Abstract IS MOTOR SCIENCE FACING A CRISIS? (Originally published under the title "Motorische Kontrolle ate Informationsverarbeitung: Vom Auf-und Niedergang eines Paradigmas". In: Blaser, P./Witte, К./Stucke, Ch. (eds.). Steuer-und Regelvorgange der menschlichen Motorik. Academia. St. Augustin: 1994, pp. 13-37.) Reinhard Daugs, professor Sponwissenschaftliches Instltut, Universitat d. Saariandes, Germany Key words: information processing, motor control, motor/action contrversy, paradigm crisis. The "psychology of information processing" and its theoretical concept of the human being as a computer analogous information processing system was, no doubt, one of the most successful ventures in experimental psychology. Over the last few years, however, both of its branches, cognitive psychology and motor control and learning research have become Increasingly subject to theoretical and empirical discrepancies, and alternative approaches challenge the basic paradigm. The aim of the following exposition is, on the basis of an overview of the general scientific advancement [1], followed by a review of the historical development of the psychology of information processing [2], to shed some light on the crisis of the approach by considering two of its basic assumptions, namely "time consumption" and "limited capacity" [3]. A crucial point will be the critical view of the human-computer analogy [4]. The recent "motor/action" controversy in motor control and learning research will be considered in some detail [5] and possible outcomes and perspectives for motor control and learning research (in sports) will be presented [6]. It is a generally acknowledged fact that the information processing paradigm with its deductions and theories concerning cognitive psychology and motor science is facing a severe crisis. However, the phenoma and problems discussed in this field still require explanation, and the extensive experimental findings must not be ignored. Controversial approaches of the so-called "action systems approach" explain a number of motor phenomena, which up to now have not been sufficiently considered, but on the other hand show severe inconsistencies and seem to be far from being generally applicable and practically usable, a requirement expecially in sport kinetics.
|
НАУКА О МОТОРИКЕ ПЕРЕД ЛИЦОМ КРИЗИСА? Профессор Райнхард
Даугс Ключевые слова: информационные процессы, управление движениями, противоречие движение/действие, кризис парадигмы. 1. "Нормальная" и "революционная" наука и прогресс знания. Известно, что процесс развития знания в различных областях науки не линеен, как это показано Поппером при оценке теории отклонения фальсификаций. Согласно Kuhn (1962, 1970) и Abemathy/Sparra (1992), анализ исторического развития науки показывает, что она, напротив, демонстрирует нескончаемый ряд периодов господства специфических концептуальных представлений, предъявляемых разрушительными кризисами этих парадигм (см. также Landan, 1977; Lakatos, 1970; Bernstein, 1963; Meijer. 1988; Neumann. 1985, 1992). Подобные принципы, или "парадигмы", формируют основу так называемой "нормальной науки", науки, которая может опираться на широкий консенсус в "научном сообществе" в отношении соответствующих проблем, методов и теорий в исследовательском пространстве. Эта наука основывается на общей концепции (например, "парадигма процессов обработки информации") так же, как и на специальной экспериментальной установке (например, "парадигма времени реакции", "парадигма двойной задачи", или даже еще более специфическая "парадигма дихотонического слуха). Нехарактерные эмпирические данные, после того как они накоплены такой "нормальной наукой", как правило, очень скоро приводят к противоречивым трактовкам данных, подталкивая доминирующую парадигму к крайностям. Поначалу сторонники "нормальной науки" итерируют такое развитие событий. Только через некоторое время аномальные данные признаются и предпринимаются попытки объяснить новые аномальные факты, опираясь на господствующую теорию. Вскоре такие "срочные модификации" становятся все более и более необходимыми. Эти модифицированные теории обрастают все большим числом допущений и внутренних компромиссов. Они быстро теряют свою первоначальную ясность и становятся в то же время все более и более спорными. Такая эволюция - суровый признак кризиса господствующей парадигмы. Количество ее критиков