ОСНОВА И ВЕРШИНА ПИРАМИДЫ
"... В 30-е годы перед Флором трепетали. Его сравнивали с Наполеоном", - свидетельствовал Ботвинник в своих мемуарах. Но уже в АВРО-турнире в конце 1938 года, собравшем всех грандов той поры, многое изменилось. Было объявлено, что победитель получит преимущественное право на матч с чемпионом мира, при этом сам Алехин тут же заявил, что готов играть с любым известным гроссмейстером, который обеспечит призовой фонд.
"Это я намотал на ус: именно тогда надо было решать, вызывать ли чемпиона мира на матч", - написал Ботвинник.
И хотя формальным победителем АВРО-турнира был назван П.Керес, разделивший первый приз с Р.Файном, сразу после финиша Ботвинник имел конфиденциальную беседу с Алехиным по поводу их возможного матча. Встреча проходила в присутствии Флора, который уже ни на что не претендовал. Алехин изложил свои условия, и собеседники расстались, договорившись о "строжайшем секрете переговоров".
Там же в Амстердаме все участники собрались на совещание, создавшее неофициальный "Клуб восьми сильнейших". Любой член этого Клуба мог вызвать чемпиона мира на матч за корону, обеспечив финансовую сторону соревнования. Как вспоминал Ботвинник, "никто не предполагал привлечь ФИДЕ к решению этого вопроса".
В дальнейшем последовала просьба Ботвинника к Правительству СССР об обеспечении организации матча, и вскоре согласие с самого верха было получено. Однако официальный вызов был направлен Алехину только через два месяца... В июле 1939 года Алехин прислал свой ответ. Первоначально была договоренность о матче в Москве, но чемпион хотел, чтобы вторая половина проходила в Лондоне.
Ну а потом - 1 сентября 1939 года началась мировая война... и переговоры были заморожены. Лишь осенью 1945 года сам Алехин в английском журнале "Сhess" раскрыл секрет переговоров и подтвердил свое намерение играть матч с Ботвинником. Но война внесла коррективы - хотя власти не возражали против матча, за Алехиным потянулся шлейф "сотрудничества с фашистами". Это сделало невозможным проведение матча в Москве и оттянуло решение о проведении его в Лондоне. Посланное английскими организаторами их согласие на проведение матча, увы, не застало чемпиона мира в живых...
Вот как писал о сложившейся ситуации Пауль Керес:
"После неожиданной смерти чемпиона мира Алехина перед миром, - впервые за всю историю шахмат, - возник ряд трудно разрешимых вопросов: кому передать почетное звание чемпиона мира, кого считать достойными кандидатами на это звание и как провести между ними соревнование для выявления нового чемпиона?
Раньше эти вопросы решались просто, так как никто из чемпионов мира не уносил с собой в могилу высшего звания по шахматам, а лишался его в матчах. Теперь же шахматный мир был поставлен перед небывалым еще положением: отсутствовал чемпион мира, и не было общепризнанной организации как для установления принципов проведения соответствующего соревнования, так и для непосредственного его осуществления".
В этой обстановке в швейцарском городе Винтертуре (26-27 июля 1946 г.) был созван первый послевоенный Конгресс ФИДЕ. Эта организация, насчитывавшая к тому времени 44 страны-члена, сумела собрать только 6 делегаций - из Англии, Аргентины, Бельгии, Голландии, Франции и Чехословакии (правда, на второй день в состав ФИДЕ приняли Люксембург и подъехал представитель Италии). Это было связано с неверием большинства в способность ФИДЕ стать действенным организующим фактором. И все же вопрос о первенстве мира был одним из основных на Конгрессе, хотя решения ФИДЕ носили лишь рекомендательный характер.
Какими же были эти рекомендации?
Разыграть звание нового чемпиона мира в турнире сильнейших. Таковыми были названы Эйве, Ботвинник, Керес, Решевский и Файн. Одно место резервировалось (оно было отдано Смыслову после его успеха на турнире в Гронингене). Делегатов даже не смутило, что Шахматная федерация СССР еще не была членом ФИДЕ.
