Центральным объектом гуманитарных наук является человек. В изучении этого уникального объекта заложены определенные своеобразия, связанные с существованием в природе мужского и женского начал. Отметим, что весь комплекс гуманитарных знаний о человеке делится на две отнюдь не равные части, где женщина занимает иногда несправедливо меньшее место. Конечно, поднятая еще в XIX веке проблема равноправия женщин и мужчин во всех жизненных сферах дала толчок к проведению отдельных исследований так называемого "женского вопроса". В настоящее время интерес к такого рода исследованиям стал, несомненно, расти. Представляется достаточно актуальным изучение динамики женского образа в историческом пространстве. Интересно проследить эволюцию образа женщины в русской культуре и качественных изменений в нем с учетом социокультурного пространства различных исторических периодов, а также найти истоки современной феминистической идеи в нашей стране. Поэтому нельзя не обратиться к более раннему периоду отечественной истории, а именно к эпохе допетровской Руси.

Письменность древнерусского общества фиксирует столкновение противоречивых взглядов на женщину: дебаты о ней в литературе велись, начиная со Святославова изборника до XX века. Анализ этих противоречий встречается, например, в книге известного историка XIX века Н.Дашкевича "Рыцарство на Руси - в жизни и поэзии". Многие авторы отмечают, что положение женщины на Руси до татарского времени было выше, чем в более позднее время: время падения вечевого строя и развития единодержавия. Аскетический взгляд на женщину тогда еще не возобладал. Правда, когда заходила речь о женщине, приводились те же библейские изречения, что и на Западе: кроме ветхозаветного взгляда и византийской теории действовала также родовая оценка. Также не могло не сказываться исконно славянское уважение к женщине. Русский устав уравнивал женщину в имущественных и других правах. Женщина могла достигать политического значения: на это показывают примеры княгини Ольги и Марфы Посадницы.

Правоту высказанной точки зрения подтверждают и фольклорные данные. Надо отметить, что центральным образом древнерусского фольклора была Мать-сыра-земля - олицетворение земли, орошаемой влагой и взращивающей на себе посевы. Неоглядная ширь ее "разметнулась ровнем-гладнем на полсвета, бесконечным простором - как материк без границ: рельеф ее мало изрезан, аморфен, характеры людей не резко выражены" (2).

Вполне возможно, что именно такие смутные ощущения и порождали идеал женской красоты: красавицей считалась полная, с высокой грудью, румяная, дебелая женщина (например: 6, С.60). Или, как отмечают некоторые авторы (например: 1, С.18), красота женщины ценилась на "вес", а употребление большого количества румян и белил доводило лицо до общепринятого стандарта.

В русских былинах женщины ни в чем не уступают, а зачастую превосходят мужчин, пользуясь заслуженным уважением. Так, в одной из былин киевского цикла Добрыня попадает в плен к поленице, которая, схватив его за волосы, приподнимает с земли; сам непобедимый Илья Муромец находит себе достойную противницу в Палке, дочери Соловья-разбойника; с женою богатыря Дуная не может сравняться ни один киевский стрелок.

Древние поленицы имели своих последовательниц, вошедших в историю: убегая от домашнего гнета женщины XVI-XVII вв. организовывали вооруженные шайки: Григорий Долгорукий в 1671 году во главе одной из шаек, следовавших за Стенькой Разиным , встретил женщину, которую жестоко казнил - приказал сжечь ее.

Образ женщины-богатырки, широко распространенный и в народных сказках, был связан, очевидно, и с "наследственностью" сарматских воительниц, и с жизненной необходимостью продолжения рода, воспроизведения здорового потомства. Для девушек, как и для юношей, существовала система инициации, связанная в числе прочего с физическими испытаниями, Отголоски ее долго сохранялись в обрядовых танцах, а затем в народных плясках и подвижных играх, где ценили подвижность и быстроту реакции.

Но сила и ловкость - не самые главные качества, присущие женщине. Древние славяне склонны были видеть в женщине колдунью, имеющую сношения со сверхъестественными мирами и обладающую могучими чарами. Даже вселяемую женщиной любовь приписывали колдовству. Истоки такого отношения к женщине ведут, вероятно, еще к первобытному обществу, в эпоху матриархата, когда в силу специфических телесных особенностей и выполняемых физиологических функций женщина рассматривалась как существо другого порядка, наделенное магическими свойствами, и потому вызывающее страх. В женщине многое пугало, древний человек не переставал ее бояться. В условиях матриархата этот страх стал основой религиозного почитания. Отголоски культа рожениц сохранились в мотивах вышивок и архитектуре до XIX века. Позднее, во времена патриархата этот же страх перед женщиной дал повод для объявления ее существом "нечистым". В Древнерусском государстве матриархатные традиции долго не уступали новому общественному строю, что в значительной мере отразилось в народных обрядах, преданиях, фольклоре. Длительное сохранение матриархата можно объяснить тем, что значительную часть нашей страны занимали племена, которые греки называли женоуправляемыми (4).