быстро растет, и эти нападки на нее единичны и осуществляются главным образом молодыми исследователями, которые не играют заметной роли в научном сообществе. "Полномасштабный" кризис парадигмы становится очевидным, когда авторитетные ученые присоединяются к критикам и проявляют возрастающий интерес к обнаруженным противоречиям. Это, в свою очередь, приводит к упорному сопротивлению изменениям "нормальной науки", особенно со стороны тех ученых, которые выросли вместе с доминирующей парадигмой, внесли заметный личный вклад в ее развитие и чей успех в науке связан с ней. Это объясняет то, почему смена парадигмы обычно длится достаточно долго. Как доказывает история, "нормальная наука" "живет" от тридцати до тридцати шести лет, что более или менее эквивалентно периоду активной исследовательской деятельности ученого. Хорошо известные примеры этого имеются в области психофизики, гештальт-психологии и бихевиоризма. Новая парадигма может победить только после того, как выдающиеся апологеты "нормальной науки" покинут свои кресла. Еще Plank (1949) заметил, что "... смена парадигм не достигается на основе разумного убеждения..." и что "... новая правда науки побеждает не путем убеждения ее оппонентов, заставляющего их увидеть свет, но в результате того, что они в конце концов умирают, а новое поколение, знакомое с ней, вырастает".
Рис. 1. Структура научных революций (см. Kuhn, 1962, 1970) Не только кризис "нормальной науки" длится достаточно долго; он является лишь частью процесса развития глубокой неудовлетворенности. Это происходит из-за того, что оппоненты так же, как и сторонники, ведут полемику таким образом, что она не способствует решению проблемы и нахождению общей основы для этого, а стремится постоянно доказывать различия в своих позициях. Каждый из участников подобной дискуссии оперирует такими задачами, примерами, методами и научными заимствованиями, которые подтверждают их собственные взгляды. Обе стороны игнорируют объективные факты и данные, что приводит к возрастанию непонимания и невозможности взаимодействия. Возможные результаты кризиса парадигмы: 1. Господствующая парадигма успешно доказывает свою способность противостоять давлению противоречий и разногласий (примерами могут служить гипотезы "многообразия практики" или "руководства". 2. Господствующая парадигма доказывает свою способность быстро приспосабливаться к не вписывающимся в нее новым данным (быстрая модификация "теорий ресурса" может служить примером этого). 3. Две противоречащие друг другу парадигмы сосуществуют, каждая оставаясь в силе для той или иной области (сосущестование гипотез "impulse timing" и "mass spring" может быть примером такого положения). 4. Гибридизация двух внутренне противоречащих друг другу парадигм (в качестве примера можно привести синтез процессоров в GMP). 5. Господствующая парадигма "нормальной науки" замещается альтернативной "революционной". "Революционная наука" в конечном счете одерживает победу и заменяет "нормальную науку". Цикл развития начинается сначала. Для того чтобы одержать победу, новой парадигме надо проявить способность и готовность к тому, чтобы взяться за некоторые фундаментальные проблемы научной области, разрешить противоречия, ставшие следствием кризиса, и при этом использовать максимально возможное количество экспериментальных данных, накопленных при реализации подходов предшествующей парадигмы. Однако во многих случаях кризис парадигм предопределяется метатеоретически-ми (философскими и концептуальными) полемиками. Они заново определяют центральные проблемы и темы исследования в данной области, выдвигая тем самым новую терминологию и методологию, которые, в свою очередь, усложняют процесс обсуждения проблем. Управление и обучение движениям на основе "парадигмы обработки информации" являются, без сомнения, примером кризиса "нормальной науки". Этот кризис переплетается с кризисом психологии познания, которая базируется на такой же парадигме. Представляется не удивительным, что "психологии обработки информации" сейчас тридцать пять лет. Накопились эмпирические и теоретические несоответствия с их основными допущениями, а количество альтернативных подходов ("революционная наука") может оказаться достаточным, чтобы она заняла место "нормальной науки". В исследовании обучения и управления движениями этот кризис проявляется в дискуссии о так называемом "двигательном действии" (неудачный термин). Это является противопоставлением системного подхода к движению, который основывается на "психологии обработки информации", и подхода к действию систем, который в основном базируется на "экологическом подходе". Эти подходы ниже будут обсуждены более подробно. 