Не всем это понравилось: так, голландцы проводили турнир в Гронингене в конце 1946 года с явным намерением в случае успеха М.Эйве провозгласить его чемпионом мира. Важной в этом отношении оказалась партия Ботвинник - Эйве. Обратимся вновь к воспоминаниям Ботвинника:
"Это была наша шестая партия (с 1934 года). До нее счет был 3,5 : 1,5 в пользу голландца; две партии он выиграл, три закончились вничью. Играть мне с ним было трудно: я плохо понимал его игру... Сначала я получил хорошую партию, затем решил выжать из позиции больше, чем это было возможно; Эйве немедленно перехватил инициативу, и я с трудом отбивался. К перерыву он ловко свел игру к ладейному окончанию, которое как две капли воды было похоже на эндшпиль Ласкер - Рубинштейн (Петербург, 1914) с переменой цвета фигур. Ладейный конец неизбежно переходил в проигранный пешечный эндшпиль; мне впору было сдаваться..."
В перерыве перед доигрыванием Ботвиннику удалось найти тонкий путь к ничейному пешечному окончанию.
         |
Вот как описывает финал этой партии С.Флор:
"Ботвинник записал ход 41. Ke3. Эйве немедленно отвечает 41... Ke5, но после 42. Rc2! задумывается. Проходит несколько минут, и вдруг видно, как он меняется в лице. Он только сейчас заметил, что партию нельзя выиграть. Эйве думает 40 минут и двигает пешку вперед 42...c3. В чем же дело? Напряжение достигает предела. Участники теперь уже видят, что Ботвинник должен спастись. Они в восторге. Какой молодец!
43. Kd3. Выясняется, что на любой ход ладьей белые могут взять пешку: 44.R:c3 R:c3+ 45.K:c3 K:e4, и пешечный эндшпиль ничейный. Партия продолжалась так: 43... Rd8+ 44. Ke3 Rd4 45. R:с3 R:e4+ 46. Kf3 R:h4 47. Rc6! Rf4+ 48. Ke3 Re4+ 49. Kf3 Kf5 50. Rf6+ K:g5 51. R:g6+, и на демонстрационной доске появилась надпись: Ничья.
Никто из 2500 зрителей не аплодировал. Голландцы были страшно разочарованы. Овация в честь Эйве не состоялась! Но нужно было устроить овацию Ботвиннику, так как способ, которым он добился ничьей, просто гениален. Этот эндшпиль войдет во все учебники".
"...Это была ничья, без которой нельзя было провести матч-турнир 1948 года", - писал уже сам Ботвинник.
Из Гронингена советские участники и М.Эйве отправились в Москву, где уже через день начинался матч СССР - США (Эйве был приглашен в качестве главного арбитра). Здесь же совещались будущие участники матч-турнира 1948 года; не было только Р.Файна, срочно улетевшего в Штаты и передавшего свой голос С.Решевскому.
Председательствовало советское руководство - спортивное и Общества связи с зарубежными странами. Идею матч-турнира в четыре круга - пополам в Гааге и Москве - все одобрили, но когда увидели подготовленный заранее Ботвинником проект "соглашения шести", начались разногласия. В конечном счете ограничились заключением джентльменского соглашения, которое могло обрести силу, если в течение месяца не последует возражений.
На ХVIII конгрессе ФИДЕ в Гааге было принято окончательное решение. Именно здесь в состав ФИДЕ была принята и советская шахматная организация... Не обошлось без переживаний. Советская делегация - Д.Постников, В.Рагозин и М.Юдович - опоздала к началу; вопрос о первенстве мира уже обсуждался и, по предложению специальной комиссии, обсуждалась дилемма о проведении матча Эйве - Решевский либо о провозглашении Эйве чемпионом мира сразу. Но именно в этот момент и появилось наше трио. Заместитель председателя Спорткомитета СССР тут же взял слово и сумел переломить ситуацию - благодаря заверению, что советская сторона готова взять на себя значительную часть расходов. Здесь же жребием было определено, где соревнование финиширует, - и вновь удачливым оказался Постников. Новый чемпион мира будет назван в Москве!
