им иную характеристику. Первый период, который Гуськов относит к первой половине XX в. (1900-1945 гг. ), - это период создания многих международных спортивных организаций, активного развития международного рабочего спортивного движения, появления спортивных трансляций по радио и телевидению. "Спорт в этот период, - отмечает Гуськов, - не носил массового характера, и в его развитии по многих странах преобладала соревновательно-оздоровительная направленность (немецкая, французская и шведская спортивные системы)" [35, c. 37]. Второй период (1946-1985 гг. ) Гуськов связывает с годами "холодной войны", тоталитарных режимов и апартеида в ряде стран мира. В этот период на международной спортивной арене появляются спортсмены так называемых "социалистических" и "развивающихся" стран, развертывается технологическая революция в спорте, происходит его коммерциализация и профессионализация и другие связанные с этими процессами явления (ранняя специализация, применение спортсменами допинга и т.д. ). По его мнению, "это был период спортивно-соревновательной направленности в развитии спорта... Многие страны мира использовали спорт в воспитательных и оздоровительных целях, а морально-этические нормы в спорте носили пока преобладающий характер". На развитие мирового спорта в этот период существенное влияние оказало противостояние двух общественно-политических систем. Международный спорт активно использовался в идеологических и политических целях и становится ареной большой политики (апартеид, бойкоты, национализм, терроризм и т.д.) [35, c. 37-38].

С 1986 г., как считает Гуськов, начинается современный период развития международного спорта. Для этого периода характерны кардинальные изменения в сфере спорта. Было покончено с лжелюбительством в спорте, профессиональные спортсмены в ряде видов спорта были допущены к участию в Олимпийских играх, усилилась борьба международных спортивных организаций с допингом, меркантелизм стал основной ценностью в спорте, и сам спорт стал "товаром". Важно и то, отмечает Гуськов, что "если для второго периода характерным было существование жизненного представления об использовании свободного от работы времени для получения, главным образом, нового заряда жизни для той же работы", то в 90-е гг. "широкое распространение получает так называемое гедонистическое представление о жизни, согласно которому работа рассматривается как необходимость создания условий для лучшего проведения досуга, т.е. свободного времени, в том числе часы занятий спортом призваны служить удовлетворению личных потребностей и удовольствий человека" [35, c. 38-39].

С нашей точки зрения, между двумя указанными выше классификациями периодов развития международного спорта нет противоречия, ибо они выделены по различным основаниям, каждое из которых имеет определенный смысл и может быть использовано для определенных целей.

При оценке миротворческой функции современного спорта необходимо учитывать и еще одно обстоятельство. Как показывает история международного спорта в ХХ столетии, наиболее благоприятные условия для его развития складываются при наличии мирных отношений между государствами. Международная напряженность, эскалация гонки вооружений и тем более военные действия создают огромные препятствия, наносят существенный ущерб, а иногда приводят и к катастрофическим последствиям для международного спорта. Это ярко подтверждает история олимпийского движения. Как известно, из 26 Олимпийских игр современности, начиная с 1896 г., из-за мировых войн не состоялись Олимпиады 1916 г. в Берлине, 1940 г. в Хельсинки и 1944 г. в Лондоне; Германия, как главный виновник мировых войн, не была допущена к участию в Олимпиадах 1920 г. в Антверпене, 1924 г. в Париже и 1948 г. в Лондоне и т.д.

Эта ситуация подталкивает всех тех, кто участвует в спорте и олимпийском движении, связан с ними, ценит их, к активной борьбе за мир, за мирные способы разрешения возникающих конфликтов. В период "холодной войны" спортсмены играли активную роль в рамках развернутого во всем мире движения прогрессивных сил за предотвращение войны, сохранение мира и жизни на земле. Среди наиболее крупных акций в этом плане можно отметить участие спортсменов во Всемирной ассамблее "За мир и жизнь, против ядерной войны", ежегодные международные форумы атлетов в ФРГ в поддержку Крефельдского воззвания, различные международные соревнования, специально посвященные укреплению мира и дружбы между народами (например, многодневная велогонка мира, международные автомобильные соревнования - ралли "За мир и дружбу", легкоатлетические матчи Дружбы команд ГДР, Польши и ЭССР, кубок Дружбы по фигурному катанию, матчевые встречи боксеров и легкоатлетов СССР-США, эстафеты и велопробеги мира в Швеции, Голландии, Финляндии, Германии и др. В ряде стран спортсмены объединялись для борьбы за мир. В качестве примера можно сослаться на движение "Спортсмены против атомных ракет", развернутое сначала в ФРГ, а затем в Финляндии, Дании, Швеции и других странах. В Греции была создана организация "Спортсмены за мир и разрядку", в США - "Союз спортсменов за мир" и т.д. [см. 115, 342-349, 399, 508].

Многие факты свидетельствуют и о том, что спорт активно содействовал единению наций, доказательству их жизнеспособности. Свидетельством этого является, в частности, история немецкого гимнастического движения, сокольского движения в Чехии, польского спорта в период немецкой оккупации и т.д. Как отмечают Adefope [234], Deutsch [290], Foltz [324], Toohey и Warning [580], Vayrynen [587], Wohl [602] и др., участие в международном спортивном движении способствовало процессу формирования и укрепления национального самосознания во многих странах "третьего мира", который начался после их освобождения от иностранной экономической и политической зависимости.

Спорт содействует и установлению дружеских отношений между спортсменами различных стран. В ходе опроса спортсменов различных стран, который провел Heinila, выяснилось, например, что свыше 10% респондентов имеют более 10 друзей-иностранцев, а некоторые имеют более 30 таких друзей [362, p. 81].

Выше были охарактеризованы гуманистические культурные функции современного спорта, связанные с его инструментальными ценностями. Но помимо он выполняет важную символическую функцию. Данная культурная функция спорта, как отмечают Bouet [255], Defrance [288], Durantez [303], Duret и Wolff [305], Krawczyk [385], Maheo [438], McIntosh [450], Saraf [504], Silance [523], Swierczewski [573], Tatano [578, Tyszka [582], Urbankowski [584] и др. [см., например, 574], связана с его "аксиологической структурой", с системой присущих ему ценностей. Smitz [522] писал о том, что спорт представляет собой попытку овладеть реальным миром, многообразными силами природы, своим телом и на основе этого создать новый мир, новую действительность, которая как бы "снимает", если использовать гегелевский термин "Aufhebung" (Shmitz в том же значении использует термин "supersession") существующую реальность, поскольку является промежуточной между свободой во всей ее полноте и неволей беспощадной необходимости. А Kuczynski [395] считает, что для многих людей спорт является возвратом к счастливой собственной и родовой молодости, к источниковой связи с природой и бытием. Посредством спорта человек доступным ему способом наиболее глубоко утверждает себя, осуществляет самореализацию. Он не размышляет о смысле жизни, а реализует этот смысл наиболее надежным способом - сам созидает мир, в котором может найти справедливость и совершенство, а тем самым становится полноценным человеком.

В спорте, который мы рассматриваем как гуманную игровую модель соревновательных ситуаций реальной жизни [201], создаются предпосылки для реализации гуманистического принципа справедливости и равенства шансов: "Мир игры - это та единственная, искусственно созданная реальность, в которой можно без социальных трений осуществить демократию равных" [51, с. 39-40]. Правила спортивных соревнований одинаковы для всех участников. Игроки одобряют их и подчиняются им сознательно и добровольно. Победитель определяется на основе установленных и принятых игроками четких критериев. Оценки в игре производятся публично. Успех в спорте почти исключительно зависит от способностей, знаний, воли человека, его самоотверженного труда на тренировках. В спортивной деятельности не принимается в расчет рождение, позиция в профессиональных и товарищеских группах, деньги и связи. Здесь действительно могут быть созданы условия для того, чтобы выигрывал тот, кто лучше подготовлен, т.е. для практической реализации принципа справедливости.

Эта система ценностей, "аксиологическая структура" спорта делает его - в символическом плане - необычайно привлекательной моделью человеческого мира, справедливой, хотя и не бесконфликтной, общественной жизни, взаимных отношений между соперничающими сторонами - отдельными лицами или группами. В противовес жестким, антигуманным формам борьбы спортивные соревнования представляют собой "мягкую", гуманную форму соперничества, поскольку они регулируются определенными правилами игры и выступают как "символическое состязание между соперниками". "Спортивное состязание символизирует диалектическое единство конфликта и общности и являет собой образец мирного соревнования, способного стать фактором культурного развития" [80, с. 18]. Спорт выступает "как символ сотрудничества и понимания в мире и как символический мост для решения конфликтов" [342, S. 40].

В соответствии с этим и Олимпийские игры - это как бы "символ более лучшего мира, взаимопонимания спортивной молодежи, преодолевающий все национальные и культурные барьеры", как "пленительный символ единства человечества в его высочайших устремлениях" [419, p. 164], как "символ сплоченности и единения между людьми" [418, с. 79], как "символ мирного соревнования между народами в условиях взаимопонимания" [80, с. 13], а олимпийский огонь - как "символ мира" [217, с. 2-3] и единения всего человечества [487, 488]. "Олимпиады служат символом, отражающим стремление людей честно и на равных условиях соревноваться между собой во имя достижения определенных целей" [Эрдем, 1992, с. 18].

В этом отношении спорт, если его рассматривать с позиций общей теории культуры, как отмечает Krawczyk [388], является идеальным конструктом упорядоченного и справедливого общественного мира. Он показывает человечеству, столкнувшемуся на пороге ХХI столетия с серьезными трудностями и противоречиями в своем развитии, в каком направлении следует идти для их преодоления и разрешения. Oetinger [468] считает, что спорт является хорошей моделью для установления отношений сотрудничества и взаимопонимания в политической области. Suenens полагает, что принципы честной игры в спорте служат примером для установления "fair play между политическими партиями страны, fair play в коммерческих сделках между конкурентами, fair play между развитыми и развивающимися странами" и помогают им "в решении возникающих конфликтов, по крайней мере в создании атмосферы, имеющей важное значение для любой попытки решить их" [570, p. 6]. "Олимпийские игры... , - подчеркивает Kuczynski, - являются моделью отношений между нациями, выражением мечты о международной солидарности и в то же самое время выражением справедливости между соперниками, моделью специфической социальной чистоты и нравственности" [395, р. 138]. Lenk считает, что Олимпийские игры как символ мирного единения человечества играют особую позитивную роль - мифологическую. Oн полагает, что спортсмены высокого класса в символическом плане выступают как Геркулесы западной культуры и как модель ее самовыражения [420, p. 96].

С указанной выше символической функцией спорта связаны две его функции в системе международных отношений: 1) укрепление мира и дружбы между народами; 2) смягчение и регулирование конфликтов.

Не следует слишком примитивно понимать эти функции спорта. Реальность миротворческой функции спорта, использования его хотя бы для временного прекращения военных столкновений, установления "локального" мира, обычно обосновывают ссылкой на то, что еще античные Олимпийские игры стояли на службе идеи мира, поскольку "во время их проведения прекращались все войны и объявлялось "священное перемирие", которое начиналось за месяц до Игр и кончалось после того, как участники разъезжались по домам" [221, с. 111 ]. "Самое замечательное в этом перемирии - то, что его признавали все города и общины Греции. Это было подлинно всеобщее перемирие" [Пуре, 1980, с. 29].

Немецкие исследователи Леммер и Вайлер, опираясь на исследование исторических фактов, несколько уточняют это представление. Прежде всего они обращают внимание на сам термин "олимпийское перемирие", "священное перемирие", "экехейрия". Что обозначал этот термин? Если буквально переводить его, он будет обозначать "состояние отведенной или остановленной руки". Это понятие, отмечает Леммер, употреблялось в основном в качестве перемирия, предшествовавшего мирным переговорам. Договаривающиеся стороны брали на себя обязательства подавлять всякие попытки нарушения нейтралитета между Олимпией и Элеей во время Олимпиад (народы этих государств имели репутацию мирных жителей и не участвовали во внутригреческих конфликтах, и неприкосновенность территории древней Эллады, по-видимому, всеми уважалась) и в соответствии с этим неприкосновенность всех участников Олимпийских игр. Правители предоставляли особое покровительство богов всем участникам Игр: спортсменам, тренерам и организаторам, которые могли там находиться в безопасности и без риска возвращаться домой. Эта особая защита участников празднеств, указывает Леммер, и составляет более узкий смысл термина "перемирие". Такое перемирие вступало в силу, когда официально объявляли о начале Игр и приносили совместные жертвоприношения, и длилось примерно три месяца. Как подчеркивает Леммер, речь при этом не идет о всеобщем мире на территории Греции, как это нередко утверждают. Перемирие не могло означать всеобщего мира, поскольку Олимпийские игры в Греции не были единственными, проводились другие соревнования и праздники и сроки их проведения не совпадали [71, с. 41].

Таким образом, замечает по этому поводу Нидерман, в античный период "в наполненном войнами мире" Олимпия не могла повлиять на прекращение войн. Самое большее, что она могла гарантировать, - это проведение Игр несмотря на войны, да и то иногда благодаря тому, что район проведения Игр окружался войсками [96, с. 25].

К выводу о том, что "догма о всеобщем прекращении военных действий" во время античных Олимпийских игр "является фикцией" приходит и английский ученый Parry. Он подчеркивает, что в античности речь шла не о мире (peace), а о перемирии (truce). Условиями такого перемирия были три условия: неприкосновенность Эллады; участникам соревнований в течение трех месяцев разрешалось свободно путешествовать; все олимпийские государства договаривались о применении санкций к нарушителям" [477, p. 83]. Немецкий исследователь Шрёдер также отмечает, что "столь часто восхваляемый "олимпийский мир", так называемая "экехирия", был не более чем временным прекращением военных действий на греческой территории, где почти непрерывно происходили военные конфликты; без такого перемирия паломничество к святыням Олимпии было бы невозможно". Он обращает внимание и на тот факт, что самая известная речь, прозвучавшая во время Олимпиады 380 года до н.э., отнюдь не была одой миру; "это был призыв к грекам возобновить под предводительством Афин борьбу против персов" [Шрёдер, 1985, с. 5].

Весьма сложная ситуация с миротворческой функцией спорта характерна и для современного олимпийского движения. Организаторы современных Олимпийских игр неоднократно сталкивались и должны были решать проблему отношения олимпийского движения к войнам и воюющим странам.

О характере принимаемых в связи с этим решений свидетельствуют хотя бы следующие факты. Уже в 1896 г. спортсмены соревновались в стране, которая находилась на пороге войны, разразившейся сразу же после окончания соревнований (Крит воевал с Турцией). В 1900 г. Британия принимала участие в англо-бурской войне, а французские войска оккупировали Нигер. Перед началом Олимпийских Игр 1904 г. США развязали войну в Колумбии за отделение северных территорий и преобразование их в государство Панама, которое сразу же было признано Соединенными Штатами Америки. Во время Олимпийских игр 1904 г. войска США все еще находились в Панаме, а германские войска - в Камеруне. В 1912 г. страны-участницы Олимпийских игр сражались в Балканской войне. Перечень войн, проходивших непосредственно перед Олимпийскими играми или в период их проведения, даже если ограничиться периодом, когда президентом МОК был Кубертен, слишком длинен, чтобы можно было привести его полностью. И перемирие в этих и более поздних военных действиях на время проведения Олимпийских игр не объявлялось.

В связи с обсуждаемой проблемой весьма показательна и ситуация, связанная с организацией Олимпийских игр 1940 г. В 1938 г. после отказа Японии проводить летние Олимпийские игры столицей олимпиады был выбран Хельсинки, а в 1939 г. было решено о проведении зимних Игр в Германии, учитывая то обстоятельство, что только страна-организатор предыдущих Игр смогла бы подготовиться к новым Играм за такой короткий период времени. Это решение было принято уже после аннексии Чехословакии Германией. МОК встал перед выбором между отменой Олимпийских игр и проведением их в стране, которая готовилась к войне, уже захватила соседние страны и угрожала другим. При первом голосовании за указанное решение было подано 2 голоса, а 27 голосов - против; после второго голосования местом проведения Игр была названа Германия.

Через две недели после начала второй мировой войны президент МОК граф Байе-Латур поставил на голосование перед членами исполкома МОК вопрос о том, какую позицию должен занять МОК в условиях начавшейся войны. И прежде всего встал вопрос: могут ли Олимпийские игры проводиться в стране, которая находится в состоянии войны? "Да", - проголосовали члены исполкома (четверо против троих). Следующий вопрос: следует ли отстранить воющие страны от участия в Играх? "Нет", - проголосовали единогласно. На рассмотрение международным спортивным федерациям был передан вопрос о самой возможности организации Олимпийских игр. Вопрос был решен положительно подавляющим большинством голосов. Все члены исполкома МОК ответили "да" и на вопрос о том, смогут ли спортсмены воющих стран соревноваться друг с другом в спорте [см. 62, с. 10].

Каков же реальный смысл указанных выше функций спорта?

Во-первых, спортивные соревнования, как уже отмечалось выше, содействуют единению, взаимопониманию и сотрудничеству народов различных стран и континентов. Они помогают установить контакты между странами, которые находятся в определенном конфликте, в состоянии войны, позволяют народам разных стран лучше узнать, познакомиться с достижениями культуры и специфическими особенностями друг друга и тем самым формируют у них взаимное уважение, способствуют установлению и стабилизации атмосферы мира.

Во-вторых, спортивные соревнования демонстрируют (доказывают) возможность и преимущества мирной ("мягкой", "гуманной", "человечной", основанной на этических принципах) модели соперничества, противостоящей такой его "жесткой", антигуманной форме, связанной с использованием оружия, какой является война. "Спортивное состязание символизирует диалектическое единство конфликта и общности и являет собой образец мирного соревнования, способного стать фактором культурного развития" [80, с. 18]. Оно дает пример разрешения конфликтов бескомпромиссным и соревновательным, но мирным путем. Тем самым спорт как бы призывает: "Давайте лучше состязаться в спорте, чем убивать друг друга!"

Эта функция спорта, Олимпийских игр в частности, особенно важна в современном мире, полном разногласий, споров, конфликтов. Как отмечает профессор политологии Krockow, автор нескольких трудов на тему "Спорт, общественность и политика", "в условиях прочного мира, всеобщей гармонии и единства Олимпийские игры почти не были нужны - в лучшем случае в качестве особого захватывающего вида развлечения". Однако они крайне необходимы "в условиях глубоких конфликтов и всеобщей напряженности и раздора". "Верно то, что спорт не может разрешить политические конфликты... Идея спорта и в особенности Олимпийских игр заключается в том, чтобы молодежь со всего света встречалась в мирной борьбе, несмотря на все конфликты или даже из-за них, вопреки всем раздорам, характеризующим наш мир или именно из-за них" [392, p. 10].

Роль современного спорта в укреплении мира связана с решением и еще одной важной проблемы. Как отмечает Суходольский [213], воспитание подрастающего поколения имеет две разные, хотя и взаимосвязанные, задачи. Одна из них - защита мира, другая - подготовка к мирной жизни. До сих пор преимущественное внимание обращалось на решение первой задачи. Главной целью воспитания, направленного на защиту мира, было достижение согласия между людьми и на планете в целом. В связи с этим совершенно обоснованно развивались знания о войне и мире, о формах воспитания, подавляющих агрессивность, о новой хозяйственной политике в мировом масштабе и т.д.

Однако в настоящее время у этой проблемы, подчеркивает Суходольский, возникли новые аспекты. Имеются в виду те жизненные ценности, которые обеспечивают безопасность человечеству и качество жизни. Еще раньше философ и психолог Джеймс обратил внимание на парадоксальную ситуацию в оценке войны и мира. Осуждая войну с моральной точки зрения, вместе с тем нельзя отрицать, что с ней связаны такие важные и благородные человеческие качества, как жертвенность, героизм, смелость, сотрудничество. Причем, нет уверенности в том, что эти качества будут сохранены в эпоху мира, когда условия полной безопасности могут способствовать развитию эгоистический тенденций. Пытаясь решить этот парадокс, Джеймс предлагал найти "моральный эквивалент войны", т.е. поставить такие задачи, которые требовали бы проявления героических качеств, но не носили бы военного характера. Аналогичную проблему затрагивал и югославский писатель Булатович, который обращал внимание на то, что в мирный период времени эгоизм и хищность людей уничтожают не только героические, но и простые человеческие стремления к сотрудничеству и общности. Как отмечает Суходольский, спорт занимает важное место в воспитательных программах, которые должны решить эту проблему [213, c. 5-6].

Проделанный выше анализ выявляет, таким образом, достаточно высокую культурную гуманистическую значимость современного спорта и олимпийского движения. Они показали свою эффективность в решении целого ряда важных социально-культурных задач. Именно поэтому олимпийское движение превратилось в одно из самых мощных социальных движений современности, а "ценности спорта получили такое всеобщее признание, которого не добивалась ни одна из величайших религиозных или политических систем в истории человечества" [450, p. 77].

Известные деятели искусства - артист Борис Чирков и кинодраматург Д. Полонский заметили однажды, что современный спорт "взял на себя часть огромной ответственности за воспитание человека, "конструирование" личности, нравственности, доброты, честности, товарищества". "И здесь у спорта, - по их мнению, - может быть не меньше возможностей, чем у просвещения и искусства".

Проведенный выше анализ подтверждает это. С современным спортом связан необычайно широкий круг гуманистических, культурных, духовных ценностей, поскольку он позволяет сознательно, целенаправленно и весьма эффективно воздействовать на самые разнообразные физические, психические, духовные качества и способности людей, формировать их эстетическую, нравственную культуру, культуру общения, экологическую культуру и т.д. Особенно высока культурная ценность "спорта для всех", т.е. тех форм спортивных соревнований и подготовки к ним, которые имеют целью укрепление здоровья человека, отдых, развлечение, общение с другими людьми и т.п. Однако, как отмечалось выше, важные социально-культурные ценности связаны и со спортом высших достижений.

Подчеркивая гуманистическое культурное значение современного спорта, важно иметь в виду, что это - лишь одна сторона его оценки с позиций гуманистических идеалов. Не менее важно отметить еще два момента, показывающие сложное и противоречивое лицо современного спорта.

Во-первых, научный анализ выявляет тот факт, что огромный гуманистический культурный потенциал спорта реализуется в настоящее время недостаточно полно и эффективно. Особенно это касается роли спорта в формировании и развитии духовно-нравственных, эстетических, творческих способностей детей и молодежи, их нравственной, коммуникативной, экологической культуры. У детей и молодежи, активно занимающейся спортом, не развивается интерес к различным видам интеллектуальной и художественной деятельности, в том числе к отображению спорта средствами искусства (музыки, живописи, фотографии и т.д. Спортивные мероприятия недостаточно полно и эффективно используются их организаторами для пробуждения у участников интереса к искусству, к эстетическим и художественным ценностям, к духовной, творческой деятельности во всех ее разновидностях.

Исследования [cм. напр., 58, 145 и др.] выявляют дефицит положительных эмоций у спортсменов во время тренировок и на соревнованиях Опрос юных футболистов показал, например, что только 12,5% из них не испытывает отрицательных эмоций во время занятий футболом; 20% часто имеют такие эмоции; 12,5% редко испытывает положительные эмоции, а 2,5% - никогда. Менее половины (47,5%) испытывают удовлетворение от общения с природой, только 55% - эстетическое удовлетворение, связанное с созерцанием красоты, прекрасного, только 75% - удовлетворение от общения с другими людьми и т.д. [см. 145]. Почти 60% старшеклассников, судя по их ответам, никогда не получали эстетического удовлетворения на уроках физкультуры в школе. Тема "Спорт и искусство" заняла одно из последних мест в иерархии тем, вызывающих наибольший интерес у старшеклассников [155, с. 119]. Из числа опрошенных студентов лишь 46% часто испытывают положительные эмоции в ходе занятий физкультурой и спортом, 12% постоянно имеют негативные эмоции, а более половины (52,3%) - испытывают их время от времени. Более 60% отметили, что они редко получают эстетическое удовольствие на занятиях, либо совсем не испытывают его и что эти занятия, как правило, не дают им возможности для общения с природой [см. 211].

Но дело не только в том, что гуманистический потенциал спорта реализуется в современных условиях недостаточно полно и эффективно. В современном спорте гуманистические ценности нередко вообще отступают на задний план и со спортом связан целый "букет" негативных явлений.

Прежде всего речь идет о существенной девальвации нравственных и других духовных ценностей в спорте, особенно в спорте высших достижений [59, 170, 189, 191, 192, 197, 199, 202, 205, 208 и др.].

Все большее число людей, даже детей и подростков, спорт привлекает вовсе не как сфера проявления эстетики, нравственности, культуры, чисто человеческого (неформального) общения, гуманного отношения людей друг к другу и к природе, не как средство гармоничного развития личности. Они включаются в спорт и спортивные соревнования (как их непосредственные участники, зрители и т.д.) прежде всего потому, что здесь можно заработать деньги, приобрести иные материальные блага, славу, поднять свой престиж, наблюдать и проявить жестокость, агрессивность, грубую физическую силу, превосходство одного человека над другим. Так например, на основе опроса венгерских олимпийцев еще в начале 80-х гг. известный венгерский социолог спорта Фельдеши-Сабо пришла к выводу, что "в системах ценностей венгерских олимпийцев 1948-76 гг. общие социальные ценности располагаются на дальнем плане, тогда как на первый план выдвигаются ценности, связанные с карьерой или личной выгодой" [Фельдеши, 1983, с. 20]. В последующие годы такая ориентация не ослабевает, а усиливается в связи с коммерциализацией спорта и олимпийского движения. Она затрагивает не только спорт высших достижений, но и "спорт для всех". Укажем и на тот факт, что в ходе опроса старшеклассников, который провела Сегал [1989], более трети из них указали на первостепенную привлекательность для них драк, столкновений и споров спортсменов друг с другом при наблюдении за спортивными зрелищами, а тем "спорт и искусство" заняла одно из последних мест в иерархии тем, которые их интересуют.

Как отмечается в литературе, "отделившись, обособившись от культуры физической, гуманитарной, спорт, превратившийся в экспериментальный полигон, в фабрику по производству рекордсменов, специалистов по поддержанию государственного престижа, этот большой спорт гипертрофировал в человек специальные навыки и умения в ущерб воспитанию в нем высоких нравственных качеств, за счет недобора им универсальных знаний, вместо ориентирования его на общечеловеческие ценности" [59, с. 209].

Среди спортсменов, тренеров, спортивных руководителей все чаще наблюдается стремление добиться победы любой ценой, даже за счет применения спортсменами медицинских и фармацевтических средств, пагубно отражающихся на их здоровье, а также нарушения нравственных норм и принципов. Исследования, проведенные в разное время и в разных странах показывают, что активные и регулярные занятия спортом не повышают, а снижают ориентацию на нравственное поведение в спорте.

Финский ученый Heinila [359] еще в 1969 г. на основе опроса молодых футболистов в возрасте 15-18 лет из разных стран и разной квалификации (было опрошено 17 профессиональных и 16 любительских клубов Англии, 38 клубов Швеции, входящих в 1-4 лигу и 38 команд Финляндии, участвовавших в первенстве страны) показал, что спортсмены высокой квалификации в меньшей степени склонны к ориентации на нравственное поведение в спортивных поединках, нежели спортсмены низкой квалификации. "Молодые футболисты из профессиональных клубов, - отмечал Heinila, опираясь на полученные им результаты, - в большей степени склоняются в сторону эффективности и в меньшей степени - в сторону идеализма, чем молодые футболисты из других групп. Наиболее типичным для молодых футболистов из профессиональных клубов является то, что они рассматривают такие категории, как коммерческое отношение к спорту, приоритет интересов команды, бесчестность, жестокость и "зуб за зуб", в качестве допустимых моральных категорий в системе с критерием эффективности" [359, p. 33]. Проведенный Heinila опрос показал, в частности, что согласны: с утверждением "если игрок противника находится в выгодном положении для удара по воротам, то его нужно немедленно сбить с ног", - 70% опрошенных молодых футболистов Англии из профессиональных клубов и 54% из любительских; с утверждением "в главных играх все средства допустимы для достижения победы" - 54% футболистов из профессиональных клубов и 38% из любительских; с утверждением "в ходе матча игрок может позволить себе все лишь бы это не обнаружили" - 69% профессиональных игроков и 42% любителей; с утверждением "игрок может сыграть рукой, если судья этого не видит", - 83% профессиональных игроков и 63% любителей [359, pр. 21-22].

Исследования, которые в разные годы и в разных странах провели Mantel и Vander (1974) [442], Fielding (1976) [318], Allisson (1980-1981) [239, 240], Nixon (1980) [467], Regnier (1984) [494], Bredemeier и Shields (1985) [259, 260], Mugno и Feltz (1985) [460], Bredemeier, Weiss и др. (1986) [261], Вишневский (1987) [28], Arnold (1989) [245], Goncalves (1989) [337], Винник (1991) [26], Баринова [8], Гутин [36], Самусенков [145], Сегал [155], Стопникова [211] и др. (1982-1994 гг.) - в рамках комплексного международного исследования, проведенного по программе и под руководством автора данной работы, показали, что эта ситуация в спорте не только сохраняется, но становится все более характерной для него. Те, кто не участвует регулярно в спортивных соревнованиях, проявляют гораздо больше желания выступать за соблюдение нравственного кодекса "честной игры", чем постоянные участники состязаний, и спортсмены высокой квалификации по сравнению со своими коллегами "более низкого класса" проявляют меньшую склонность связывать себя этим кодексом.

Так, Nixon [467] на основе опроса студенческой молодежи пришел к выводу, что те, кто показывает лучшие спортивные результаты, как правило, чаще нарушают кодекс честной игры.

Согласно данным, полученным Винник на основе опроса более 3 тыс. человек (в том числе более двух тысяч в возрасте от 12 до 25 лет), готовность нарушать правила соревнований в целях достижения успеха значительно ярче выражена у спортсменов даже по сравнению с физкультурниками: 13,4% физкультурников и 21,1% спортсменов занимают позицию, согласно которой в важной и ответственной спортивной игре допустимы все средства; готовы на нечестный поступок во имя личной выгоды 8,1% спортсменов и 5,9% физкультурников. Среди спортсменов низкой квалификации, которые опрошены Винник, 20,5% готовы пойти на бесчестный поступок в соревнованиях ради победы, а среди спортсменов 1 разряда и выше таковых уже 35,5%. По ее данным, уже через 2-3 года занятий в спортшколах при практически одинаковых исходных позициях в реакции на нарушение правил "честной игры" с остальными школьниками подросток-спортсмен начинает в 1,5 раза чаще занимать безразличную позицию, чем его сверстники [26, с. 14, 16].

Этот вывод подтверждают результаты социологических опросов, которые провели Самусенков [145] и Вишневский [28]. В том и другом исследовании изучалось нравственное поведение юных футболистов в спортивных поединках, их отношение к принципам "Фэйр плэй". Однако первый опрашивал учащихся ДЮСШ, специализирующихся в футболе, а второй - школьников-участников массовых спортивных соревнований по футболу "Кожаный мяч", как правило, не занимающихся регулярно этим видом спорта. Сравнительный анализ результатов, полученных в двух указанных исследованиях, показывает, что юные футболисты-учащиеся ДЮСШ проявляют меньшую по сравнению со школьниками ориентацию на нравственное поведение в спорте.

Так, почти половина (48,5%) опрошенных Самусенковым юных футболистов придерживается мнения, что в современном футболе нельзя добиться успеха, если придерживаться поведения в духе честной игры, и 85,6% высказали мнение о том, что возможны ситуации, когда надо добиваться победы любой ценой.

Повидимому, исходя из этих соображений, более 80% юных футболистов (значительно больше, чем процент школьников и студентов) допускает грубую игру спортсмена (команды) в ответ на такую же игру соперника. 75% считает, что игрок может сыграть рукой, если судья этого не видит. 74% полностью или частично согласны с тем, что игрок может притворяться, симулировать травму, нарушать правила, если это способствует победе его команды. 72% согласились с утверждением о том, что в ключевых играх для достижения победы можно использовать любые средства, а 77% - с утверждением о том, что во время футбольного матча игрок может действовать на поле так, как этого требует его темперамент. 61,5% согласны с тем, что если игрок нарушил правила, а судья проявляет нерешительность, надо попытаться повлиять на решение судьи с помощью демонстративных протестов. За имитацию травм с целью создания условий для отдыха своей команды высказались 43,8%, а 93,1% - за затяжку времени с целью довести матч до победы, и т.д.

Вишневский [28] также выявил целый ряд негативных моментов в нравственном облике опрошенных им школьников - участников массовых соревнований "Кожаный мяч", в том числе проявление у многих из них четко выраженной индивидуалистической направленности личности. Вместе с тем, по его данным, большинство юных футболистов доброжелательно настроены к сопернику, не стремятся к победе любой ценой, что соответствует нормам спортивной этики, 78% согласны с выражением: "борьба за победу дороже самой победы", 63% на вопрос, что бы они пожелали своему сопернику, встретив его перед выступлением в соревнованиях, ответили: "пожелал бы удачи", а "пожелал бы поражения" - только 4,3%. Около половины опрошенных в критических ситуациях готовы помочь сопернику, не считаясь со своим выигрышем.

Интересно сравнить приведенные выше данные с результатами исследования, которое провел Goncalves [337]. В 12 начальных и средних школах Португалии им было опрошено 2515 школьников (1290 мальчиков и 1225 девочек), из которых 1124 выступает в спортивных соревнованиях (642 мальчика и 432 девочки). 755 из них занимаются индивидуальными видами спорта (плаванием, гимнастикой, теннисом) и 369 - командными (футболом, баскетболом). Цель опроса состояла в том, чтобы определить уровень знаний школьников о концепции честной игры и их готовность соблюдать ее нормы в различных ситуациях, возникающих в спортивных состязаниях.

Для опроса использовалась анкета, состоявшая из двух частей. В первой части знания школьников относительно честной игры оценивались по количеству правильных ответов, данных на 12 вопросов типа: "Является ли признаком честной игры согласие с решением судьи, которое расходится с интересами вашей команды?". Каждый правильный ответ оценивался в 1 балл (максимальное количество баллов - 12). Во второй части анкеты оценивалась готовность школьников вести себя в соответствии с кодексом честной игры. При оценке учитывалась их реакция на 5 ситуаций, которые могут возникнуть в спортивном соревновании и которые требуют решения нравственной проблемы. Например, предлагалось принять решение, связанное с указанной ниже ситуацией: "Ты участвуешь в последнем забеге финала ежегодного школьного соревнования по бегу на 50 метров. На середине дистанции твой главный соперник споткнулся и упал. Ты продолжил бег без соперника и выиграл соревнование. Перед тобой выбор: 1) не обращать внимания на то, что произошло с соперником, и оказаться победителем или 2) попросить учителя снова провести забег. Если бы ты оказался в такой ситуации, то попросил бы учителя снова провести забег?". Ко всем ситуациям были даны пять вариантов ответов: 1) "да, конечно"; 2) "да, наверное"; 3) "не знаю"; 4) "наверное, нет"; 5) "конечно, нет". Ответы школьников оценивались по шкале - от одного балла (при ответе "нет, ни в коем случае") до пяти баллов (при ответе "да, только так").

Опрос показал, что школьники, как занимающиеся спортом, так и не занимающиеся, достаточно хорошо знакомы с концепцией и принципами честной игры (средняя оценка знаний - 10,6 баллов). Девочки показали несколько лучшие знания (10,8 баллов) по сравнению со знаниями мальчиков (10,4 балла). Вид спорта, которым занимаются школьники, не оказывает какого-либо существенного влияния на их знания концепции честной игры.

Самое же главное состоит в том, что школьники, не выступающие в спортивных соревнованиях, проявили более выраженное стремление к соблюдению норм честной игры, чем те, кто выступает в соревнованиях. Из числа школьников, занимающихся спортом, 61% заявил, что они считают возможными любые действия, включая агрессивное поведение, при условии, что все это не будет замечено судьей. Тем самым проведенный опрос, как подчеркивает Goncalves, подтвердил данные, которые ранее получили], Allisson [239-240], Mantel и Vander [442], Mugno и Feltz [460], Regnier [494] и др.

Часто имеет место лишь формальное, декларативное признание (под влиянием пропаганды) в спорте гуманистических идеалов, в том числе нравственных принципов. Это достаточно четко выявилось, например, в ходе указанных выше международных социологических исследований. При опросе и юных спортсменов, и школьников, и учащихся ПТУ, и студентов, как правило, выявлялось противоречие между их согласием с нравственными нормами и слабой ориентацией на эти нормы в тех конкретных ситуациях, которые могут возникнуть в ходе спортивных соревнований и требуют нравственной оценки.

При опросе студентов декларативное признание нравственных норм поведения проявилось в их ответах на многие предложенные им вопросы анкеты. Так например, при ответе на вопрос о том, какие идеалы олимпизма являются для них наиболее привлекательными, большинство респондентов указало на принцип честной игры, 44,6% отметили, что он является для них наиболее привлекательным, а 22,4% - в определенной степени привлекает их. Отвечая на вопрос о том, каким образом спортсмены нашей страны должны относиться к спортсменам других стран, с которыми им приходится встречаться в ответственных соревнованиях (на Олимпийских играх, чемпионатах мира и т.д.) более 60% респондентов выбрали те варианты, которые соответствуют нравственным принципам: "как к соперникам, которых надо обязательно победить, но в честной, справедливой борьбе" или "как к друзьям, в соревновании с которыми главная задача - не победа, а общение, взаимопонимание, сотрудничество". Только около 4% предпочли иной вариант: "как к противникам (злейшим врагам), которых надо победить во что бы то ни стало (любыми средствами)".

Такая же картина обнаруживается и при анализе ответов респондентов на вопрос о том, какие спортсмены (команды) заслуживают более высокой оценки и одобрения: те, которые добились победы в ответственном соревновании, хотя при этом действовали не очень красиво, допустили нарушение правил честной игры, или те, которые строго соблюдали данные правила, доставили зрителям удовольствие красотой своих действий, старались изо всех сил, но все-таки не добились победы. Большая часть (44,3%) респондентов предпочла вторую, более нравственную позицию, и лишь 7,5% - первую (15% не смогла отдать предпочтение ни одному из этих вариантов).