2. Историческое развитие психологии обработки информации Согласно научно-историческому анализу Neumann (например, 1985, 1992, 1993), который я в основном адаптировал для своих целей, "психология обработки информации" была наиболее значительным достижением экспериментальной психологии. Она была развита в пятидесятые годы и в конечном счете заявила о себе в известной книге Broadbent "Восприятие и коммуникация" (1958). Она не была "революционной наукой" в чистом виде, она не должна была бороться за успех. Она возникла благодаря новой, социально значимой инженерной проблеме ограниченных возможностей человека при управлении машинами, оружием и системами связи и моделирования систем "человек - машина". Долгое время эти проблемы обсуждались лишь в практическом и описательном аспектах. Как известно из истории спортивной науки, близорукий подход "от практики к практике" при изучении физической подготовленности человека приводит к необходимости объяснения описанного феномена подготовленности на фундаментальном, научном и теоретическом уровне. Бихевиоризм - превалирующая в то время парадигма - оказался неспособным объяснить физическую подготовленность человека, особенно в отношении систем коммуникаций. Следовательно, прикладной "психологии обработки информации" пришлось осуществлять свое собственное фундаментальное исследование. Именно это и было сделано. Сосредоточившись на ключевых проблемах этой области, таких, как одновременная связь диспетчера воздушного движения более чем с одним пилотом, она развила свои собственные фундаментальные, научные и экспериментальные парадигмы, например "дихотонического слуха", которые, в свою очередь, эффективно и долго оказывали влияние на концептуально и психологические исследования проблемы внимания. Тем не менее развитие теории было главным образом ориентировано на нужды инженерного плана. Люди -моделировались как "человеческие системы обработки информации" ("человеческий оператор" и "человеческий процессор"), как технические параметры передающих систем, а позже и поныне как системы обработки данных. Первым, кто создал завершенную модель "обработки информации в человеке", был Broadbent (1958). Существенные элементы системы были определены как вход, обработка и выход; их взаимодействие было детально описано с привлечением понятия "квазитехнические элементы", такие, как информационные каналы, фильтры, процессоры, программы, регуляторы и т.п. Развитие этого подхода было предварено математической теорией информации Shannon/Weaver (1949) и "кибернетикой" Wiener (1948), наукой об обработке информации, управлении и регулировании в технических, биологических и социальных системах. Несмотря на переименование в "когнитивную психологию", а в конце концов в "когнитивные науки", первоначальные базовые допущения "психологии обработки информации" остаются в силе. Вопреки взаимному игнорированию (между прочим, во многом в ущерб им самим) парадигма обработки информации, развитая когнитивной психологией, очень скоро получила широкое распространение в области исследования проблем управления движениями и обучения им, исследования поведения и целенаправленного движения. Почти все подходы адаптировали концепцию человека как кибернетической системы обработки информации независимо от концептуальных и даже идеологических принципов. Помимо законов кибернетического управления и саморегуляции двигательной координации, которые Bernstein сформулировал еще в 1935 году (то есть на тридцать лет раньше Wiener), наиболее известные модели такого типа включают в себя помимо прочих фарфелевскую (Farfel, 1977) модель управления движениями в спорте, анохинскую (Anochin, 1958) "модель обратной аффе-рентации "Tote модель" Miller/Galanter/Pribram (1960)", модель закрытого контура Adams (1971), модель координации движений и моторного обучения и развития Meinel/Schuyabel (1976), кибернетическая модель моторного обучения Ungerer (1971), "WR модель" Hacker (1973), равно как и "теорию схем" и теорию "обобщенных моторных программ" ("Generalized Motor Programmes") Schmidt (1975, 1976). Несмотря на их различия все эти модели характеризовались одними и теми же краеугольными