Вероятно также, что отголоски этих верований проявляются в более позднее время расцвета патриархального строя, сохранившись в виде различных табу - видеть, говорить, есть с женщиной - в некоторые моменты ее жизни (например, родины).

Народная традиция сломилась только под влиянием Византии и татарского ига. А патриархальная организация нанесла ей решительный удар, создав новый порядок вещей, сущность которого прекрасно передается народной поговоркой: "Кому воду носить? - Бабе. - Кому биту быть? - Бабе. - А за что? - За то, что баба."

Но корни народной традиции еще долго сохранялись. В Новгороде, несмотря на Византийское влияние, женщины еще появлялись на народных собраниях. Княгиня Мария Борецкая в Новгороде, великие княгини Евдокия и Софья в Москве, Евдокия и Анастасия в Твери, Елена в Суздали принимали активное участие в общественной жизни, давали аудиенции послам, появлялись на торжественных обедах.

Характерен и фольклорный идеал женщины. В русских народных сказках мы не встретим образа спящей принцессы. Напротив, сказочные героини всегда в заботах: содержат дом, помогают женихам или мужьям выполнять сложные царские задания. Подтверждая идею о том, что образ человека каждой эпохи зависит от основной тенденции века, народная сказка (или часто в переработанном виде религиозно-нравственное поучение с тем же сюжетом) рисует образ добродетельной, терпеливой, работящей девушки (чаще всего падчерицы). Счастьем , в лице супруга и детей, она вознаграждается за терпение и незаслуженные страдания.

Современники русских в XVI-XVII вв., например, шведские авторы, отмечали униженное положение русских женщин, для которых побои мужа и унижения были настолько привычным явлением в супружеской жизни, что их уже считали за знаки проявления супружеской любви. К нравственности женщин относились гораздо строже, чем к нравственности мужчин. Однако такой взгляд был распространен и в Западной Европе и был связан с христианским аскетическим мировоззрением (5).

Но при этих условиях женщина отчасти главенствует в домашней жизни. Закон и обычай единогласно отводят ей здесь в известном смысле привилегированное положение. Женщина может наравне с мужчиной управлять домом, самостоятельно владеть имением, крепостными, распоряжаться ими по своему усмотрению. Все это приводит к постепенному складыванию нового типа женщины - барыни-хозяйки. Этот тип ясно обозначается в более позднее время, когда "женское вполне торжествует и женщина призывается к почестям т тяготам высшего сана" (1).

Утверждение этой роли женщины в русском обществе сделало возможным ее выход из допетровского терема в петровские ассамблеи. Постепенное возвращение утраченных прав свободной славянки стало происходить в Новое время.

Итак, со времени складывания великорусской этнической общности образ женщины неоднократно менялся. Динамика этих изменений позволила женщине, начиная с XVIII века, занять качественно новое положение в русском обществе. Надо однако заметить, что качественные преобразования происходили не как сознательно проводимые, а в результате изменения социально- и культурно-исторического процесса и происходившей при этом смене ценностно-смысловых систем и принципов культуры.

1. Валишеский К. Царство женщин / Репринтное воспроизведение издания 1911 г./. - М.. 1989. - С.18-20.

2. Гачев Г.Д. Русский Эрос // Советская литература. - 1990. - № 5. - С.92.

3. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси: Историко-бытовые очерки XI-XIII вв. - М.-Л., 1966. - 240 с.

4. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. - М.: Наука, 1988. - С.746-752.

5. Славяне и их соседи. - М., 1990. - С.75.

6. Тарабукин Н.М. Очерки по истории костюма. - М.: ГИТИС, 1994. - 160 с.

7. Тихомиров М. Русская культура X-XVIII веков. - М., 1968. - С.90-172.

При любом использовании данного материала ссылка на первоисточник обязательна!

Истягина-Елисеева, Е.А. Физический имидж женщины в эпоху допетровской Руси // Юбилейн. сб. тр. учен. РГАФК, посвящ. 80-летию акад. - М., 1998. - Т. 2. - С. 72-75.