Однако анализ ответов студентов на другие, "контрольные", вопросы показывает, что на самом деле многие из них занимают иную позицию. Слабая ориентация значительного числа студентов на нравственные ценности особенно наглядно проявилась, когда нужно было от общей декларации признания нравственных норм поведения перейти к оценке той или иной конкретной ситуации во время спортивных соревнований. Так например, меньше 40% полагает, что игрок всегда должен беспрекословно подчиняться решению судьи (такого мнения придерживается 51% студентов 4 курса и 29% первокурсников, 48% студентов и 34% студенток). Только 22% студентов считает, что самое главное для игрока - показать красивую игру, даже если это не позволяет добиться победы. Лишь 23% исходит из того, что обязанность каждого игрока строго соблюдать правила, быть честным и справедливым, по-рыцарски вести себя, даже если он (его команда) проигрывает. Только 12% полагает, что при нарушении правил игрок должен прекратить игру, даже если судья не заметил нарушения. Столько же студентов согласны с тем, что на грубую и нечестную игру соперников команда (спортсмен) должны отвечать тем же, а 11% студентов - с тем, что если судья колеблется в своем решении, игрок должен повлиять на его решение своим протестом.

Слабая ориентация многих студентов на нравственные ценности проявилась и в их оценке ситуации, которая может случиться в важном, ответственном соревновании: один из спортсменов увидел, что его товарищ по команде добился успеха (забил гол, отобрал мяч у противника и т.д.), нарушив при этом правила, а судья не заметил этого нарушения. Студентам предлагалось выбрать тот вариант поведения этого спортсмена, который они считали наиболее правильным. Наибольшее число (почти 22%) предпочли такой вариант: во время игры спортсмен должен сделать вид, что ничего не заметил, и лишь после игры сообщить об этом тренеру и товарищам по команде. 1/5 часть затруднилась ответить на вопрос и сделать выбор. Около 18% избрали следующий вариант: никак не отреагировать на замечания - ни во время игры, ни после. И лишь совсем незначительное число (около 7%) предпочли вариант, основанный на соблюдении принципов честной игры: сразу во время игры сообщить судье о нарушении правил и добиваться отмены его решения.

Противоречие между декларативным признанием студентами нравственных ценностей и их реальным поведением отмечают и другие исследователи. Так, по данным опроса студентов г. Краснодар, принципы честной игры в спорте декларируются большинством респондентов, но лишь 7,1% отметили свое стремление выработать у себя качество вести честную и справедливую борьбу; 68,2% указали на то, что на соревнованиях позволительно отступать от общечеловеческих принципов поведения [132, с. 34-35].

Слабую ориентацию и студентов и школьников на нравственное поведение в спорте подтверждают и результаты опроса относительно их реального поведения в спортивных соревнованиях. Так, лишь 24% студентов, участвовавших в спортивных соревнованиях, сообщили о том, что они не добивались успеха за счет нарушения правил, которого судья не заметил. А из числа студентов, которые добивались успеха таким образом, только небольшая часть - 11% переживали об этом (причем, очень сильно - только 4%). Лишь 7,5% указали на то, что если бы такая ситуация повторилась в настоящее время, они поступили бы иначе. Почти 23% опрошенных студентов затруднились ответить на данный вопрос, продемонстрировав тем самым неопределенность своей нравственной позиции к такого рода ситуации.

При опросе Самусенковым [145] юных футболистов большинство из них, отвечая на вопрос, как должен вести себя игрок на футбольном поле - в соответствии с требованиями судьи, в соответствии с духом честной и справедливой борьбы или так, чтобы получить как можно больше выгод для своей команды, - на первое место поставили пункт "в соответствии с духом честной и справедливой борьбы".

Однако многие факты говорят о декларативности этой позиции. В этом плане заслуживает внимания оценка юными футболистами описанной выше ситуации, которая может случиться в важном, ответственном соревновании: один из спортсменов увидел, что его товарищ по команде добился успеха (забил гол и т.д.), нарушив при этом правила, а судья не заметил этого нарушения. Оказалось, что только 10,8% юных футболистов занимают высоконравственную позицию - сразу во время игры сообщить судье о замеченном нарушении правил и просить отмены его решения. 23,1% заявили, что их вообще не интересует и не волнует поведение других игроков, 49,2% - что в упомянутой ситуации во время игры они не стали бы ничего предпринимать, а после игры поставили бы в известность о ней тренеров и своих товарищей, а 16,9% - что в интересах команды они вообще ничего не стали бы предпринимать.

Декларативность указанной позиции показывают и результаты опроса юных футболистов относительно их реального поведения. 80% из них во имя победы неоднократно нарушали правила честной игры, причем, лишь 8% сильно переживали об этом, 60% переживали, но не очень, 33% совсем не переживали. 37% заявили, что в аналогичной ситуации они вновь поступили бы точно так же, как и раньше, 16% отметили, что они поступили бы иначе, а 47% затруднились в формулировании своей позиции в этом плане.

Сошлемся также на данные, которые получил Носов [98] в 1989-1990 гг. в ходе опроса учащихся 5 ДЮСШ г. Новосибирска. 16,6% учащихся младшей возрастной группы, 6,8% средней группы и 20,4% старшей группы применяют стимуляторы для выполнения норматива мастера спорта. Во время спортивных соревнований почти половина младших, 24% средних и 60% старших учащихся искажали год рождения; 32,9%, 30,7%, 75,3% - выступали под чужой фамилией; 27%, 35,5%, 63,7% респондентов отметили необъективное судейство, 2,8% средних и 10.2% старших школьников - договорные встречи (победы). Поддерживают применение допинга спортсменами высокого класса 25% учащихся младшей, 58,4% средней и 68,8% старшей возрастной группы.

В связи с приведенными выше данными важно отметить, что речь идет прежде всего о детях и подростках, только начинающих свой путь в спорте и тем не менее уже имеющих столь "испорченные" взгляды на поведение спортсмена, да и реально проявляющих себя не лучшим образом в спортивных поединках.

Многие исследователи современного спорта отмечают усиление ориентации спортсменов (по крайней мере в некоторых видах спорта) на применение физического насилия, жестокости, грубой игры. Так например, Фолкнер (Университет штата Массачусетс) в статье "Насилие как профессия: люди, ситуации и мир профессионального хоккея", помещенной в сб. "Социальные проблемы спорта", отмечает, что игроки-профессионалы воспринимают насилие и грубую игру как важные функциональные стороны хоккейного матча, позволяющие: 1) вести своего рода разведку, получая информацию об игровых возможностях команды противника в целом и каждого из ее игроков; 2) воздействовать на боевой дух команды противника с помощью прямого запугивания, для чего во многих командах существуют специальные игроки ("игроки-полицейские"). "С того момента, как игрок выходит на лед и вступает в игру, - пишет автор статьи, - вокруг него возникает особый мир, в котором сила и жестокость имеют значение и смысл" [531, р. 108].

И вообще в современном спорте отмечается возрастание физического насилия, жестокости, грубой игры [481], того, что специалист в области философии спорта Кристиан Бомберг назвал "ритуализацией насилия". Характерно в этом плане высказывание американского спортсмена Майка Кертиса: "Я играю в футбол лишь потому, что только на поле я могу избить кого-нибудь и уйти безнаказанным" [цит. по: Нонев, 1989, с. 20]. Все большее число стран сталкивается с волной насилия, грубости, агрессивности в спорте, с побоищами между болельщиками во время и после футбольных, хоккейных и других матчей. Все более частыми становятся случаи, когда казалось бы изначально гуманистические по своей природе спортивные поединки пробуждают в людях не глубоко человеческие чувства, а звериные инстинкты, не столько объединяют, сколько разъединяют людей, противопоставляют их друг другу. Не случайно, как было отмечено выше, Goodhart и Chataway назвали свою книгу о современном международном спорте "Война без оружия".

Galtung указывает ряд симптомов все более широкого проявления насилия в современном спорте и те факторы, которые содействуют этому.

- Агрессия и насилие как среди спортсменов, так и зрителей, наблюдается сегодня уже не только в спорте высших достижений, а также в профессиональном спорте и уже не только в так называемых видах спортивной борьбы. Более того, обучение умению агрессивно нарушать правила входит в программу тренировки даже юных спортсменов.

- Физические манипуляции составляют важную и очевидную предпосылку достижения спортивного успеха.

- Тренировка и соревнования используются в работе с детьми все более младшего возраста, в том числе с дошкольниками.

- Увеличивается продолжительность и интенсивность тренировки, физические нагрузки становятся все более тяжелыми.

- Все чаще используются психические манипуляции атлетов [см. 481, S. 191-192].

Ряд исследователей высказывает опасение по поводу того, что агрессивность, насилие, грубость будут занимать все более видное место в спорте. Dunnig писал, например, о том, что если баланс между серьезностью и игрой в спорте сдвинется в сторону серьезности (а тенденция именно такова), то спорт "станет трансформироваться из "пародии" на борьбу в действительную борьбу и грязная игра увеличится в спорте" [300, р. 345].

Учитывая тенденцию к все большему проявлению насилия и агрессивности в спорте, Hacker высказал мнение о том, что "скоро спорт из средства контроля за агрессивностью превратится в средство ее узаконивания" [цит. по: 481, S. 194]. Бестужев-Лада [12] высказывает опасение по поводу возможного превращения спорта в современную разновидность гладиаторства

У спортсменов и болельщиков нередко наблюдаются проявления не только эгоизма и агрессивности, но даже ненависти по отношению к соперникам и "болельщикам" "противоположного лагеря", националистические чувства. Один из показателей именно такой ориентации - отношение спортсменов различных стран друг к другу. В ходе международного социологического исследования "Спорт и международное взаимопонимание", которое провел Heinila, спортсменам задавался вопрос о том, каким образом они относятся к спортсменам других стран: просто как к участникам соревнования, как к своим спортивным друзьям, как к честным соперникам, как к жестким противникам, как к своим врагам. Анализ полученных данных показал, что 22% финских спортсменов и 36% венгерских спортсменов оценивают спортсменов других стран как жестких противников и врагов (еще 14% финских спортсменов затруднились дать определенный ответ). Опрос показал также, что 51% опрошенных финских спортсменов и 26% венгерских не имеют друзей среди иностранных спортсменов [362, pр. 77, 81].

Серьезную тревогу вызывает тот факт, что в большой спорт тренеры вовлекают все более молодых людей, часто маленьких детей, применяют для подготовки из них рекордсменов не гуманистические воспитательные методы, а методы дрессировки, натаскивания и другие методы, которые калечат их и физически и духовно. Как отмечает проф. Пауэлл из Канады [109], "многообещающего" ребенка во имя золотой медали обучают, тренируют, дрессируют, натаскивают, морочат посулами его родителей. Потенциальный чемпион все чаще оказывается отрезанным от общественной жизни, становится не представителем, а изгоем общества. На него обрушивается лесть, слава, деньги, путешествия, "друзья", а если что-нибудь пойдет неладно. - забвение. И чтобы удержать спортсмена "на вершине", в центре внимания публики, применяются порой методы, несовместимые с этикой. Все это приводит к тому, что спортсмены нередко получают тяжелые травмы, становятся инвалидами, все чаще допускают нарушения нравственных норм и принципов.

В настоящее время в литературе достаточно подробно и глубоко описаны и другие негативные явления, связанные со спортом, с его антигуманным культивированием, особенно в рамках спорта высших достижений: использование его в качестве средства одурманивания масс, отвлечения их от насущных социально-политических проблем, манипуляции общественным мнением, решения узкокорыстных политических целей, разжигания межнациональных конфликтов; негативное влияние спорта на экологию и т.д.

Обрисованная выше ситуация, сложившаяся в настоящее время в спорте, дает основание для выводов о том, что "современная спортивная субкультура, мягко говоря, негуманна - ранняя спортивная специализация и профессионализация ограничивают возможности личностной общекультурной эволюции. Этическая реальность современного спорта - групповая и корпоративная мораль; социокультурная - преобладание технократического стиля мышления над гуманистическим. В этом смысле спортивная субкультура близка к феномену контркультуры и, очевидно, в нормативно-ценностной плоскости оказывается во многих своих проявлениях за границами ключевых норм и ценностей самого спорта, особенно олимпизма" [43, c. 4].

Дисфункциональные проявления спортивной субкультуры наиболее ярко выступают в сфере международного спорта, ибо здесь конкуренция приобретает особенно острые формы и особенно велико стремление соперничающих сторон добиться победы (успеха) в спортивных соревнованиях. В сфере международных отношений спорт выполняет не только интегративную функцию, но и стал одним из наиболее важных факторов международной конкуренции и конфронтации.

В ходе этой конкурентной спортивной борьбы нередко начинают культивироваться, получают распространение и поддержку антигуманные ценности, а гуманистические культурные ценности отступают на задний план. Имеется немало фактов негативного влияния спорта на социальные отношения различных стран и народов, использования его для разжигания ненависти и вражды между народами, подогревания националистических и шовинистических настроений, решения узкокорыстных политических целей, для доказательства превосходства (иногда к тому же мнимого) одной страны, одного общественного строя и т.д. над другими. Причем, все это характерно не только для обычных международных соревнований, но и для Олимпийских игр, для олимпийского движения в целом.

Починкин [125], Сиджански (Швейцария) [161], Степовой [171, 172], Espy [315], Goffard [1975], Guldenpfennig [342], Kanin [377], Krockow [393], Rosch [500] и др. [см. напр., 483] приводят множество негативных фактов использования спорта в политических и идеологических целях. Яркой иллюстрацией такого использования являются, например, Олимпийские игры 1936 г. в Берлине, а также бойкоты Олимпийских игр в Москве 1980 г. и в Лос-Анжелесе 1984 г.

Государственные, политические деятели довольно быстро хорошо осознали тот факт, что "при нынешнем состоянии системы массовых коммуникаций, - как заявил, в частности, бывший президент США Джеральд Форд, - спортивный триумф является не менее эффективным способом поднять дух наций, чем, скажем, победа на поле сражения" [Цит. по: 134, с. 4]. А один из ведущих политиков США на встрече с олимпийской командой в 1984 г. сказал: "Современный спорт - это та область человеческой деятельности, в которой одна страна может доказать свое превосходство над другой, не проливая при этом крови" [1, с. 33].

МОК всегда старался подчеркнуть, что в соответствии с духом и буквой Олимпийской хартии подсчет очков среди стран "не имеет никакого значения", поскольку Олимпийские игры, согласно Олимпийской хартии, являются состязаниями между отдельными спортсменами, а не между странами. Однако исторически сложилось так, что национальные и международные информационные агентства стали подсчитывать количество медалей и мест, завоеванных различными странами. Ни одна страна, как правило, не воздерживалась от восхваления или критики на этой основе преимуществ государственного или иного подхода к вопросам подготовки и поддержки спортивной элиты и, конечно, стоящих за этим социально-политических систем. "Победы на международных спортивных соревнованиях, - отмечает Семотюк (Канада), - толкуются как свидетельства превосходства данного образа жизни или большей жизненной силы, присущей данному народу" [158, с. 15]. "Победа становится символом превосходства социальной системы, - писал Й. Бессер (Германия), - она обеспечивает авторитет, привлекает массы, вызывает симпатию, которой так хочется и которую таким путем легче всего завоевать" [Бессер, 1976, с. 12]. McIntosh (Великобритания) в своей работе "Спорт в обществе" [445] также обращал внимание на то, что "от спортсменов требуют, чтобы они прославляли идеологию своей страны... и мало на свете правительств, которые бы не признавали политического значения успехов в международном спорте" [цит. по: 158, с. 15]. Это подчеркивал и известный ученый из Канады Ландри: "нет никакой уверенности, что национальные олимпийские комитеты и страны, участвующие в олимпийском движении, руководствуются единственно преданностью идеалам Пьера де Кубертена. Очевидно, что олимпийский успех используется как эффективное средство для обеспечения престижа и влияния отдельных стран на мировой арене. Можно отметить, что Олимпийские игры использовались и как средство пропаганды или защиты той или иной идеологии" [67, с. 23].

Как считают MacAloon [437, рр. 230-241] и Seppanen [514], использование достижений спортсменов в пропагандистских, политических и националистических целях началось с победы, которую одержал Spiridon Loues из Греции в марафонском беге на Играх в Афинах в 1896 г. Таким же образом были использованы и победы, которых добилась лыжница из Финляндии Marja-Liisa Hamalainen на зимних Играх в Сараево в 1984 г. "Однако не только Греция и Финляндия использовали победы как средство обоснования национального превосходства и гордости, - пишет Seppanen, - множество других наций - больших и маленьких, старых и новых, богатых и бедных, демократических и тоталитарных - делали то же самое и может быть даже еще чаще" [514, p. 11].

Особую важность, отмечает он, олимпийские достижения имели в пропагандистской деятельности великих держав и в идеологической борьбе между ними. Первые симптомы этой борьбы проявились еще на Играх в Лондоне в 1908 г. в серии незначительных склок между США и Великобританией. Поскольку британские спортсмены набрали больше очков, нежели американцы, Лондон весьма гордился этим национальным успехом. Возможно, реакция была бы более сдержанной, замечает Seppanen, если бы публика была более информирована о стоимости Игр. Американцам было весьма трудно скрыть разочарование и в то же время утрату престижа самой спортивной державы. Они стали ссылаться на несправедливые решения английских судей [514, pp. 11-12]. Эти факты приводит и Boxborough [258, p. 40].

Однако непосредственное использование Олимпийских игр в политической борьбе великих держав, считает Seppanen, началось с Игр в Берлине 1936 г. Нацистская Германия настойчиво добивалась успеха на Играх. Была разработана программа интенсивной подготовки спортсменов. Гитлер приказал всем правительственным организациям выделить неограниченное время для тренировок работающим спортсменам высокого класса. И эти усилия были вознаграждены. Игры в Берлине оказались не только самыми успешными в истории с точки зрения победы в политической пропаганде, но вместе с тем немецкие спортсмены завоевали и наибольшее число медалей, а также очков, по сравнению со спортсменами других стран [514, p. 12].

Особенно важную роль в политической борьбе великих держав спорт стал играть после второй мировой войны, которая кардинально изменила соотношение политических сил на мировой арене. Это изменение привели к окончанию изоляции СССР в международном спорте. Олимпийский дебют спортсменов СССР на Играх в Хельсинки в 1952 г. был потрясающим. Команда советских спортсменов (295 человек) была самой большой на Играх, и она выиграла больше медалей, а также имела больше очков в неофициальном зачете, нежели команда какой-либо другой страны. Было нарушено традиционное господство США в международном спорте, и "борьба за превосходство в спорте стала главным символом политической борьбы сверхдержав и одновременно основных политических лагерей мира" [514, p. 12].

Ландри показал в ряде своих работ, что то значение, которое придается спортивным успехам в каждой стране, ведет к сосредоточению в этой сфере финансовых и политических средств, достижений науки и новейшей технологии. "А это, в свою очередь, приводит к следующим результатам: повышаются социальный и культурный резонанс спортивных достижений; возникает соперничество между спортивными системами и, конечно, между стоящими за ними социально-политическими и экономическими системами" [403, с. 23]. Причем, наблюдается все более ярко выраженная тенденция к монополизации успеха на Олимпийских играх у небольшого числа передовых в экономическом и технологическом отношении стран. "Развитые страны занимают настолько сильные позиции на Олимпийских играх, что новые страны, желающие стать частью олимпийской семьи, вынуждены смириться с тем, что их реальные шансы добиться успеха постоянно уменьшаются" [403, p. 23; см. также 402, pp. 147-151].

Seppanen указывает три основные формы использования Олимпийских игр и олимпийской системы в качестве инструмента международной политики: 1) подключение олимпийских спортсменов к пропагандистским кампаниям государств или политических систем; 2) использование Олимпийских игр в качестве инструмента для выражения негативного отношения к другой государственной или политической системе путем бойкотов, протестов и т.п.; 3) оказание более или менее прямого политического давления на принятие решений МОК и Национальными олимпийскими комитетами [514, pp. 10-11].

В течение десятилетий спорт рассматривался как часть противостояния двух мировых общественно-политических систем. В 1971 г. в ФРГ вышел сборник "Спорт в эпоху позднего капитализма" [254], в котором, в частности, утверждалось: "Если в неофициальном командном зачете ФРГ займет плохое место, т.е. опять после ГДР, это может пробудить сомнения в эффективности западногерманского капитализма и, следовательно, ослабить позиции господствующих классов внутри страны и в известной степени подорвать их авторитет за рубежом". Аналогичным образом в социалистических странах победу спортсменов, например, СССР или ГДР над соперниками из США или ФРГ считали необходимой для доказательства превосходства социализма над капитализмом, социалистической идеологии над капиталистической. Прохоров писал, например, о том, что "работа спортивных организаций социалистических стран в области международного спортивного движения есть неотъемлемая часть идеологической борьбы на международной арене" [134, с. 98].

Мнение о том, что спортивная победа является свидетельством превосходства определенного общественно-политического строя, образа жизни, разделяли не только политики, но и многие тренеры. Так например, тренер американской хоккейной команды на зимних Играх в Лейк-Плейсиде после победы над командой СССР в финальном матче заявил, что эта победа свидетельствует о превосходстве американского образа жизни.

Противоборство и конфронтация в сфере международного спорта нередко приобретали такой характер, который весьма напоминает военные действия. Характерно в этом плане и высказывание президента НОК ФРГ Вилли Дауме о ситуации в международном спорте и олимпийском движении в 80-х годах ХХ столетия: "В спорте высших достижений и на Олимпийских играх обстановка не всегда бывает мирной; под мирной обстановкой я в данном случае имею в виду атмосферу терпимости, взаимопонимания, отзывчивости и гармонии. Столь часто восхваляемый мир в международном спорте и в олимпийском движении нередко обеспечивается не столько правовыми нормами, сколько силой и властью. Некоторым явлениям в спорте высших достижений присущи черты военных действий; безудержную гонку за рекордами и медалями и в самом деле вполне можно сравнить с наращиванием армейского и атомного потенциала. Достаточно упомянуть злоупотребление допингом, а также то обстоятельство, что страны "третьего мира" уже не в состоянии тратить на развитие большого спорта столько, сколько это необходимо по нынешним международным стандартам. И в спорте есть, с одной стороны, сверхдержавы, располагающие оптимальной инфраструктурой, технологией и наукой, а с другой - бедные страны, не имеющие самого необходимого спортивного оснащения" [цит. по: 80, с. 14-15].

Майер в упомянутой выше статье приводит ряд фактов, которые дают основание для вывода об определенном сходстве современного спорта с войной. Прежде всего он ссылается на высказывание чемпиона Олимпийских игр по спортивной стрельбе из Кореи, который заявил, что, целясь в мишень, он видел перед собой глаза своего врага. Далее Майер указывает на то, что спорт становится все более и более важной составной частью военной подготовки в армиях всего мира, и потому вооруженные силы, как правило, оказывают существенное содействие развитию национальных спортивных движений. Германская история, отмечает Майер, дает немало примеров переплетения интересов спорта с интересами военно-политической власти и возникновения вследствие этого остроконфликтных ситуаций. В качестве иллюстрации он приводит трагические события на Олимпиаде 1972 г. в Мюнхене. "Определенные параллели, - пишет далее Майер, - можно выявить, анализируя функции спорта и войны в процессе самоопределения отдельных личностей и целых народов. Они обнаруживаются даже в лексике спортивных репортажей и репортажей с мест военных действий. Спортивные соревнования, собирающие большое число зрителей, в особенности футбольные матчи, часто сопровождаются драками, в том числе и на трибунах" [80, с. 15]. Goffard также обращал внимание на то. что в репортажах о спортивных соревнованиях "известия о победах комментируются так, будто это делают военные корреспонденты" [Goffard, 1975, p. 239].

К фактам такого рода можно добавить и многие другие. В частности, можно сослаться на тот общеизвестный факт, что некоторые тренеры, при подготовке советских и немецких спортсменов к важным и ответственным встречам между собой для их психологической подготовки напоминали о войне между СССР и Германией и призывали спортсменов "отомстить" за тех, кто погиб в этой войне.

Ряд фактов свидетельствует о том, что спорт содействовал не разрешению, а усилению конфронтации, напряженности, конфликтов в отношениях между различными странами. Вот лишь несколько таких фактов, которые обычно упоминаются в литературе. В 1969 г. началась война между Гондурасом и Сальвадором, которую окрестили "футбольной", поскольку она началась после двух отборочных матчей чемпионата мира по футболу между командами упомянутых стран. В 1956 г. на Олимпийских играх борьба между ватерполистами Венгрии и СССР была настолько ожесточенной, что вода буквально кипела. Футбольные матчи между наиболее известными командами Европы становятся поводом для всплеска насилия и агрессивности среди болельщиков, что приводит к телесным повреждениям, а чаще всего к нанесению материального ущерба. К примеру, матчи между командами "Глазго селтикс" и "Глазго рейнджерс", как правило, выливаются в настоящее побоище и нередко приводят к человеческим жертвам. В США борьба между хоккейными командами бывает настолько жестокой, что многие игроки получают увечья [79, 404, 514 и др.].

В литературе приводится множество фактов использования спорта не для укрепления мира и международного взаимопонимания, а в военно-политических целях. Вот лишь некоторые из них. Как отмечают Guldenpfennig [344] и Uberhorst [583], немецкое "гимнастическое движение" ("Turnbewegung") было важным и активным элементом в ходе подготовки к национальной борьбе за освобождение и сопротивлению агрессии Наполеона в 1812-1815 гг. Во время вооруженных столкновений в буржуазной революции 1848-49 гг. в Германии гимнастическое движение использовалось сторонниками национального и конституционного движения прогрессивной буржуазии. Wohl указывает на то, что перед началом I-й мировой войны гимнастическое движение в Германии "стало сосредоточием самой активной военной пропаганды" [604, p. 8]. В СССР сразу после Октябрьской революции физкультура и спорт активно использовались для подготовке людей к защите страны. Немецкие национал-социалисты после 1933 г. создавали так называемые "спортивные группы защиты" (Wehrsport), используя их в качестве средства тренировки своих террористических групп [см. 252, 344]. Во всех армиях мира спорт составляет важный и регулярный компонент военного обучения [см. 604, pp. 8-9]. Во время Олимпийских летних игр 1972 г. в Мюнхене группа палестинцев захватила олимпийскую команду Израиля в качестве заложников, выражая свой протест против израильской политики захвата арабских и палестинских территорий. После вмешательства со стороны сил безопасности ФРГ этот инцидент закончился смертью многих людей.

Как считает Абсалямов, те кардинальные изменения, которые произошли в мире за последние годы, "если не полностью, то в значительной мере сняли остроту политического противостояния ведущих мировых держав и, соответственно, степень "политической" заинтересованности в результатах, показанных на спортивной арене" [1, с. 33].

Даже если это и соответствует действительности (а в пользу справедливости этого утверждения можно привести ряд соображений), тем не менее нельзя отрицать и тот факт, что и в настоящее время продолжается использование спорта в политических и пропагандистских целях. Практически все страны продолжают подсчитывать медали и места, завоеванные своими спортсменами, и использовать достигнутые успехи для повышения престижа и усиления влияния страны на мировой арене. для доказательства "превосходства данного образа жизни или большей жизненной силы, присущей данному народу". По данным опроса общественного мнения граждан США, проведенного в 1984 г., на вопрос: "Как вы считаете: Олимпийские игры являются состязаниями между странами или между спортсменами?" большинство (62% ) респондентов ответило "между странами", и только 33% - "между отдельными спортсменами", 5% - "не могу сказать" [см. Опрос..., 1984, с. 12].

В современном спорте и олимпийском движении можно отметить и еще одно важное дисфункциональное проявление, которое Landri [402, 403], Shinnick [521] и некоторые другие авторы обозначают термином "культурная гегемония". Как известно, Кубертен мечтал о том, чтобы Олимпийские игры стали "всемирными играми", на которых "должно быть гарантировано участие всех желающих" и должны быть представлены "все виды спорта" [см. 274, pp. 11, 12, 19]. Однако, как отметил Landri в своем докладе "Олимпийское воспитание и международное взаимопонимание: воспитательная задача или культурная гегемония" в Международной Олимпийской Академии [402], эта мечта Кубертена осуществляется лишь частично. Олимпийские игры стали международными и включают в свою орбиту огромное множество стран. Но многие нации, которые хотели бы внести свой культурный вклад в "международное взаимопонимание", используя Олимпийские игры, имеют мало шансов в этом плане, поскольку вынуждены принять чисто западный взгляд на мир спорта. Несмотря на мечты Кубертена ("...все страны, ... все виды спорта") олимпийская программа не отражает культуру очень многих стран. Большинство видов спорта и спортивных дисциплин, включенных в олимпийскую программу, имеют западное происхождение. За исключением японского дзюдо в ней можно найти лишь европейские и североамериканские виды спорта: английского происхождения, как например, бокс и футбол, скандинавского, как лыжный спорт, немецкого, как гимнастика. А что касается политики помощи развивающимся странам в области спорта, то она характеризуется некоторыми чертами, присущими политике неоколониализма. В частности, она негативно отражается на культуре этих стран, приводит к тому, что западные виды спорта занимают в них главенствующее положение над национальными видами физической культуры и спортивной активности. И в этом плане ее сравнивают с мерами, проводимыми в области торговли, средств массовой информации и т.д. [402, р. 153].

Таким образом, указывает Landri, "в международном и соревновательном спорте (олимпийском движении) одна концепция спорта и соревнований доминирует во всех проявлениях этого института: на чемпионатах, на Играх, в структуре и действиях административных и управленческих органов" [402, рр. 142, 145-146]. По его мнению, данное противоречие становится все более острым: "предполагается, что спорт должен быть формой выражения данной культуры; однако для многих стран, входящих в олимпийское движение, спорт выступает как важный продукт, вносящий дисбаланс в факторы, определяющие культурное тождество". В этом плане, считает Landri, современные Олимпийские игры существенно отличаются от античных, которые охватывали все элементы, определявшие культурное тождество Греции того времени. Он обращает внимание и на позитивную роль в рассматриваемом отношении программ региональных Игр - например, Африканских, Азиатских, Игр стран Центральной Америки и т.п. Если первоначально они были точной копией программы Олимпийских игр, то в настоящее время они в большей степени отражают культурные традиции стран-участниц [402, p. 147].

Galtung [330] в докладе "Спорт и международное взаимопонимание: спорт как носитель глубокой культуры и структуры" на международном конгрессе в Хельсинки в 1982 г. также подробно обосновывает положение о том, что современный спорт является выражением основных ценностей западной культуры, связанных с трактовкой пространства, времени, знаний, отношения к природе, межличностных отношений и т.д.

Очень резко в связи с обсуждаемой проблемой высказывается и немецкий социолог Eichberg: "В олимпийских кругах говорят о "всемирном спорте", который должен "завладеть" миром, потому что у других народов "спорта еще нет" и им нужно в этом плане также "оказывать помощь", как и в области экономики. Такие понятия и категории мышления указывают на колониальное происхождение Олимпийских игр" [307, p. 69]. На примере Индонезии он показывает, что многие страны, которые располагают старинной физической культурой и играми, лишены возможности внести в этом плане свой вклад в олимпийское движение, поскольку решающим является западное происхождение олимпийских дисциплин. Данный факт определяет "нормы, ценности, реакции, поведение, замер результатов, повышение успехов, борьбу одного с другим, столкновение силы с силой, рекорды, скорость" и тем самым олимпийский спорт - "это спорт очень специфической "культурной религии", спорт одного "острова" среди многих других" [307, pp. 68-69]. В связи с этим Eichberg негативно, как "культурное порабощение", оценивают и ту кампанию оказания помощи слаборазвитым государствам в области спорта, которую МОК под названием "Олимпийская солидарность" начал проводить в семидесятые годы. "Вот, например, существует "спортивная помощь развивающимся странам", - пишет он, - которая не является ничем иным, как экспортом культуры неоколониалистского характера. Европейские понятия о спорте переносятся на местные системы и формы физической культуры, разрушая их" [307, p. 70].

Об этом заявил и Бензенрти (Тунис) в своем выступлении на II Международной конференции министров и руководящих работников, ответственных за физическое воспитание и спорт, посвященной обсуждению темы "Гуманистическая миссия физического воспитания и спорта": "Между Западом и Африкой, между западными и арабскими странами наблюдается шокирующее неравенство как в культурном, так и в экономическом обмене. Мы, как африканцы и арабы, подвержены постоянно нарастающему влиянию зарубежной культуры, распространяемому мощными средствами массовой информации, создающими новые культурные модели" [11, с. 34]. На это обстоятельство с тревогой указывают также Francisco [326], Lalaoui [400] и многие другие представители развивающихся стран. Как считает Dubberke [299], этим странам в первую очередь нужна помощь в других аспектах (питание, медицина и т.д.), а не в области спорта.

Кастро обращает внимание еще на один аспект данной проблемы - конкуренцию за право проведения Олимпийских игр ведут лишь развитые страны. В связи с этим он задает ряд риторических вопросов: "Какую же возможность имеют Эфиопия, Мозамбик, Ангола, Конго, Республика Гвинея, Танзания, Замбия, Зимбабве, какую возможность имеют африканские страны стать местом проведения Олимпийских игр? Какую возможность имеют Эквадор, Перу, Гайана, Панама, Никарагуа и более ста стран Третьего мира организовать Олимпиаду? Когда же они будут иметь такую возможность?"[Кастро, 1985, с. 11].

Следует отметить, что указанные выше дисфункциональные проявления в реальной деятельности субъектов современного спорта и олимпийского движения, как правило, сочетаются с провозглашением, декларацией высокогуманных целей и задач их деятельности. Ярким примером этого противоречия могут служить бойкоты Олимпийских игр 1980 и 1984 гг. Как справедливо отмечал Бугров, "вмешательство политических сил в функционирование олимпийского движения происходило на фоне их полного согласия с целями олимпийского движения, зафиксированными в Хартии. Образовался конфликт между гуманистическим вербальным (целями, указанными в Хартии) и реальным (действиями по осуществлению этих целей) компонентами" [17, с. 19].

Серьезные дисфункциональные проявления в сфере спорта и олимпийского движения, связаны и с коммерциализацией спорта. Эта проблема специально обсуждалась, например, на 32-й сессии Международной олимпийской академии: [см.: 275].

Проделанный выше анализ ситуации в современном спорте и олимпийском движении выявляет ошибочность одностороннего подхода к оценке их культурного гуманистического статуса, при котором учитываются только позитивные или только негативные стороны, аспекты этих социально-культурных феноменов. Необходим комплексный подход, принимающий во внимание дополняющие друг друга различные и даже противоположные аспекты, позитивные и негативные стороны, компоненты, все многообразие необычайно сложного, противоречивого мира современного спорта и олимпийского движения.

В последние годы появляется все большее число сторонников именно такого подхода к оценке гуманистической ценности современного спорта и олимпийского движения.

Необходимость комплексного подхода к оценке миротворческой функции современного спорта отстаивает, например, De Wachter. В статье под названием "Является ли спорт фактором мира" [291] он отмечает, что спортивные, политические и религиозные деятели часто провозглашают спорт проводником мира, а некоторые авторы (например, Rosch [501, p. 55]) полагают, будто по этому поводу в спорте существует общепринятое и единодушное мнение. Однако, замечает автор статьи, "неквалифицированные суждения о спасительной роли спорта опасны и не заслуживают доверия. Не заслуживают доверия потому, что существует слишком мало исторических свидетельств в пользу этих суждений, а опасны потому, что со спортом связывают слишком много нереалистических надежд; в результате неизбежное разочарование становится все более сильным, а критика спорта - все более простым делом" [291, р. 255]. Поэтому, считает он, необходим более строгий и тщательный анализ данной сложной проблемы.

В этом плане De Wachter прежде всего предлагает уточнить само понятие "мир". По его мнению, мир - это не просто утопическое отсутствие конфликтов, а такое "перманентное состояние при котором имеется индивидуальная или коллективная способность к разрешению межличностных или межгрупповых конфликтов без применения силы" [291, p. 255]. И кроме того, замечает De Wachter, трудно представить, что спорт может прямо приводить к разрешению личных или политических конфликтов. Имеет смысл обсуждать лишь вопрос о том, не может ли спорт способствовать воспитанию миролюбия, демонстрируя возможность и приемлемость решения конфликтов без применения силы. Автор статьи ставит своей целью проанализировать различные концепции, связанные с данным вопросом.

Прежде всего он рассматривает концепцию "мир через международное братство". Суть этой концепции, которая, как он отмечает, является наиболее часто встречающейся и наименее убедительной, состоит в утверждении о том, будто международный спорт, выступающий в межнациональной и макро-организованной форме, в такой степени способствует контактам между людьми, что становится "средством, которое объединяет людей и образ их жизни и свидетельствует о всеобщей готовности к встречам и взаимопониманию" [394, p. 120].

Автор статьи указывает ряд трудностей, с которыми сталкивается эта концепция. Прежде всего он обращает внимание на то, что все возрастающая борьба за победу в спорте в сочетании с определенным воздействием средств массовой информации приводит к забвению нравственных ценностей, этических критериев.

Далее он ссылается на эксперимент, который провела Каролин Шериф в летнем лагере для 12-летних мальчиков. Проведение спортивных соревнований (независимо от характера соревновательной деятельности) между двумя созданными из них группами оказалось достаточным для возникновения открытых конфликтов и вражды. Разрядить конфликтную ситуацию удалось только после создания положения, при котором от обеих групп потребовались совместные действия, и они вынуждены были взаимодействовать [516, pp. 65-68]. Как отмечает автор статьи, "можно оспаривать правомочность переноса результатов этого эксперимента на общечеловеческие отношения, но представляется вполне правдоподобной сама идея, что соревнование между группами не способствует их кооперации" [291, pp. 256-257]. Во избежание конфликтов необходимо иметь более широкие, не связанные непосредственно с соревновательной деятельностью, общие цели [446, 516]. Исходя из этого, De Wachter делает вывод: "мир поддерживается спортивными соревнованиями, если последние сознательно организованы с конечной совместной целью сохранить мир" [291, p. 257].