принципами обработки информации, регуляции и управления представительством центра и иерархически организованного управления, которые по сей день остаются в центре уже упомянутых подходов к системам движений. Очевидный кризис "психологии обработки информации" оказывает влияние не только на когнитивную психологию, но также и на исследование управления движениями и обучения им. Ныне парадигма обработки информации является не только причиной научной революции, но в то же время победительницей на многих фронтах борьбы со старой парадигмой. Эмпирические и теоретические разногласия почти со всеми ее основными результатами проявились в конфликтах с альтернативными подходами, такими, как "экологический подход", "синергетика" или"коннексионизм" (connexionism), которые ставили под сомнение парадигму обработки информации. 3. "Потребное время" и "ограниченная способность" - базовые допущения обработки информации Среди существенных допущений в области экспериментальной "психологии обработки информации" имеются. "потребное бремя" и "ограниченная способность": очевидно, обработка информации требует времени и, по-видимому, располагает лишь ограниченной способностью. Оба феномена могут быть легко и оперативно реализованы для экспериментальных целей. Потребное время может быть измерено по параметрам времени реакции, тогда как поиск единицы измерения ограниченной способности сталкивается с двойной задачей помех. Оба скоро проявились как существенные, экспериментальные парадигмы, которые были использованы для получения обширного количества эмпирических данных и моделей (см. рис. 2).
Рис. 2 Центральные аспекты психологии обработки информации, операционное определение и моделирование Время, необходимое для обработки информации (время реакции), зависит от нескольких факторов. Весьма важным фактором для рассматриваемого подхода является количество альтернатив стимул-ответ. Много раз было доказано и стало общепринятым мнением, что выбор времени реакции увеличивается с возрастанием наличных альтернатив (Huck, 1952; Hyman, 1953; Merkel, 1885). Имеется линейная зависимость между выбором времени реакции и двойным логарифмом числа альтернатив стимул-ответ (закон Huck-Hyman). Иными словами, с каждым удвоением этих альтернатив время выбора времени реакции возрастает на более или менее константную величину 155 ms. После того как в математической теории информации 1 бит был определен как количество информации, требуемой для снижения первоначального количества неопределенности примерно наполовину, можно было говорить, что имеется линейная связь между выбором времени реакции и количеством информации, определяющей неопределенность в отношении к альтернативам стимула-ответа. Это стало причиной причиной того, что данный математический подход к моделированию результатов эмпирических наблюдений оказался исключительно важным при поддержке психологии обработки информации. Работы по времени реакции также привели к модели потока информации в человеке через отнесение стимула к внутреннему содержанию реакции. Появились модели так называемых стадий обработки информации, описывающие эти потоки информации главным образом как три последовательных шага: первый включает в себя идентификацию критического стимула (стимул идентификации), второй заключается в выборе соответствующей двигательной реакции (выбор реакции), а третий программирует или инициирует ее (программирование реакции). Основываясь на задаче вариативности с помощью простого основания (Donders, 1968, 1969), или дополнения (Sternberg, 1969), или компонентов времени реакции, оказалось возможным установить время, требуемое для отдельных ее стадий. В то время как метод оснований, который a priori допускает существование стадий, оказался неспособным во многих случаях, метод дополнения, который эмпирически выводит существование стадий, обеспечил весьма заметные результаты (см. Gopher/Sanders, 1984). Тем не менее допущение завершенности и независимости отдельных стадий, равно как и допущение строгой серийности способа управления, которые формируют основу стадийных моделей обработки информации, встречают определенные проблемы. Данные об экстремально коротком времени реакции приводили к допущению, что действительно имеется внутренняя связь между отдельными стадиями (Rabitt, 1967), что параллельная обработка также не может быть исключена как возможность (Sanders, 1977,1980). Ограниченные модификации