В качестве главного арбитра был утвержден югославский гроссмейстер профессор Милан Видмар, его заместителями - Александр Котов, К.Реве (США) и Н.Кортливер (Нидерланды) - по одному от каждой страны. Отказался от участия Р.Файн; официальная версия - загруженность по основной работе. Поэтому, чтобы не сокращать количество партий, увеличили число кругов - до пяти.
Начался матч-турнир 1 марта 1948 года в Гааге с торжественного открытия в бургомистрате города. Первый номер по жребию достался Ботвиннику! Это было как попутный ветер, хотя в первом туре он оказался свободным от игры.
Игралась гаагская часть матч-турнира в зале "Дирентоен", расположенном в Королевском парке, а доигрывались партии в местном шахматном клубе.
Первого успеха добился П.Керес, играя черными с М.Эйве. Он же выиграл и во втором туре - у В.Смыслова. Но и включившийся в игру М.Ботвинник начал с победы, и тоже над М.Эйве, причем это была его первая победа над экс-чемпионом мира. Остановил эстонского гроссмейстера в третьем туре С.Решевский, но в четвертом он сам проиграл М.Ботвиннику. Третье, а затем и четвертое поражение подряд потерпел М.Эйве и по существу уже не мог претендовать на успех в турнире. Выиграл первый круг М.Ботвинник, одержавший три победы при одной ничьей - со Смысловым. С.Решевский отставал на очко, Керес и Смыслов - на полтора. Во втором круге Ботвинник, наоборот, выигрывает только одну партию, в трех фиксируются ничьи, но и это было лучшим результатом; на пол-очка меньше набрали Смыслов, Керес и Решевский. Лидерство выглядело бесспорным: Решевский отставал на полтора очка, Керес и Смыслов - на два. И все же, после переезда в Москву, где игрались еще три круга, Ботвинник был приглашен в ЦК партии на заседание его секретариата!
- Не думаете ли вы, что американец Решевский станет чемпионом мира? - спросил Ботвинника А.Жданов, считавшийся в те годы вторым лицом в партии. - Как бы вы посмотрели, если бы советские участники вам проигрывали нарочно?
- Я потерял дар речи... - вспоминает Ботвинник. Но, несмотря на его категорический отказ, партийные бонзы проявили настойчивость и согласились лишь на то, чтобы оставить этот вопрос открытым...
Закрылся вопрос сам собой: в последующих двух кругах Ботвинник набирал по 3 очка. Исход турнира был предрешен, фактически последний круг оказался уже не нужен: ликвидировать образовавшийся разрыв в очках никому не было под силу. Лидеру предстояло лишь "юридическое" оформление своего чемпионства, которое и произошло в 22-м туре в партии с М.Эйве. Ботвинник был явно не настроен на борьбу в этой партии и предложил ничью уже на 14-м ходу. Эйве поначалу не согласился с мирной инициативой, сделал ход, но тут же сам предложил мировую и первым поздравил шестого шахматного короля.
Тут же главный арбитр Милан Видмар остановил тур и официально объявил о рождении нового чемпиона мира. Зрители ликовали, пока главный арбитр их не успокоил, и тур продолжился. Было и еще три тура, но они влияли лишь на распределение последующих мест...
"Ботвинник уверенно провел все соревнование и выиграл все четыре матча у своих противников. Его игра отличалась большой глубиной и разносторонностью, а в спортивном отношении была просто великолепна. Звание чемпиона мира получил, несомненно, достойнейший из всех претендентов", - так оценил итоги матч-турнира Пауль Керес. И это самое авторитетное мнение.
М.Видмар высказался более обобщенно: "Советские шахматы - это огромная величественная пирамида, с почти невообразимо широким основанием, и вершиной этой пирамиды является новый чемпион мира Михаил Ботвинник".
Именно этот широкий и прочный фундамент позволяет и по сей день нашим шахматистам удерживать ведущее положение в мире. Смена наших чемпионов носила естественный и закономерный характер, Была лишь одна осечка, когда блеснул Р.Фишер. Но для этого и ему потребовалось понять и освоить наши методы.
Публикация
Владимира ДВОРКОВИЧА
Владимира ДВОРКОВИЧА
В библиотеку