Вторую концепцию, которую анализирует автор статьи, он кратко характеризует так: "мир через катарсис". Эта концепция основана на предположении о том, что спорт позволяет уничтожить или хотя бы снизить агрессивные устремления и разрешить их сравнительно безопасным путем. Эта идея имеет давнюю историю. Как уже отмечалось выше, ее изложил еще Lorenz, который называл спорт "обрядовой формой конфликта" и "безопасным клапаном для снятия нагнетающейся агрессивности". Неомарксистская социология [см. напр., 262, pp. 268-276] использует данную концепцию для доказательства того, что спорт, отвлекая агрессивные устремления от реального предмета (политических и экономических систем угнетения) на воображаемый предмет - спортивного соперника, представляет собой идеальное средство для стабилизации существующей системы,

Положение о том, что спорт выполняет функцию "безопасного клапана" снятия агрессивности, отмечает De Wachter, оспаривают многие специалисты, в том числе психоаналитик Klein и феноменолог Buytendijk [см. 411, рp. 47-78]. De Wachter обращает внимание и на несоответствие между психологической предпосылкой данной идеи, ее философско-антропологической основой и ее интерпретацией применительно к спорту.

Что касается психологического фактора, то многие эмпирические данные, указывает De Wachter, противоречат мнению сторонников обсуждаемой концепции, которые рассматривают агрессивность как врожденное качество и считают, что ее нельзя ни сформировать, ни ликвидировать. Montagu [457, pp. 3-112], Sherif [516, p. 61] и другие исследователи приводят данные, которые свидетельствуют о возможности воспитания и снижения агрессивности.

В антропологическом смысле концепция спорта как "безопасного клапана" базируется на устаревшей теории мотивации, в соответствии с которой человек рассматривается как закрытая система и стремится к устранению всякой напряженности. Однако, как показал Frankl, патологическим состоянием является не только перенапряженность, но и недостаток напряженности. Человек утрачивает смысл существования, если он не находит, чем заняться. Поэтому и спорт должен рассматриваться не как сублимированная агрессивность или не как способ устранения напряженности, а как попытка найти себе применение, устанавливая для себя особые цели и определяя свои собственные возможности [327, pp. 66-71].

Как отмечает De Wachter, есть и еще одна причина для критики катарсической интерпретации спорта. Она подчеркивает агрессивную структуру спорта, поскольку исходит из того, что снижение агрессивности может произойти только благодаря актам, которые сами по себе агрессивны. Но тем самым фактически она обосновывает точку зрения, согласно которой спорт следует рассматривать как символическую войну. В рамках этой концепции Garrett [331, p. 222] отмечает воинственную символику спорта, его аналогию с территориальными притязаниями, а Adorno [235, S. 75] - садомазохическую структуру спорта с его агрессивностью и автоагрессивностью. Указывается и на то, что военные действия, в свою очередь, описываются с использованием спортивных терминов. Причем, некоторые авторы, как например, Caillois [266, р. 120], Diem [296, S. 124], Wischmann [597, S. 46-71, заходят слишком далеко в этом плане, полагая, что переживания, связанные со спортом, волнуют почти так же, как и ужас войны, и снижают порог страха перед войной. Не соглашаясь с такими ошибочными аналогиями, De Wachter считает, что спорт и война, спортивная и агрессивная деятельность существенно отличаются друг от друга. При этом он ссылается на аргументы, которые приводят Jeu [373, pp. 57-59] и Weiss [593, pp. 176-180]

Третья концепция, которую рассматривает De Wachter, - "мир посредством сотрудничества". В противоположность сторонникам катарсической теории, которые делают акцент на конфликтных ситуациях в спорте, сторонники другой точки зрения, отмечает он, впадают в другую крайность и отрицая конфликтные стороны спорта, пытаются интерпретировать его почти исключительно как сферу сотрудничества. Типичным представителем этой школы, как считает автор статьи, является Frankl, который рассматривает спорт как средство достижения человеком каких-то важных личных целей, как сферу самовыражения: "в истинном спорте индивидуум в конечном счете и по сути дела соревнуется сам с собой, он сам себе соперник". Стремление победить другого оказывает отрицательное влияние на личность, поскольку чрезмерно увеличивает напряженность [327, S. 72]. Точку зрения, согласно которой соперник в спорте - только необходимое условие для самовыражения и развития собственных способностей, отмечает De Wachter, разделяют и многие другие авторы, например, Kretschmar [391, pp. 113-124] и Weiss [593, pp. 13-19]. Популярность этой точки зрения он связывает прежде всего с развитием гуманистической психологии, а также с теорией промежуточных, средних потребностей, ориентированных на борьбу за самоутверждение, за собственное "я", которую обосновал Maslow.

По мнению автора статьи, сторонники данной точки зрения абсолютизируют саморазвивающие начала в спорте и почти полностью игнорируют его соревновательный аспект. Кроме того, указывает он, лишь по первому впечатлению такой подход подтверждает потенциальные возможности спорта (не ориентированного на выигрыш) в борьбе за мир. На самом деле этот подход ошибочен и неправильно истолковывает и мир, и спорт.

Лишь в первом приближении, отмечает De Wachter, мир можно рассматривать как состояние, лишенное противоборства. Даже мир с собой, согласно психоанализу, - это не райское, свободное от конфликтов существование, а борьба за их преодоление, обеспечивающее развитие личности. "Подобным же образом и мир с другими - не свободный от конфликтов мир, в котором интересы каждого совпадают с интересами всех. Такой утопический идеал мир может иметь и негативные последствия. Подавление противоречий приводит к уничтожению взаимопонимания, к преследованию тех, кто не похож на других и к агрессивности против инакомыслящих. Уход от споров приводит к разочарованию оппонентов, а не к связям, способствующим миру" [292, p. 260]. Для разъяснения позиции Кубертена в этом плане автор статьи приводит его слова: "Просить людей любить друг друга - значит впадать в детство. Просить их уважать друг друга - это не утопия" [282, p. 133].

Не только мир, но и спорт, подчеркивает De Wachter ошибочно трактуется в обсуждаемой концепции. Во-первых, атлет соревнуется не только с собой, но и со своими соперниками (прежде всего это относится к игровым видам спорта). Причем, сама сущность этого соревнования конфликтна. Во-вторых, в спорте мы обычно сталкиваемся с тем, что Simmel назвал "непосредственным конфликтом" [526, p. 57], поскольку связано с непосредственной атакой на соперника.

На основе этого анализа автор статьи делает следующее заключение: "Если катарсическая гипотеза придает слишком большое значение агрессивности в соревновании, то концепция сотрудничества недооценивает агрессивность как функциональный момент саморазвития. Синтезируя эти два подхода, мы приходим к выводу, что структура спорта включает в себя и конфликт и контроль над ним, в той мере, насколько позволяют правила" [291, p. 261].

В качестве четвертой концепции De Wachter выделяет концепцию "мир через Fair Play". Если "фэйр плэй" понимать как уважение к правилам игры, подчеркивает он, то спорт можно рассматривать как проводник мира, поскольку, несмотря на свою конфликтную сущность, он учит соблюдать правила действий и поведения, помогающие разрешать конфликты. Такой подход, который наиболее четко сформулировал Keating [379, pp. 157-176], представляется наиболее плодотворным автору статьи. Однако и в рамках этого подхода, подчеркивает он, возникает две проблемы. Во-первых, правильно ли считать, что спорт учит уважению к правилам? И во-вторых, до какой степени уважение к правилам обеспечивает мир?

Для ответа на первый вопрос, считает De Wachter, важно учитывать результаты эмпирических исследований по изучению поведения участников соревнований. Эти результаты дают основание для существенно отличающихся друг от друга выводов. Так, например, исследование, которое провел Heinila [359], показывает, что принципы "фэйр плэй" (благородство, честное ведение борьбы) играют незначительную роль в с порте и чем выше профессиональный уровень атлета, тем менее значимы для него эти принципы. Автор статьи ссылается также на вывод, к которому пришел Luschen, что в соревновательном спорте заложено стремление к обману и уклонению от договорных обязательств [430, pp. 67-77], и на мнение, которое высказал Singer, рассматривающий утверждение о том, что участие в спортивных соревнованиях формирует благородство поведения, как один из мифов спортивной психологии [527, pp. 104-105]. Многие исследователи, как например, Luschen [430, p. 73] и Rosch [501, S. 51], отмечает De Wachter, склоняются к выводу о том, что участие в спортивных соревнованиях само по себе, автоматически не приводит к формированию благородного отношения к соперникам; такое отношение может быть только воспитано. Автор статьи присоединяется к этому заключению и затем ставит вопрос о том, насколько уважение к правилам служит делу мира.

При ответе на этот вопрос он оценивает спорт с позиций демократии и отмечает несколько связанных с ним позитивных моментов, касающихся отношения человека к правилам. Во-первых, в спорте человек учится выполнять решения из-за их социальной силы, даже если он и не согласен с ними. Спорт учит уважать решения безотносительно к их правильности, а только потому, что они принимаются теми авторитетами (в спорте - судьями) , на которых возложено принимать эти решения. В этом плане важно подчеркнуть миротворческие функции арбитра в спорте [см. 501, S. 51]. Во-вторых, отмечает De Wachter, спорт учит допускать противодействие и соперничество подобно тому, как демократический принцип предполагает существование оппозиционных партий и разных воззрений, а не загоняет каждого в прокрустово ложе общего согласия. В то же время человек учится признавать законность результата, даже если тот его и не удовлетворяет. И в этом смысле, подчеркивает автор статьи, "спорт имеет широкую сферу применения в педагогике мира не потому, что он является примером чистого сотрудничества, а потому, что он учит с достоинством вступать в конфликты, которые, однако, как бы они ни были остры, остаются в пределах правил игры, процедурная основа которой служит гарантией мира" [291, p. 265].

На основе проделанного анализа различных концепций миротворческой роли спорта, автор статьи приходит к итоговому заключению о том, что "спорт может служить инструментом воспитания миролюбия" [291, p. 265]. При этом он подчеркивает, что миролюбие еще не есть мир и желание миролюбия еще не означает желание мира. Даже если можно, используя спорт в педагогических целях, содействовать единению, сотрудничеству, снижению агрессивности и благородному поведению, то все равно речь идет лишь о формировании миролюбия, а не о достижении мира. "Спорт может сыграть существенную роль в формировании самосознания, которое ведет к субъективному стремлению к миру. Не потому, что он действительно служит предохранительным "клапаном" для снижения агрессивности и обеспечивает утопическое братство, не связанное с соревнованием, а потому, что он учит тому, как можно участвовать в конфронтации с демократическим соблюдением процедурных правил и без сколько-нибудь существенного насилия" [291, p. 266].

Аналогичный подход к оценке миротворческой функции современного спорта, его роли в установлении, консолидации и дальнейшем развитии мирных отношений между людьми отстаивает в своих работах и Guldenpfennig [341-349].

Прежде всего он обращает внимание на то, что при обсуждении данной проблемы в повседневной, публичной, политической жизни и даже в научных дискуссиях наблюдается сильная тенденция к упрощенной и односторонней трактовке социально-культурного значения современного спорта. В частности, один из стереотипов в трактовке этой роли спорта заключается в признании того, что спорт сам по себе, приводя в действие присущие ему принципы и ценности, служит делу мира и взаимопонимания между народами. При этом исходят из соображений "здравого смысла", идеализируют, гармонизируют ту социальную ситуацию внутренних и внешних отношений в современном спорте, которая на самом деле не менее сложная и противоречивая, нежели в других областях социальной жизни [343, S. 171-177].

В анализе этой проблемы Guldenpfennig также стремится уточнить сами понятия "мир" и "спорт". Мир, по его мнению, - не просто "отсутствие войны". Не означает он и полную гармонию без каких-либо конфликтов, а вместе с тем не предполагает отказа от решения сложного конфликта, в основе которого лежат различные интересы, намерения и цели. Как считает Guldenpfennig, в случае различия интересов и ситуации конфликта между социальными группами или государствами мир означает: 1) отказ от решения конфликта военными средствами; 2) совместные усилия противников, вовлеченных в конфликт, решить его на основе взаимной готовности к соглашению (более широкая или "позитивная" концепция мира); 3) ограничение прямого насилия посредством регулирования и совместного обязательства противоположных сторон использовать лишь мирные средства решения конфликта; 4) совместные усилия по смягчению конфликтных ситуаций на всех уровнях социальной жизни [344, pp. 45-46].

В интерпретации спорта Guldenpfennig придает важное значение различению спорта как системы деятельности (активности) и спорта как институциональной системы.

Для спорта как системы деятельности характерные следующие элементы: а) спорт означает физическое движение; б) спорт связан с достижениями в следующем специфическом отношении: повод к спортивным действиям всегда дает решение определенных "конфликтов" (борьба противников, индивидуальные спортивные встречи с собственными достижениями, преодоление естественных препятствий), которые искусственно строятся с целью их преодоления или целенаправленно ищутся; в) социальное регулирование в спорте осуществляется на основе специфической структуры спортивных правил, непосредственно связанных с искусственно созданным конфликтов и лишь символически связанных с реальной жизнью; г) спорт не является продуктивным в том смысле, что никаких материальных благ в спортивной деятельности не производится; производятся лишь ценности спорта, связанные с тем, что это есть культурная, целенаправленная двигательная активность. Эта общая интерпретация спорта как системы деятельности предполагает учет его различных моделей - элитного спорта, массового спорта, спорта для медицинских целей и т.д. Таким образом, спорт как система деятельности - это "непосредственно наблюдаемая практическая спортивная деятельность, которая осуществляется на специальных спортивных площадках и в спортивных сооружениях и которая ориентируется на специальные цели и соответствующую особую систему правил. Эти условия четко отделяют спорт от других видов общественной деятельности".

Спорт как институциональная система "подразумевает целую область общественных носителей спорта, спортивного движения, включая его организационный аппарат, его связи с другими общественными учреждениями и т.д." [342, S. 23, 26; 344, pр. 47-48].

Guldenpfennig исходит из того, что спорт и по своей внутренней структуре и по внешним связям и воздействиям представляет собой крайне сложное социальное образование, требующее комплексного анализа и интерпретации [341; 343, S. 176]. В связи с этим он выступает против того, чтобы рассматривать социально-культурное значение спорта, в том числе современного, как совершенно бесспорное, ясное и однозначное: "Действительность намного сложнее и противоречивее. Причина этого заключается в том, что существует огромная пропасть между возможностями спорта... и реализацией этих возможностей - несоответствие, которое преодолевается при различных условиях и различными общественными и политическими силами различным образом. А кроме того и сами указанные возможности неоднозначны: спорт является носителем культурных, социальных и общественно-политических возможностей, которые могут реализовываться в противоположных направлениях и ни в коем случае не связаны однозначно с каноном гуманных, демократических и межнационалистических норм" [343, S. 172].

Углубленный анализ истории и современности, отмечает Guldenpfennig, показывает, что спорт может содействовать реализации социально-уравнительных целей, например, эмансипации женщин, и, напротив, может быть инструментом расового разделения. Он может быть средством демократического развития (например, немецкое гимнастическое движение в середине 19 столетия), а вместе с тем быть оплотом антидемократических сил. Спорт может быть защитником как миролюбивых, так и милитаристски ориентированных сил, а также служить целям маскировки. Когда нацинал-социалисты в августе 1939 г. призывали к проведению международной спортивной недели в Вене и при этом ссылались на миролюбивый характер спорта, на самом деле они стремились оказать содействие в своей подготовке к нападению на Польшу и к началу второй мировой войны [cм. 579].

С учетом этих фактов Guldenpfennig считает, что "отношения между спортом и миром являются не однозначными и не простыми, а многосторонними. Нет прямой и однозначной связи позитивного и конструктивного вида - спорт как содействие миру - или негативного и деструктивного вида - спорт как средство немирной конфронтации. Качество этой связи часто весьма относительно, а следовательно формируемо и нуждается в формировании... Спорт... принципиально открыт и "свободен", содержит диспозиции как к миру, так и к немиру... История показывает, что миролюбивая ценность спорта не является автоматической, не достигается и не реализуется сама по себе" [343, S. 178-179; 344, pp. 54-55].

Как отмечает Guldenpfennig, существует как минимум три уровня взаимосвязи спорта с миром и использованием силы: а) насилие в спорте как выражение определенного уровня развития общества; б) спорт как средство военной подготовки; в) политическое и идеологическое использование спортсменов и спортивных организаций для действий против мира или за его сохранение [344, p. 54].

Вместе с тем он выделяет несколько аспектов социально-культурного значения спорта с точки зрения его миротворческих функций.

1. Спортивная деятельность как модель мирного соревнования. Как считает Guldenpfennig, собственное значение спорта в области культуры, как и его особый вклад в общее культурное развитие, заключается в двояком значении "встречи" ("meeting", "der Begegnung"), которая в нем осуществляется. С одной стороны, "встреча" - это сотрудничество, обмен, совместное участие, а с другой стороны, это - разногласие, спор, соревнование, соперничество [342, S. 32; 344, p. 48]. Речь идет, следовательно, о соединении "ассоциации" и "конфликта", что может быть выражено в понятии "мирное соревнование": "спортивное соревнование как двусмысленная встреча символизирует единство конфликта и ассоциации или конфликта в ассоциации. Тем самым существует образец, модель возможного мирного соревнования как культурное достижение и момент культурного развития. Возможность такого влияния усиливается тем, что это демонстрируется перед массовой аудиторией" [343, S. 181].

Таким образом, культурная ценность спорта, считает Guldenpfennig, связана с тем, что он объединяет людей в совместной практической деятельности (занятия спортом, спортивная организация) или рецептивной деятельности (спортивные зрители) и достигает этого за счет двигательной активности, регулируемой правилами: "При этом спорт как ассоциация является первичным и доминирующим, т.е. "культурно-интегрирующим" моментом спорта, который связан с другими деятельностями в области культуры. Спорт как регулируемая правилами двигательная активность и физическое соревнование является вторичным и подчиненным, т.е. "культурно-дифференцирующим" моментом спорта, который отличается от других видов деятельности в области культуры" [342, S. 32; 344, p. 48].

Сближение или даже отождествление спорта с войной, отмечает Guldenpfennig, основано на абсолютизации момента соревнования в спорте по сравнению с моментом ассоциации. Кроме того, "не замечают совершенно противоположное соотношение между конфликтом и ассоциацией в обеих областях". В военном разногласии "реальный конфликт является руководящим к действию моментом", хотя он и ограничен некоторыми ассоциативными моментами (например, Женевская конвенция). "В отличие от этого в спорте руководящим к действию моментом является регулируемая определенными правилами ассоциация, которая в своем общем проявлении в культурном отношении ограничивается моментами специфического для спорта (символического) конфликта". Решающее значение в спорте имеет именно ассоциация, поскольку он представляет собой "искусственно конструируемый и символизированный конфликт" [342, S. 32-33; 344, p. 48].

2. Спорт как модель ограничения конфликта. Для современного общества, отмечает Guldenpfennig, характерно наличие множества конфликтов в социальной и политической области. Причем, они настолько тесно соприкасаются, воздействуют друг на друга, что имеется опасность их эскалации. Поэтому важно найти средства смягчения и ограничения конфликтов.

Спортивное движение, как считает Guldenpfennig, как раз и представляет собой возможную модель миролюбивого значения международной кооперации несмотря на дальнейшее существование определенных конфликтов. Спорт может дать образец ограничения конфликтов, поскольку при нормальных условиях спортивная деятельность регулируется на основе соответствующего изменения правил. Важным условием реализации этой функции спорта является обеспечение независимости сферы спорта в общеполитическом пространстве и демократической конституцией спортивных организаций. Для защиты и дальнейшего развития этой автономии деятельности спорта, отмечает Guldenpfennig, необходимо создать соответствующие условия: постоянно совершенствовать систему спортивных правил, усиливать внутреннюю демократию спортивных организаций, четко разделять политические и этические принципы спорта [343, S. 183].

3. Спорт как институт встречи. Важный угрожающий миру момент заключен в наличии глубоких противоречий между народами, которые могут перерасти во враждебность и вооруженный конфликт. В связи с этим возрастает важность международной коммуникации и международных встреч на всех уровнях. Спорт, отмечает Guldenpfennig, может значительно содействовать организации таких встреч. Имеются в виду не только непосредственные встречи спортсменов, тренеров, болельщиков и т.д., но также сообщения об этих встречах в средствах массовой информации и сотрудничество различных спортивных организаций. В этом плане спорт позволяет людям полнее изучить друг друга, ознакомиться с достижениями культуры других народов. Однако и эти возможности не реализуются автоматически. Их практическая реализация существенно зависит от того, "какими общественными силами и с какими общими целями они представлены в сфере спортивно-политической практики". Так, спортивные встречи открывают позитивную возможность знакомства людей друг с другом, но вместе с тем надо учитывать возможность возникновения при этом негативных явлений, вызванных встречей с незнакомым и непривычным [343, S. 184-185].

Итак, миротворческие ценности спорта, считает Guldenpfennig, лежат в следующих основных областях:

- символически-демонстративная область (осуществление международных встреч несмотря на наличие определенных конфликтов, спорт как модель уживчивости противоположностей);

- спортивно-практическая область (прямой и опосредованный средствами массовой информации опыт встреч непосредственных участников и зрителей);

- спортивно-педагогическая область (учиться в спорте и у спорта возможности мирного разрешения конфликтов);

- спортивно-институциональная сфера (вклад государственных и негосударственных спортивных организаций в развитие сети мирно регулируемых международных связей);

- общеполитическая область (восприятие политического мандата спорта в рамках возможностей его содействия достижению конструктивных общественных целей - мира, демократии, социально-культурного прогресса) [343, S. 187-188].

Противоречивый характер современного спорта отмечается и в других работах. Так например, McIntosh в книге "Спорт и общество" [445], анализируя историю спорта от античных времен до современности, выявляет не только существенные изменения в том месте, которое ему отводилось в системе других социальных явлений на различных этапах эволюции общества и культуры, но и противоречивые, в том числе негативные, возможности, заложенные в спорте. Он отмечает, что игра в хоккей, к примеру, может вылиться в нерегулируемый кулачный бой, как это случилось на Зимних Олимпийских играх в Скво-Вэлли в 1960 г., ватерпольная игра - в кровавую битву, как это было в Мельбурне в 1956 г., а крикетные и футбольные матчи могут утратить характер спортивных явлений из-за сражения наблюдающих за ними зрителей.

Pilz и Fisher в статье "Спорт и мир", с одной стороны, подробно обосновывают положение о том, что "фактически насилие является органическим элементом современного соревновательного спорта, а мир - утопией" [482, S. 191]. По их мнению, спорт, по крайней мере международный соревновательный спорт, "вряд ли можно оценивать как средство, пригодное содействовать взаимопониманию народов и международному миру" [482, S. 192]. Они приводят высказывание олимпийского чемпиона о том, что "я могу выигрывать лишь в том случае, если воспринимаю своего соперника как врага" и отмечают, что международные спортивные события не привели к прекращению ни одного военного столкновения, а вместе с тем приводят к "сражениям между болельщиками", а однажды привели к настоящей войне, так называемой "футбольной войне" между Гондурасом и Сальвадором. Все это показывает, по их мнению, что "международные спортивные события слишком далеки от мира" [482, S. 193]. Вместе с тем они поддерживают мнение тех авторов, которые считают, что "спорт дает последний шанс наладить контакты между странами и народами (например, Азиатские Игры 1982 г. для Ирана и Ирака) или давал толчок первым политическим контактам (например, "пинг-понговая дипломатия" между США и Китаем)" [см. 581, S. 138 и далее].

Vayrynen в докладе "Национализм и интернационализм в спорте" [587] на международном конгрессе "Спорт и международное взаимопонимание" (Хельсинки, 1982 г.) обосновывает положение о том, что применительно к роли современного международного спортивного и олимпийского движения в обществе можно выделить две перспективы и соответственно две модели: интегративную и конфликтную. "Интегративная модель отражает идеальную концепцию олимпийского движения, в которой преобладает интернационализм. Главная характеристика этой идеологии - честное соревнование индивидов или команд - независимо от их национальной, расовой или лингвистической принадлежности. Это - подлинный транснационализм, который предусматривает интеграцию молодежи всего мира под олимпийским знаменем". Однако, подчеркивает Vayrynen, "эта версия никогда не была реализована. Конфликтная модель дает более точное описание природы Олимпийских игр; они являются соревнованием между индивидами и командами за "честь и золото", трансформировавшееся в соревнование между нациями за престиж" [584, pp. 64-65].

Saram [505] в докладе на том же конгрессе на основе проведенного им социологического опроса участников Универсиады-83 также делает вывод о противоречивом вкладе этого международного спортивного соревнования в международное взаимопонимание.

Чешский публицист Прохазка в книге "Спорт и мир" [133] на основе исторического анализа современного спорта, спортивных связей и контактов показывает противоречивый характер его влияния на отношения между народами и нациями, связанный с тем, какие силы - прогрессивные или реакционные используют его для этих целей. Особенно убедительно это сделано на примере анализа социальной роли и значения Олимпийских игр 1936, 1980 и 1984 гг.

К сожалению, довольно часто при анализе культурного статуса современного спорта и олимпийского движения ограничиваются простой констатацией, с одной стороны, ряда фактов, свидетельствующих о их вкладе в реализацию культурных, гуманистических ценностей, а с другой стороны, определенных антигуманных проявлений в указанной сфере. Данный подход в методологическом плане является эклектическим.

Приведем два примера такого подхода.

Seppanen в докладе "Идеалистическая и реальная роль спорта в международном понимании" [513] на международном конгрессе "Спорт и международное взаимопонимание" (Хельсинки, 1982 г.) дает обстоятельный анализ обсуждаемой проблемы, различных подходов к ее решению и показывает противоречивый характер современного спорта. В ходе этого анализа он, в частности, отмечает: "существует особая идеология спорта, которая подчеркивает такие ценности, как честность, справедливость и соревнование при равных условиях. К этому можно добавить, что эта идеология спорта отлична от других взглядов на жизнь. Но оказывает ли эта идеология существенное воздействие на современный образ жизни и отношения между нациями? Имеются по крайней мере два основания сомневаться в этом. Во-первых, как показали Loy и др. [427], McIntosh [448] и Sutton-Smith [572], спорт со своими целями и ценностями недостаточно единообразный (coherent) феномен, чтобы объединять народы; это широко изменчивый институт с различными функциями в различных обществах и культурах. Во-вторых, он недостаточно независимый институт, чтобы воплощать в жизнь те ценности, которые он представляет. И действительно, у спорта недостаточно власти. Даже если он и выглядит таким же независимым, как католическая церковь или какая-то другая наднациональная и неправительственная организация, он существенно зависит от других институтов и особенно от тех, которые имеют власть". Учитывая все эти обстоятельства, Seppanen делает вывод: "В настоящее время социальная и культурная роль спорта в международных отношениях скорее скрыта, нежели ясна, и способность спорта реализовывать свои собственные цели на основе универсальной идеологии существует больше в теории, нежели на практике" [513, р. 61].

Seppanen отмечает также, что международный спорт обычно выступает как соревнование национальных команд. Атлеты различных стран соревнуются не только сами с собой и друг с другом, но и как представители своих стран. Наблюдается тенденция все более сильного подчинения спорта национальным политическим интересам [511, 512]. Международный успех отдельного спортсмена и команды ценится настолько высоко, что в интересах наций широко пропагандировать его и манипулировать им в своих национальных интересах. Ярким примером этого, отмечает Seppanen, может служить высказывание, которое сделал Voigt, о том, что функцией спорта в ГДР является "укрепление престижа ГДР и престижа социалистической системы по сравнению с капиталистической" [590, pp. 41-42]. Если это направление спортивной политики рассматривать как общую характеристику современного спорта, подчеркивает Seppanen, то можно сделать вывод о том, что "главной функцией международного спорта скорее является внутренняя интеграция общества, нежели международная солидарность" [513, p. 62]. Некоторые критики современного спорта высших достижений, указывает он, идут еще дальше. В качестве примера он ссылается на доклад "Процесс тотализации в международном спорте" [360], с которым Heinila выступил на международном конгрессе "Спорт и международное взаимопонимание" в Хельсинки в 1982 г. В этом докладе, отмечает Seppanen, в качестве главной особенности современного спорта высших достижений рассматривается процесс тотализации, который характеризуется вмешательством политиков в дела спорта и изменением базисной идеологии самого спорта. Он все более становится устрашающим оружием тотальной холодной войны.

Однако, указывает Seppanen, даже если для современного спорта действительно характерны такие явления, как использование анаболиков, обман и другие, которые подтверждают этот тезис, существует множество иных фактов, которые подтверждают более оптимистический взгляд на роль спорта в международных отношениях. Поэтому, пишет Seppanen, "спорт - даже международный спорт высших достижений - необходим, чтобы уменьшить шансы для развязывания войны". "Неясно, однако, - отмечает он тут же, - может ли спорт играть такую роль, чтобы разрешать или хотя бы смягчать международные конфликты. Но с другой стороны, очевидно, что спорт как таковой ни создает, ни инициирует войну или другие международные конфликты" [513, p. 62].

Подход, который демонстрирует Seppanen при решении обсуждаемой проблемы, в целом следует оценить как эклектический, поскольку он постоянно "шарахается из одной стороны в другую" при оценке гуманистической роли современного спорта и в основном ограничивается простой констатацией его позитивных и негативных аспектов, хотя и затрагивает некоторые факторы, влияющие на ту или иную его роль в системе международных отношений. О таком подходе свидетельствует и заключительный вывод, который делает Seppanen: "Хотя и несомненно использование спорта как инструмента международной борьбы за власть и холодной войны..., имеются также, повидимому, некоторые элементы спорта, которые могут служить безопасным клапаном в уменьшении напряженности между народами и нациями. На самом деле роль спорта в международном понимании в настоящее время недостаточно ясна и необходимы дальнейшие исследования в этой области" [513, p. 62].

Второй иллюстрацией может служить подход, который демонстрирует Luschen, решая вопрос о роли современного спорта в разрешении конфликтов [77-79, 431-436]. Он исходит из того, что "в самом фундаменте спорта... лежат основные культурные ценности", а вместе с тем спорт сам "способен передавать эти ценности, внедрять их в сознание участников соревнований". Так например, исследования по проблеме социализации показывают, что поведение детей, причастных к сфере соревновательного спорта, мотивируется в дальнейшем стремлением к достижению успеха, цели, и чем раньше дети начинают участвовать в состязаниях, тем раньше развивается у них подобная мотивация поведения [78, с. 47].

Наряду с функцией сохранения системы образцов поведения, социализации через внедрение в сознание человека системы ценностей и норм поведения Luschen выделяет и другую культурную функцию спорта - функцию социальной интеграции. Эта функция, отмечает он, наиболее ярко проявляется в сфере зрелищного спорта, когда большие группы населения, а иногда и целые нации отождествляют себя и сопереживают с одной из соревнующихся сторон.

Вместе с тем Luschen обосновывает положение о том, что спорт может играть не только позитивную, но и отрицательную роль по отношению к культуре и обществу, т.е. выступать по отношению к ним как дисфункция. Одним из важнейших элементов, который может иметь дисфункциональное значение для культуры в целом и спорта в частности, считает Luschen, является культ успеха, достижения высокого результата: "Успех занимает столь высокое место в иерархической системе ценностей спорта, что статус данного спортсмена определяется исключительно уровнем его нынешних достижений. В сражениях на спортивных полях и аренах значение имеет лишь статус достигнутых результатов. Трудно найти другую социальную подсистему, кроме военно-армейской, где бы успех, достижение ценились так высоко. Если бы эта ценностная ориентация стала центральной для всей культуры в целом, то общество, вероятно, оказалось в перманентной конфликтной ситуации" [78, с. 48]. Снижение дисфункционального эффекта указанного фактора в спорте, полагает Luschen, осуществляется путем механизма социального контроля на основе внедрения в сознание спортсменов не только ценности успеха, достижения, но и таких ценностей, как честность и другие соотносящиеся с ней категории, а также использования различных ритуалов и церемоний.

На основе этого общего подхода к взаимосвязи спорта и культуры Luschen подходит и к решению вопроса о роли современного спорта в решении конфликтов [79, 435]. Он обращает внимание на то, что позитивная оценка спорта в этом отношении часто принимается без критической оценки, как нечто само собой разумеющееся. В лучшем случае для доказательства (а точнее для иллюстрации) этого тезиса используются некоторые факты, когда спорт, например, содействовал установлению контактов между странами, в отношениях между которыми имелась напряженность. Однако, подчеркивает Luschen, существует и множество противоположных примеров (например, война Гондураса и Сальвадора в 1969 г. в результате футбольного матча между ними), которые в чем-то даже более убедительны, чем те, которые подтверждают роль спорта в разрешении конфликтов.

Каким образом сам Luschen отвечает на поставленный им вопрос о том, может ли спорт в настоящее время внести вклад во взаимопонимание и быть формой коммуникации? Как оценивается им роль современного спорта в решении конфликтов?

С одной стороны, он подчеркивает, что "конфликтующие стороны могут достигать разрешения конфликта через спорт", что "структура, позволяющая проявлять соперничество в управляемой форме, каковой является спорт, в высшей степени желательна и действительно может научить нас управлять социальными конфликтами и регулировать их" [77, с. 28]. При этом он ссылается на мнение, которое высказал Boulding: "уровень нашей рациональности в урегулировании международных отношений... низок и находится в... эмбриональном состоянии" что "спорт содействует миру", что "умеренные международные конфликты могут найти свое разрешение посредством спорта", что "канализация конфликтов в спорте представляет собой такие контролируемые явления, которые при отсутствии спортивных соревнований привели бы к гораздо более жестоким и неконтролируемым вспышкам агрессивности", что "спорт представляет собой благоприятную форму межсистемной коммуникации" и т.д. [см. 79, с. 28, 30].

Вместе с тем Luschen дает прямо противоположную оценку спорту и возможности разрешения с его помощью конфликтов: "являясь частью открытой системы, источники конфликта иногда столь глубоки, что могут нарушить ассоциацию спортивного соревнования"; "в действительности, вероятность того, что потенциальный конфликт может проявиться в достаточно сильной форме в условиях хрупкости диалектической структуры спортивного соревнования, остается весьма значительной" [77, с. 28]; "мы располагаем данными, которые свидетельствуют о том, что спортсмены зачастую проявляют гораздо больше агрессивности после соревнования, чем до него. То же самое касается и зрителей: часто после игры они более агрессивны... Далее, на международном уровне отношения настолько сложны, что оценить результаты весьма и весьма трудно. Нельзя ожидать, что целые нации примутся обнимать друг друга после спортивного соревнования. Напротив, спорт может быть источником насилия" [79, с. 30].

На основе этих фактов, Luschen делает вывод: "В настоящее время я не рискнул бы говорить о позитивном влиянии спорта на международном уровне" [79, с. 30] или, как он пишет в другой работе: "в первую очередь следует осознавать, что спортивное соревнование само по себе является конфликтной системой, что некоторые спортивные события, бесспорно, поощряют насилие и конфликт. При таких обстоятельствах вера в миролюбивую миссию спорта как нечто само собой разумеющееся является опасной" [435, p. 54].

В конечном итоге Luschen призывает занять весьма осторожную позицию при ответе на поставленный выше вопрос, учитывая как позитивную, так и негативную роль современного спорта: "я действительно вижу важный вклад спорта в урегулирование международных отношений. Но реального разрешения существующих конфликтов, несомненно, следует ожидать из других источников" [77, с. 28]; "я пришел к выводу, что спорт как система конфликтов, внутри которой контролируемое насилие стало ценностью, является одной из форм обмена. Спорт не только дает нам возможность разрешить конфликты и упрочить мир, но одновременно несет в себе отрицательный заряд" [79, c. 30].

Сам Luschen и некоторые другие авторы, например, Heinila [362, 363] оценивают такой подход как диалектический. Однако более точно, как мы уже отмечали ранее [550, p. 40], его следует оценить как эклектический, поскольку Luschen даже не пытается выяснить те факторы, от которых зависит роль спорта, объяснить, почему он может иметь и действительно имеет столь противоположное значение и на основе этого выяснить, каким образом можно избежать или хотя бы смягчить его возможное негативное воздействие. На этот недостаток концепции Люшена обращает внимание в своих работах и Coakley [272, 273]. В частности, на международном семинаре "Спорт и гуманизм" он подверг критике доклад, с которым выступил Luschen на этом семинаре [436], и его концепции "нового структурализма", "диалектической" концепции спорта. Как подчеркнул Coakley, "эта критика основана на том факте, что Luschen описывает основные противоречия в структуре элитного спорта, не пытаясь осмыслить, почему возникли эти противоречия. каким образом они могут быть решен и почему со временем возникнут новые противоречия" [273, p. 105].

Принципам научной методологии отвечает не эклектический, а диалектический подход [см. 176, 550]. Применительно к обсуждаемой проблеме такой подход требует дополнить констатацию, описание противоречивого характера современного спорта и олимпийского движения объяснением причин этой противоречивости, а также анализом конкретных путей повышения гуманистический потенциала этой сферы и преодоления (смягчения) присущих ей антигуманных проявлений.

Для указанного объяснения необходим анализ тех факторов, которые определяют (повышают или снижают) гуманистическую ценность современного спорта и олимпийского движения

III.

Факторы, определяющие гуманистическую ценность

современного спорта и олимпийского движения

Предметом анализа в данном разделе работы будут следующие вопросы: какие факторы влияют на реализацию культурного гуманистического потенциала современного спорта, определяют направление и характер использования данного потенциала? Какие социальные барьеры препятствуют его полной и эффективной реализации? Чем объясняются дисфункциональные проявления в сфере современного спорта и олимпийского движения?