проявляются в моделях каскадных стадий (Taylor, 1976) и каскадной обработке информации (McClelland, 1979), которые в целом могут рассматриваться как признаки кризиса. Отдельно от этого была установлена связь между потребным временем обработки информации предпрограмми-рования движений, с одной стороны, и "моторного внимания" -с другой. Согласно Laslo (1992), однако, концепция предпро-граммирования и концепция программ движений вызывают серьезные вопросы. С одной стороны, время реакции используется для определения предпропраммирования, с другой - оно рассматривается как мера для операционных действий предпрограммирования, оставляя нас, таким образом, в классической дискуссии замкнутого круга (Lee/Elliot, 1968). Вдобавок данные результатов измерений времени реакции по многим параметрам программы оказываются неясными и противоречивыми. Относящиеся к делу результаты оказываются недостаточными для ясного заключения по выбору мышц, пальцев рук и ног или конечностей в программах движений, или по предпро-граммированию в связи с величинами времени и пространства (Laslo, 1992, 62). "Потребное время обработки данных" (время реакции) в связи с концепцией программы также может быть отнесено к "моторному вниманию". Magill (1989, 11, 172), например, утверждает, что "... важный аспект внимания включает в себя бдительность (проворство) и подготовку системы управления движением осуществить ответ". А. это требует времени. По его мнению, теоретические основания состоят в идее, что мы располагаем ограниченной способностью к обработке информации" (1989, 11, 196). Это приводит нас ко второму упомянутому выше феномену "узкого места в сознании" и попытке объяснения с привлечением "ограниченной способности обработки информации". "Психология обработки информации", получив свои основные побудительные стимулы от техники, переформулировала проблему сознания: человеческая способность к избирательной и концентрированной обработке информации не может избежать ошибок при одновременной обработке множественной информации. Действительно, одновременное решение двух достаточно сложных задач естественно приводит к помехам, к падению качества исполнения и результативности, по крайней мере в решении одной из задач. Парадигма двойной задачи оказывается наиболее важной основой исследования внимания. С этого момента эти ограничения стали объясняться "теориями ресурса", которые базировались на концепциях ограниченной способности человека к обработке информации, по аналогии с ограниченными способностями технических каналов передавать сигналы (Broadbent, 1958), ограниченной емкости памяти в системах обработки электронных данных (Moray, 1967) или ограниченного энергетического обеспечения физических систем (Kahnemann, 1973). Они пытались объяснить помехи двойной задачи борьбой специфических для ограничений обеспечения "способностей" и"ресурсов". Это стало наилучшим примером иллюстрации критического периода в развитии "психологии обработки информации" (См. также Neumann, 1984, 1985 а, 1985 b, 1987, 1991, 1992, 1993). Модель одноканального фильтра (Broadbent), например, не могла обеспечить решение проблемы "раннего" или "позднего" выбора и эффектов детектирования. Теории "гибкой способности" (Kahnemann, 1973; Norman/Bobrow, 1975), которые появились благодаря вопросу - какая полнота задачи ведет к помехам и какая степень помехи зависит исключительно от полноты задачи - были вскоре скованы эмпирическими противоречиями. Это привело к теориям "множественных ресурсов" (Navon/Gopher, 1979; Wickens, 1980), с одной стороны, и так называемым теориям двух процессов (Shiffrin/Schneider, 1977) - с другой. Однако эти теории испытали тот же закат, что и их предшественники. Главной причиной кризиса теории множественных ресурсов, которые основывались на различающихся специфических для задач объемах ресурсов, оказалось то, что они обнаружили неспособность идентификации таких множественных ресурсов. Вдобавок все более и более детальный анализ помех приводил ко все большему и большему ресурсному потенциалу (см. Daugs, 1993). Кризис теорий ресурса, а таким образом и центрального аспекта "психологии обработки информации" стимулировал современные попытки перенести феномен ограниченного сознания и объективные данные о помехах двойной задачи на новую экспериментальную базу. Появились "революционные подходы", такие, как "выбор действия" (Allport, 1987), впоследствии развитый в пятикомпонентном подходе (Neumann, 1991, 1993, 1994). Их существенными компонентами являются "торможение поведения", "специфические помехи навыка", "выбор информации для управления поведением", "регуляция физиологической активности" и "планирование цели управляемого движения". Концепция ограниченных способностей внимания снова становится концепцией способности. В то же время это показательно для общего движения когнитивной науки в сторону управления движениями и обучения: оно неожиданно фокусируется на целевой направленности движения, умения (навыка) и поведения, и особенно на росте уверенности в том, что цель может быть достигнута при учете нейробиологических фактов. 4. Аналогия человек - компьютер "Человеческий оператор" действительно продемонстрировал некоторые характеристики, сходные с функционированием структуры компьютера. Он принимает внешний сигнал, обрабатывает его и выдает информацию. Он демонстрирует феномены длительной, кратковременной и сверхкратковременной памяти, которые представляются схожими с запоминающим устройством, рабочей памятью и буферной памятью компьютера. В дополнение к этому имеются феномены "потребного времени" и "ограниченной способности", которые были характерны для компьютеров поколения шестидесятых. Все это наводило на мысль о теоретическом моделировании человека по аналогии с компьютером. Однако эта точка зрения игнорировала несколько важных фактов (см. Neumann, 1993). Сосредоточившись исключительно на центральных процессах когнитивной психологии, оставили без внимания тот факт, что человек в отличие от компьютера является высокоразвитой сенсомоторной системой и обладает высокоорганизованной способностью к осознанию, управлению движениями и обучению. Его способ приема информации не может быть сравним с компьютерным, его управление движениями и обучением далеко не сравнимо с монитором или принтером, а особенно отличает его от компьютера координация перцепции, управление движениями и обучением (более обширную информацию о фундаментальных различиях между техническими и биологическими системами представляет Bernstein, 1963). 5. "Системный подход к действию" против системного подхода к движению" - контрастный анализ С начала 80-х уже упомянутый "системный подход к движению" - научная сфера моторики в "психологии обработки информации" - столкнулся с противоречащим ей альтернативным подходом, который составили три аспекта: 1) соображения Бернштейна относительно управления степенями свободы, об отсутствии соответствия один к одному в представлении и движении и контекст-зависимой вариабельности; 2) философские принципы "экологического реализма" вообще, и особенно в "экологическом подходе" (см. Gibson, 1966. 1979; Reed, 1982; Lee, 1976); 3) подходы современной физики и биологии, касающиеся динамики, колебательных систем, и проявления в них "хаоса" и порядка (например, Turvey, 1977; Haken, 1977; Kugler/KelsoAurvey, 1980; Kelso, 1981). В моторной науке этот подход был назван "системным подходом к действию". На интернациональном уровне мы становимся свидетелями полемики о движении и действии, в которой сражаются с большим пылом (Meijer/Roth, 1988; Meijer, 1988; Abernethy/Sparrow, 1992). Leist (1993) представил адаптацию "системного подхода к действию" и попытался интегрировать его в общей концепции физического воспитания. Abernethy/Sparrow (1992) представили таблицу, которая сравнивает его фундаментальные допущения с таковыми, содержащимися в "системном подходе к движению". Суммируя существенные аспекты, мы можем утверждать следующее. 1. Теории движения включают допущение "непрямого восприятия", т.е. ясность возникает из заключения и сравнения на основе внутренних представлений. Теории действия базируются на "прямом восприятии", т.е. среда обеспечивает возможности действий, а человек активно исследует и отбирает эти возможности. 2. Теории движения требуют "дополнительной сообразительности" для управления степенями свободы, то, что часто соотносится с "проблемой гомункулюса". В теориях действия управление не зависит (или почти не зависит) от "сообразительности" системы; скорее оно возникает из системы человек - среда как функциональная реальность. 3. Логика теорий движения подразумевает дуализм системы человек - среда. Теории действия имеют в виду восприятие и целенаправленное движение как интегральную реальность. Точнее говоря, все, что человек ощущает, зависит от типа целенаправленного движения, а способ, которым это движение выполняется, зависит от того, что мы ощущаем . (реципрокность и настройка воспринимания целенаправленного движения). 