Основное внимание при этом будет уделено, во-первых, анализу тех факторов, существенно влияющих на гуманистическую ценность современного спорта и олимпийского движения, которые в литературе совсем не упоминаются или которым, с нашей точки зрения, уделяется недостаточное внимание, и, во-вторых, определенной систематизации, упорядочиванию всех указанных факторов.

Если давать самую общую характеристику факторов, влияющих на спорт, "спортивную систему", то, пожалуй, можно согласиться с концепцией, которую представил Семотюк [159], выделив экономические, экологические, демографические, воспитательные, исторические, политические, религиозные факторы, а также общественные и культурные ценности. Отталкиваясь от этой общей концепции, попытаемся конкретизировать указанные факторы и их влияние на спорт, на его гуманистическую культурную ценность.

При ответе на поставленные вопросы, с нашей точки зрения, прежде всего нужно учитывать сущность, природу самого спорта.

Как обосновано в ряде наших работ [201, 202 и др.], спортивное соревнование (фундамент спорта) возникает, формируется и развивается как гуманная, игровая модель соревновательных ситуаций реальной жизни. В реальной жизни постоянно возникают соревновательные ситуации, происходит борьба (со стихией, хищниками, врагами и т.д.). При этом соперники чаще всего находятся в неодинаковых условиях, что затрудняет объективную сравнительную оценку их способностей, а главное, их соревнование, борьба нередко заканчивается трагически, по крайней мере для одной из соперничающих сторон.

Культурное предназначение "спортивной" модели соревнования как раз и заключается в том, чтобы: а) поставить его участников в равные условия, создать условия для унифицированного сравнения, для объективной оценки сопоставляемых качеств и способностей людей и б) по возможности обезопасить их от негативных последствий. Это достигается в спорте путем преобразования реальных соревновательных ситуаций в более гуманные, условные, игровые, основанные на определенных правилах, в том числе правилах-запретах. Спорт - это "как бы" борьба (нельзя ранить, уничтожить своего соперника), борьба-игра. Именно этим, например, фехтование как вид спорта отличается от боевого сражения на шпагах, саблях и т.д., а бокс - от уличной драки.

Эти атрибуты спорта создают предпосылки для выполнения спортом комплекса отмеченных выше многообразных культурных гуманистических функций.

Однако спорт, как и все другие явления, имеет диалектический характер, противоречив по своей природе. Спортивное соревнование - состязание, а такая социальная система как состязание весьма подвержена антагонизмам и конфликтам. Как показали С. Sherif и М. Sherif [515-520], в рамках этой системы каждая из соревнующихся сторон склонна к тому, чтобы в первую очередь пестовать свой интерес, а не общее благо. К тому же всегда находятся такие социальные силы, которые стремятся использовать указанные особенности соревнования для разжигания антагонизма и конфликтов между соперничающими сторонами [361].

Конфликт, заложенный в спортивном соревновании, имеет специфические особенности: он представляет собой "искусственно конструируемый и символизированный конфликт" [342, S. 32; см. также: 505, p. 232; 526, pp. 13-17, 34-35, 57-85]. Но все же это - конфликт. Причем, как отмечает Guldenpfennig, "спорт больше, чем какая-либо другая область культурной активности, заключает в себе постоянный риск пересечения символизированного конфликта (игры) и реального конфликта (серьезности) из-за структурной связи спорта с физическим столкновением" [344, р. 55]. Солидарен с этой позицией и Суходольский: "для миллионов любителей спорта спорт - это борьба. Правда, своеобразная, но все же борьба. Естественно, соревнующиеся не являются врагами, но являются противниками. И даже если спортивное соревнование не превращается в борьбу в полном смысле этого слова, то содержит некоторые ее элементы. Характерно, что если спортсмены придерживаются правил честной игры, то болельщики нередко, особенно в последнее время, проявляют эмоции, свидетельствующие о понимании спорта именно как борьбы" [213, с. 4].

Таким образом, одно из проявлений противоречивости спорта состоит в том, что спортивное соревнование представляет собой диалектическое единство интегративных и конфликтных элементов, своеобразную "антагонистическую кооперацию", если использовать термин, который ввели Hietanen и Varis [366, p. 215], или, как писал Simmel, "единство в борьбе" ("Einheit im Kampf"): "объединяются, чтобы бороться, и борются на основе взаимно признаваемой власти норм и правил" [525].

Представитель французского структурализма Леви-Стросc считал, что в спорте проявляется один из наиболее древних принципов архитектоники социального бытия - дуальность, разведенность всякой "социальной группы... на две половины, члены которой поддерживают между собой отношения, выражающиеся как в тесном сотрудничестве, так и в скрытой вражде, причем обычно оба эти типа поведения объединяются" [68, с. 16-17]. А известный философ спорта Weiss [593], характеризуя спорт, указывал на то, что он представляет собой "конструктивную активность, в которой агрессия играет роль вместе с самоотверженностью, кооперацией, самообладанием, самоотречением и уважением к правам и достоинству других".

Этот противоречивый характер спорта определяет возможность не только реализации посредством спорта важнейших социально-культурных, духовных ценностей, но и его негативного воздействия на личность и социальные отношения людей. В частности, спорт может содействовать развитию агрессивности спортсменов и зрителей. Большинство видов спорта требует от участников соревнований проявления определенной агрессивности, хотя бы в рамках существующих правил и условий деятельности [61]. Поражение спортсмена в ходе соревнования может приводить к потере им самоуважения, к унижению его достоинства, что также может быть источником его гнева и последующей агрессивности. Вместе с тем наблюдение фактов насилия в спорте может стимулировать проявление агрессивности и у зрителей - вследствие научения через наблюдение [317].

Создавая условия для проявления рыцарского поведения, спортивная борьба и стремление победить вместе с тем побуждают к нарушению принципов честной игры. Например, защитник в футболе не только может, но и, как многим кажется, должен схватить за футболку рвущегося к воротам нападающего. В противном случае неизбежен его выход один на один с вратарем. Это почти верный гол. А за нарушение, совершенное до штрафной площадки, команда поплатится только штрафным ударом, да еще получит передышку и сможет организовать оборону. В легкой атлетике умышленный фальстарт, особенно в забегах спринтеров, нервирует соперников, ослабляет их реакцию и уменьшает шансы на победу.

На противоречивый характер спорта обращал внимание еще основатель современного олимпийского движения Пьер де Кубертен: "Спорт - это средство, с помощью которого можно вызвать как самые благородные, так и самые низменные страсти... и которое в одинаковой мере может служить и укреплению мира, и подготовке к войне" [Цит. по: 66, с. 229]. Adorno так формулировал ту же мысль: "Спорт - двусмысленен /equivocal/: с одной стороны, он может иметь антиварварский и антисадистский эффект благодаря fair play, рыцарству, вниманию к слабому. С другой стороны, многие его формы и правила способны усиливать агрессию, грубость и садизм, особенно у тех лиц, кто активно не занимается спортом" [236, p. 99].

Итак, сам спорт со всем комплексом присущих ему особенностей предоставляет возможности и для гуманистического и для антигуманного использования. Гуманистический, культурный потенциал спорта не реализуются автоматически, тем более в полном объеме. В наших работах мы неоднократно отмечали, что в зависимости от конкретной ситуации, конкретных исторических условий, под воздействием различных факторов меняется содержание, характер, направленность спорта, на первый план выходят его гуманистические духовные ценности или преобладающими становятся антигуманные явления, культурный потенциал используется в большей или меньшей степени и т.д.

К числу наиболее важных факторов такого рода относится сознательная, целенаправленная деятельность людей.

От их поведения, от того, какие цели и задачи они ставят перед собой, на что ориентируются, что для них является наиболее важным, значимым в спортивных соревнованиях, в процессе подготовки к ним, самым существенным образом зависит и реальная гуманистическая культурная ценность спорта, направление и характер его влияния на личность и социальные отношения людей.

Например, миротворческая функция спорта, интеграционный эффект спортивных соревнований, особенно международных, во многом зависит от ориентации и сознательной целенаправленной деятельности организаторов этих соревнований.

Одно дело, если в первую очередь и главным образом их усилия направлены на то, чтобы эти соревнования помогли установить дружеские контакты, наладить общение различных стран и народов, дали возможность этим странам и народам лучше узнать друг друга. Такая ориентация организаторов международных спортивных соревнований, безусловно, содействует тому, чтобы эти соревнования выступали как фактор единения, интеграции и сближения различных стран и народов, укрепления мира, дружбы и взаимопонимания между ними. Совсем другое дело, если организаторы международных спортивных соревнований на первый план выдвигают задачу сделать эти соревнования предельно острыми, напряженными (в частности, для того, чтобы повысить интерес к ним со стороны зрителей и средств массовой информации) или если над ними довлеют какие-то коммерческие соображения. При таком подходе международные спортивные соревнования скорее всего будут содействовать конфронтации в межгосударственных отношениях, не столько объединять, интегрировать, сколько разъединять различные страны и народы, противопоставлять их друг другу.

Характер воздействия спорта на эстетическое сознание спортсменов, зрителей, болельщиков также существенным образом зависит от системы их ценностных ориентаций. Именно последние определяют, на что в спорте направлен интерес человека, что он желает увидеть в спорте, получить от него. Если, к примеру, зрителя в спорте интересует только возбуждающий страсти и щекочущий нервы азарт соревнований, если главное, что движет спортсменом в занятиях спортом - его тщеславие, стремление любыми средствами победить соперника, то во всех этих случаях спорт вряд ли будет стимулировать развитие эстетических вкусов такого зрителя и спортсмена. На первый план здесь выступает развитие других, сугубо прагматических, утилитарных, а отнюдь не эстетических потребностей.

Напротив, если зритель обращается к спорту для того, чтобы еще раз насладиться такими эстетическими ценностями, как прекрасное тело спортсмена, его совершенные движения, прекрасные и возвышенные поступки и др., он получает возможность не только испытать эстетическое наслаждение, но и потренировать свою способность к эстетической оценке явлений. Если спортсмен стремится не просто добиться победы над противником, используя любые средства, а старается при этом доставить и себе и зрителям эстетическое наслаждение своими действиями, если он активно включен в различные формы эстетической деятельности в спорте, стремится действовать "по законам красоты", он опять-таки тренирует свою эстетическую способность.

Немаловажное значение для организаторов спортивных соревнований, тренеров и спортсменов имеет поведение зрителей, их реакция на те или иные ситуации данных соревнований: одобрение или неодобрение тех или иных поступков спортсменов и тренеров (их агрессивных, недружелюбных действий или, наоборот, высоконравственного поведения).

Зависимость гуманистической культурной ценности спорта от субъективного фактора достаточно четко осознается многими исследователями, общественными и государственными деятелями.

Так, Heinila подробно обосновывает в своих работах зависимость социального гуманистического эффекта международного спорта "от умов людей и значения, которое они придают международному спорту" [361, p. 247], т.е. от сознательной, целенаправленной деятельности людей, причастных к этой сфере.

Huxley [370] по этому поводу написал следующее: "Спорт, как и всякое другое орудие, изобретенное человеком, может использоваться для добрых или плохих целей. Хорошо используемый, он может учить стойкости и мужеству, чувству fair play и уважению правил, совместным усилиям и подчинению личных интересов групповым. Используемый плохо, он может формировать личное и групповое тщеславие, острое желание победы и ненависти к соперникам, дух нетерпимости и презрения к народам, которые выносятся за произвольно выбираемую границу" [цит. по: 322, p. 82].

К такому же заключению пришел и президент Международного Совета спорта и физического воспитания Баннистер в заключительном выступлении на международном конгрессе "Спорт и международное взаимопонимание", подводя итоги дискуссии относительно воздействия спорта на международные отношения: "Спорт, как и многое другое в жизни, сам по себе ни хорош, ни плох, но мы, люди, можем использовать его либо для хороших, либо для плохих целей" [246, р. 368].

Майер отмечает существенное влияние поведения спортсменов, тренеров и зрителей на миротворческую функцию спорта: "степень соблюдения принципа честной игры спортсменами и тренерами во время подготовки и проведения соревнования или поведение публики на трибунах мало что говорят об отношении этих участников спортивного мероприятия к политике мира вообще. Однако агрессивное поведение перед соревнованиями, во время соревнований и после них получает чрезвычайно сильный общественный резонанс, вызывает даже презрение со стороны множества людей по отношению к виновному или виновным. Формы поведения в спорте могут эффективно выполнять функцию образца для подражания только при том условии, что все, так или иначе связанное с соревнованием, будет укладываться в понятие "спортивность" т.е. обязательно носить мирный характер" [80, с. 21].

Визитей обращает внимание на то, что сложившиеся у зрителей эмоционально-волевые установки восприятия спортивного зрелища определяют и их отношение к международным спортивным соревнованиям. "Если, например, спортивное состязание являлось для зрителя прежде всего моделью жесткого соревнования, где противостоящие друг другу стороны действуют в соответствии с сугубо эгоцентристскими установками, то и спортивное соревнование между командами, представляющими разные государства, само по себе, в силу только того, что теперь это именно международное соревнование, не будет с очень большой вероятностью для зрителя тем, что укрепит в его сознании идеи мира и дружбы между народами" [24, с. 66-67].

Guldenpfennig считает, что гуманистическая символическая роль и культурно-воспитательное значение Олимпийских игр существенно зависят от поведения спортсменов, тренеров, устроителей и организаторов Игр, а также зрителей и профессиональных корреспондентов: "От того, как они выполняют свои функции в рамках Олимпийских игр, в какой степени они сами олицетворяют содержащиеся в этих целях возможности, выполняют их и демонстрируют на практике, зависит то, в какой степени Олимпийские игры проявляют на практике свое потенциальное символическое содержание и как они практически могут проявить свои связанные с этим воспитательные возможности" [342, pp. 49-50].

Выше уже отмечалось, что, как показывают исследования, проведенные в разных странах, у многих спортсменов, тренеров, спортивных функционеров, зрителей весьма слабо выражена, а иногда и совсем отсутствует ориентация на духовно-нравственные и другие гуманистические ценности, связанные со спортом.

Поскольку культурная гуманистическая ценность спорта существенным образом зависит от поведения, установок, ценностных ориентаций тех лиц и социальных групп, которые вовлечены в эту сферу, крайне важно учитывать те факторы, которые влияют на это поведение, на эти установки и ценностные ориентации.

Ценностные ориентации личности, как известно, формируются под стихийным воздействием социальной и культурной среды (реальных условий жизни, системы принятых здесь ценностей, морального и материального поощрения определенных поступков и действий, сложившихся культурных обычаев и традиций и т.д.), а также в результате сознательного, целенаправленного воздействия на личность других лиц и ее самой - в ходе самовоспитания, саморазвития.

Стихийное воздействие социальной и культурной среды на ценностные ориентации организаторов спортивных соревнований, тренеров, спортсменов и зрителей в свою очередь, можно подразделить на внешние (лежащие вне сферы спорта) и внутренние, связанные с самим спортом.

Внешние факторы - это прежде всего та общая социально-экономическая, политическая и культурная ситуация, которая существует в обществе, система принятых здесь ценностей, норм и образцов поведения, морального и материального поощрения определенных поступков и действий.

Необходимо учитывать, что область спорта не изолирована от других сфер социальной жизни - политики, идеологии, экономики, культуры и др. Как отметил министр образования Финляндии Кивисто в своей речи на открытии международного конгресса, посвященного обсуждению вопроса о роли спорта в укреплении международного взаимопонимания, "международный спорт никогда не существовал в вакууме и всегда отражал в себе существующую социально-политическую реальность" [383, p. 3].

Сама сознательная деятельность людей в решающей степени зависит от тех конкретных социальных условий, в которых находятся люди, от законов, установок и целей того общества, в рамках которого они живут и трудятся. Эти конкретные исторические условия и законы определяют подход к спорту в данном обществе, те цели, в которых он используется, всю ту организационную структуру спорта, с помощью которой реализуются эти цели, а значит, и реальную социальную значимость спорта.

Guldenpfennig в книге "Международные спортивные отношения между разрядкой и конфронтацией" убедительно показал, в частности, что "климат общеполитических международных отношений в значительной степени определяет сферу и характер тех возможностей, которые существуют для спорта с точки зрения формирования его относительной автономии и тем самым также с точки зрения международных спортивных связей в данный момент" [342, p. 227].

Известно, что для социальной жизни Восточной и Центральной Европе последних лет характерны следующие процессы: демократизация общества; введение многопартийных систем; переход от плановой экономики к экономике свободного рынка, к многообразию форм собственности, включая частную, в экономической, социальной и культурной сферах; существенное снижение уровня политической и, особенно, идеологической конфронтации в международных отношениях и т.д. Как отмечает Родиченко, эти процессы обновления оказали существенное воздействие на спорт. "Это нашло отражение в административном и правовом признании социального и юридического статуса профессиональной деятельности высококвалифицированных спортсменов, а также в демократизации управления спортом, т.е. в передаче определенных прав от государственных органов управления к общественным организациям, в частности, олимпийским комитетам и спортивным федерациям" [142, с. 3-4].

В современном обществе и различных его сферах, как известно, до сих пор господствует (не декларативно, а реально) ориентация на сугубо прагматические, технократические, а не на гуманистические, духовно-нравственные ценности, на узкопрофессиональное, одностороннее, а не на гармоничное и разностороннее развитие личности, преобладает стремление к достижению успеха любой ценой. Естественно, это самым существенным образом влияет и на сферу спорта, на приоритет в этой сфере тех или иных ценностей.

Это влияние наглядно видно на примере олимпийского движения. Ни по своему содержанию, ни по своим методам, как отмечалось выше, оно не адекватно тем идеалам, с провозглашения которых началось его возрождение в конце XIX - начале XX вв. Как справедливо отмечает Сараф, "дело, конечно, не в том, что кто-то по злой воле извратил эти идеалы или отказался от них. Объективное развитие спорта в ХХ в. в условиях быстрой и жесткой политизации общественной жизни, научно-технической революции и обусловленного новейшими средствами массовой информации взрыва популярности, превратившейся, по сути, в разновидность конвертируемой валюты, кардинальным образом изменило не только смысл и содержание спортивной деятельности, но и сам дух спорта. Спорт высших достижений в значительной мере перестал быть самоцелью, все более и более обретая характер средства для достижения целей, находившихся вне его, таких как успех, карьера, деньги" [149, с. 30].

Помимо указанных выше внешних факторов существенное влияние на ценностные ориентации людей оказывают внутренние факторы сферы спорта. Прежде всего речь идет о реальных особенностях самого спорта. Например, его эстетическая значимость зависит прежде всего от того, в какой мере в нем реально представлены те или иные эстетические ценности. Если спортивное соревнование проходит так, что в нем отсутствуют достаточно яркие проявления прекрасного, возвышенного, героического и других эстетических ценностей, зрители вряд ли будут испытывать эстетические переживания от наблюдения за такими соревнованиями. И наоборот, если спортивное состязание помимо прочего строится и по законам красоты, оно заключает в себе возможность существенного эстетического воздействия на человека. Можно с интересом наблюдать за соревнованием машин, играющих в шахматы. Но если играют в шахматы игроки, которые отличаются от "умеющей" играть в шахматы машины не только способностью интуитивного поиска наиболее результативного решения задачи, но и стремлением к изяществу и остроумию этого решения, их партии доставят зрителям дополнительную эстетическую радость.

В связи с этим еще раз обратим внимание на то, что спорт как гуманная, игровая модель соревновательных ситуаций реальной жизни формируется и развивается на основе преобразования этих ситуаций в более гуманные, игровые. И духовно-нравственная ценность спорта во многом зависит от того, в какой мере в нем удается "гуманизировать" соревновательные ситуации реальной жизни.

В этом плане разные виды спорта имеют различную ценность. Так например, бокс или кикбоксинг в указанном отношении, по-видимому, уступают такому виду спорта, как художественная гимнастика. В них сохраняется опасность серьезных повреждений для участников соревнования, а самое главное - это единственные виды спорта, где по условиям и правилам спортивной борьбы для достижения победы нужно лишить соперника сознания, нокаутировав его.

Степень "гуманизациии" в спорте реальных соревновательных ситуаций (а значит, и его гуманистическая ценность) зависит и от того, какие соревнования и каким образом проводятся, как организована подготовка к ним, какие ценности, нормы и образцы поведения поощряются в ходе соревнований и подготовки к ним, каков характер этих поощрений (моральный, материальный и т.д.), т.е. от используемой модели спорта.

Если, допустим, спортивные тренировки и соревнования строятся таким образом, что от спортсменов требуется продемонстрировать не только физическое совершенство и спортивное мастерство, но также высоконравственное поведение, эстетическую культуру, здоровье, разностороннее и гармоничное развитие личности, и именно эти гуманистические ценности поощряются в первую очередь, это, разумеется, существенно усиливает ориентацию на них спортсменов. Если же на тренировках и соревнованиях моральные и материальные стимулы используются прежде всего для поощрения физического превосходства, высоких результатов, победы над соперником любой ценой (даже за счет здоровья, нарушения нравственных норм и принципов), на первый план выдвигаются какие-то коммерческие соображения, стремление доказать превосходство одной нации над другой или иные антигуманные цели, это, бесспорно, снижает ориентацию спортсменов на гуманистические ценности.

В связи с этим важно учитывать особенности той модели организации и проведения спортивных, в том числе олимпийских, соревнований, которая получила особенно широкое развитие в спорте ХХ столетия и наиболее часто используется на практике, причем, не только в рамках спорта высших достижений, олимпийского спорта, но и в так называемом "массовом спорте", "спорте для всех".

Эта модель, мы называем ее "жесткой", используя термин, который ввел Юнгк, директор Института по вопросам футурологии в Вене [230], является соревновательной. В самом соревновании на первый план выдвигается острое соперничество, жесткая конкуренция участников. Ставится задача на основе предельно точных измерений сравнить их результаты и учитывая разницу (даже минимальную) по каким-то показателям, обязательно выяснить, у кого результат лучше, а у кого - хуже. В ходе этой оценки учитывается лишь соблюдение правил, принятых в данном виде спорта, и не принимаются во внимание нравственные и иные аспекты их поведения.

На основе такой процедуры участники соревнования расставляются "по местам". Причем, лица, занявшие первое место или несколько первых мест (как правило, три первых места), всемерно восхваляются и поощряются (в том числе призами и наградами, имеющими большую материальную ценность), тогда как другим обычно достаются лишь упреки, насмешки и т.п. Для создания равных условий участникам соревнования они распределяются по различным группам (с учетом пола, возраста, уровня подготовки и т.д.), и соревнования проводятся раздельно в этих группах (например, инвалиды соревнуются отдельно от других). В командных соревнованиях на основе традиционной модели каждая команда, как правило, составляется из представителей определенной страны, региона, города, национальности и т.д. При проведении соревнований на основе "жесткой" модели обычно устанавливаются правила, которые жестко определяют, какие предметы (мяч, шайба, ракетка и т.п.) и каким образом могут использоваться в соревновании.

Еще одна особенность этой модели спорта состоит в том, что она предполагает проведение только спортивных соревнований (в каком-то одном виде или нескольких видах спорта), хотя они и могут дополняться культурной программой (концертами и т.п.), научными мероприятиями (симпозиумами, конференциями и т.п.) и т.д. Эта модель, следовательно, изолирует спортивное соревнование от художественных и других творческих конкурсов.

Указанная выше "жесткая" модель соревнований, используемая в рамках спортивного и олимпийского движения, позволяет успешно решать ряд социальных задач: она стимулирует активность участников, вырабатывает у них стремление к постоянному повышению результатов, и т.д. Именно поэтому эта модель эффективно используется в спорте высших достижений. Вместе с тем она имеет достаточно серьезные "минусы", особенно при использовании в работе с детьми, инвалидами и т.д.

"Жесткая" модель выдвигает на первый план не внутренние, а внешние для человека стимулы - победу в соревновании над противником и связанные с этой победой ценные призы, награды, другие материальные блага, славу и т.п. Она стимулирует насилие, агрессивное поведение, проявление национализма. У спортсмена развивается желание любой ценой - даже за счет здоровья, одностороннего развития, нарушения нравственных принципов - добиться победы, продемонстрировать свое превосходство над другими. Нередко спортсмен теряет контроль над своими действиями, видит в сопернике врага, которого нужно уничтожить, а в судье - подкупленного мошенника.

Преимущественная ориентация на победу, результат в спортивном соревновании, организуемом на основе "жесткой" модели, приводит и к тому, что хотя оно сохраняет связь с игровой деятельностью, но во многом перестает быть игрой4 . Ведь, один из существенных признаков последней состоит в том, что человека интересует не результат деятельности, а те эмоции, которые она вызывает, удовольствие, получаемое от занятия этой деятельностью (в этом смысле принято говорить, что мотив игрового действия лежит не в результате действия, а в самом процессе).

Еще один негативный момент указанной модели состоит в том, что связанная с ней жесткая, порой жестокая, система отбора и спортивной иерархии ("звезды"; "зачетники", обеспечивающие призовые места "звездам"; "неудачники" и др.), приводит, с одной стороны, к переживанию многими спортсменами своей незначительности, даже ничтожности, отверженности ("комплекс вины"), а с другой стороны, к возникающему у ряда спортсменов чувству исключительности, незаменимости, вседозволенности (так называемая "звездная болезнь") [см. 33, с. 75].

Поскольку победителей соревнования ждут награды, слава, почести, а проигравших - упреки, насмешки и т.п., то люди, слабо физически развитые, психологически неустойчивые из-за этого боятся принимать участие в спортивных соревнованиях, опасаясь проигрыша и связанных с ним негативных явлений. Данная проблема крайне актуальна для инвалидов - для лиц с ограниченными возможностями здоровья, с нарушениями в двигательной или интеллектуальной функциях. Она является одной из важнейших причин, препятствующих их социальной интеграции на основе спортивной активности.

В целях обеспечения сравнимости результатов "жесткая" модель предполагает также разделение спортсменов на группы в зависимости от их возраста, пола, уровня результатов, физического и психического состояния и т.д. При таком подходе люди с нарушениями в двигательной или интеллектуальной функциях, даже если они и включаются в спорт, выделяются в особую, самостоятельную, обособленную от других группу спортсменов-инвалидов. Они соревнуются отдельно от других, что подчеркивает их "ущербность" и содействует их социальному отчуждению. Такое разделение, обособление происходит и в рамках самой этой группы (например, дети отделяются от взрослых, лица, имеющие нарушения в опорно-двигательном аппарате, выделяются в одну группу, а те, кто имеет ограничения в зрении или в слухе - в другую).

Значит, и в этом смысле "жесткая" модель затрудняет социальную интеграцию лиц с ограниченными возможностями здоровья, поскольку сужает сферу их социальных контактов, изолирует их от лиц, не имеющих таких ограничений.

Вследствие отграничения (в указанном смысле) спорта от искусства и других видов творческой деятельности "жесткая" модель содействует одностороннему развитию участников, снижает зрелищность соревнований, их привлекательность для многих людей и т.д., а также - в силу жестких правил - ограничивает проявление творческих способностей участников.

В связи с этим обратим внимание на весьма широко распространенное представление о том, что гуманистическая ценность спорта целиком и полностью зависит от того, кто и как его использует. Полагают, что по природе своей спорт - хороший", а вот использовать его могут и в "плохих" целях. "Подлинный спорт не разъединяет, а объединяет людей, служит делу мирных отношений и сотрудничества народов" [125, с. 102]. Премьер-министр Туниса и член МОК Mzali полагает, что "нельзя считать, будто спорт - плохой... Не спорт сам по себе ведет к сумасшествию, а спорт в руках определенных "лидеров", которые сами крайне нуждаются в олимпийском воспитании" [462, p. 42]. Чаще всего дисфункциональные проявления в спортивной сфере объясняют использованием спорта в коммерческих и политико-идеологических целях, при котором искажается "подлинная сущность спорта" [см. например, 120, с. 262].

На широкое распространение такого подхода обращает внимание Нидерман (Австрия). Он указывает на то, при анализе обсуждаемой проблемы довольно часто "осознанно или неосознанно аргументируется убежденность в том, что "спорт" в основе своей - "хороший", а плохая политика и плохая коммерция пользуются спортом и развращают его" [96, с. 26].

Такие взгляды упрощают реальную проблему, не учитывают отмеченного выше противоречивого характера самого спорта, создающего возможность для негативного влияния на личность и отношения людей, и, что особенно важно, особенностей той модели спорта, которая традиционно используется при организации спортивных, в том числе олимпийских, соревнований.

Ценностные ориентации личности, как было отмечено выше, формируются не только под стихийным влиянием социальной и культурной среды, но и в результате сознательного, целенаправленного воздействия на личность других лиц и ее самой (в ходе самовоспитания, саморазвития).

Это воздействие включает в себя как общую систему образования и воспитания, так и специальную система образовательной и воспитательной работы, которая призвана сформировать систему знаний, интересов, потребностей, умений и навыков, связанных со спортом и его использованием для тех или иных целей.

Для формирования ориентации всех субъектов спортивной деятельности на гуманистические ценности особенно важное значение имеет спортивно-гуманистическое и олимпийское воспитание. Цель этой воспитательной работы состоит в том, чтобы сформировать у спортсменов, тренеров, организаторов спортивных соревнований, зрителей и т.д. знания о тех гуманистических, духовно-культурных ценностях и идеалах, идеях олимпизма, которые могут быть реализованы в спорте и посредством спорта, о роли олимпийского движения и других гуманистических движений в их реализации. Она должна также вызвать интерес к этим ценностям, идеалам и идеалам, стремление их реализовать, а также сформировать такие умения, навыки, эмоциональные реакции, которые действительно позволяют это сделать.

К сожалению, как показывают многочисленные исследования, в организации работы по спортивно-гуманистическому и олимпийскому воспитанию имеются существенные недостатки. До сих пор не создана достаточно эффективная система средств, форм и методов такой работы. Проведенные педагогические и социологические исследования показывают слабую подготовленность многих специалистов к проведению работы по формированию и совершенствованию у своих учеников гуманистически ориентированного ценностного отношения к спорту, к формированию у них нравственной, эстетической, экологической культуры, культуры общения, творческих способностей, к использованию в ходе этой работы олимпийских идеалов и т.д. [см. 8, 36, 69, 70, 111, 117, 145, 146, 155, 189, 190, 196, 205, 207, 210, 211, 242, 401, 402, 408, 465 и др.].

Огромную роль в формировании и развитии той или иной направленности субъектов спортивной деятельности имеют средства массовой информации. Это подробно обосновано, в частности, в "Декларации по фундаментальным принципам относительно вклада средств массовой информации в укрепление мира и международного взаимопонимания, в защиту прав человека, осуждение расизма, апартеида и подстрекательство к новой войне" [287], которая была принята 22 ноября 1978 г. на 20-й сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО в Париже, в специальном бюллетене "Спорт - это коммуникация" 11-го Олимпийского конгресса в Баден-Бадене [264], в других документах.

Средства массовой информации осуществляют массовую коммуникацию - один из важнейших видов социального общения, под воздействием которого у человека формируются определенные знания и стереотипы поведения, ему прививается система ценностей, задаются нормативы поступков. Эти средства обладают широким диапазоном педагогического и психологического воздействия на людей: от простого ознакомления и обучения до убеждения. От направления, содержания, объема и качества продукции средств массовой информации во многом зависят структура и содержание общественного мнения о спорте, характер и степень ценностного отношения к нему. Общий подход средств массовой информации к освещению соревнований, акценты на те или иные моменты, соответствующие комментарии и разъяснения и т.д. формируют ценностные ориентации, стереотипы поведения спортсменов, тренеров, организаторов международных спортивных соревнований. Важно учитывать, что огромная масса людей приобщается к спорту в качестве зрителей только через посредство средств массовой информации - радио, телевидение, газеты, журналы. И последние оказываются теми "очками", которые определяют не только то, что эти люди видят в спорте, но и то, что они хотят увидеть.

К сожалению, как отмечают Виноградов [27], Пац-Помарнацкий и Седов [110], Седов [156], Kaniuk [378], Kirsh и Preising [382], Mcgregor [444], Smith [530], а также другие исследователи и общественные деятели, в настоящее время средства массовой информации содействуют не столько гуманистической, сколько антигуманной ориентации субъектов спортивного действия. Основное внимание в средствах массовой информации уделяется лишь спорту высших достижений, а в рамках последнего - результатам спортивных соревнований, и нередко дается такое освещение спортивных событий, что это не содействует формированию и развитию гуманистической ориентации у читателей и зрителей. McIntosh [451], а также Kirsh и Preising [382] свои доклады на международном конгрессе в Хельсинки в 1982 г. "Спорт и международное взаимопонимание" специально посвятили вопросу о влиянии средств массовой информации, освещающих спортивные события, на международное взаимопонимание. В этих подробно показано, что "информация о спорте нередко передается таким образом, что средства массовой информации скорее препятствуют международному взаимопониманию, чем ему способствуют" [382, p. 285]. Smith [530] на основе проведенного им анализа функционирования средств массовой информации, освещающих спорт, в Канаде делает вывод о том, что спортивные журналисты не столько выполняют свои социально-служебные роли, сколько стремятся удовлетворить потребности "спортивных покровителей", организаторов спортивных соревнований, спортивных руководителей.

Существенное влияние на систему ценностных ориентаций организаторов спортивных соревнований, тренеров и спортсменов оказывает позиция государственных деятелей, определяющих общее направление, стратегию социальной политики, характер ее реализации в различных сферах общественной жизни, в том числе в области спорта. Это связано не только с авторитетом этих государственных деятелей, с огромными возможностями, которыми они располагают для пропаганды своих идей, взглядов, убеждений, но и с тем, что, как правило, от них зависит сама возможность и уровень тех или иных социальных контактов (в том числе спортивных), особенно международных, степень их финансового обеспечения и т.д. Многие отмеченные выше факты негативного влияние спорта на межгосударственные отношения связаны именно с желанием государственных деятелей использовать международные спортивные контакты (или их недопущение) в своих узкокорыстных политических или экономических целях.

И вообще в настоящее время наблюдается все более активное стремление различных социальных групп (в том числе реакционных - милитаристских, националистических, шовинистических и т.д.), а также отдельных лиц - политиков, предпринимателей и т.д. - использовать спорт, все больший интерес, проявляемый к нему со стороны миллионов людей, в своих корыстных экономических, политических, идеологических целях.

В этой ситуации полнота и эффективность реализации гуманистических культурных ценностей в спорте и посредством спорта во многом зависит от олимпийского движения.

Ведь само это движение, как показано во многих работах, в том числе в трудах Кубертена, возникло в первую очередь для того, чтобы объединить тех людей, которые учитывают огромный гуманистический, социально-культурный потенциал спорта, направляют свои усилия на развитие спорта как важного элемента человеческой культуры, на максимально полную реализацию в спорте и посредством спорта общечеловеческих гуманистических идеалов и ценностей и предотвращение возможности его использования в антигуманных целях [см. 124, 179, 190, 196, 201, 205, 207, 208, 210, 276-283, 297, 302-304, 339, 410, 437, 456, 549, 551, 554, 575, 609 и др.].

При анализе деятельности современного олимпийского движения в этом плане выясняется весьма противоречивая картина.

С одной стороны, в рамках этого движения предпринимались и предпринимаются определенные шаги, направленные на повышение роли спорта в укреплении мира и международного взаимопонимания, в реализации других гуманистических культурных ценностей. Немалую роль в этом отношении играл и играет Международный олимпийский комитет. Например, в последнее время по его инициативе активизировалась работа по олимпийскому образованию детей и молодежи, усилена борьба с допингом, с применением медикаментозных средств, наносящих вред здоровью спортсменов. Активизировалась деятельность в этих направлениях национальных олимпийских комитетов, а также их всемирной организации - АНОК - и континентальных объединений НОКов [см. 381].

Произошли некоторые организационные изменения и в самом МОК. Значительно обновился и увеличился его состав. Впервые в МОК появились женщины. Увеличилось число постоянных комиссий МОК, причем появились такие, как комиссия атлетов, комиссия по "спорту для всех", комиссия "Апартеид и олимпизм" и др. [см. 138].

В последние десятилетия МОК сделал важные шаги, направленные на запрещение политической и расовой дискриминации. В частности, он вынес решение о поручении организации Олимпийских игр только тем странам, где гарантируется свободное участие всех олимпийских комитетов.

Предпринимаются значительные усилия (прежде всего в рамках программы "Олимпийская солидарность"), направленные на преодоление разрыва между богатыми, развитыми, и развивающимися странами [см. 243; 402, pp. 151-153 и др.], на укрепление связи спорта с искусством [см. 208, 286, 502].

Значительный вклад в усиление гуманистической направленности олимпийского движения вносят НОКи, а также Международная олимпийская академия и Олимпийские академии, созданные в различных странах, международная организация Специальных Олимпийских игр (для лиц с нарушением интеллекта), Международный Олимпийский центр за мир и культуру (Греция), Олимпийский музей в Лозанне и т.д.

Эти и некоторые другие факты, которые отмечает, например, Родиченко [142], дают основание для вывода о том, что в рамках олимпийского движения, начиная с 90-х гг. прослеживается тенденция "уменьшения количества противоречий и проблем" и "акцент в оценках ситуации внутри движения все более переходит с негативной на позитивную" [142, с. 3. 7].

Однако, с нашей точки зрения, это лишь одна сторона, характеризующая отношение олимпийского движения к гуманистическим, культурным ценностям, отраженным в идеалах олимпизма. Другая, не менее важная сторона: непоследовательность и некоторая противоречивость политики олимпийского движения в практической реализации (по крайней мере в полном объеме) гуманистического культурного потенциала спорта. На эту сторону дела обращают внимание в своих публикациях Визитей [23-24], Исаев [53], Кахигал [56], Петушкова [115], Сараф [149], Столяров [179, 186, 188-192, 196, 199, 205, 208, 210, 546, 547, 549-551, 554, 556-558, 561-563, 571], Фромм [225], Caillat и Brohm [265], Heinila [358-363], Landry [403], Leiper [406], Lenk, [410-422], Seppanen [512-514], другие ученые и общественные деятели, многих из которых были упомянуты выше.