4. Теории движения предусматривают иерархическую (сверху-вниз) организацию управления на основе программ, в то время как теории действия предполагают гетерархически (снизу-вверх) организованное управление на основе координационных структур и самоорганизованной динамики. 5. В теориях моделирования движений одной из фундаментальных проблем является то, что в преобразовании субъективного феномена намерения и плана в объективный феномен нервно-мышечного управления движением и обучения, а в конечном счете в биомеханическое движение, остается столько же тайны, сколько в обратном преобразовании биомеханического движения путем нервно-мышечного сенсорного анализа в субъективный феномен восприятия. Lancken (1989) и Leist (1993) назвали подобные скачки в процессе моделирования "категорическими" и забраковали их как "категорические ошибки". Теории действия пытаются перехитрить эту проблему посредством искреннего и длительного итерирования форм сознания (представление, память) и превращения их в исключительно периферические процессы и параметры. Известно, что экологический подход, так же, как и синергический, в основном придерживается феномена и термина "информация" и "обработка" информации, равно как и (с некоторыми поправками) феномена "узкого места сознания". Gibson (1966, 1979), например, видит функцию органа чувств (систем восприятия) как прямое и активное извлечение информации из структур среды. Turvey с соавт. (1989, 387) утверждает, что "восприятие является специфичным к среде или к движениям, однако восприятие специфично и к среде (экстероперцепция) и к движению (проприоперцепция)". В этом смысле Gibson (1996), Turvey (1997) и Lee (1980) также говорят об "экстероперцепции". Этот подход предусматривает только последовательное различие между восприятием и пониманием среды. Kaken (1987) даже пытается дать синергетическую модель важного феномена "узкого места сознания", который я описал ранее как феномен "компрессии информации в биологических системах". Все сообщения, касающиеся подхода к системе действия, фундаментально и подробно описаны теорией Bernstein (см., например, Kelso, 1982; Turvey, 1977; Meijer, 1988). Это, однако, вызывает некоторые критические замечания. Когда мы рассматриваем глубокую теорию активности человека Бер-нштейна (1988), мы понимаем, что она содержит все основные характеристики подхода к системе движения (в особенности в отношении представительствацентра, иерархической организации управления и "дополнительной" сообразительности) и демонстрирует глубокую кибернетическую ориентацию. Это создает впечатление, что теория Бернштейна очень рано стала базисом для многочисленных моделей, которые определились как относящиеся к подходу систем движения. Напротив, теория действия извлекает тщательно избираемую пользу из теорий Бернштейна, даже если это противоречит его фундаментальной концепции. Это особенно справедливо для процессов самоорганизации, которые выступают как центральный подход и не могут быть возвращены в теорию Бернштейна: "Нет сомнения в том, что координация является отнюдь не предметом независимых решений на периферии" (Bernstein, 1940, 1988, 63). Но в то же время нет сомнения в том, что "... движение не является полностью детерминированным эффекторным процессом" (Bernstein, 1940, 1988, 58). 6. Перспективы развития науки о моторике (в спорте) Подводя итог сказанному, я полагаю, можно констатировать, что парадигма обработки информации стоит перед лицом тяжелого кризиса. Аналогия человек - компьютер как будто утратила свою эвристическую, экспериментальную и методологическую ценность, серьезные эмпирические противоречия основательно поколебали некоторые из центральных теоретических принципов, а альтернативные подходы усиливают свои позиции. Тем не менее ее феномены (например, такие, как "потребное время" и "узкое место •- сознания") остаются важными фактами, которые нуждаются в объяснении, и мы не можем отрицать или игнорировать большое количество эмпирических результатов. "Обработка информации человеком", несомненно, наиболее важный феномен и проблема все еще нуждается в научном прояснении и прикладно-ориентиро-ванной оптимизации. Только теоретическое моделирование человека как аналогичной компьютеру системы подошло к ее