В рамках олимпийского движения получает все более широкое распространение и становится преобладающим подход, согласно которому главная ценность этого движения - сам спорт (особенно спорт высших достижений) и спортивные рекорды, независимо от того, для чего они используются, каким целям служат. В соответствии с этим основное внимание все более направляется не на реализацию гуманистического потенциала спорта. а просто на всемерное развитие спортивных соревнований, поощрение и пропаганду высоких спортивных достижений, рекордов и победителей.

Leiper [406] в упомянутой выше работе указывает на то, что "олимпийский идеал, возродивший Игры, во многом предан забвению", проведение Олимпийских игр "во многом лишено философской основы, несмотря на присутствие олимпийской символики: флага, огня, клятвы олимпийцев", поскольку "зрелищная сторона Олимпийских игр совершенно затеняет их философское содержание" и "олимпийское движение рассматривается не как орудие распространения олимпизма, использующее Игры лишь в качестве "фирменного блюда", а как сила, способствующая проведению Олимпийских игр" [406, pр. 27-28]. По мнению Петушковой, "... олимпийское движение переживает глубокий кризис. Захлестнувшая его волна коммерциализации, все более глубокое проникновение профессионализма разрушают составляющие его основу идеалы, в которых именно и заключена его непреходящая общечеловеческая ценность, которые и позволяют ему быть важным фактором сохранения мира" [115, с. 171 ] и т.д.

Основанием для такого рода утверждений являются многие факты. Может быть упомянута, в частности, позиция отстаивания официально принятого девиза олимпийского движения "Citius. Altius. Fortius" ("Быстрее, выше, сильнее"), который ориентирует спортсменов лишь на высокие достижения, и отказ от всех предложений заменить его на девиз с более ярко выраженной гуманистической ориентацией.

Именно поэтому, повидимому, в новой редакции Олимпийской хартии (1991) отсутствует положение, находившееся в Хартии 1979 г.: "Олимпийские игры были возрождены бароном де Кубертеном не только для того, чтобы участники могли бороться за медали, побивать рекорды и развлекать публику, и не для того, чтобы обеспечивать участникам трамплин в профессиональной спортивной карьере или продемонстрировать преимущество одной политической системы над другой" [цит. по: 406, р. 28].

Длительное время МОК, руководящие деятели международного спортивного и олимпийского движения, опираясь на теорию "аполитичности спорта", изолировались от активной деятельности в защиту мира. Так например, МОК не поддержал Московский договор о запрещении испытаний ядерного оружия. Сами рамки олимпийского движения в течение длительного времени препятствовали участию спортсменов-олимпийцев в активных выступлениях за мир, поскольку условия проведения Олимпийских игр в соответствии с их правилами запрещали любого рода политические акации. В 1967 г. МОК впервые за всю историю принял Обращение к спортсменам всех стран с призывом выступить в защиту и во имя укрепления мира как единственного условия существования международного и национального спорта. Олимпийский конгресс, состоявшийся в Варне в 1973 г., проводился под девизом "Спорт на службе мира". Однако не было одобрено предложение о принятии Обращения к спортсменам мира, в котором, в частности, говорилось: "Мы призываем спортсменов всего мира, которым дороги идеалы олимпийского движения, при участии в соревнованиях соблюдать все моральные принципы честной игры, состязаться во славу спорта, действуя таким образом во имя олимпийских идеалов, в том числе идеалов мира и дружбы" [см. 221, с. 126]. А XI Олимпийский конгресс, проходивший в 1981 г. в западногерманском городе Баден-Бадене, проходил под девизом "Объединенные спортом во имя спорта", в котором в явном виде уже не фигурируют гуманистические ценности.

Известно, далее, что по предложению Кубертена в программу Олимпийских игр были введены художественные конкурсы, которые, по его мнению, должны были содействовать реализации идеи гармонии физического и духовного развития личности как цели олимпийского движения. Однако с 1952 г. по решению МОК эти конкурсы были заменены культурной программой (художественными представлениями, концертами, выставками и другими подобными акциями) на Олимпийских играх.

В течение ряда лет в рамках олимпийского движения существовал Токийский кубок. Он присуждался спортсмену, "чье поведение во время Олимпийских игр признавалось в качестве образца спортивного духа, независимо от исхода спортивных соревнований". Этот кубок успели получить только три спортсмена, после чего еще в 1974 г. он был отменен сессией МОК. С тех пор ничего подобного этому Кубку, подаренному МОК городом-хозяином Игр 1964 г., не вручается.

До сих пор в рамках олимпийского движения отсутствуют какие-либо награды и поощрения для тех лиц, связанных с олимпийским движением, которые своей деятельностью внесли существенный вклад в укрепление мира и международного взаимопонимание, хотя, как отмечалось выше, такие предложения неоднократно вносились. Отсутствуют какие-либо поощрения и для тех спортсменов-олимпийцев, которые в соответствии с олимпийским идеалом Кубертена демонстрируют высокую эстетическую культуру, а также гармоничное развитие личности, хотя такие предложения также высказывались в литературе, в том числе автором данной работы.

Ослабление внимание к духовно-нравственной и эстетической стороне поведения спортсменов-олимпийцев сопровождается всемерным поощрением - не только моральным, но и материальным, притом в очень существенных размерах - высоких спортивных результатов и побед.

Тенденция коммерциализации всего спортивного движения, включая олимпийское, в последние годы привела к тому, что стремление к извлечению как можно большей прибыли от спортивных соревнований и спортивной деятельности оттесняет на задний план все остальные цели и задачи, в том числе и те гуманистические идеалы олимпизма, которые сформулированы в Олимпийской хартии. Особенно наглядно это проявилось, как отмечается в литературе, на последних Олимпийских играх. И не случайно в статье "Самый сильный человек в спорте", помещенной в американском журнале "Спортс иллюстрейтед" и посвященной нынешнему президенту МОК, без обиняков заявляется, что Самаранч руководит МОК как бизнесом [см. 138, с. 53-54].

Какие бы аргументы в пользу этого нового курса МОК и олимпийского движения ни приводились [см. 35, 138, 142], они не отменяют того очевидного разрыва, который существует между этим курсом и теми гуманистическими идеалами олимпизма, которые сформулированы в Олимпийской хартии. Как справедливо отмечает Визитей, "коммерциализация и профессионализация, широко охватившие современный олимпизм, ставшие в определенном отношении одним из краеугольных камней практической политики современного МОК, - это по сути дела шаг к тому, чтобы в роли базовой модели олимпийского спортивного соревнования выступало соревнование, участники которого ориентированы узкопрагматически; во всяком случае, утверждения жизненной философии, в рамках которой "достоинства тела, воли и разума" объединяются в одно "сбалансированное целое", здесь явно нет" [24, с. 67-68].

Речь не идет вообще об осуждении профессионализма в рамках олимпийского движения. Вопрос в том, на что направлена эта профессия, чему она служит. Важно, "чтобы суть соответствующей профессии состояла именно в служении идеалам олимпизма", чтобы спортсмен-олимпиец прежде всего сознательно и активно утверждал определенные нравственные принципы человеческого общежития, а не просто демонстрировал высокие спортивные достижения [см. 24, с. 68].

Помимо отмеченных выше существуют и другие факты, дающие основание для критической оценки гуманистической миссии олимпийского движения. Некоторые из них указывает, например, Исаев: "Рассказывая красивые сказки о "современном олимпийском движении", МОК и его доблестные резидентуры (национальные олимпийские комитеты) лукавят. Пропитанный допингами, коммерцией и политиканством олимпизм, при всей его парадной привлекательности, тяжело болен. МОКу не нужно здоровье россиян, американцев, немцев, китайцев, МОКу нужны мускульные ресурсы амбициозных в спорте стран. На каком, скажите, основании оторвавшиеся от реалий спорта и увязшие в собственных ритуалах члены МОК отняли у миллионов спортсменов-любителей олимпийский факел? А разве не абсурден строжайший запрет МОК на использование олимпийских колец даже при проведении соревнований детей и подростков, которым лицемерно внушают мысль о всемирной гуманистической миссии так называемого современного олимпизма!?" [53, с. 1].

Отмеченные выше факты и тенденции свидетельствуют о том, что это движение, как мы уже отмечали ранее [196, с. 39-41], все более сближается со "спортивно-рекордистским" движением (под этим движением мы понимаем движение, главной и единственной целью которого является поощрение максимально высоких результатов в спорте), а также со "спортивно-экономическим" движением (движением за получение от спорта максимальной прибыли), и в связи с этим в некоторой степени утрачивает характер "спортивно-гуманистического" движения.

"Высококвалифицированный, профессиональный спорт, облагороженный идеями олимпизма, вначале следовал за олимпийским спортом. Однако в настоящее время можно констатировать тот факт, что роли изменились. Олимпийский спорт следует за профессиональным, вбирая в себя его наиболее негативные особенности, которые были отмечены выше".

(WOLOSZYN Stefan, 1994, р. 64)

Косвенно этот вывод подтверждает и достаточно ообоснованное мнение, высказываемое в последнее время многими исследователями [см. например, 138, 142], о том, что "прагматический подход (подч. мною - В.С.) завоевывает все более прочные позиции в руководстве олимпийского движения" [142, с. 8].

Эта трансформация олимпийского движения, ослабление его гуманистической направленности, безусловно, содействует не только недостаточно полной и эффективной реализации гуманистического потенциала спорта, но и усилению дисфункциональных проявлений в спортивной сфере.

Важно подчеркнуть, что такое направление развития олимпийского движения не только не соответствует, но прямо противоречит тем существенным изменениям, которые произошли в сфере спорта и вне его за время, прошедшее с момента зарождения современного олимпийского движения, и особенно за последние десятилетия.

Спорт получил широкое распространение во всем мире. Сложилась и успешно функционирует широкая система регулярных международных спортивных встреч и состязаний (в Европе, к примеру, не проходит недели, чтобы не проводился какой-нибудь крупный турнир, чемпионат мира или континента), в ходе которых выявляются и награждаются сильнейшие спортсмены. Этих спортивных соревнований стало уже так много, что в последнее время довольно часто поднимается вопрос об их сокращении. Немаловажен и тот факт, что, как показало развитие спорта в последние десятилетия, в определенных условиях спортивные соревнования могут негативно влиять на человека и на отношения между людьми, могут использоваться в антигуманных целях. Причем, выявилась тревожная тенденция развития спорта именно в этом направлении. Наконец, надо учитывать и тот факт, что единственный выход из той кризисной ситуации, в которой очутилось человечество в конце ХХ столетия, как все более осознается, состоит в гуманизации всех сфер общественной жизни, в том числе и спорта.

В этой новой для олимпийского движения ситуации его основная задача, повидимому, уже не может состоять в том, чтобы налаживать или расширять международные спортивные контакты (они и без того весьма обширные и этим занимаются многочисленные национальные и международные спортивные федерации), поощрять тех спортсменов. которые показывают высокие спортивные результаты, устанавливают рекорды, побеждают в соревнованиях (этой цели служат другие многочисленные спортивные награды). На передний план перед олимпийским движением все более выдвигается та задача, которая всегда стояла перед ним, но в настоящее время становится особенно актуальной: добиваться максимально полной и эффективной реализации в спорте и средствами спорта определенных общечеловеческих гуманистических ценностей, проводить постоянную, систематическую работу, направленную на то, чтобы спорт, спортивные соревнования, связи, контакты использовались сугубо в гуманистических, а не в антигуманных целях, способствовали гуманизации человеческих отношений и гуманистическому развитию личности [см. 196, с. 43].

Аналогичные по своей сути взгляды на эту проблему высказывает и Суник (Германия). Он обращает внимание на то, что само зарождение современного олимпийского движения и современных Олимпийских игр в первую очередь было обусловлено наличием "сложных болезненных проблем морально-этического плана, которые разъедали спорт в конце XIX века", и по замыслу Пьера де Кубертена, неоолимпизм призван был спасти спорт от вырождения. Однако, в спорте XX в., отмечает Суник, к сожалению, не удалось решить нравственные, морально-этические проблемы. Причем, если во времена Кубертена эти проблемы, подчеркивает он, "были исключительно важны, то для судеб спорта на пороге грядущего столетия, в XXI веке, они обретают судьбоносное значение. Если мировое сообщество, национальные и интернациональные институты, курирующие спорт, не осознают это и не сделают соответствующих практических выводов, спорт XXI века ждут не лучшие времена. Кризисные, болезненные симптомы, которые уже не одно десятилетие раздирают спорт XX века, будут разрастаться и углубляться в XXI веке, могут нанести спорту непоправимый удар" [212, с. 142-143].

С осознанием охарактеризованной выше ситуации и связаны, повидимому, все более часто встречающиеся призывы к необходимости разработки "новой философии олимпизма" [см. 256, р. 94; 406, p. 27; 415 и др.].

Вместе с тем эта ситуация привела к тому, что работа, направленная на всемерную реализацию гуманистического культурного потенциала спорта стала проводиться вне рамок олимпийского движения.

Так, уже отмечалось, что во многих странах были созданы различные организации и объединения спортсменов, которые активно участвовали в борьбе за мир. Большую работу по реализации гуманистических культурных ценностей в рамках массового спорта проводит Международная ассоциация "Спорт для всех". Широкую пропаганду нравственных ценностей спорта, принципов "Фэйр плэй" ведет Международный Комитет честной игры (основан в 1964 г. Международной ассоциацией спортивной прессы и Международным Советом физического воспитания и спорта - СИЕПС - при поддержке ЮНЕСКО). Акции против распространения насилия в спорте организуют Международная ассоциация борьбы за спорт без насилия (создана в 1972 г.) и созданный в 1977 г. Международный фонд борьбы с насилием в спорте. Совместно с Международным Комитетом честной игры эти организации создали совместный консультативный орган под названием "Международное содружество борьбы с насилием в спорте и пропаганды честной игры". Активную благотворительную деятельность ведут международная организация "бегуны мира за мир без голода", объединяющая более 10 тыс. человек из 15 стран мира, а также английская организация "Помощь через спорт". Определенную гуманистическую деятельность, связанную со спортом, проводят такие правительственные и неправительственные организации, как ЮНЕСКО, СИЕПС, Европейская спортивная конференция и другие международные и национальные организации и объединения. В ряде стран созданы организации, которые в противовес соревновательному спорту, ориентированному на жесткую конкуренцию и соперничество, развивают "новые игры", "спорт в духе сотрудничества".

Развертываются и связанные со спортом новые социальные движения, имеющие ярко выраженную гуманистическую направленность. В качестве примера можно указать созданное во Франции движение "Друзей Дней Радуги", которое приобрело международный характер и начиная с 1979 г. регулярно проводит культурно-спортивные фестивали детей из различных стран мира.

В 1990 г. в нашей стране по инициативе автора данной работы была сделана попытка создать спортивно-гуманистическое движение СССР [см. 186, 191, 197, 561], а с 1991 г. развивается спартианское движение, созданное на основе проекта "СпАрт" [см. 202, 205, 207,563, 564 и др.].

Однако, как показывает анализ, существует довольно сильная разобщенность тех, кто проводит работу по реализации в спорте и с его помощью гуманистических идеалов и ценностей. Она не охватывает многих возможных направлений гуманистической деятельности в области спорта. В частности, несмотря на многочисленные призывы и заявления спорт недостаточно эффективно используется для гармоничного развития личности, для формирования и развития нравственной, эстетической, экологической и эвристической культуры человека.

Для некоторых из упомянутых выше организаций (например, для национальных и международных спортивных федераций) гуманистическая деятельность, связанная со спортом, не является главной, не стоит на первом плане. Основное внимание они уделяют развитию тех или иных видов спорта, коммерческой стороне спортивной деятельности и т.д.

Вот почему в гуманистической деятельности в области спорта наблюдаются сбои, и она не всегда дает нужный эффект.

Таковы, с нашей точки зрения, основные факторы, определяющие гуманистическую ценность современного спорта и олимпийского движения.

Учет этих факторов позволяет объяснить ситуацию, сложившуюся в современном спорте и олимпийском движении, понять противоречивый характер оценки их роли и значения с позиций гуманистических идеалов и принципов.

Для дополнительной аргументации этого положения обратимся к работам, автором которых яляется известный финский социолог спорта Heinila. Он один из немногих исследователей, пытающихся не только зафиксировать, но и объяснить противоречивую ситуацию, сложившуюся в современном спорте и олимпийском движении и связанную с их ролью в системе международных отношений. В ходе этого объяснения Heinila ссылается на многие из упомянутых выше факторов.

Одна из первых его работ по указанной тематике - "Замечания относительно межгрупповых конфликтов в международном спорте" [357]. В этой работе Heinila прежде всего обращает внимание на противоречивый характер воздействия спорта на международные отношения. История международного спорта и Олимпийских игр, отмечает он, бесспорно, дает многочисленные свидетельства важной роли спорта в укреплении дружественных связей между различными странами. Существуют, однако, факты, хотя и не столь многочисленные, свидетельствующие о том, что международные спортивные контакты были и одной из причин возникновения конфликтов и даже прекращения всяких отношений между странами. В качестве иллюстрации он ссылается на историю легкоатлетических соревнований между Швецией и Финляндией и отмечает, что даже эта казалось бы миролюбивая и спокойная история в течение ряда лет характеризуется атмосферой "холодной войны", кульминацией которой в 1930 гг. стал открытый конфликт и которая в итоге привела к приостановке спортивных контактов между двумя странами.

В связи с противоречивым характером воздействия спорта на международные отношения, полагает Heinila, очень важен анализ, с одной стороны, тех факторов, которые способствуют международному взаимопониманию, а с другой стороны, тех факторов, которые создают потенциальную угрозу конфликтов и дисгармонии в международном спорте. Такой анализ факторов, определяющих социальную эффективность международного спорта, позволяет определить пути такой социальной политики в сфере международного спорта, которая содействует международному взаимопониманию путем оптимизации условий, максимально содействующих международному взаимопониманию, и минимизации условий, делающих международный спорт податливым к порождению межгрупповых конфликтов. К сожалению, отмечает Heinila, существует серьезное отставание в систематическом научном анализе данной проблемы, хотя некоторые исследователи, например, Jones [376], Sondhi [533] и др., в некоторой степени затрагивают ее.

В своем анализе Heinila ссылается на уже упоминавшиеся выше эксперименты с малыми группами, которые провели социальные Morton [459], Sherif M. и Sherif C. [515-520], а также Smelser [529], методом исследования групповой динамики, коллективного поведения и межгрупповых отношений. В связи с этим он исходит из того, что в самой природе соревнования, которое выделяет победителя и побежденных, заложена склонность к пробуждению конфликта. Однако соревнование не всегда приводит к конфликтам, и потому важно учитывать те факторы, которые содействуют этому.

Важную роль в создании условий для конфликтов в спорте, в том числе международном, как считает Heinila, играет процесс идентификации спортсменов и зрителей с победителем. В связи с этим он приводит слова автора книги "Человек, игра и игры": "Большинство соревнующихся не имеет шанса победить и остается фрустрированным. Каждый хочет быть первым и имеет на это право по закону и по справедливости. Однако каждый знает или догадывается, что он может и не быть победителем по той простой причине, что победитель всего один. Поэтому он может выбрать окольный путь победы через идентификацию и торжествовать победу одновременно с ее обладателем" [см. 267, p. 120 ]. Причем, это относится не только к спортсменам, но и к зрителям.

Сильная идентификация с двумя противоположными группами, указывает Heinila, создает благоприятные условия для потенциального конфликта в международном спорте, поскольку чувство принадлежности к одной из групп в определенной ситуации может перерасти в этноцентризм (шовинизм), а последний увеличивает вероятность конфликта данной группы с другими группами [см. 270].

Спортсмены и зрители вместо гуманной спортивной идеологии часто ориентируются (причем, нередко осознанно) на национальные стереотипы и предрассудки, соответствующие историческим, культурным, политическим и социальным условиям жизни. Это проявляется в исполнении гимнов, демонстрации флагов и другой национальной символики. Как пишет Heinila, яркое описание этой ситуации дал Jones: "... тысячи зрителей, а иногда и сами спортсмены, как известно. увлечены созерцанием величественного соревнования между "своей страной" и "противником". На карту поставлен национальный престиж; победа выступает уже не только как успех команды, которая играла лучше, но и как национальная победа и дает повод для национального торжества, несоизмеримого с реальностью. Такое поведение не содействует международному взаимопониманию" [376, p. 163].

Как отмечает Heinila, осознанное убеждение в национальном успехе и превосходстве способствует усилению групповой идентификации и пролонгированию внутри- и внегруппового раскола среди зрителей и команд и тем самым увеличивает вероятность межгруппового конфликта. По его мнению, это особенно ярко проявляется на международных соревнованиях стран, которые примерно равны друг другу в различных областях жизни, включая спорт, и потому команды, представляющие эти страны, имеют равные шансы на победу. В качестве примера Heinila приводит Швецию и Финляндию. Эти страны во многих областях схожи, равны друг другу, и это служит базисом для сравнения и оценки культурных, экономических и образовательных сфер жизни этих стран. Соревнование между этими командами характеризуется крайней чувствительностью к спорам и конфликтам любого рода. А вот на соревнованиях Финляндии и СССР такого рода атмосфера, указывает Heinila, возникает значительно реже, ибо имеется очень большая разница между этими странами в социальной структуре, в размерах и т.д., что делает неуместным их сравнительную оценку. И потому, если финской команде не "унизительно" проиграть команде СССР, то проигрыш шведской команде рассматривается почти как "национальная трагедия".

Газеты и другие средства массовой информации, отмечает Heinila, особенно перегружены этноцентризмом и содействуют пробуждению нереалистических ожиданий среди спортивной публики. Ссылаясь на исследование, которое провел Kleinmann [384], он указывает и на то, что конфликты более вероятны в командных видах спорта, нежели в индивидуальных, поскольку зрителям, повидимому, психологически легче идентифицировать себя с командой, нежели с индивидуальным участником (чаще говорят "наша команда выиграла" нежели "наш Paavo Nurmi выиграл"). Он считает также, что Олимпийские игры вследствие своего универсализма не создают такой позитивный базис для национальной идентификации, и потому возможность конфликта в этих Играх, по его мнению, весьма незначительна [357, p. 33].

Помимо групповой идентификации Heinila обращает внимание и на некоторые другие факторы, содействующие возникновению конфликтов в международном спорте. К числу таковых он относит: профессионализацию спорта, которая повышает требования к участникам соревнований и потому более резко разграничивает их по шкале достижений; рекламу, которая усиливает стремление к чемпионству; коммерциализацию спорта, с которой связано всемерное материальное поощрение победителей и, следовательно, повышение заинтересованности спортсменов в выигрыше.

К числу важных факторов, создающих условия для конфликтов в международном спорте, Heinila относит и "тоталитаризацию национальных спортивных систем". Успех в международных соревнованиях, отмечает он, в настоящее время уже не является, как в прошлом, делом лишь индивидуальных усилий и ресурсов участников. Он зависит от эффективности и всеобщности ресурсов всей национальной спортивной системы: человеческих ресурсов, уровня спортивной науки, эффективности организации тренировочного процесса и т.д. "Другими словами, успех и эффективность выступления индивидуального участника или отдельной команды все более и более зависит от ресурсов и эффективности всей системы национального спорта и все менее от индивидуального усилия, не зависящего от системы" [357, р. 36]. Это также содействует возникновению конфликтов в международном спорте, поскольку приводит к отклонению от принципа "равных условий". Heinila выражает несогласие с точкой зрения, которую высказывал Jones [376, р. 160], по мнению которого "в спорте учитывается не количество, а качество. Это - важный фактор развития международного спорта. Здесь даже малая страна имеет шанс бороться за победу с большой". Как считает Heinila, у больших стран значительно больше эффективных ресурсов для достижения успеха в спорте.

Отклонение от указанного фундаментального принципа, отмечает он, к сожалению, все чаще случается в международном спорте. Оно может подорвать подлинный характер соревнования и не только создает потенциальную угрозу возникновения конфликтных ситуаций в международном спорте, но и может подвергнуть опасности всю систему международного спорта.

По мнению автора обсуждаемой работы, "базовым и общепризнанным условием для актуализации функции доброй воли и дружбы в международном спорте является абсолютное уважение писаных и неписаных правил соревновательного спорта" [357, р. 36]. Однако, подчеркивает Heinila, как показывают исследования, среди спортсменов, зрителей и спортивных деятелей отсутствует единое понимание принципов Fair Play. Это существенно затрудняет практическую реализацию в международном спорте этих принципов и создают потенциальную опасность для возникновения конфликтов. Унификация принципов Fair Play, отмечает Heinila, требует совместных международных усилий.

Heinila заканчивает упомянутую работу на оптимистической ноте. Несмотря на все увеличивающийся потенциал для межгрупповых конфликтов в международном спорте, указывает он, в настоящее время имеются больше условий для практической реализации того, что высказал в свое время Jones: "Спорт действительно может стать огромным положительным фактором для улучшения международного взаимопонимания. Все, что привлекательно в спорте, может стать агентом доброй воли между людьми. Существует прекрасная возможность для этого. И огромная ответственность спортсменов, чтобы не упустить ее" [376, р. 170].

В более поздней работе "Спорт и международное взаимопонимание" [361] Heinila обращает внимание на то, что в современном спорте существует два ряда ценностных ориентаций: 1) ориентация на официально провозглашаемые МОК и другими международными организациями ценности наднационального общего блага: мир, дружба, международное взаимопонимание, уважение и 2) ориентация на ценности, которые связаны с интересами отдельных соревнующихся стран и их стремлением улучшить свое представительство на международной арене.

Национальные спортивные организации (в частности, НОКи), отмечает Heinila, основные свои усилия направляют на достижение успеха своих спортсменов в международных соревнованиях, а не на общее благо. По мере того, как международные соревнования становятся все более популярными и заметными, страны, участвующие в этих соревнованиях, мобилизуют и используют все имеющиеся национальные ресурсы для достижения успеха и победы [360]. Наиболее ярко, указывает Heinila, это проявляется в политике США и соцстран (например, ГДР), которые открыто провозглашают своей целью мобилизацию всех национальных ресурсов для достижения превосходства над другими странами в международном спорте. Однако такая ориентация достижение успеха свойственна и другим странам. В качестве примера он ссылается на Финляндию. Несколько лет тому назад Министерство образования и Государственный спортивный совет этой страны подготовили "План интернационализации спортивной политики и участия финской политической элиты в международной кооперации". Этот план ставил своей задачей повышение значимости международного взаимопонимания и мира, а также образования для кооперации и международной коммуникации в спортивной политике. Однако на практике, подчеркивает K. Heinila, не обнаружилось каких-либо существенных изменений в политике национальной финской спортивной федерации.

Повышающиеся требования в международном спорте влекут за собой повышение роли государства в подготовке атлетов. "Чем больше это происходит, тем больше акцента получают национальные интересы и успех национальных команд в противовес общей благородной цели в спорте" [361, p. 246]. В связи с этим Heinila ссылается на слова, которые высказал Hatfield [355, p. 44] в 1976 г.: "По мере того, как интересы государства начинают преобладать через практику субсидий и спонсорства, повышается их роль в последующих победах или поражениях. Этот порочный круг воспроизводит шовинизм, пожалуй, в большей степени, чем какие-либо другие факторы".

Противоречие между официально провозглашаемыми ценностями - "международное взаимопонимание", "мир", "дружба" и т.п., с одной стороны, и ориентацией соревнующихся стран на свои национальные интересы, их стремлением к достижению успеха в соревновании, с другой стороны, указывает Heinila, делает международный спорт весьма уязвимым для кризисов. "Однако международный спорт, - отмечает он, - не может быть основан исключительно на национальных интересах. Не может он быть направлен на достижение и одного лишь общего блага, не утратив при этом своей остроты и самой фундаментальной идеи спорта - стремления к совершенству" [361, p. 246].

Ценности и цели, определяемые в каких-либо конституционных правилах или объявляемые в политических программах, указывает Heinila, не могут служить основным критерием для оценки роли международного спорта в развитии международного взаимопонимания или непонимания. "Наиболее важным является значение, которое сами люди придают спорту: значение, которое придают соревнованию спортсмены, участвующие в международном спорте, зрители, наблюдающие за соревнованиями на трибунах или по телевидению, и спортивные журналисты при трансляции этих состязаний" [361, p. 246-247].

Завершая указанную статью, Heinila приводит слова из конституции ЮНЕСКО: "Поскольку войны начинаются в умах людей, с умов людей должна строиться и защита мира". "Подобным же образом, - указывает он, - международное взаимопонимание, дружба и взаимное уважение в спорте в значительно большей степени зависят от умов людей и значения, которое они придают международному спорту, нежели считаем мы и такие спортивные организации, как например, МОК" [361, p. 247].

Особый интерес в связи с обсуждаемой проблемой представляют результаты международного социологического исследования "Спорт и международное взаимопонимание", которое Heinila провел при содействии международного Комитета "Средства массовой информации, спорт и международное взаимопонимание" Международного Совета спорта и физического воспитания (ICSPE). Остановимся в связи с этим на двух его работах [362, 363], в которых дан анализ результатов этого исследования.

При организации исследования, отмечает Heinila, прежде всего учитывалcя противоречивый социальный эффект международного спорта: он может содействовать миру, дружбе и взаимопониманию между народами, а может и негативно воздействовать на международное взаимопонимание, содействовать национализму, шовинизму и расизму. Социальный смысл международного спорта, разумеется, состоит в том, чтобы содействовать международной доброй воле и международному взаимопониманию. "Однако спорт, - указывает Heinila, не порождает эту добрую волю и международное взаимопонимание автоматически через какой-то саморегулирующийся механизм и при всех обстоятельствах" [363, p. 263]. В этой ситуации, подчеркивает он, "крайне необходимо научное исследование для выяснения тех условий и социальных ситуаций, которые содействуют международному взаимопониманию, и тех, которые вредят ему" [363, p. 256]. Причем, "этот вопрос должен быть рассмотрен без чрезмерного оптимизма и предрассудков" [362, p. 27]. Ставилась задача выяснить мнение прежде всего самих спортсменов об условиях и факторах, определяющих социально-культурный эффект международного спорта.

Излагая результаты проведенного им исследования, Heinila достаточно подробно раскрывает те реальные факты и теоретические предпосылки, которые он учитывал и на которые он опирался при организации исследования. Прежде всего Heinila отмечает существенное расширение сферы международных контактов в области спорта в последние годы. Используя данные, которые приводят Hietanen и Varis [366], он указывает на то, что если до 50-х гг. было только 60 международных спортивных организаций, то уже к концу 70-х гг. их число увеличилось более чем в два раза, и число стран, присоединившихся к международным федерациям в таких наиболее популярных видах спорта, как легкая атлетика и футбол теперь превышает 150. Причем, если первоначально спорт имел значение преимущественно для самих спортсменов, то зрелищный и международный спорт приобретают все большую значимость как источник для массового развлечения публики. Постоянно увеличивается число международных спортивных соревнований, организованных не только для спортсменов, но и для тех, кто поглощает спортивные события в основном через средства массовой информации. Тем самым значительно возрастает роль спорта как средства международной коммуникации.

В связи с возрастающим значением международного спорта он все чаще стал использоваться для реализации различных внешних по отношению к нему интересов. Наиболее трагичными примерами этого, отмечает Heinila, являются нападение арабских террористов на олимпийскую деревню в Мюнхене в 1972 г., приведшее ко множеству жертв спортсменов Израиля, столкновение болельщиков Англии и Италии после футбольного матча на стадионе в Брюсселе в 1985 г., в результате которого погибло 39 человек, а также бойкот Олимпийских игр 1980 и 1984 годов.

Heinila отмечает и все возрастающую коммерциализацию спорта, особенно международного. Он приводит слова, которые высказал Seifart [510, p. 314] на основе анализа итогов Олимпийских игр в Лос Анжелесе: "Спорт, который обычно имел педагогическую и моральную ценность, в настоящее время становится измерением бизнеса".

В связи с расширением международного спорта, указывает Heinila, значительно увеличилось число различных партий и сил, связанных с ним и имеющих в нем определенные интересы. К числу таких основных партий и сил он относит: 1. Спортивные: МОК; международные спортивные федерации; Национальные олимпийские комитеты; национальные спортивные федерации; спортсмены; зрители; спортивные средства массовой информации. 2. Политические: ЮНЕСКО; Совет Европы; СССР и США; неприсоединившиеся страны; развивающиеся страны; национальные правительственные организации. 3. Экономические: общий бизнес; индустрия спорта; коммерческие средства массовой информации и развлечения; профессиональный спорт [362, p. 6].

Международный спорт может использоваться и реально используется всеми этими партиями и силами для реализации их различных интересов. Heinila дает следующую классификацию этих интересов: 1. Внутренние интересы спорта. 2. Интересы, внешние по отношению к спорту. 3. Взаимосвязанные интересы. 4. Взаимоисключающие интересы

Внутренние интересы спорта связаны с самой природой спорта, являютcя составной частью конституциональной структуры соревновательного спорта и его регулятором, выполняя две основные функции: 1) указывают основную цель спортивного соревнования - например, успех, победа, чемпионство, спортивное превосходство; 2) задают образец поведения в этом соревновании - например, fair play, уважение правил, справедливость, одинаковость условий.

Интересы, внешние по отношению к спорту, выполняют следующие основные функции: 1) эксплуатация - такие внешние интересы, которые чужды природе спорта и используют его для достижения таких внешних его природе целей, как например, политической власти, обогащения, профессионализма, шовинизма, этноцентризма, расизма, дискриминации); 2) узаконивание - такие внешние интересы, которые хотя и чужды природе спорта, однако, связывают его с такими ценностями общего блага, как например, мир, дружба, взаимное уважение, международное взаимопонимание, всеобщие человеческие права, равенство.

Взаимосвязанные интересы понимаются как служащие всеобщему благу всех участников, например, уважение правил, честная игра, справедливость, мир, взаимное уважение, дружба, международное взаимопонимание и т.д.

Взаимоисключающие интересы предполагают наличие одной партии победителей, а другой - побежденных, превосходство одной партии над другой, например, победа, успех, приоритет политического или национального интереса, интересы превосходства, шовинизм, "моя страна - и неважно, права она или неправа", несправедливость, неодинаковые условия, церемонии награждения с национальной символикой и т.д. [362, p. 6-9].

Каким же образом в этой ситуации может быть оценено социально-культурное значение международного спорта? Heinila выделяет три основных подхода к ответу на данный вопрос.

При первом подходе международный спорт оценивается как движение за мир. Как считает Heinila, такой подход характерен для кубертеновской концепции международного спорта, поскольку Кубертен задумывал спорт как общий язык, воспитывающий международное взаимопонимание. Этот подход отражен и в Олимпийской хартии. Данная концепция, прославляющая спорт как наиболее миролюбивое движение за мир во всем мире, указывает Heinila, часто принимается без доказательства и игнорирует тот факт, что, как показывает история спорта, он может быть инициатором международных конфликтов.

Одним из основных сторонников указанного выше подхода, как считает Heinila, является Lorenz [425, p. 237-244] с его гипотезой катарсиса, согласно которой спорт является удобной отдушиной для накопленных агрессивных влечений. Как подчеркивает Heinila, исследования, проведенные Carolyn Sherif [516], не подтвердили катарсисной функции спорта.

При втором подходе к оценке социально-культурного значения спорта, включая международный спорт, как отмечает Heinila, спорт рассматривается как регулируемый конфликт. Конфликт интересов является сущностным элементом любого соревнования из-за стремления соперничающих сторон к победе. Heinila ссылается на упомянутые экспериментальные исследования, которые провели Carolyn Sherif и Muzafer Sherif [516, 520] и которые показали, что состязательная активность групп содействует возникновению конфликтной ситуации между ними, способной развиться в прямую враждебность. Конфликт интересов спортсменов в соревнования может перейти и на зрителей, которые идентифицируют себя со своей командой. В качестве примера Heinila обращает внимание на сильные противоречия в 30-е годы между финскими и шведскими командами и болельщиками в легкой атлетике, которые в конечном итоге привели к прекращению на многие годы соревнований между ними. Конфликт интересов в спорте, подчеркивает Heinila, еще более обостряется под внешним воздействием со стороны политических и национальных интересов.

Наиболее приемлемым Heinila считает третий подход - "диалектическую концепцию спортивного соревнования". Эта концепция рассматривает спортивное соревнование как "динамический баланс между ассоциативными и конфликтными элементами", исходит из признания в спорте, в спортивном соревновании, с одной стороны, моментов, содействующих дезинтеграции и нарушения порядка, а с другой стороны, интегративных элементов. Одним из основных сторонников этой концепции, считает Heinila, является Luschen, который признает диалектическую взаимозависимость конфликта и интеграции (ассоциации) в спортивном соревновании. Luschen, отмечает Heinila, исходит из того, что в соревновании, бесспорно, имеются элементы, инициирующие конфликтные ситуации. Но вместе с тем Luschen исходит из мысли, которую высказал Simmel об объединяющей силе состязания: "объединяются для того, чтобы соревноваться, и соревнуются на основе общепризнанных норм и правил". В соревновании все участники в борьбе за победу связаны общими правилами игры, гарантирующими как честное состязание, так и определенный результат. Если участники вовлечены в соревнование на равных условиях, это способствует их интеграции вопреки конфликтным элементам состязания. Причем, баланс интегративных и конфликтных элементов соревнования не устанавливается автоматически и может быть нарушен [429, 431, 432].

К сторонникам диалектической концепции спортивного соревнования, считает Heinila, относится и De Wachter, по мнению которого правила состязания конституируют не только соревновательность, но и кооперативную модальность для включения соперника в соревнование. De Wachter рассматривает принципы fair play (уважение правил игры, "которые делают игру игрой"; уважение решений "не на основе их истинности, а на основе легитимности авторитета, принявшего эти решения", например, судьи; принятие и уважение соперника, ибо "без проигравшего нет и победителя") как базовое условие для регуляции сил, вовлеченных в конфликт [291-292].

Социальный эффект спортивного соревнования, подчеркивает Heinila, зависит не только от баланса интегрирующих и конфликтных элементов внутренней структуры спорта, но и от воздействия на него факторов из внешнего окружения. С повышением роли государства в спорте усиливается и эксплуатация им международного спорта в политических и шовинистических целях. В связи с этим Heinila ссылается на то, что по этому поводу писал Hatfield [355, p. 39]: "Страны мира со времени зарождения современных Олимпийских игр распознали политические и идеологические выгоды от победы своих атлетов на Играх. Соответственно они осознали и социальную невыгодность быть среди аутсайдеров. Много международной враждебности непосредственно связано с такими взглядам".

Эксперимент, проводившийся M. Sherif, yказывает Heinila, показал, что конфликтные последствия межгруппового соревнования могли бы быть устранены на основе сверхобычной [superordinate] цели, интегрирующей соперничающие группы на основе совместной деятельности. Для этого требуется взаимодействие двух и большего числа групп [см. 517]. Исходя из этого, C. Sherif высказывала предположение о том, что для международного спорта такой сверхобычной целью, предохраняющей его от конфликтных ситуаций и регулирующей соревнование, могло бы быть взаимное спортивное сотрудничество стран и народов. Однако, по ее мнению, спорт крайне ограничен в этом плане, поскольку он не играет ведущую роль в социальной жизни, и всегда находятся вещи более важные по сравнению с ним [516, p. 68]. Это ее предположение, указывает Heinila, подтвердил и бойкот Олимпийских игр в 1980 и 1984 гг.

Heinila подчеркивает особенно важную роль средств массовой информации в сфере международного спорта. По его мнению, взаимосвязь спорта высших достижений, средств массовой информации и потребителей этой информации (прежде всего зрителей) является, повидимому, самым мощным фактором развития спорта [362, p. 21; 363, р. 263].

Таковы основные теоретические предпосылки, из которых исходил Heinila при организации международного социологического исследования "Спорт и международное взаимопонимание" с целью выявления мнения спортсменов об условиях и факторах, определяющих социально-культурное значение международного спорта.

Им был проведен опрос спортсменов высокого класса: 178 легкоатлетов (115 мужчин и 63 женщины) и 91 футболист (все мужчины) из ФРГ, Финляндии, Франции и Венгрии. При выборе именно легкой атлетики и футбола учитывалась популярность этих видов спорта. Большинство респондентов входит в состав национальных команд и имеет большой опыт международных соревнований. Опрос проводился на основе высылавшихся по почте анкет. Анкеты были посланы в ФРГ, Англию, Францию, Кубу, ГДР, Венгрию, СССР, Финляндию, Норвегию и Швецию. Однако заполненные анкеты были присланы только из ФРГ, Финляндии, Франции и Венгрии. Оригинал анкеты был на английском языке, С оригинала был сделан перевод анкеты на 4 других языка: финский, французский, немецкий и венгерский.

В приводимой ниже таблицы указаны основные интегративные и конфликтные элементы спортивного соревнования, которые в соответствии с диалектической концепцией спорта, положенной в основу исследования, учитывались при формулировке вопросов анкеты.

Таблица 1

Интегративные и конфликтные элементы международного спорта, которые учитывались при формулировке вопросов анкеты.

ИНТЕГРАТИВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ
(взаимно дополняющие)
КОНФЛИКТНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ
(взаимно исключающие)
Образцы

- fair play и уважение правил
- равные условия
- справедливость в наградах

Связанные с целью соревнования

- нелегальные средства
- несправедливые достижения
- концепция соперничества
- повышающиеся требования к  подготовке

внутр. для спорта

- справедливые достижения
- концепция соперничества

Легитимизация

- сверхобычные цели
- программы сотрудничества в спорте

Эксплуатация

- неравенство в распредел. ресурсов
- этноцентризм
- коммерческая и политич. эксплуатация

внешние для спорта

- культурный обмен
- право голоса
- широкий общественный интерес
[см. 362, p. 29].

Для выяснения мнения спортсменов о влиянии различных факторов и обстоятельств на роль спорта в международном взаимопонимании им задавался вопрос: "Содействуют или препятствуют международному взаимопониманию следующие факторы и обстоятельства?" Для оценки факторов была предложена следующая шкала:

(+2) очень значительно содействуют

(+1) содействуют в некоторой степени

( 0) не имеют значения/затрудняюсь ответить

(-1) препятствуют в некоторой степени

(-2) очень значительно препятствуют.

На основе факторного анализа были выявлены 6 факторов, которые, по мнению респондентов, оказывают наиболее существенное влияние на роль спорта в международном взаимопонимании. 1-й фактор: неравенство условий (различные условия тренировки; различия в государственной поддержке; подозрение в использовании допинга; разрыв в развитии спортивной науки; секреты тренировочного процесса; детский элитный спорт в международном спорте). 2-й фактор: этноцентризм в олимпизме (международное взаимопонимание на Олимпийских играх в Лос Анжелесе; международное взаимопонимание на Олимпийских играх в Москве; культ личности победителей; церемонии награждения победителей с использованием национальной символики; повышение требований к подготовке спортсменов; совместное участие в соревнованиях любителей и профессионалов). 3-й фактор: коммерциализм (коммерческая эксплуатация атлетов; коммерциализация международного спорта; профессиональная тренировка атлетов). 4-й фактор: национальные интересы (использование спорта в международной политике; использование спорта для национальной пропаганды; игнорирование правил и принципов fair play; культ личности победителей; запрещение анаболиков; значимость международного спорта). 5-й фактор: пагубное вмешательство (репортажи спортивных журналистов; поведение зрителей; решения судей). 6-й фактор: эгоизм (профессиональная тренировка атлетов; учет страной-организатором соревнований иностранных обычаев; тенденция к разделению на "блоки" в международном спорте) [362, p. 39-43].

В таблице 2 представлены результаты, которые получил Heinila в результате анализа мнений спортсменов о воздействии указанных факторов на международное взаимопонимание.

Таблица 2.

Мнение спортсменов о влиянии различных факторов на международное взаимопонимание

Содейств.
%
Нейтр./
препятств.
%
затр. отв.
%
Фактор 1: неравенство условий
Различные условия тренировки  7 34 59
Различия в гос. поддержке 7 33 60
Подозрение в использ. допинга 3 14 83
Разрыв в развитии спорт. науки 8 31 61
Секреты тренир. процесса 3 30 67
Детский элитный спорт 7 39 54
Фактор II: этноцентризм в олимпизме
Межд. взаимопонимание на Олимпийских играх в Лос Анжелесе 53 37 10
Межд. взаимопонимание на Олимпийских играх в Москве 39 15 46
Культ личности победителей 46 28 26
Церемония награжд. победителей с исп. национальной символики 75 18 7
Повышение требований к подготовке спортсменов 47 31 22
Совместное участие в соревнованиях любителей и профессионалов 55 29 16
Фактор III: коммерциализм
Коммерч. эксплуатация атлетов 14 42 44
Коммерциализация межд. спорта 18 33 49
Професс. тренировка атлетов 31 55 14
Фактор IV: национальные интересы
Использ. спорта в межд. политике 22 19 59
Использ. спорта для нац. пропаг. 37 17 46
Игнор. правил и fair play 5 8 87
Запрещение анаболиков 65 18 17
Значимость межд. спорта 17 32 51
Фактор V: пагубное вмешательство
Репортажи спортивных журналистов 52 27 21
Поведение зрителей 50 23 27
Решения судей 23 48 29
Межд. спорт по TV 80 16 4
Неспорт. вмешательство зрителей 2 6 92
Исп. насилия для достиж. успеха 2 6 92
Тенд. к разделению на "блоки" в межд. спорте 3 20 77
[см. 362, p. 47].

Heinila обращает внимание на то, что по мнению большинства спортсменов неравенство условий в тренировке весьма затрудняет международное взаимопонимание. По мнению 83% спортсменов препятствует ему и подозрение в приеме допинга. А 65% спортсменов, отмечает Heinila, считает, что абсолютное запрещение допинга будет содействовать международному взаимопониманию. Большинство респондентов считает, что этому содействуют также культ героя и церемонии награждения победителей с использованием национальной символики [362, p. 48]. Мнение 55% спортсменов, считающих, что совместные соревнования любителей и профессионалов содействуют международному взаимопониманию Heinila связывает с тем, что с возрастанием требованием к подготовке спортсменов исчезает пропасть между профессионалами и любителями. Он отмечает единодушное мнение большинства спортсменов, рассматривающих коммерциализм как существенное препятствие для международного взаимопонимания, и разногласия в понимании значения средств массовой информации. 52% респондентов считают, что спортивные репортажи журналистов содействуют международному взаимопониманию, а 21% придерживаются противоположного мнения. Значительно меньше разногласий в понимании значения спортивных передач по TV: 80% считают позитивной их роль в международном взаимопонимании и только 4% не согласны с этим. Heinila объясняет это тем, что наблюдающие за спортивным соревнованием по TV могут непосредственно видеть это соревнование. Он подчеркивает также единодушие спортсменов в том, что использование насилия в достижении успеха препятствует международному взаимопониманию. Большинство результатов опроса, отмечает Heinila, совпадает с прогнозируемыми результатами. Весьма неожиданным он считает лишь выявленное мнение большинства спортсменов о том, что повышение требований к подготовке спортсменов, профессионализм и совместное участие любителей и профессионалов, а также культ победителей и их награждение с использованием национальной символики способствуют международному взаимопониманию [362, p. 48-51]. Heinila указывает и на некоторые различия в понимании воздействия различных факторов на роль спорта в международном взаимопонимании, связанные с их национальностью, видом спорта, которым они занимаются.

Приведем еще одну таблицу из обсуждаемой работы [см. 362, p. 45], в которой отражены мнения спортсменов о том, какие факторы в наибольшей степени содействуют международному взаимопониманию.

Таблица 3

Факторы, способствующие, по мнению спортсменов, международному взаимопониманию

Содейств.
%
Нейтр./ препятств.
%
затр. отв.
%
1. Равенство женщин в межд. спорте 70 28 2
2. Сверхобычные цели:

- уважение прав человека в спорте

94 5 1

- обязательство выполнения резолюции ООН

78 18 4
3. Программа сотрудничества в спорте:

- совместные тренировочные лагеря для спортсменов

94 6 -

- программа сотрудничества для тренеров

91 8 1

- программа сотрудничества для спортсменов-"мигрантов"

80 17 3
4. Культурные программы сотрудничества:

- знание иностранного языка

96 3 1

- социальные контакты спортсменов

92 8 -

- знакомство с иностранной культурой

91 8 1

- изучение иностранных обычаев

73 23 4

- признание иностранных обычаев

56 33 11
5. Право на принятие решений

- представительство атлетов в межд. федерациях

83 16 1

- представительство женщин в межд. федерациях

57 40 3
Итоговые выводы Heinila [362, p. 86] излагает в виде таблицы.

Таблица 4

Содействуют межд. взаимопониманию Препятствуют межд.   взаимопониманию
1. те внешние для спорта условия и обстоятельства, которые значимы для общего блага и всех сторон; 1. те внешние для спорта условия и обстоятельства, кот.  выгодны для некоторых, но не всех сторон;
2. те социально-культурные условия, которые содействуют культурно-политической терпимости и культурному плюрализму в спорте; 2. те социально-культурные условия, которые содействуют политической дискриминации и и сегрегации "чужестранцев" в спорте;
3. те внутренние для спорта условия, кот. предназначены для общего блага всех участников соревн., поск. обеспечивают соревнование как истинный тест спортивного совершенства; 3. те внутренние для спорта усл., кот. обеспечивают несправедл. преимущество некоторой стороне и извращают соревнование как истинный тест спортивного совершенства;
4. концепция соперников как "партнеров" по соревнованию 4. концепция соперников как "врагов" в соревновании
5. культ победителей и церемония награждения победителей с использованием национальной символики 5. серьезность межд. спорта, исчезн. духа игры.

Мы столь подробно рассмотрели работы Heinila, поскольку в них, как уже было отмечено, дан наиболее обстоятельный анализ факторов, определяющих гуманистическую культурную ценность международного спорта. Причем, как отмечает сам Heinila, этот анализ должен быть продолжен, ибо ряд важных вопросов остается неясным.

В заключение отметим, что диалектический подход к обсуждаемой проблеме помимо анализа факторов, влияющих на гуманистическую культурную ценность современного спорта и олимпийского движения требует поиска путей повышения этой их значимости.

Данный вопрос, требующий специального анализа, рассмотрен в нашей работе, которая будет помещена в одном из следующих выпусков.

Литература

1. Абсалямов Т.М. Спорт высших достижений как один из путей изучения предельных возможностей человеческого организма // Олимпийское движение и социальные процессы. Матер. VII Всеросс. научно-практич. конф. Часть I. - Краснодар, 1996, с. 32-37.

2. Аверинцев С.С. Культурология Йохана Хейзинги // Вопросы философии, 1969, N3.

3. Айшервуд М.М. Полноценная жизнь инвалида/пер. с англ. - М.: Педагогика, 1991.

4. Андонов И. Идейно-моральные основы олимпийского движения // Проблемы олимпийского движения: Сб. ст. на рус. яз. - София, 1977, с. 89-124.

5. Атанасов Ж. Олимпийское движение и воспитание нравственно-эстетического отношения к спорту // Проблемы олимпийского движения: Сб. ст. на рус. яз.(под ред. А.Солакова). - БОК, София Пресс, 1977, с. 125-138.

6. Бальсеыич В.К. Прогноз развития систем спортивной подготовки в XXI веке // Олимпийское движение и социальные процессы. Материалы VII Всеросс. научно-практич. конф. Сент., 25-27, 1996. Часть I. - Краснодар, с. 97-105.

7. Бальсевич В.К., Лубышева Л.И. Физическая культура: молодежь и современность // Теория и практика физической культуры, № 4, 1995, с. 2-8.

8. Баринова И.В. Состояние и пути совершенствования олимпийского образования и воспитания учащейся молодежи: Дисс... канд. пед. наук. - М., 1994.

9. Башкирова М.И. Физкультурно-оздоровительная и спортивная работа в зарубежных странах среди инвалидов, пользующихся колясками // Обз. информация. - М.: ФиС, 1991.

10. Белорусова В.В. Воспитание в спорте.- М.: ФиС, 1974.

11. Бензенрти К. Выступление на II Межд. конф. министров и руководящих работников, ответственных за физическое воспитание и спорт, "Гуманистическая миссия физического воспитания и спорта" // Межд. спорт. движение: Экспресс-инф. Вып. 10. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1988, с. 34-35.

12. Бестужев-Лада И.В. Против превращения спорта в современную разновидность гладиаторства // На пороге XXI века: образование и культура. - М.: РАО, с. 29-30.

13. Боген М.М. Спорт - благословение или проклятие?//Конфликт.-М.:ФиС,1989, с. 4-26.

14. Брянкин С.В. Структура и функции современного спорта. - М., 1983.

15. Бугров Н.Н. Международные связи советских спортивных организаций на службе социального прогресса и упрочения всеобщего мира (1917-1967): Дисс... докт. пед. наук. - М., 1971.

16. Бугров Н.Н. Международные спортивные связи как фактор упрочения всеобщего мира // Сб. итог. научн. матер. Всемирного научн. конгр. "Спорт в соврем. обществе". Тбилиси, 10-15 июля 1980 г. - М.: ФиС, 1982, с. 43-44.

17. Бугров Н.Н. Новое мышление, олимпизм и гуманистические ценности // Новое мышление и олимпийское движение: Сб. ст. - М.: Знание, 1990, с. 3-22.

18. Быховская И.М. Гуманизм или технократизм: два стиля мышления в спорте // Нравственный потенциал современного спорта: Материалы IV Всес. методологического семина, г. Суздаль, 10-12 марта 1988 г. - М.: Советский спорт, 1989, с. 25- 31.

19. Быховская И.М. Гуманизм спорта и ценности человеческой индивидуальности // Социально-экономич. проблемы воспитания спортсменов в условиях перестройки сов. общества: Тез. докл. Всес. научно-практич. конф. 1-4 июня 1990 г., г. Минск. - М., 1990, с. 71-72.

20. Васильева Н.А. Философско-социологический анализ физической культуры и ее функций в образе жизни молодежи (на материалах социологических исследований в Казахстане): Дисс... канд. филос. наук. - Алма-Ата.

21. Визитей Н.Н. Социальная природа современного спорта. - Кишенев: Штиинца, 1979.

22. Визитей Н.Н. Спорт и эстетическая деятельность. - Кишенев: Штиинца, 1982.

23. Визитей Н.Н. Социально-культурная специфика спорта и его возможности выступить в качестве средства укрепления мира и дружбы между народами // Спорт и перестройка: Сб. научн. тр. по матер. Всес. научно-практич. конф. "Государство, спорт и мир", Москва, 20-22 апр. 1988 г., Москва. - М., 1988, с. 186-199.

24. Визитей Н.Н. Проблема методологии построения концепции олимпизма как социально-культурного явления // Новое мышление и олимпийское движение: Матер. Всес. научн. симп. "Межд. олимпийское движение: проблемы и тенденции развития на современном этапе" (Рига, 11-13 мая 1989 г.). - М.: Знание, 1990, с. 58-69.

25. Винник В.А. Спорт и нравственность: ценностные ориентации высококвали-фицированных спортсменов // Нравственный потенциал спорта. Матер. IV Всес. методол. семинара (г. Суздаль, 10-12 марта 1988 г.). - М.: Сов. спорт, 1989, с. 86-88.

26. Винник В.А. Эффективность различных форм физкультурно-спортивной активности в формировании ценностных ориентаций личности: Автореф. дисс... канд. пед. наук. - М.: ВНИИФК, 1991.

27. Виноградов П.А. Физическая культура и здоровый образ жизни (проблемы и перспективы использования средств массовой информации в их пропаганде). - М.: Мысль, 1990.

28. Вишневский В.И. Социально-воспитательные аспекты массовых спортивных соревнований школьников в СССР: Автореф. дисс... канд. пед. наук. - М., 1987.

29. Всемирный научный конгресс "Спорт в современном обществе". Москва, 1974 г.: Сб. научных материалов. - М., 1974.

30. Всемирный научный конгресс "Спорт в современном обществе". Тбилиси, 10-15 июля 1980 г.: Сб. итог. научн. материалов. - М.: ФиС, 1982.

31. Выступление генерального директора ЮНЕСКО Федерико Майора на открытии конференции // Межд. спорт. движение: Экспресс-инф. Вып. 10. - М.: ФиС, 1988, с. 4-8.

32. Выступление президента МОК Х.А.Самаранча // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 10. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1988, с. 9-12.

33. Ганюшкин А.Д., Приставкина М.В. Проблемы "антиспорта" с позиций психологии // Формирование гуманистического мировоззрения студентов: Сб. - Смоленск, 1991, с. 74-88.

34. Гуськов С.И. Нуждается ли в перестройке международный спорт? // Спорт и перестройка: Сб. науч. тр. по матер. Всес. научно-практич. конф. "Государство, спорт и мир", Москва, 20-22 апреля 1988 г.). - М., 1988, с. 155-169.

35. Гуськов С.И. О некоторых тенденциях развития международного спортивного движения и российского спорта в XXI веке // Олимпийское движение и социальные процессы. Матер. VII Всеросс. научно-практич. конф. Сентябрь, 25-27, 1996. Часть I. - Краснодар, 1996, с. 37-42.

36. Гутин А.Т. Идеалы и ценности олимпизма в воспитании юных спортсменов: Дисс. ... канд. пед. наук. - М., 1984.

37. Дети в спорте высоких достижений: Заявление Немецкого Спортивного Союза ФРГ // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 18. - М., ЦООНТИ-ФиС, 1983, с. 12-18.

38. Духовность. Спорт. Культура. Вып. второй. Ценности спорта и пути его гуманизации: Сб./Сост. и ред В.И.Столяров. - М.: РАО, Гуманит. Центр "СпАрт" РГАФК, 1996.

39. Духовность. Спорт. Культура. Вып. третий. Спорт и искусство: альтернатива - единство - синтез?: Сб./Сост. и ред. В.И.Столяров. - М.: РАО, Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, 1996.

40. Духовность. Спорт. Культура. Вып. пятый, часть I. Проекты, программы, технологии: Сб./Сост. и ред. В.И.Столяров и А.Г.Егоров. - М.: РОА, Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, Смоленская олимпийская академия, 1997.

41. Духовность. Спорт. Культура. Вып. пятый, часть II. Проекты, программы, технологии: Сб./Сост. и ред. В.И.Столяров и А.Г.Егоров. - М.: РОА, Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, Смоленская олимпийская академия, 1997.

42. Дьюри Ж. Олимпийское движение и воспитание // Всемирный науч. конгресс "Спорт в современном обществе": Сб. науч. матер. - М., 1974, с. 122-130.

43. Егоров А.Г. Гуманизация, гуманитаризация и реалии спортивной субкультуры // Формирование гуманистического мировоззрения студентов: Сб. - Смоленск, 1991, с. 3-8.

44. Егоров А.Г. Олимпизм и проблема "двух культур" в спорте // Спорт. Олимпизм. Гуманизм / Межвузовский сб. научных трудов. - Смоленск, 1994, с. 57-60.

45. Ермак Н.Р., Пилоян Р.А. Культурно-исторические истоки спорта в контексте объяснения многообразия и противоречивости его развития // Теория и практика физической культуры, № 7, 1997, с. 13-17.

46. Жбиковский Я. Физкультура и спорт как средство социальной интеграции и адаптации инвалидов: Автореф. дисс... канд. пед. наук. - М., 1994.

47. Жемильски А. Скептический взгляд на спорт // Спорт и образ жизни: Сб. статей. / Сост. В.И.Столяров, З. Кравчик. - М., ФиС, 1979, с. 101-112.

48. Живанович Ж., Драгутинович С., Карович Ж. Современный олимпизм глазами сербских студентов // Возвращение к олимпийским идеалам. - Харьков, 1992, с. 32-33.

49. Журнал "Бритиш джорнел ов Физикэл Эдьюкейшн" о значении школьного спорта // Физич. воспитание и спорт в школах зарубежных стран. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1993, с. 21-22.

50. Зухора К. Олимпийская идея в современном воспитании // Спорт и культура: Тез. докл. межд. сем. социологов спорта. - Варшава, 1979, с. 37.

51. Ингхэм А., Лоу Дж. Структура игровой деятельности // Спорт и образ жизни: Сб. ст./Сост. В.И.Столяров, З.Кравчик. - М.: ФиС, 1979, с. 65-84.

52. Ипатов Д.И. Основные направления гуманизации спортивных игр и соревнований в работе со школьниками: Дисс... канд. пед. наук. - М., 1995.

53. Исаев Анатолий. Нужен новый олимпизм // Международный журнал спортивной информации "Спорт для всех", N 1-2, 1996, с. 1.

54. Кавалерова В.А. Спорт как одно из эстетических средств формирования гармонически развитой личности: Дисс... канд. филос. наук. - М., 1989.

55. Кадом Ахмед Джавад. Социально-педагогические аспекты физкультурно-спортивной деятельности студентов в вузах Ирака: Дисс... канд. пед. наук. - М., 1986.

56. Кахигал Х.М. Олимпизм как зеркало и модель общества // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. - М., 1983, №5, с. 15-27; №6, с. 21-27.

57. Кинкадзе Ю.В. Социально-педагогические аспекты формирования здорового образа жизни и физической культуры (на примере учащейся молодежи Грузии): Дисс... канд. пед. наук. - Тбилиси, 1990.

58. Коджаспаров Ю.Г. Проблема дефицита положительных эмоций на занятиях физической культурой и спортом // Теория и практика физич. культуры, 1994, № 5-6, с. 34-37.

59. Конфликт: Сб./Сост. Шабельникова В.Я., Моева Е.П.; Под общ ред. Винокурова В.И. - М.: ФиC, 1980.

60. Кравчик З. Спорт и современные образцы культуры: Доклад, предст. на Всемирный научн. конгр. "Спорт в современном обществе".- М., 1974.

61. Кретти Б.Дж., 1978. Психология в современном спорте. - М.:ФиС, 1978.

62. Крюгер А. Кубертен и Олимпийские игры как символ мира // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 12. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1987, с. 9-12.

63. Кузнецов В.В. Спорт - основной фактор научного познания резервных возможностей человека // Теория и практ. физич. культуры, № 3, 1979, с. 45-48.

64. Кузнецов В.В. Олимпийские игры и возможности человека. - М.: Знание, 1980.

65. Кузнецов В.В. Резервные возможности человека и антропомаксимология // Проблемы резервных возможностей человека: Сб. научных трудов/Под общ. ред. проф. В.В.Кузнецова. - М., 1982, с. 7-23.

66. Кун Л. Всеобщая история физической культуры. - М.: Радуга, 1982.

67. Ландри Ф. Рост монополизации успеха на Олимпийских играх // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 5. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1988, с. 22-32.

68. Леви-Стросс К. Структурная антропология: пер. с франц. - М.: Наука, 1983.

69. Лекарска Н. Культура спортсмена и общество // Актуальные проблемы межд. олимпийского движения. - София, 1980, с. 290-302.

70. Лекарска Н. Насилие, феър-плей и задачи на националните олимпийски комитети // Сб. материали. От първата сесия на националната олимпийска школа. 5-9 юни 1983 г., Несебър, с. 31-38.

71. Леммер М. Истинная природа олимпийского духа в Древней Греции // Всемирный научный конгресс "Спорт в современном обществе": Сб. научных матер. - М., 1974, с. 40-41.

72. Ленк Г. Отчуждение и манипуляция личностью спортсмена // Спорт и образ жизни: Сб. статей. / Сост. В.И.Столяров, З. Кравчик. - М., ФиС, 1979, с. 112-125.

73. Ленк Г. Большим быть, чем казаться // Bulletin №8 du 11 Congress olympic de Baden-Baden, 1981, pp. 18-24, 73-81.

74. Леппянен Аулис. Политика и спорт // Пробл. мира и соц-ма, 1980, № 10, с. 18-21.

75. Лоу Б. Красота спорта/Под общ. ред. В.И.Столярова. - М.: Радуга, 1984.

76. Лубышева Л.И. Современный ценностный потенциал физической культуры и спорта и пути его освоения обществом и личностью // Теория и практика физической культуры, 1997, № 6, с. 10-15.

77. Люшен Г. К структурному анализу в спорте // Всемирный научный конгресс "Спорт в современном обществе". Москва, 1974 г.: Сб. научных материалов. - М., 1974, с. 25-28.

78. Люшен Г. Взаимозависимость между спортом и культурой // Спорт и образ жизни: Сб. ст./Сост. В.И.Столяров, З.Кравчик. - М.: ФиС, 1979, с. 35-51.

79. Люшен Г. Спорт и культура // Сб. итоговых научных матер. Всемирного научн. конгр. "Спорт в современном обществе", Тбилиси, 1980 г. - М.: ФиС., 1982, с. 28-37.

80. Майер Хорст. Олимпийские игры как модель современного мира // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 19. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1984, с. 13-22.

81. Майо Рене. Послание Генерального директора ЮНЕСКО // Манифест о спорте. - М., 1971, с. 3-8.

82. Манифест о спорте (подготовленный СИЕПС в сотрудничестве с ЮНЕСКО после консультаций с правительствами). - М., 1971.

83. Манифест СИЕПС о честной игре // Инф. вестник ВНИИФК, N 10, 1977, с. 3-12.

84. Матвеев Л.П. Теория и методика физической культуры: Учебник для институтов физической культуры. - М., 1991.

85. Международная хартия физического воспитания и спорта, 1978.

86. Международные и национальные спортивные организации: Справочник/Автор-составитель Б.Хавин. - М.: Сов. спорт, 1987.

87. Международные спортивные объединения и туристские организации (справочник). - М.: ФиС, 1973.

88. Международный научный конгресс "Современный олимпийский спорт": тезисы докладов (Киев, 10-15 мая 1993 г.). - Киев, 1993.

89. Международный семинар социологии спорта "Спорт и культура": Резюме докладов. Август 20-24.08.1979, Варшава-Яблонна, Польша.

90. Международный спорт: организации и люди. - М.: Иссл. Центр "Фэйр Плэй", 1993.

91. Межправительственный комитет по физическому воспитанию и спорту. 3-я сессия: Заключит. доклад. - Париж: ЮНЕСКО, 1983.

92. Милчева Д. Спорт для инвалидов. - София, 1986.

93. Морфорд У.Р. Олимпизм - пережиток викторианской эпохи // Межд. спорт. движение. Экспресс-инф., вып. I. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1987, с. 21-27.

94. Недялкова С. Ролята на олимпийското движение за всестранното развитие на личността // Сб. материали от първата сесия на Националната Олимпийска школа, 5-9 юни 1983 г., Несебър. - Несебър, 1983, с. 46-51.

95. Нечаева Н.В., Сыромолотов Ю.С. Организация и проведение физкультурно-оздоровительной и спортивной работы среди инвалидов за рубежом (обзорная информация). - М., ЦООНТИ, 1988.

96. Нидерман Э. Может ли спорт способствовать взаимопониманию между народами? // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 8. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1986, с. 24-30.

97. Новое мышление и олимпийское движение: Матер. Всес. научн. симп. "Межд. олимпийское движение: проблемы и тенденции развития на современном этапе" (Рига, 11-13 мая 1989 г.). - М.: Зна. ние, 1990.

98. Носов И.А. К вопросу о воспитательной работе в детско-юношеских школах // Дети и олимпийское движение / Матер. симп. детской Сибириады, 5-7 июля 1993 г. - Новосибирск, 1993, с. 63-65.

99. Нравственный аспект современных Олимпийских игр // Сост. В.У.Агеевец. - Л., 1979.

100. Нравственный потенциал современного спорта: Материалы IV Всес. метод. сем., г. Суздаль, 10-12 марта 1988 г. - М.: Сов. спорт, 1989.

101. Озер Эрхард. Философско-этические аспекты предельных возможностей человека в спорте // Межд. спорт. движение: Экспресс-инф.. Вып. 23. - М.: ЦООНТИ, 1984, с. 14-17.

102. Окончательный доклад "Роль физического воспитания и спорта в подготовке молодежи". I Межд. конф. министров и руководящих работников, ответственных за физич. воспит. и спорт. Штаб-квартира ЮНЕСКО 5-10 апреля 1976 г. - Париж: ЮНЕСКО, 1976.

103. Олимпийская хартия 1980. - М.: ФиС, 1980.

104. Олимпийская хартия. МОК. - М., 1991.

105. Ометти Д. Роль спорта в современном обществе // Межд. спортивное и олимпийское движение, 1993, № 1. - с. 34-39.

106. Павлов С.П. Вклад спорта в укрепление международного сотрудничества // Теор. и практ. физич. культуры, 1975, N 7, c. 2-4.

107. Павлов С.П. На финишной прямой. - М.: ФиС, 1977.

108. Паунд Р. Спорт сближает народы // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 2. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1987, с. 18-20.

109. Пауэлл Джон Т. Формирование спортсменов-олимпийцев // Межд. спортивное движение. Экспресс-информация. Вып. 1. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1984, с. 13-20.

110. Пац-Помарнацкий А., Седов А.В. Формирование общественного мнения в спорте под воздействием средств массовой информации // Сб. итог. научн. матер. Всемирного научн. конгр. "Спорт в соврем. обществе". Тб., 10-15 июля 1980 г. - М.: ФиС, 1982, с. 33-37.

111. Петлеваный Г.Ф. Система олимпийского образования в многопрофильной школе-комплексе физкультурно-эстетического направления: Дисс. ... канд. пед. наук. - М., 1997.

112. Петров Райко, 1975. Олимпийският спорт и хармоничното развитие на човешката личност // Проблеми на олимпийското движенире/Под обща ред. на Ангелл Солаков. - София: Медицина и физкултура, 1975, с. 93-101.

113. Петров Райко, 1980. Идейно-этическое наследие Пьера не Кубертена // Акт. проблемы межд. олимпийского движения/ Сост. Ангел Солаков. - София Пресс, 1980, с. 7-27.

114. Петрова Наталия, 1980. Общественно-экономические системы и развитие олимпийского движения // Акт. пробл. межд. олимп. движ./Сост. А.Солаков. - София Пресс, 1980, с. 28-44.

115. Петушкова Е.В. Новое мышление и новые аспекты роли спорта в борьбе за мир // Спорт и перестройка: Сб. науч. тр. по матер. Всес. научно-практич. конф. "Государство, спорт и мир". - М., 1988, с. 169-178.

116. Печерский Н.В. Спорт на страже мира. - М., 1970.

117. Печерский Н.В., Сучилин А.А. Олимпийское образование: учебное пос. для студентов ИФК. - Волгоград, 1994.

118. Пилоян Р.А. Ошибки Пьера де Кубертена и его последователей // Теор. и практ. физич. культуры, N 2, 1996, с. 4-5.

119. Пономарев Н.А. Основы социологии физической культуры. - Л., 1976.

120. Пономарев Н.И. Социальные функции физической культуры и спорта. - М.,1974.

121. Пономарев Н.И. Спорт, интернационализм, мир и дружба между народами // Всем. научн. конгресс "Спорт в соврем. обществе" : Сб. научн. матер. - М., 1974, с. 28-34.

122. Пономарев Н.И. Спорт - фактор мира // Review. Int. Coucil of Sport and Physical Education, Hf. 3, 1980, pр. 6-12.

123. Пономарев Н.И. Спорт и сохранение мира // Спорт в современном обществе/Под ред. В.М.Выдрина. - М.: ФиС, 1980, с. 63-82.

124. Попов Н. Олимпизм, общество, личность. - София, 1980.

125. Починкин В.М. Спорт и идеологическая борьба в соврем. мире. - М.: ФиС., 1985.

126. Праздников Г.Л. Искусство и спорт. - Л.: Знание.

127. Президент МОК на трибуне ООН // Международный журнал спортивной информации "Спорт для всех", N 1-2, 1996, с. 6-7.

128. Президент МОК Х.А.Самаранч о миротворческой миссии спорта // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 10. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1986, с. 19-20.

129. Приглашение в страну "Фэйр плэй". - М.: Исследоват. центр "Фэйр Плэй", 1993.

130. Проблеми на олимпийското движение (статии, студии, есета)/Под общ. ред. на Ангел Солаков. - София: Медицина и физкултура, 1975.

131. Проблемы олимпийского движения: Сб. ст. - София: БОК, 1977.

132. Прокопчук Ю.А., Ярошенко Л.В., Юрченко В.А. Идеалы и ценности олимпизма как средство спортивно-гуманистического воспитания студенческой молодежи // Олимп. движ. и соц. процессы Матер. IV Всерос. научно-практич. конф. - Волгоград, 1994, с. 34- 35.

133. Прохазка К. Спорт и мир/Пер с чешск. - М.: ФиС, 1986.

134. Прохоров Д.И. Интеграция в спорте. - М.: ФиС, 1978.

135. Пуни А.Ц. Волевая подготовка спортсмена. - М., 1962.

136. Пуре Анри. Вклад олимпизма в развитие отношений между людьми .. Проблемы межд. спорт. движения: Тематическая подборка N 3-4. - М.: ВНИИФК, 1980, с. 29-36.

137. Рабочая программа проведения социологического исследования "Спортивно-гуманистич. и олимпийское воспитание студенческой молодежи". - Харьков: ХПИ, 1990.

138. Ратнер А.Б. Идеалы олимпизма и деятельность МОК на современном этапе // Новое мышление и олимпийское движение: Сб. ст. - М.: Знание, 1990, с. 49-57.

139. Родиченко В.С. Спортивные соревнования: информация, управление. - М., 1978.

140. Родиченко В.С. Сотрудничество трех составляющих олимпийского движения: противоречия и возможные пути их разрешения // Новое мышление и олимпийское движение: Сб. ст. - М.: Знание, 1990, с. 69-76.

141. Родиченко В.С. Олимпийское движение и современная Россия // Теория и практика физ. культуры, N 8, 1994, с. 1-3.

142. Родиченко В.С. Олимпийское движение в канун III тысячелетия: гармонизация интересов // Олимпийское движение и социальные процессы. Матер. VII Всеросс. научно-практич. конф. Сент., 25-27, 1996. Часть I. - Краснодар, 1996, с. 3- 8.

143. Роль, функции и акт. проблемы олимпийского движения. - М.: ВНИИФК, 1984.

144. Романов А.О. Международное спортивное движение. - М.: ФиС, 1973.

145. Самусенков О.И. Спортивно-гуманистическое воспитание учащихся спортшкол (на примере футбола): Дисс... канд. пед. наук. - Малаховка, 1989.

146. Самусенков О.И. Знания учащихся и тренеров ДЮСШ об олимпийском движении // Олимпийское движение и социальные процессы: Матер. IV Всероссийской научно-практич. конф., Волгоград, 22-23 сент. 1993 г. - Волгоград: Перемена, с. 74-77.

147. Сараф М.Я. Эстетика спорта. - М.: Знание1978.

148. Сараф М.Я. Эстетические компоненты спортивной деятельности. Автореф. дисс...доктора филос. наук. - М.: МГУ, 1981.

149. Сараф М.Я. Переживает ли кризис отношение к олимпизму? // Новое мышление и олимпийское движение: Матер. Всес. научн. симп. "Межд. олимп. движение: проблемы и тенденции развития на соврем. этапе" (Рига, 11-13 мая 1989 г.). - М.: Знание, 1990, с. 29-36.

150. Сараф М.Я. Спорт в системе культуры. - Голицыно, 1994.

151. Сараф М.Я., Столяров В.И. Введение в эстетику спорта. - М.: ФиС. 1984.

152. Сборник итоговых материалов Всем. научн. конгр.: Спорт в современном обществе, Тбилиси, 1980. - М. , ФиС, 1980.

153. Сборник материалов к лекциям по физической культуре и спорту инвалидов/Ред.-сост.: Дмитриев В.С., Сахно А.В., т. 1, 2. - Малаховка, 1993.

154. Свинцов Л.Л. Спортивное соревнование как средство педагогического воздействия на формирование активного отношения населения к физической культуре и спорту: Дисс... канд. пед. наук. - М., 1982.

155. Сегал Ю.П. Идеалы и ценности олимпизма как средство повышения эффективности работы по коммунистическому воспитанию школьников старших классов: Дисс... канд. пед. наук. - М., 1989.

156. Седов А.В. Массовая коммуникация в советской физической культуре: Дисс... докт. пед. наук в форме научного доклада - М., 1985.

157. Сейдж Джордж Х. Американские ценности и спорт: формирование бюрократической личности // Инф. выпуск ВНИИФК, 1980, № 6-7, с. 27-36.

158. Семотюк Дарвин М. Мотивы интереса правительств к спорту // Проблемы международного спортивного движения, № 12. - М.: ВНИИФК, 1981, с. 10-18.

159. Семотюк Дарвин М. Мотивы вовлечения национальных правительств в спортивную жизнь // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 9. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1985, с. 35-44.

160. Сергеев М.И. и др. Отчет о НИР "Состояние и факторы развития физической культуры и здорового образа жизни учащихся общеобразовательной школы" /итоговый/. - Красноярск: Красноярский гос. пед. ин-т, 1990.

161. Сиджански Д. Спорт и политика по Пьеру де Кубертену // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 5. - М.: ЦООНТИ-ФиС. 1987, с. 12- 17.

162. Скоробогатов А.Б. Социально-педагогические аспекты формирования здорового образа жизни и физической культуры учащихся ПТУ: Дисс... канд. пед. наук. - М., 1989.

163. Скоробогатов А.Б, Молчанов С.В., Столяров В.И. Формирование здорового образа жизни учащихся профессионально-технических училищ. - Москва-Минск, 1989.

164. СпAрт (Духовность. Спорт. Искусство). Вып. первый. От идей Кубертена к модели спорта XXI века: Сб./Сост. и ред. В.И.Столяров, А.Г.Егоров, В.Н.Костюченков. - Москва-Смоленск: Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, Смоленская Олимп. Академия, 1996.

165. Спорт, духовные ценности, культура. Вып. первый. Исторические и теоретико-методологические основания: Сб./Сост. и ред. В.В.Кузин, В.И.Столяров, Н.Н.Чесноков. - М.: Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, 1997.

166. Спорт - посол мира: Сб. ст./Сост. В.И.Коваль. - М.: ФиС, 1974.

167. Спорт и культура: Резюме докл. межд. сем. социологов спорта. Варшава, авг. 20-24 1979. - Варшава-Яблонна, 1979.

168. Спорт и образ жизни: Сб. ст./Сост. В.И.Столяров, З.Кравчик. - М.: ФиС, 1979.

169. Спортивно-гуманистическое движение и воспитание детей и молодежи в условиях перестройки советского общества // Социально-экономические проблемы воспитания спортсменов в условиях перестройки советского общества: Тез. докл. Всес. научно-практич. конф., 1-4 июня 1990 г., г. Минск. - М, 1990, с. 64-140.

170. Спортивно-гуманистическое движение СССР. Основные документы. - М., 1990.

171. Степовой П.С. Спорт и общество. - Тарту, 1972.

172. Степовой П.С. Спорт - политика - идеология. - М.: ФиС., 1984.

173. Стивенсон К.Л. Спорт как современный социальный феномен // Спорт и образ жизни: Сб. статей./ Сост. В.И Столяров., З. Кравчик. - М.: ФиС, 1979, с. 58-65.

174. Столбов В.В. Организация современного международного спортивного движения: лекция для студентов-заочников. - М., 1978.

175. Столяров В.И. Исторический метод познания в современной науке. - М.: Зн., 1973.

176. Столяров В.И. Диалектика как логика и методология науки. - М: Политизд., 1975.

177. Столяров В.И. Исторический метод в науках о физической культуре и спорте // Общество и спорт: сб. науч. тр. - М., 1976, с. 75-85.

178. Столяров В.И. Гуманистическая ценность спорта как элемента образа жизни людей // Теор. и практ. физич. культ., 1977, N 6, с. 5-7.

179. Столяров В.И. К вопросу об идеалах и целях современного олимпийского движения // Роль, функции и актуальные проблемы олимп. движения. - М., ВНИИФК, 1984, с. 22-33.

180. Столяров В.И. Методологические принципы определения понятий в процессе научного исследования физической культуры и спорта. - М.: ГЦОЛИФК, 1984.

181. Столяров В.И. Логико-методологические принципы унификации понятий в современной науке // Логика научного познания: Матер. IX Всес. совещания по логике, методологии и философии науки. - Москва-Киев, 1986, с. 56-58.

182. Столяров В.И. О диалектическом принципе единства логического и исторического // Философские науки, 1987, N 11, с. 65-76.

183. Столяров В.И. Спорт, культура, гуманизм // Философско-социологические исследования физической культуры и спорта (ежегодник). Вып. первый. Спорт. Культура. Воспитание. - М., 1988, с. 11-27.

184. Столяров В.И. Место физической культуры и спорта в системе явлений культуры. - М.: ГЦОЛИФК, 1988.

185. Столяров В.И. Гуманистическая ориентация перестройки в области спорта // Спорт и перестройка: Сб. научн. тр. по матер. Всес. научно-практич. конф. "Государство, спорт и мир", Москва, 20-22 апр. 1988 г., Москва. - М., 1988, с. 37-45.

186. Столяров В.И. Состояние и перспективы спортивно-гуманистического движения в современном мире // Тезисы докл. Всес. научно-практич. конф. "Государство, спорт и мир", Москва, 20-22 апр. 1988 г., Москва. - М., 1988, с. 45-46.

187. Столяров В.И. Физическая культура и спорт как элементы культуры // Культурная среда и ее освоение: Матер. сов. ученых к XVIII Всемирному филос. конгр. "Философское понимание человека". Великобритания, Брайтон, 21-27 авг. 1988 г. - М., 1988, с. 126-142.

188. Столяров В.И. Спортивные рекорды - смысл и значение. - М.: ГЦОЛИФК, 1988.

189. Столяров В.И. Актуальные теоретические и практические проблемы реализации в спорте и с помощью спорта общечеловеческих гуманистических ценностей (социальный и философский анализ) // Философия: история и современность. - М., 1988, с. 64-72.

190. Столяров В.И. Олимпийское движение и воспитание молодежи.- М., 1989.

191. Столяров В.И. За гуманизм в спорте и посредством спорта // Теория и практика физической культуры, N7, 1989, с. 13-18.

192. Столяров В.И. Гуманистический потенциал современного спорта в свете нового мышления и перестройки (социально-философский анализ) // Ежегодник Философского общества СССР: Философия и перестройка. - М.: Наука, 1989, с. 205-230.

193. Столяров В.И. Программа международного социологического исследования здорового образа жизни и физической культуры студентов // Здоровье студентов. Вып. 1. - Москва-Харьков, 1990, с. 3-10.

194. Столяров В.И. Исследовательский проект // Рабочая программа проведения социологического исследования "Спортивно-гуманистическое и олимпийское воспитание студенческой молодежи". - Харьков, 1990, с. 3-11.

195. Столяров В.И. Парадокс отношения населения к "спорту для всех" и пути его решения // Материалы Всес. научно-практич. конф. "Физическая культура и здоровый образ жизни", Севастополь, 16-20 февр. 1990 г. - М., 1990, с. 82-94.

196. Столяров В.И. Перспективы реализации гуманистических ценностей спорта в рамках олимпийского движения // Новое мышление и олимпийское движение: Матер. Всес. научн. симп. "Международное олимпийское движение: проблемы и тенденции развития на современном этапе", Рига, 11-13 мая 1989. - М.: Знание, 1990, с. 36-45.

197. Столяров В.И. Спортивно-гуманистическое движение СССР (проект программного документа) // Соц.-экономические проблемы воспитания спортсменов в условиях перестройки советского общества. Тез. докл. Всес. научно-практич. конф. 1-4 июня 1990 г. , Минск. - М., 1990, с. 114-121.

198. Столяров В.И. Почему люди не занимаются физкульттурой и спортом? (социологический анализ причин физкультурно-спортивной пассивности населения) // Акт. проблемы пропаганды физической культуры и спорта, вып. 1. - М.: Знание, 1991, с. 15-25.

199. Столяров В.И. Гуманистический потенциал спорта и его реализация в современных условиях // Духовность. Спорт. Культура. Вып. первый. От идей Кубертена к модели спорта XXI века: Сб. - Москва-Смоленск: Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, Смоленская Олимпийская Академия, 1996, с. 42-56.

200. Столяров В.И. Формирование гуманистически ориентированной модели спорта XXI века // Олимпийское движение и социальные процессы. Материалы VII Всеросс. научно-практич. конф. Сент., 25-27, 1996. Часть I. - Краснодар, с. 9-20.

201. Столяров В.И. Спорт и культура: методологический и теоретический аспекты проблемы // Спорт, духовные ценности, культура. Вып. первый. Исторические и теоретико-методологические основания: Сб./Сост. и ред. В.В.Кузин, В.И.Столяров, Н.Н.Чесноков. - М.: Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, 1997, с. 84-209.

202. Столяров В.И. Инновационный вклад Академии в реализацию, сохранение и развитие духовных ценностей спорта на основе новой гуманистической программы: Актовая речь. - М.: РГАФК, 1997.

203. Столяров В.И., Басин А.Е. Спорт и эстетическое воспитание // Пути и средства эстетического воспитания. - М.: Наука, 1989, с. 163-179.

204. Столяров В.И., Гендин А.М., Майер Р.А., Сергеев М.И. Состояние и факторы развития физической культуры и здорового образа жизни школьников (методология и методика социологического исследования). - Новосибирск-Красноярск, 1989.

205. Столяров В.И., Ипатов Д.И. Проблема гуманизации современного спорта и пути ее решения // Ценности спорта и пути его гуманизации (Духовность. Спорт. Культура. Вып. второй): Сб./Сост. и ред. В.И.Столяров. - М.: РАО, Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, 1996, с. 49-180.

206. Столяров В.И., Новиков Б.И., Лабскир В.М. Международное социологическое исследование здорового образа жизни и физической культуры студенческой молодежи (пакет социологических анкет). - Харьков, 1988.

207. Столяров В.И., Петлеваный Г.Ф. "Спартианская" программа олимпийского воспитания, образования и обучения // Олимпийское образование в школе: учебное пособие для студентов высших учебных заведений физической культуры. - Смоленск, 1997, с. 57-138.

208. Столяров В.И., Самусенкова В.И. Современный спорт как феномен культуры и пути его интеграции с искусством (теория, методологические подходы, программы) // Духовность. Спорт. Культура. Вып. третий. Спорт и искусство: альтернатива - единство - синтез?: Сб. - М.: РАО, Гуманитарный Центр "СпАрт" РГАФК, 1996, с. 49-178.

209. Столяров В.И., Сараф М.Я. Эстетические проблемы спорта. - М., 1982.

210. Столяров В.И., Стопникова Е.В. и др. Проблема приобщения подрастающего поколения к идеалам и ценностям олимпизма // Труды ученых ГЦОЛИФКа. Ежегодник. - М., 1993, с. 10-23.

211. Стопникова Е.В. Социально-философский анализ ценностного отношения студентов к физкультурно-спорт. деятельности: Дисс... канд. филос. наук. - Н. Новгород, 1992.

212. Суник А.Б. Спорт XXI века // Олимпийское движение и соц. процессы. Матер. VII Всеросс. научно-практич. конф. Сентябрь, 25-27, 1996. Ч. I. - Краснодар, 1996, с. 139-144.

213. Суходольский Б. Спорт и защита мира // Межд. спорт. движение: Экспресс-информация. Вып. 10. - М.: ЦООНТИ-ФиС, 1987, с. 3-6.

214. Сьюэне Л. Спорт и его гуманизирующее или дегуманизирующее воздействие на человека // Спорт и образ жизни: Сб. - М.: ФиС, 1979, с. 134-140.

215. Талалаев Ю.А. Спорт как фактор мира и дружбы между народами: Автореф. ... дисс. канд. пед. наук. - Л., 1971.

216. Талалаев Ю. А. Спорт - фактор мира и дружбы между народами. - М., ФиС, 1976.

217. Талалаев Ю. А. Олимпийский огонь - символ мира // Спорт за рубежом, № 9, 1985, с. 2-3.

218. Тер-Ованесян А.А., Тер-Ованесян И.А. Педагогика спорта. - Киев: Здоров’я, 1986.

219. Томпсон Р. Спорт и идеология в современном обществе // Спорт и образ жизни: Сб. ст./Сост. В.И.Столяров, З.Кравчик. - М.: ФиС, 1979, с. 152-163.

220. Фельдеши Д. Место физической культуры и спорта в системе ценностей учащихся профессиональных училищ ВНР и ПНР // Философско-социологические исследования физической культуры и спорта. Вып. I. Спорт. Культура. Воспитание. - М., 1988, с. 122-131.

221. Филева Веселина. Вклад олимпийского движения в укрепление всеобщего мира // Актуальные проблемы международного олимпийского движения/ Сост. Ангел Солаков. - София Пресс, 1980, с. 111-131.

222. Филин В.П., Фомин Д.А. Основы юношеского спорта. - М.: ФиС, 1980.

223. Фомин Ю.А. Спорт высших достижений: состояние, актуальные проблемы и перспективы развития (социологический анализ): Дисс... докт. социол. наук. - М., 1993.

224. Френкин А.А. Эстетика физической культуры. - М.: ФиС, 1963.

225. Фромм Э. Иметь или быть? - М.: Прогресс, 1986.

226. Хавин Б. Международные и национальные спортивные организации: Справочник. - М.: Сов. спорт, 1987.

227. Хоточкин В.А. Спорт - важный фактор гуманитарной безопасности // Спорт и перестройка: Сб. науч. тр. по матер. Всес. научно-практич. конф. "Государство, спорт и мир". - М., 1988, с. 178-186.

228. Шредер В. Олимпизм - составная часть мировой культуры // Спорт за рубежом, 1985, № 3, с. 4-5.

229. Эбер Жорж. Спорт против физкультуры. - Время, 1925.

230. Юнгк Роберт. "Мягкие Игры": размышления об "иной" модели // Bulletin 11th Olympic Congress, N 6. - Baden Baden, 1981, pp. 7-10.

 

231. Aaken Ernst van. The disabled need sport/ Инвалидам нужен спорт // Bulletin 11th Olympic Congress - Baden Baden, 1981, pp. 45-48.

232. Abstracts. 1988 Seoul Olympic Scientific Congress "New horizons of human movement", v.II, Sport history, Sport philosophy, Sport sociology. - Seoul: SOSCOC, 1988.

233. Adam K. Leistungssport - Sinn und Unsinn. - Munchen, 1975.

234. Adefope H.Е.О. The role of sport in the creation of national identity, and its contribution to the search for understanding between different communities and cultures // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, results, materials of scientific congress, Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin etc.: Springer Verlag, 1973, pp. 580-582.

235. Adorno Th.W. Prismen, Kulturkritik und Gesellschaft. - Munchen, 1963.

236. Adorno Th.W. Erziehung zur Mundigkeit. - Frankfurt, 1970.

237. Aggression/Violence - Aesthetics and Elite Athletes - Sport and Politics. Scientific Program Abstracts. 1984 Olympic Scientific Congress. July 19-26, University of Oregon, Eugene.

238. Aicher Otl. Sport and Consciousness of Modern Culture // International Olympic Academy, twenty-sixth session, 3rd-18th July 1986, Ancient Olympia. - Presses Centrales Lausanne S.A., Switzerland, 1986, pр. 163-170.

239. Allison M.T. Competition and cooperation. A sociocultural perspective // Int. Review of Sport Sociology, v. 3-4 [15], 1980, pр. 93-105.

240. Allison M.T. Sportsmanship: Variations based on sex and degree of competitive experience // A.Dunleavy, A. Miracle, C. Rees (Eds.), Studies in the sociology of sport. - Texas Christian University Press, Fort Worth, 1981, pр. 135-165.

241. Allisson M.T. New Humanism and International Discourse: Sport and Science as Forms of Cultural Exchange // Sport and Humanism: Proceedings of the International Workshop of Sport Sociology in Japan. - Gotenba, 1988, pp. 21-39.

242. Andrecs H. Die olympishe Idee und ihre Verwirklichung in der Shule // Sport in unserer Zeit: Arbeitstexte zum verstandnis der olympischen Idee. Heft 1. - Wien, 1984, S. 12-23.

243. Anthony D.W.J. The north-south dialogue in international sport // Olympic Review, N 183, January 1983, pp. 27-33.

244. Arnold Peter J. Aesthetic Aspects of Sport // Int. Review of Sport Sociology, 1978, v. 13, N 3, рp. 45-63.

245. Arnold Peter J. Competitive sport, winning and education // Journal of moral education, v. 18, N1, 1989, pp. 15-25.

246. Вannister R. Final Statement // Sport and Int.Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 368-369.

247. Beamish Rob. Human Alienation: The Situation and Possibilities in Sport // Sport and Humanism: Proceedings of the International Workshop of Sport Sociology in Japan. - Gotenba, 1988, pp. 123-134.

248. Beisser A. Modern Man in Sports // G.H.Sage (ed.). Sport and American Society. Selected Readings. - Reading/Mass, 1970.

249. Berkowitz L. The ftustration-aggression hypothesis revisited // Berkowitz L. (ed.). Roots of aggression. - Atherton, New York, 1929, pp. 1-29.

250. Berkowitz L. Agression: A social Psychological Analysis. - New York, 1962.

251. Berkovitz L. Sports, Competitions and Agression // The Physical Educator, 1973, N 30.

252. Bernett Hajo. Wehrsport - ein Pseudosport // Sportwissenschaft, N3, 1981.

253. Blodorn M. Der Olympische Meineid. - Hamburg, 1980.

254. Bohme J.O., Gadow J. etc. Sport im Spatkapitalismus. - Limpert, Frankfurt, 1971.

255. Bouet M. The significance of the olympic phenomenon: a preliminary attempt at systemastic and semiotic analysis // Int. Review of Sport Sociology, v. 12, N 3, 1977, pp. 5-22.

256. Boulougne, Y.P. La vie et l`oeuvre pedagogique de Pierre de Couberten 1863-1937. Ottawa: Lemeac, 1975.

257. Boulongne Yves P. Coubertin’s multicultural olympism // International Olympic Academy. Report of the thirty-third session, 7th-22nd July 1993. Ancient Olympia. - International Olympic Committee, 1994, pp. 87-94.

258. Boxborough Henry. Canada at the Olympics. - Ryerson Press, Toronto, 1969.

259. Bredemeier B. & Shields D. Divergence in moral reasoning about sport and Life// Sociology of Sport Journal, N1, 1984, pр. 348-357.

260. Bredemeier B. & Shields D. Athletic aggression: an issue of contextual morality// Sociology of Sport Journal, N3, 1985, рp. 15-28.

261. Bredemeier B., Weiss M. etc. The relationship of sport involvement with children's moral reasoning and aggression tendencies//Journal of Sport Psychology, N8, 1986, рp. 304-318.

262. Brohm J.M. Sociologie politique du sport. - Paris, 1976.

263. Bruns Wilhelm. Ist "Sport" ein Mittel der Volkerverbindung? // Die Leibeserziehung, № 8, 1972.

264. Bulletin "Sport is communication" (11-th Olympic Congress. Baden-Baden), 1981, N 3.

265. Caillat M., Brohm J.M. Les dessous de l’Olympisme. - Paris: Ed. La Decouverte, 1984.

266. Caillois R. Les jeux et les hommes. - Paris, 1958.

267. Caillois R. Man, Play, and Games. - Glencoe: Free Press, 1961.

268. Caillois Roger. Die Spiele und die Menschen. - Munchen/Wien, 1965.

269. Cantelou H., Greneau R.S. (eds). Sport, Culture and the Modern State. - Toronto: Univertsity of Toronto Press, 1982.

270. Catton W.R. The Functions and Disfunctions of Ethnocentrism: A Theory // Social Problems, vol. 8, N3, 1960, pp. 201-211.

271. Coakley Jay J. Sport as an opiate // Sport in contemporary society: An Anthology. - St. Martin’s Press, New York, 1979, pp. 250-254.

272. Coakley J. Sport in Society: issues and controversies. - St. Louis: Times Mirror, 1986.

273. Coakley Jay The Continuing Search for the Functions of Sport // Sport and Humanism: Proceedings of the Int. Workshop of Sport Sociology in Japan. - Gotenba, 1988, pp. 100-108.

274. Comite International Pierre de Coubertin. Citations extraites de l’oeuvre de Pierre de Coubertin, 1984.

275. Commercialization in sport and the olympic movement: Report of the thirty-second session, 17th June-2nd July 1992. Ancient Olympia. - International Olympic Committee, 1993.

276. Coubertin Pierrre de. Une Conference a Londres // La Reforme Sociale, 1887, N4.

277. Coubertin P. From L'Esprit оlympique // Revue Olympique, jullet 1908, pp. 19-27.

278. Coubertin P. Une campagne de vingt et un ans: 1887-1908. - Paris: Libraire de l’Education Physique, 1909.

279. Coubertin Pierre. Connais-toi toi-meme // Excelsior, 23 august 1915.

280. Coubertin Pierre. L’art et le sport // Pedagogie sportive. - Bureau International de Pedagogie Sportive. Lausanne, 1929, рр. 146-154.

281. Coubertin P. Memoires Olympique. - Bureau International de Pedagogie Sportive. Lausanne, 1931.

282. Coubertin P. Les assises philosophiques de l’Olympisme moderne // Coubertin P. L’Idee Olympique. Discours et Essais. - Schorndorf, 1967, pp. 129-133.

283. Coubertin Pierre. The Olympic Idea: Discourses and Essays. rev. ed. eds. L.Diem and O. Andersen. translated from the French by J.G.Dixon. - Lausanne: Carl-Diem-Institut, Editions Internationales, Olympia, 1966.

284. Csikszentmihalyi Mihaly. The Value of Sports: Paper presented at the Fifth World Sport Psychology Congress. - Ottawa, Canada, August 26-31, 1981.

285. Czula Roman. Sport and Olympic Idealism // International Review of sport sociology, vol. 2 (13), 1978, pp. 67-79.

286. Daume Willi. Zeus & Apollo. On truths, errors and possibilities between sport and art // Bulletin N8 du 11 Congress olympique de Baden-Baden, 1981, pp. 65-67, 101-108.

287. Declaration on Fundamental Principles concerning the Contribution of the Mass Media to Strengthening Peace and International Understanding, to the Promotion of Human Rights and to Countering Racialism, Apartheid and Incitement to War. - Adopted by acclamation on 22 November 1978 at the Twentieth Session of the General Conference of UNESCO held in Paris.

288. Defrance Jacques. Caracteristiques motrices et caracteristiues symboliques d’un sport: la course de fond: Paper, presented at the VIII Symp. de l’I.C.S.S., 6-10 July, 1983. - INSEP, Paris.

289. Denker R. Sport and Aggression // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, results, materials of scientific congress, Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin, N.Y.: Springer Verlag, 1973, pр. 381-388.

290. Deutsch K.W. Nationalism and social communication. An inquiry into the foundations of nationalism. - M.I.T.Press, Boston, 1953.

291. De Wachter Frans. Are Sports a Factor for Peace? // Topical Problems in Sport Philosophy/ed. Hans Lenk. - Hoffman Verlag, Schorndorf, 1983, S. 255-269.

292. De Wachter Frans. Spielregeln und ethische Problematik // Topical Problems in Sport Philosophical Analysis of the Sportive Imagery of Health/ed. Hans Lenk. - Hoffman Verlag, Schorndorf, 1983, S. 278-294.

293. De Wachter Frans. The Symbolism of the Healthy Body: a Philosophical Analysis of the Sportive Imagery of Health: Paper presented at the Olympic Scientific Congress, 19-26 July 1984, University of Oregon, Eugene, Oregon.

294. De Wachter Frans. Education for peace in sports education // Molloy J.W. and Adams R.C. (eds). The spirit of sport. - Bristol, Wyndham Hall Press, 1987, pp. 17-31.

295. Die Zukunft des Sports: Menschen im Sport 2000: Materialien zum Kongress "Menschen im Sport 2000". - Frankfurt: Verlag Karl Hofman, 1986.

296. Diem C. Sturmlauf durch Frankreich // Olympische Flamme, I, Berlin, 1942.

297. Diem C. The Olympic Idea: discourses and essays. - Koln: Carl-Diem-Institut, 1970.

298. Druon M. The value of competition and its contribution to European culture. Report of the 21st Session of the I.O.A. - Athens, 1982.

299. Dubberke Harald. Critical remarks regarding sports aid for developing countries // Sport, culture, society. International, historical and sociological perspectives: Proceedings of the VIII Commonwealth and Int. Conference on Sport, Physical Education, Dance, Recreation and Health, Conference ‘86 Glasgow, 18-23 July. - London: E.&F.N.Spon, 1986, pp. 240-247.

300. Dunnig Eric. The Figurational Dynamics of Modern Sport // Sportwissenschaft, vol. 9 (4), 1979.

301. Dunnig E. Social bonding and violence in sport: a theoretical-empirical analysis // Goldstein J. (ed.). Sports violence. - Springer, New York, Heidelberg, Berlin, 1983, pp. 129-146.

302. Durantez Conrado. La Historia Olimpica. - Madrid, 1962.

303. Durantez Сonrado. Pierre de Coubertin. Social concept and symbolism of sport and olympism // Pierre de Coubertin an unrecognized genius... Comite International Pierre de Coubertin. - Lausanne-Suisse, 1994, pp. 12-19.

304. Durantez Conrado. Pierre de Coubertin. The Olympic Humanist. - Lausanne: Olympic Museum, 1994.

305. Duret Pascal, Wolff Marion. The semiotics of sport heroism // International Review for the Sociology of Sport, vol. 29, N 2, 1994, pp. 135-149.

306. Eibl-Eibesfeldt I., 1970. Liebe und Hass. - Piper, Munich, 1970.

307. Eichberg H. The "unexplored areas" in Olympic sport // Bulletin N8 du 11 Congress olympique de Baden-Baden, 1981, pp. 14-17, 68-71.

308. Eichel W. Die olympische Idee und ihre gesellschaftliche Funktion im Kampf um Frieden und Volkerverstandigung // Theorie und Praxis der Korperkultur, Nr. 9, 1970.

309. Eitzen D. Stanley, Sage H.George. Sport and American Education // Eitzen D. Stanley, Sage H.George. Sociology of American Sport. - N.Y., 1992, pр. 79-94.

310. Elias N. Sport and violence // Actes Recherche Science Sociales, N6, 1947, pp. 2-20.

311. Elias N., The genesis of sport as a sociological problem // Dunning E. (ed.). The sociology of sport. - Cass, London, 1971, pp. 88-115.

312. Elias M., Dunning E. The quest for exitement in unexiting societies // Luschen G. (ed.). The cross cultural analysis of sport and games. - Stipes, Champaign, 1970, pp. 31-51.

313. Enz F. Die Kirche und die Idee des Friedens im Sport // Sport - Dienst an der Gesellschaft, hrsq. P.JAKOBI & H.E.ROSCH. - Mainz, 1977, S. 20-44.

314. Erbach G. On the Character and Contents of Sport and of International Sporting Activities // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 31-37.

315. Espy R. The Politics of the Olympic Games. - Berkley, Los Angeles: University of California Press, 1979.

316. Fair play for all. Declaration of the CIFP. - Munchen, Paris, 1992.

317. Feshbach S. Dynamics and morality of violence and agression. Some psychological considerations // American psychologist, N 26, 1971.

318. Fielding M. Against competition // Proceedings of the philosophy of Education Society of Great Britain, 6 July 1976, pp. 124-126.

319. Fileva Vesselina. The Contribution of the Olynpic Movement to the Promotion of Word Peace // Topical Problems of the International Olympic Movement. - Sofia Press, 1982, pp. 57-64.

320. Final Document: Centennial Olympic Congress. Congress of Unity. - Paris, 1994.

321. Findeisen D. Zur Kritik der imperialistischen Deutung des Sports als Ventil fur Aggressivitat und Frustration // Theorie und Praxis der Korperkultur, 1973, N 7, S. 601-614.

322. Fleming L. The Contribution of Sport to the Integration of Society // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, results, materials of scientific congress, Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin, Heidelberg, N.Y.: Springer Verlag, 1973, pp. 82-86.

323. Foldesi T., Krawczyk Z. Values connected to the Olympic games in Budapest and in Warsaw: Paper prepared for presentation at the Olympic Scientific Congress Eugene, Oregon, July 19-26, 1984.

324. Foltz W.J. Modernization and nation-building: the social mobilization model reconsidered // Merritt R.L., Russett B.M. (eds). From national development to global community. Essays in honor of Karl W.Deutsch. - Allen and Unwin, Boston, 1981, pp. 25-45.

325. For a humanism of sport. - IOC Centennial Congress, Paris, 1994.

326. Francisco Marius Theodule. The olympic spirit and its influence on african culture: identity, cultural minorities, traditions and customs, racism // Int. Olympic Academy. Report of the thirty-third session, 7th-22nd July 1993. Ancient Olympia. - 1994, pp. 95-101.

327. Frankl V.E. Zur Anthropologie des Sports // V.E.Frankl. Anthropologische Grundlagen der Psychotherapie. - Bern, Wien, 1975, S. 65-75.

328. Frasca Rosella Isidori, 1985. The overcoming of the contradictions in the basic principles of olympism as the necessary aim for its proper use as a means of understanding between peoples and nations //International Olympic Academy. Report of the twenty-fifth session, 4th-19th July 1985. Ancient Olympia. - Lausanne, 1985, pр. 108-113.

329. Fundamentals of Sport For All. International Congress 1986. German Sports Federation, March, 9-12, 1986, Frankfurt on the Main. - Deutscher Sportbund, 1986.

330. Galtung J. Sport and International Understanding: Sport as a Carrier of Deep Culture and Structure // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 12-19.

331. Garrett R. The Metaphysics of Baseball // Philosophy Today, b. 20, 1976, pр. 209-226.

332. Gert H., Mills C., Wright L. Character and social structure. - Routledge and Kegan Paul, London, 1954.

333. Gesellschaftliche Funktionen des Sports. Beitrage einer Fachtagung. - Bonn, 1984.

334. Gloede Walter. Sport - die unbekannte Grosse im politischen Spiel. - Munchen, 1980.

335. Gluckman M. Sport and conflict // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, results, materials of scientific congress, Munich. - Berlin: Springer Verlag, 1973, pp. 48-54.

336. Goldstein J., Arms R. Effects of observing athletic contests on hostility // Sociometry, N34, 1971, pp. 83-90.

337. Goncalves C. The fair play and the young sport participants: Paper presented at the 1989 World Convention "Movement and sport - a challenge for life-long learning". Jyvaskyla, Finland.

338. Goodhart P., Chataway C. War Without Weapons. - London: W.H. Allen, 1968.

339. Graham P., Heberhorst H. The Modern Olympics. - N.Y.: Leisure Press, 1976.

340. Grupe Ommo. Sport als Kultur. - Zurich: Edition Interfrom, 1987.

431. Guldenpfennig S. Sport in der sozialwissenschaftlichen Diskussion. - Ahrensberg, 1980.

342. Guldenpfennig Sven. Internationale Sportbeziehungen zwischen Entspannung und Konfrontation: Der Testfall 1980. - Koln: Pahl-Rugenstein Verlag, 1981.

343. Guldenpfennig Sven. Friedensfordernde Werte des Sports // Gesellschaftliche Funktionen des Sports: Beitrage einer Fachtagung: Schriftenreihe der Bundeszentrale fur politishe Bildung. Band 206. - Bonn, 1984, S. 171-188.

344. Guldenpfennig Sven. Philosophy of the relations between sport and peace // Dialectics and Humanism. The Polish Philosophiical Quarterly. Vol. XI, №1, 1984, рp. 43-57.

345. Guldenpfennig Sven /ed./. Sport und Frieden. Beitrage zur Meinungsbildung innerhalb des Deutschen Sportbundes. Darmstadt. ADH-Dokumente zur Sportpolitik, № 6,

346. Guldenpfennig Sven. Sport in the Peace Movement - A Challenge for the Sport Science // International Review for the Sociology of Sport, vol. 20, 1985, pp. 203-213.

347. Guldenpfennig Sven. Frieden - Herausforderungen an den Sport. Ansatze sportbezogener Friedensforschung. - Koln: Pahl-Rugenstein Verlag, 1989.

348. Guldenpfennig S., Meyer H. (Hrsg). Sportler fur den Frieden. - Koln: Pahl-Rugenstein Verlag, 1983.

249. Guldenpfennig S., Wiewiorra S. (ed.). Sportler gegen Atomraketen - Sportler fur den Frieden. Dokumentation. -Hamburg: Eigenverlag, 1984.

350. Guttmann A. From ritual to record: The nature of modern sports. - N.Y.: Columbia univ. press, 1978.

351. Habermas J. Soziologische Notizen zum Verhaltnis von Arbeit und Freizeit // G.Funke (ed). Konkrete Vernunft. - Bonn: Athenaeum, 1958, pp. 219-231.

352. Hansen Hans. The Pursuit of Peace Has no Place for Petty Dissension // International Review for the Sociology of Sport, vol. 20, 1985, pp. 215-217.

353. Hargreaves J. Sport, Culture and Ideology. - London: Routledge and Kegan Paul, 1982.

354. Hart V. and Birrell S. / Eds./. Sport in the Sociolcultural Process. Third Edition. - Wm. C. Brown Company Publishers, Dubique, Iowa, 1972.

355. Hatfield F.C. Ethnocentrism and conflict in Olympic competition: parallels and trends // Review of Sport and Leisure, vol. 1, 1976, pp. 32-44.

356. Heinemann K. Die Nachfrage nach Sport und ihre Determinanten. Ergebnisse einer Befragung von Vereinsmitgliedern und Kunden gewerblichen Sportanbieter. - Hamburg, 1988.

357. Heinila K. Notes on the Inter-Group Conflicts in International Sport // International Review of Sport Sociology, vol.1, 1966, pp. 31-40.

358. Heinila K. Citius-Altius-Fortius: The Olympic "Contribution" to the Professionalization of Sport? // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, materials of scientific congress, Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin etc.: Springer Verlag, 1973, pp. 351-355.

359. Heinila K. Ethics of sport. - University of Jyvaskyla. Department of Sociology and Planning for Physical Culture. Finland, N4, 1974.

360. Heinila K. The totalization process in international sport // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc. : Springer-Verlag, 1984, pp. 20-30.

361. Heinila K. Sport and International Understanding // Sociology of Sport Journal, vol.2, N3, 1985, pp. 240-247.

362. Heinila K. Sport and International Understanding as conceived by elite athletes. - University of Jyvaskyla, Departtment of Social Sciences of Sport, Research Reports N 37, 1986.

363. Heinila K. Sport and International Understanding // Sport and Humanism: Proceedings of the International Workshop of Sport Sociology in Japan. - Gotenba, 1988, pp. 256-264.

364. Herms E. Die Grundlagen der Beziehung von Frieden und Sport // Sport und Frieden: Akademiegesprach November 1983. Akademieschrift der FVA des Deutschen Sportbundes, № 24, Berlin (West), 1985.

265. Hietanen A. Towards a new international sports order // Current research on peace and violence, 5 (2/3), 1982, pp. 159-175.

366. Hietanen A., Varis T. Sport and International Understanding: A Survey of the Structure and Trends of International Sport Co-operation // Sport and Int. Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 212-230.

367. Hoch P. Rip off the big game. - Anchor, Garden City, New York: Doubleday 1972.

368. Huizinga J. Homo Ludens. - Boston, 1955.

369. Humanistyczne wartosci sportu: Materialy z seminarium polsko-radzieckiego Warszawa 5-7 kwietnia 1976. - Warszawa: AWF, 1978.

370. Huxley A. Ends and means. - Chatto and Windus, London, 1937.

371. Illmarinen M. (ed.). Sport and International Understanding. - Berlin,1984.

372. Jankowski K. Sport a kultura masowa / /Sport i kultura/ Praca zbiorowa pod red. Z.Krawczyka. - Warszawa: Panstwowe Wydawnictwo Naukowe, 1981, рp. 227-240.

373. Jeu B. Le sport, la mort, la violence. - Paris, 1972.

374. Jeu Bernard. Position and Function of Sport in Universal Culture and History // For a Humanism of a Sport. - IOC Centennial Congress, Paris 1994. - pp. 45-48.

375. Jochheim K.A. The Extent, Content and Organisation of International Sport for Disabled in the Past, Present and Future // Sport and Int. Understanding: Proceedings of the Congress Held in Helsinki, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 262-267.

376. Jones R.W. Sport and International Understanding // Report of the UNESCO - Congress "Sport - Work - Culture" in Helsinki 1959, pp. 159-170.

377. Kanin David B. A political history of the Olympic games. - Westview Press, Boulder, Colorado, 1981.

378. Kaniuk R. Mass Media. Sport. International Understanding // International Review of Sport Sociology, vol. 2(9), 1973, pp. 111-121.

379. Keating J.W. The Ethics of Competition and its Relation to some Moral Problems in Athletics // The Philosophy of Sport, ed. R.G.osterhoudt. - Springfield Ill, 1973, pp. 157-176.

380. Keefer R., Goldstein J., Kasiarz D. Olympic games participation // Goldstein J. (ed.). Sports violence. - New York etc., 1983, pp. 183-193.

381. Khotochkin Victor. The Role of the National Olympic Committees in Promoting International Understanding // Int. Olympic Academy. Report of the twenty-fifth session, 4th-19th July 1985. Ancient Olympia. - Lausanne, 1985, pр. 100-107.

382. Kirsh A., Preising W. Sport in the Mass Media and International Understanding // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 285-296.

383. Kivisto K. Opening of the Congress by the Minister of Education // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 2-4.

384. Kleinman S. A Study to Determine the Factors thet Influence the Behavior of Sport Crouds: dissertation. - The Ohio State University, 1960.

385. Krawczyk Z. Sport and contemporary patterns of culture // Review, International Council of Sport and Physical Education, Heft 3, 1980, pp. 22-27.

386. Krawczyk Z. Two Faces of the Olympism: Ideology and Utopia // Sport and Humanism: Proceedings of the Int. Workshop of Sport Sociology in Japan. - Gotenba, 1988, pp. 238-255.

387. Krawczyk Z. [red.]. Kultura fizyczna w kategoriach wartosci/praca sbiorowa. - Warsawa, 1989.

388. Krawczyk Z. Sport and humanism. Aspects of an analysis: Paper presented at the XII-th Word Congress of Sociology, 9-13 July 1990, Madrid, Spain, 1990.

389. Krawczyk Z. Sport i kultura - orientacje teoretyczne // Filozofia kultury fizycznej. Koncepcje i problemy, b.II, Warszawa, 1990, pp. 161-175.

390. Krawczyk Z., Jaworski Z., Ulatowski T. The Dialectics of Transformation in Modern Sport // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, Results, Materials Scientific Congress Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin etc.: Springer, 1973, pp. 55-60.

391. Kretchmar S. Ontological possibilities: Sport as Play // Philosophic Exchange, b.1, 1972, pp.113-124.

392. Krockow Christian Graf von. Sport et jeux... malgre et a cause des conflits // Вulletin "Le sport comme organization - L’organization du sport" (11-e Congres olympique. Baden-Baden 1981), 1981, N2. pp. 6-10.

393. Krockow Christian Graf von. Gesellschaftliche und politische Funrtionen des Sports // Gesellschaftliche Funktionen des Sports: Beitrage einer Fachtagung: Schriftenreihe der Bundeszentrale fur politishe Bildung. Band 206. - Bonn, 1984, S. 24-33.

394. Kuchler W. Sportethos. - Munchen, 1969.

395. Kuczynski J. Play as a negation and creation of the world // Dialectics and Humanism. The Polish Philosophical Quarterly, v. XI, N 1, 1984, pp.137-169.

396. Kultura fizyczna w kategoriach wartosci/Praca zbiorowa pod red. Zbigniewa Krawczyka. - Warszawa, 1989.

397. Kulturowe wartosci sportu: Materialy VI Miedzynarodowego simpozium sociologii sportu, cz. I, II, III. - Warszawa, 1981.

398. Kyrolainen Y., Varis T., Approaches to the study of sports in international relations // Current research on peace and violence, 4 (1), 1981, pp. 55-88.

399. Laitinen A. Marathon Peace March: A Demonstration of International Understanding // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 249-254.

400. Lalaoui Belkacem. Olympism as a cultural phenomenon and a factor of social development and social policy: a link between society, sport and religion // Int. Olympic Academy. Report of the thirty-third session, 7th-22nd July 1993. - Ancient Olympia, 1994, pp. 102-108.

401. Landry F., 1980. The Games of the XXIst Olympiad and the promotion of olympism in Quebec schools // Report of the Int. Sess. for educationists 1973- 1977 - 1979, Ancient Olympia. - HOC, Athens, pр. 287-298.

402. Landry F. Olympic Education and International Unerstanding: Educational Challenge or Cultural Hegemony? // International Olympic Academy. Report of the twenty-fifth session, 4th-19th july 1985. - Ancient Olympia, 1985, pp. 139-155.

403. Landry F. Olympism at the beginning and the end of the 20th century: from the permanence of an idea to the growing paradox of its social function // Int. Olympic Academy. Report of the twenty-eighth session, 29th June-14th July 1988. - Ancient Olympia, 1988, pp. 50-66.

404. Lang G. Riotous outbursts at sport events // Luschen G., Sage G. (eds.). Handbook of Social Science of Sport. - Champaign, Illinois, 1981, pp. 369-382.

405. Lee Sang Hwe. The Survey on the Korean People on the 86 Asian Games: Paper presented at the First International Conference on the Olympics and East (West and South) North Cultural Exchange in the World System, August 17-19, 1987.

406. Leiper Jean M. The оlympic ideal - is it valid today as a philosophical basis of the olympic games? // Review, Int. Council of Sport and Physical Education, N 3, 1980, pp. 27-30.

407. Lekarska Nadezhda. The Culture of the Sportsman and Society // Topical Problems of the International Olympic Movement. - Sofia Press, 1982, pp. 65-72.

408. Lekarska N. Education in the spirit of fair play // Bulletin Bolgarian Olympic Committee, NN 180-181, 1983, pp. 27-34.

409. Lenk H. Perspectives of the Philosophy of Sport // The Scientific View of Sport, ed. O.Grupe et al. Heidelberg. - New York, 1972, pp. 30-58.

410. Lenk H. Werte, Ziele, Wirklichkeit der modernen Olympischen Spiele. - Verlag Karl Hofman, Schrndorf. Stuttgart, 1972.

411. Lenk H. Leistungssport: Ideologie oder Mythos? - Stuttgart: Kohlhammer, 1972.

412. Lenk H. Sport in philosophischer Sicht // Sport im Blickpunkt der Wissenschaften. Perspektiven, Aspekte, Ergebnisse. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1972, S. 13-40.

413. Lenk H. Alienation, Manipulation and the Self of the Athlete // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, results, materials of scientific congress, Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin, N.Y.: Springer Verlag, 1973, pp. 8-18.

414. Lenk H. Social philosophy of Athletics. A Pluralistic and practice-oriented philosophical Analysis of top level and amateur sport. - Stipes Publishing Company, Champaign, Illinois, 1979.

415. Lenk H. Sport international in search for renovated Olympic Idea: Essay on the insufficiency of philosophy concepts and scientific approaches concerning the Olympic games // Int. Journal of Phys. Educ., v. XVII, 1980, pp. 26-31.

416. Lenk H. Eigenleistung: eine sozialphilosophishe Analyse und ein "adamitisches" Pladoyer fur eine positive Leistungskultur // Olympische Leistung. Ideal, Bedingungen, Grenzen. Begegnungen zwischen Sport und Wissenschaft. Eine Documentation. Koln: Bundesinstitut fur Sportwissenschaften, 1981, S. 279-307.

417. Lenk H. Sport, achievement and social criticism // Luschen G. and Sage G. (eds.). Handbook of Social Science of Sport. - Stipes, Champaign, Illinois, 1981, pp. 369-382.

418. Lenk H. Humanite! = Humanity! = Гуманность! // Bulletin "Les Limites des Sports" (11-e Congres olympique. Baden-Baden 1981), 1981, N 4. - pр. 30-33, 53-54.

419. Lenk H. Towads a philosophical anthropology of the Olympic athlete and/as the achieving being // International Olympic Academy. Report of the twenty-second session, 11th-25th July 1982. - Lausanne, 1985, pр. 163-178.

420. Lenk H., 1982 b. Presidential Address - 1981. Tasks of the Philosophy of Sport: Between Publicity and Anthropologiy // Journal of the Philosophy of sport, vol. IX, 1982, pp. 92-98.

421. Lenk H. The essence of Olympic man: Toward an Olympic philosophy and antropology // Int. journal of Phys. Education, vol. XXI, N 2, 1984, pр. 9-15.

422. Lenk H. Leistung im Brennpunkt. - Frankfurt: DSB, 1987.

423. Lohre Gunter. A plea for the "human being" (Защитное слово в пользу Человека) // Bulletin №4 du 11 Congress olympic de Baden-Baden, 1981, pp. 20-22.

424. Lorenz Konrad. Das sogenannte Bose. - Wien, 1963.

425. Lorenz Konrad. On Aggression. - New York, 1967.

426. Lowe B., Karwin D.B., Strenk A. (eds.). Sport and International Relations. - Chmpaign: Stipes, 1978.

427. Loy John W., McPherson Barry D., Kenyon Gerald, 1978. Sport and social systems. - Addison-Wesley Publishing Company, London,1978.

428. Luschen G. The Sociology of Sports. - Hague/Paris: Mouton and Co., 1968.

429. Luschen Gunter. Соореration, association and contest // Journal of Conflict Resolution, vol. 14, N1, 1970, pp. 21-34.

430. Luschen Gunter. Cheating in sport // Social Problems in Athletics, ed. D.M.Landers. - Urbana: University of Illinois Press, 1976, pp. 67-77.

431. Luschen Gunter. The System of Sport: Problem of Methodology, Conflict and Social Stratification // Luschen G. and Sage G. (eds.). Handbook of Social Science of Sport. - Stipes, Champaign, Illinois, 1981, pp. 197-213.

432. Luschen Gunter. At the Edge of Human and Social Existence: The Regularities and Contradictions in Top-Athletics // Simri Uriel (ed.). Social Aspects of Physical Education and Sport: Proceedings of the First ICHPER-Europe Congress. - Netanya, 1981, pp. 131-147.

433. Luschen Gunter. The Interdependence of Sport and Culture // Sport in the Sociocultural Process. - Wm.C.Brown Company Publishers, Dubuque, Iowa, 1981, pp. 92-106.

434. Luschen Gunter. Le sport, les conflits et la solution des conflits // Revue Int. des sciences sociales "Le sport", UNESCO, 1992, vol. XXXIV, N2, 1982, pp. 187-200.

435. Luschen Gunter. Sport, International Conflict and Conflict Resolution // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 47-56.

436. Luschen Gunter. The Contradictions of Top-Sport: A Structural Analysis of Performance, Entertainment and Modern Humanism // Sport and Humanism: Proceedings of the International Workshop of Sport Sociology in Japan. - Gotenba, 1988, pp. 55-89.

437. MacAloon John J. This Great Symbol. Pierre de Coubertin and the Origins of the Modern Olympic Games. - Chicago and London: The University of Chicago Press, 1981.

438. Maheo R. Sport and Culture // Introduction to Physical Education. Ed. by H.S.Slusher and A.S.Lockhart. - Springfeld, 1970, pp. 186-197.

439. Malinowski B. A Scientific Theory of Culture and Other Essays. - University of North Carolina Press, Chapel Hill, 1944.

440. Mangan J.A and Small R.B. [Eds.]. Sport Culture, Society. International historical and sociological perspectives. - London, New York: E & F.N. Spon, 1986.

441. Manifesto // Fair Play for All. Declaration of the CIFP. - Paris, 1992, pp. 10-17.

442. Mantel R.C. & Vander Velden L. The relationship between the professionalization of attitude toward play of preadolescent boys and participation in organized sport // G.Sage (Eds), Sport and American society. - Reading Mass: Addison Wesley, 1974, pp. 17-39.

443. Marcuse H. Eros and civilization. - Beacon, Boston, 1955.

444. McGregor E.M. Mass Media and Sport: Influence on the Public // The Physical educator, vol. 46, N1, 1989, pp. 52-55.

445. MсIntosh P. Sport and Society. - London, C.A.Watts, 1963.

446. MсIntosh P. Values and Competitive Sport // Development of Human Values Through Sports, ed. R.B.FROST & E.J.SIMS. - Washington, 1974, pp. 10-16.

447. MсIntosh P. Fair play. Ethics in sport and education. - Heinemann, London, 1979.

448. MсIntosh P. The sociology of sport in the Ancient World // Luschen G. and Sage G. (eds.). Handbook of Social Science of Sport. - Stipes, Champaign, Illinois, 1981.

449. MсIntosh P. Motivation of olympic athletes // Report of the twenty-sdecond session, 11th-25th July 1982, Int. Оlympic Academy, Ancient Olympia. - Lausanne, 1982, pp. 99-106.

450. MсIntosh P. Systems of value and international sport // Contribution of sociology to the study of sport. - Jyvaskyla, University of Jyvaskyla, 1984, pp. 69-83.

451. McIntosh P. International Communication, Sport and International Understanding // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 276-284.

452. McPherson B.D., Kenyon G.S. Values Held for the Olympic Games by Anglophone and Francophone Urban Canadians. The International Congress of Physical Activity Sciences. - Quebec City, Canada, 1976.

453. Menschen im Sport 2000: Dokumentation des Kongresses "Menschen im Sport 2000", Berlin, 5-7.11.1987. - Frankfurt: Verlag Karl Hofman, 1988.

454. Menschen im Sport 2000: Statements zum Kongress "Menschen im Sport 2000", Berlin, 5-7.11.1987. - Frankfurt: Verlag Karl Hofman, 1988.

455. Miller Donna Mae, Russell Kathryn R.E. Sport: a contemporary view. - Lea & Febiger, Philadelphia, 1971.

456. Mlodzikowski G. Uniwersalne wartosci sportu // Sport i kultura. Praca zb. pod red. Z. Krawczyka. - Warszawa: Panstwowe Wydawnictwo Naukowe, 1981, pp. 41-61.

457. Montagu A. Learning Non-Aggression. - New York. 1978.

458. Morris D. Manwatching, a field guide to human behaviour // Triad/Panther Books. - St. Albans, 1978, pp. 305-310.

459. Morton D. The Effects of Cooperation and Competition Upon Group Process // Dorwin Cartwright-Alvin Zander (eds.). Group Dynamics. - Evanston, 1953.

460. Mugno D., Feltz D. The Social learning of aggression in youth football in the United States // Canadian Journal of Applied Sport Sciences, N10, v.1, 1985, pp. 26-35.

461. Mzali M. The moral profile of the olympic athlete // International Olympic Academy. Twenty-second session, 11th-25th July 1982. - Lausanne, 1982, pр. 36-48.

462. Mzali Mohamed. Olympism’s contribution to international understanding and peace // International Olympic Academy. Report of the twenty-fifth session, 4th-19th July 1985. - Lausanne, 1985, pр. 35-44.

463. Natan Alex. Sport and politics // Loy J.W., Kenyon G.S. (eds.). Sport, culture and society. - Macmillan, New York, 1969, pp. 203-210.

464. Natan Alex. Sport und Gesellschaft oder die Erbsunden des Sports // Natan Alex (Hrsg.). Sport - kritisch. - Bern und Stuttgart, 1972.

465. Niedermann E. Schulsport und olympische Idee // Sport in unserer Zeit: Arbeitstexte zum Verstandnis der olympische Idee, Heft 2. - Wien, 1984, S. 7-11.

466. Nissiotis Nikolaos. The Olympic movement’s contribution to peace // Int.Olympic Academy. Report of the twenty-fifth session, 4th-19th July 1985. - Lausanne, 1985, pр. 54-63.

467. Nixon H. Orientations toward sports participation among college students // Journal of Sport Behavior, 1980, N3, pp. 29-45.

468. Oetinger F. Partnerschaft. - Stuttgart, 1954.

469. Olympische Leistung. Ideal, Bedingungen, Grenzen. Begegnungen zwischen Sport und Wissenschaft. Eine Documentation. - Koln: Bundesinstitut fur Sportwissenschaften, 1981.

470. Orlick T. The Cooperative Sports and Games Book: Challenge without competyition. - New York: Pantheon Books, 1978.

471. Ortega Y. Gasset J.. Le deshumanizacion del arte // Ortega Y. Gasset J. Obras Completas, b. 3. - Madrid, 1950.

472. Ortega Y. Gasset. Uber des Lebens Sportlichfestlichen Sinn// Leibeserziehung, 1963, N10.

473. Orwell G. The sporting spirit. - London, 1950.

474. Orwell G. Shooting an teephant and other essays. - New York: Harcourt, 1960.

475. Paciorek M.J., Jones J.A. Sports and Recreation for the Disabled: A Resource Handbook. - Indianapolis: Benchmark Press, 1989.

476. Palm J. International understanding, peace and health promotion through fitness and sport leadership // Int. Symposium on the Development of Professional Leadership in Fitness and Sports for All: Proceedings. - Kanoya, National Institute of Fitness and Sports, 1990, pp. 14-27.

477. Parry Jim. Olympism at the beginning and of the twentieth century: immutable values and principles and outdated factors // International Olympic Academy. Report of the twenty-eighth session, 29th June-14th July 1988. - Ancient Olympia, 1988, pp. 81-94.

478. Patriksson G. Attitudes Toward Olympic Games of Swedish Adolescents: Paper presented at the Int. Congress of Physical Activity Sciences in Quebec City, July 11-16, 1976.

479. Philosophy, Theology and History of Sport and Physical Activity. International Congress of Physical Activity Sciences. Quebec, July 11-16, 1976. - Miami: Symposia Specialists, 1978.

480. Pierre de Coubertin an unrecognized genius. - Lausanne: The International Pierre de Coubertin Committee, 1994.

481. Pilz G. (Hrsg). Sport und korperliche Gewalt. - Reinbek, 1982.

482. Pilz Gunter, Fisher Sigmar. Sport und Frieden // Gesellschaftliche Funktionen des Sports: Beitrage einer Fachtagung. Schriftenreihe der Bundeszentrale fur politishe Bildung. Band 206. - Bonn, 1984, S. 189-201.

483. Politik und Sport in Geschichte und Gegenwart. - Wurzburg, 1980.

484. Ponomarev N. Sport as a factor of peace // Review, Int. Council of Sport and Physical Education, 1980, Heft 3, pр. 6-12.

485. Ponomaryov N.I. Sport and Society. - Moscow: Progress, 1974.

486. Pooley John. Player Violence in Sport: Consequences for Youth: Paper presented at joint ICHPER/CAHPER Conference, Vancouver, June 1987.

487. Pouret Henry. Symbolism of the Olympic Flame // Report of the Eighth Summer Session of the Int. Olympic Academy, Athens, 1968, pp. 139-141.

488. Pouret Henry, 1975. The Olympic Flame // Report of the Fifteenth Session of the International Olympic Academy, Athens, 1976, pp. 139-141.

489. Powell John. Olympism, sport and world society // Report of the twenty-second session, 11th-25th July 1982, Int. Оlympic Academy, Ancient Olympia. - Lausanne, 1982, pp. 107-118.

490. Powell John. The Contribution of the International Olympic Academy to International Understanding // International Olympic Academy. Report of the twenty-fifth session, 4th-19th July 1985. - Lausanne, pр. 89-97.

491. Program and Abstract Book. The 1996 International Pre-Olympic Scientific Congress, 10-14 July 1996, Dallas, Texas, USA.

492. Prokop U. Soziologie der Olympischen Spiele. Sport und Kapitalismus. - Munchen, 1971.

493. Pruvulovich Z.R. In defense of competition // Journal of philosophy of Education, 1982, N16, pp. 77-88.

494. Regnier G. Youth sport and fair play: does organized sport promote what it says it promotes?: Paper presented to the Olympic Scientific Congress, Eugene, Oregon, July 1984.

495. Resolution on "Sport and Peace" // International Review for the Sociology of Sport, 1985, vol.20, p. 218.

496. Richter H.E. Ideale und Illusionen im Sport // U.Schultz. Das grosse Spiel. - Frankfurt, 1965.

497. Rieder Hermann. Integration into society through sport // Bulletin 11th Olympic Congress, Baden Baden, 1981. - Baden Baden, 1981, pp. 50-56.

498. Rigauer B. Sport and Work. - New York: Columbia U Press, 1981.

499. Roditchenko Vladimir S. A Political-Philosophic Analysis of Olympism // Philosophy, theology and history of sport and of physical activity: The International Congress of Physical Activity Sciences, book 8.- Quebec: Symposia Specialists, 1978, pр. 25-35.

500. Rosch H.E. Ist das noch Sport? Kritische Anmerkungen zum Sport und zu den Olympischen Spielen. - Herder Freiburg, Basel, 1972, 156 S.

501. Rosch H.E. Der Sport und die Idee des Friedens // Sport - Dienst an der Gesellschaft, hrsg. P.Jakobi & H.E.Rosch. - Mainz, 1977, S. 45-56.

502. Samaranch Juan Antonio. Sport, Culture and the Arts // Olympic message, N.26 (April), 1990, pp. 7-14.

503. Santayana G. The Life of Reason or the Phases of Human Progres. - London, 1954.

504. Saraf M.J. Semiotic Signs in Sports Activity // International Review оf Sport Sociology, 1977, v. 2, pp. 89-101.

505. Saram P.A. Some Soziological Observations on the World University Games of 1983 // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 231-233.

506. Schelsky H. Friede auf Zeit, die Zukunft der Olympischen Spiele. - Osnabruck, 1973.

507. Schmidt H.D. Sport und Vorurteile, insbesondere nationalistische Einstellungen // D.Bierhoff-Alfermann (Hrsg.). Soziale Einflusse im Sport. - Darmstadt, 1976, S. 113-127.

508. Schulke H.J. Die neue Friedensbewegung und der Sport // Olympische Jugend, № 6, 1981, S. 8-15.

509. Segrave J.O. Toward a Definition of Olympism // Segrave J.O. and Chu D. (eds.). The Olympic Games in Transition. - Human Kinetics, 1988, pp. 149-162.

510. Seifart Horst. Sport and Economy: The Commercialization of Olympic Sport by the Media // Int. Review for the Sociology of Sport, vol. 19, N 3/4, 1984.

511. Seppanen P. Die Rolle des Leistungssports in den Gesellschaften der Welt // Sportwissenschaft, 1972, N2, pp. 133-155.

512. Seppanen P. Olympic success: A cross national perspective // Luschen G. and Sage G. (eds.). Handbook of Social Science of Sport. - Stipes, Champaign, Illinois, 1981, pp. 93-116.

513. Seppanen P. The Idealistic and Factual Role of Sport in International Understanding // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 57-63.

514. Seppanen P. The Olympics: A Sociological Perspective. - University of Helsinki, Department of Sociology, N33, 1984.

515. Sherif C. The social context of competition // Social Problems in Athletics/Ed. D.M.Landers. - Urbana: University of Illinois Press, 1976, pp. 18-36.

516. Sherif C.W. Intergroup Conflict and Competition: Social-Psychological Analysis // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, results, materials of scientific congress, Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin, Heidelberg, N.Y.: Springer Verlag, 1973, pр. 60-69.

517. Sherif M. Superordinate goals in the reduction of intergroup conflict // American Journal of Sociology, N63, 1958, pp. 349-356.

518. Sherif M. Inetgroup conflict and co-operation. The Robber’s cave experiment. - Oklahoma University Press, Norman, 1961.

519. Sherif M. (ed.). Intergroup Relation and Leadership. - New York, 1962.

520. Sherif M., Sherif C. Groups in Harmony and Tension. - New York: Harper, 1953.

521. Shinnick Philip K. Sport and cultural hegemony // Sport and international relations. Ed. by Benjamin Love, David B.Konin, Andrew Strenk. - Stipes Publishing Company, Champaign, Illinois, 1978, pp. 95-109.

522. Shmitz K. Sport and Play: Suspension of the Ordinary // Sport and the Body. A Philosophical Symposium. - Philadelphia, 1972.

523. Silanse Luc. Symbolism in Olympism - symbolism in art // International Olympic Academy, twenty-sixth session, 3rd-18th July 1986, Ancient Olympia. - Presses Centrales Lausanne S.A., Switzerland, 1986, pp. 116-129.

524. Silva J.M. The perceived legitimacy of rule violating behaviour in sport // Journal of Sport Psychology, N 5, 1983, pp. 438-447.

525. Simmel G. Soziologie. - Berlin: Duncker und Humblot, 1908.

526. Simmel G. Conflict and the Web of Group Affiliations. - The Free Press, N. York, 1955.

527. Singer R.N. Myths and Truths in Sport Psychology. - New York, 1975.

528. Sipes R. War, sports, and aggression // Sport in contemporary society: an anthology. - New York: St. Martin's Press, 1979, pp. 46-56.

529. Smelser N.J. Theory of Collective Behavior. - London, 1962.

530. Smith Garry J. A Study of a Sports Journalist // International Review of Sport Sociology, vol. 3(11), 1976, pp. 5-25.

531. Social problems in athletics: Essays in the sociology of sport/Ed. by Landere D.M. - Urbana etc.: Univ. of Illinois press, 1976.

532. Sociological Abstracts. XIIIth world congress of sociology, 18-23 July 1994, Bielefeld, Germany . - San Liego, 1994.

533. Sondhi G.D. New Forms of International Cooperation // Report of ICSPE. - Conference in Paris 1963, pp. 31-37.

534. Spinrad W. The function of spectator sports // Luschen G. and Sage G. (eds.). Handbook of Social Science of Sport. - Stipes, Champaign, Illinois, 1981, pp. 354-365.

535. Sport and Humanism: Proceedings of the International Workshop of Sport Sociology in Japan. - Gotenba, 1988.

536. Sport and International Relations. Ed. by Benjamin Love, David B.Konin, Andrew Strenk. - Stipes Publishing Company, Champaign, Illinois, 1978.

537. Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984.

538. Sport, Culture, Society. Int., historical and sociological perspectives: Proceedings of the VIII Commonwealth and Int.Conference on Sport, Physical Education, Dance, Recreation and Health, Conference ‘86 Glasgow, 18-23 July. - London, New York: E. & F. N. Spon, 1986.

539. Sport im Blickpunkt der Wissenschaften. Perspektiven, Aspekte, Ergebnisse. - Berlin. Heidelberg. New York: Springer-Verlag, 1972. - 275 S.

540. Sport in contemporary society: Аn anthology. - New York: St. Martin's Press, 1979.

541. Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, results, materials of scientific congress, Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin etc.: Springer Verlag, 1973.

542. Sport in the sociocultural process. - Wm.C.Brown Company Publishers, Iowa, 1981.

543. Sprenger J. Zum Pronlem der Aggression im Sport//Sportwissenschaft,N4,1974,S.231-257.

544. Steinitzer H. Sport und Kultur. - Munchen, 1910.

545. Stolyarov V.I. The historical method in the sociology of sport // International Review of Sport Sociologie, v. 3, 1976, pр. 103-112.

546. Stolyarov V.I. On a humanistic value of sport // International review of sport sociology, v. 3, 1977, pр. 75-85.

547. Stolyarov V.I. The humanistic value of sport // Philosophy, theology and history of sport and of physical activity. The International Congress of Physical Activity Sciences, book 8. Quebec, Symposia Specialists, 1978, pp. 87-97.

548. Stolyarov V.I. The methodology of research into sport as a social phenomenon // Social sciences, v. XI, N 2, 1980, pp. 39-47.

549. Stolyarov V.I. The social essence of the Olympic spirit // Bulletin Bulgarian Olympic Committee, N 183,1983, pp. 65-72.

550. Stolyarov V.I. The role of internationale sporting ties in strengthening peace and understanding between nations // Sport and Int. Understanding. Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.- Springer-Verlag, 1984, рp. 38-47.

551. Stolyarov V.I. Social essence and value of the Olympic idea // Dialectics and Humanism, N1, 1984, pp. 33-43.

552. Stolyarov V.I. The aesthetic value of sport // Contribution of sociology to the study of sport.- Jyvaskyla: University of Jyvaskyla, 1984, pp. 83-99.

553. Stolyarov V.I. Sport as an element of developing an aesthetic culture among the youth // Review. Sport science periodical. Int. Council of Sport Science and PE, 1985, pp. 36-41.

554. Stolyarov V.I. The social nature and values of olympism // International Olympic Academy twenty-second session, 11th-25th July 1982. IOC, Lausanne, 1985, pp. 216-221.

555. Stolyarov V.I. Logico-methodological principles of notion unification in modern science // Abstracts. VIII International congress of logic, methodology and philosophy of science. Moscow, USSR, 17-22 august, 1987. - Moscow, 1987, pp. 27-29.

556. Stolyarov V.I. Sport-humanistic movement in modern world // Abstracts. New Horizons of human movement. 1988 Seoul Olympic scientific congress, September 9-15. 1988. Dankook University, B. II., p. 80.

557. Stolyarov V.I. Sport activity and sport-humanistic upbringing of the youth (philosophical and sociological aspects) // Abstracts. Jyvaskyla congress: Movement and sport - a challenge for life-long learning. June 17-22, 1989.- Jyvaskyla: The Press of the University, 1989, p. 117.

558. Stolyarov V.I. Paradoxes, contradictions and values of the modern sport (social and philosophical analysis). Paper presented at the Jyvaskyla Congress: "Movement and sport - a challenge for life-long leaning", June 17-22, 1989. Jyvaskyla, Finland.

559. Stolyarov V.I. Sport for all as a reflection of humanism // World Congress on Sport for All, June 3-7,1990, Tampere, Finland: Book of Abstracts. Tampere, 1990, р. 72.

560. Stolyarov V.I. Attitude paradox of the population to the "sport for all" and ways of its solution // Reports of the National scientific and practical Conference "Physical culture and healthy life style". - Moscow, 1990, pp. 92-105.

561. Stolyarov V.I. Sport-humanistic movement in the modern world: state and perspectives // Sociological Abstracts. XII-th World Congress of Sociology. 9-13 July 1990, Madrid. - Madrid, 1990, p. 127.

562. Stolyarov V.I. The humanistic value of modern sport and how to increase it // ICSS Seminar "Sport: Social chance and social process". - Tallin, 1991, pp. 20-21.

563. Stolyarov V.I. The International Project "SpArt" - a program of increasing spiritual-and-cultural potential of modern sport on the basis of strengthening its connection with art // Second IOC World Congress on Sport Sciences. - Barcelona 1991, pp. 341-342.

564. Stolyarov V. Project "SpArt" // Final report ESC working group "Integration into Society Trough Sports". XII European Sports Conference. - Oslo, 1995, p. 13.

565. Stolyarov V.I., Gendin A.M., Sergeev M.I. The place of health, physical culture and sport activity in the life and value orientation of Soviet school students // International Review for Sociology of Sport, v.20, N1, 1985, pp. 63-73.

566. Stolyarov V.I., Gendin A.M., Sergeev M.I. The status of health and physical culture in a system of value orientation of different groups of young people // Sport science review, 10 Jahrgang, 1987, pp. 50-55.

567. Stolyarov V.I., Merhautova J., Joachimsthaler F. Theoretical and methodological problems concerning studies of the position of physical culture and sport in the life style of the young generation // Physical culture and sports in the way of life of the young generation. ICSS Symposium. Prague, August 27-30, 1985. - Prague, 1987, S. 11-27.

568. Strenk A. The thrill of victory and the agony of depeat: Sport and international politics // Orbis, A Journal of World Affairs, vol. 22, N 2, 1978, pp. 453-469.

569. Strenk A. Sport as an international, political and diplomatic tool // A.Yiannakis, T.McIntyre, M.MeInick & D.Hart (eds.). Sport Sociology (Third Edition), 1987, pp. 174-178.

570. Suenens L. The Alienation and Identity of Man // Sport in the Modern World - Chances and Problems: Papers, results, materials of scientific congress, Munich, August 21 to 25, 1972. - Berlin etc.: Springer Verlag, 1973, pp. 3-18

571. Sugden J. The power of gold: The source and currency of the political olympics // Physical Education Review, 1981, vol. 4, N 1, pp. 65-70.

572. Sutton-Smith B. The social psychology and anthropology of play and games // Luschen G. and Sage G. (eds.). Handbook of Social Science of Sport. - Stipes, Champaign, Illinois, 1981, pp. 452-478.

573. Swierczewski R. Rozwoj zagadnien symbolizmu i jego implikacje dla analizy sportu // Sport i kultura/ Praca zbiorowa pod red. Z.Krawczyka. - Warszawa: Panstwowe Wydawnictwo Naukowe, 1981, pр. 77-109.

574. Symbolique du sport // De la vraie nature du sport. Essai de deduction generale des categories sportives. - Paris: Editions Vigot, 1985, pp. 40-45.

575. Szymiczek O. The Olympic Ideology // The 5-th summer sess. of IOA. - HOC, Athens, 1965, pр. 46-58.

576. Takacs F. Asthetische Kathegorien und ihre spezifischen Manifestationen in der Korperkultur // Beitrage zur Asthetik des Sports. - Leipzig, 1981.

577. Takacz F. Some ethical problems of olympism // Review of the Hungarian University of Physical Education. - Budapest, 1988, pp. 48-62.

578. Tatano Hideo. A model-construction of sport as a culture // International Review of Sport Sociology, v. 1, N 16, 1981, pр. 5-29.

579. Teichler H.J. Hochschulsport und Nationalsozialismus: Referat auf der Vollversaammlung des Allgemeinen Deutschen Hochschulsportverbandes (ADH) am 22.9.1983 in Heidelberg.

580. Toohey D.P., Warning K. Nationalism: inevitable and incurable // Segrave J., Chu D. (eds.). Olympism. - Stipes, Champaign, III, 1981, pp. 118-126.

581. Trommer Ch., Silberstein W., Trebels A.H. Gefahrdung des Friedens im und durch Sport, Unterrichtseinheit im Leistungskurs Sozialkunde // D.Brodtmann, A.H.Trebels (Hrsg). Sport begreifen, erfahren und verandern. - Reinbek, 1983, S. 138-145.

582. Tyszka A. Komunikacja symboliczna jako jedna z fukcji sportu // Kultura fizyczna i sport w ujeciu sociologicznym. Wybor testow/Pod red. Hfliny Sekuly-Kwasniewicz. - Krakow, 1985, pp. 215-224.

583. Uberhorst Horst. Geschichne der Leibesubungen. - Berlin, 1980.

584. Urbankowski B. Etyka i mitologia sportu // Sport i kultura/Praca zbiorowa pod red. Z.Krawczyka. - Warszawa: Panstwowe Wydawnictwo Naukowe, 1981, pp. 129-144.

585. Uwechue R.C. Nation Building and Sport in Africa // E.J.Tetsch (Hrsg.). Sport und Kulturwandel. - Stuttgart, 1978.

586. Varis T. Sports and iternational understanding // Current research on peace and violence, 1982, 5 (2/3), pp. 73-74.

587. Vayrynen R. Nationalism and Internationalism // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 64-71.

588. Veblen Thornstein. Theory of the Leisure Class. - New York, 1899.

589. Vinnai P. Fussballsport als Ideologie. - Europaische Verlagsanstalt, Frankfurt, 1970.

590. Voigt D. Soziologie in der DDR. Eine exemplarische Untersucung. Analyse der DDR-Soziologie am Beispiel des Forschungsgegenstandes Sport. - Verlag Wissenschaft und Politik, Cologne, 1975.

591. Volkamer H. Zur Aggressivitat in konkurrenzorientierten sozialen Systemen // Sportwissenschaft, 1971, N 1, pp. 33-64.

592. Watson G.G., Collis R. Adolescent Values in Sport: A lose of conflicting interests // International Review of Sport Sociology, 1982, vol. 3, N17, pp. 73-90.

593. Weiss P. Sport: a Philosophic Inquiry. - Carbondale, London, Amsterdam, 1969.

594. Westphal H. Moglichkeiten des Sports als Mittel der Volkerverstandigung // Theorie und Praxis der Korperkultur, 1972, N 12.

595. Whiting H.T., Masterson, D.W. (Eds.). Readings in the Aesthetics of Sport. - London: Lepus Books, 1974.

596. Witt Gunter. Asthetik des Sports. - Berlin: Sportverlag, 1982.

597. Wischmann B. Leistungssport - ein Mittel zur Selbsterziehung. - Berlin, Munchen, Frankfurt a.M., 1971.

598. Wohl A. Competitive Sport and Its Social Functions // International Review of Sport Sociology, vol. 5, 1970, pp. 117-130.

599. Wohl A. Der Leistungssport und seine sozialen Funktionen // Sportwissenschaft, 1975, N1, S. 56-68.

600. Wohl A. Walory sportu jako czynnika integracji spolecznej // Socjologia kultury fizycznej. Zarys problematyki, t. I. - Warszawa, 1979, pр. 266-280.

601. Wohl A. Soziologie des Sports.- Koln:Pahl-Rugenstein, 1981.

602. Wohl A. The Integrational Functions of Competitive Sport and Its Role in Shaping International Competition, Co-operation and Mutual Understanding // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. - Berlin etc.: Springer-Verlag, 1984, pp. 99-103.

603. Wohl A. Controversies as to the role of sport and its significance for contemporary civilization // Scientific Yearbook: Studies in the Theory of Physical Education and Sport. Vol, 1. - Polish Scientific Publishers, 1987, pp. 97-115.

604. Wohl A. Wychowanie fizyczne dla wojny czy dla pokoju // Kultura fizyczne, N7-8, 1986, pp. 6-10.

605. Wolfgang M., Ferracuti F. The Subculture of Violence. - London: Tavistock, 1967.

606. Young D.C. Professionalism in Archaic and Classical Greek Athletics // Segrave J.O. and Chu D. (eds.). The Olympic Games in Transition. - Human Kinetics, 1988, pp. 27-36.

607. Zablocki Wojciech. Olympism and Ecology - Problems and Controversies // Almanack 1994, Polish Olympic Committee, Polisn Olympic Academy, pp. 99-110.

608. Zeigler Earle F. Physical Education and Sport Philosophy. - New Jersey: Preventice-Hall, 1977.

609. Zeigler Earle F. Some expressed values within the olympic experience: a preliminary analysis // Philosophy, theology and history of sport and of physical activity: The International Congress of Physical Activity Sciences, book 8.- Quebec: Symposia Specialists, 1978. pp. 3-13.

610. Zerguini Mohamed. Olympic education as a contributing factor to international understanding // International Olympic Academy. Report of the twenty-fifth session, 4th-19th July 1985. - Lausanne, 1985, pр. 125-133.

661. Zukowska Z. Fair Play As an Universal Value of Sport and Education // Almanack 1994, Polish Olympic Committee, Polisn Olympic Academy, pp. 121-140.


1 При обсуждении данных вопросов применительно к международному спорту использованы некоторые материалы, которые подготовил наш аспирант Гассем Аль Гази Ахмед.

2 Кубертену принадлежит огромное множество статей, книг, докладов и т.д., общий объем которых составляет более 12 тысяч печатных страниц в 30 книгах, 50 брошюрах и более чем 1200 статей по наиболее актуальным проблемам современного спорта и олимпийскеого движения [304, p. 25].

3 Достаточно точная характеристика этих принципов наталкивается на весьма существенные трудности, на которые указал известный английский социолог спорта Peter McIntosh в статье "Системы ценности и международный спорт" [450].

4 Это относится даже к Олимпийским играм несмотря на их название, в котором присутствует слово "игра", поскольку они также проводятся на основе традиционной модели.


 Home На главную  Forum Обсудить в форуме  up

При любом использовании данного материала ссылка на первоисточник обязательна!

Столяров, В.И. Гуманистическая культурная ценность современного спорта и олимпийского движения // Спорт, дух. ценности, культура. - М., 1997. - Вып. 2. - С. 141-314.