пределам: "В то время как теоретики выигрывают свое сражение на виду, эмпирическое исследование развивается в менее шумных спорах, оставаясь в тени" (Neumann, 1992, 59). Полемика о двигательном действии намного больше схожа с отношениями между органической и неорганической химией, чем с отношениями между докоперниковской и коперниковской космологией, потому что нет состязания между альтернативными объяснениями одних и тех же фактов (см. Neumann, 1992, 59). По моему мнению, главной целью в будущем станет распутывание этой загадки фактов. Neumann уже пытался сделать это в области исследования внимания. Действуя таким образом, мы могли бы оставаться в сфере проблем, феноменов и полученных результатов и в этом контексте осуществлять поиск новой логики их анализа. Neumann дал свое описание этого способа трактовки смены парадигм как проблемно-ориентированного. Подход к системам действия обеспечивает совсем другое решение задачи. Он лишь схватывает те же феномены и редко обсуждает объективные результаты оппозиционного подхода. Это противоречит подходу к системе движения с его собственной научной реальностью, с совершенно другими вопросами, с очень немногочисленными и очень своеобразными примерами, которые больше озабочены доказательствами своего существования, чем вкладами в полемику. В частности, неоднократно упомянутые примеры управления движениями и обучения, которые, несомненно, вносят выдающиеся вклады и ценные дополнения в науку о моторике по сей день, дают повод для сомнений, имеющих отношение к требованию обобщения. Они часто ограничены освоенными, симметричными и ритмическими движениями, где когнитивные требования имеют минимальную важность. Когда все это принимается во внимание, обучение движению понимается как исключительно "исследовательское действие" (Turvey, 1989) и внутренняя, запасная, "настройка" информационных добавок. Тренировка и внешняя информация исключены. До сих пор процесс обучения комплексным и сложным двигательным умениям в спорте, который, как мы знаем из опыта, вряд ли возможен без внешней информации, не был затронут. Такие специфические задачи иллюстрируют наличие колебательных явлений в управлении движениями и обучении. Необходимо описать феномен комплексного движения в виде математических уравнений в двух измерениях и идентифицировать статистические значения, которые детерминируют это специфическое соединение восприятие-движение. Таким образом, полемика часто разворачивается между двумя крайностями общей метатеоретической дискуссии (классическая обработка информации против экологического реализма) и многочисленных доказательств существования очень специфичных колебательных феноменов, включая их физическое моделирование и воспроизведение. До сих пор не было экспериментов с целью объединения обоих подходов, например посредством изучения дополнительного влияния внешней информации (знание результата) на первоначально чисто внутренние исследовательские двигательные задачи. Meijer (1988) показывает, что подход систем действия является, несомненно, консистентной концепцией: он отрицает все допущения Reed (1982), внутреннее представительство intelligence (ума), и в то же время принимает концепцию "минимального ума" (minimal intelligence) Turvey (1977). "Координационные структуры" оказываются, с одной стороны, понятыми как степени свободы, управляемые минимумом "ума" (например, рефлексы), а с другой - как "диссипативные структуры" (т.е. процессы, которые потребляют энергию для организации). Попытка контрастного анализа системных подходов к движению и действию - это в основном проблематичное желание гомогенизировать исключительно неустойчивый, противоречивый подход к системам действия. Meijer (1988) доказывает, что только детальный исторический анализ развития так называемого подхода к системам действия может стать стартовой позицией контрастного анализа. Особенно с точки зрения прикладно-ориентированного исследования, которое, согласно Herrmann (1979), должно не только придерживаться фундаментального научного критерия постоянного сомнения в своей правоте и обоснования непротиворечивых теорий, но также и критериев пользы, эффективности и способности выполнять черную работу, принятие этого подхода представляется далеким будущим. Сейчас мы оказались в ситуации, где, с одной стороны, "нормальная наука" в подходе двигательного действия обнаруживает явные признаки дезинтеграции, тогда как с другой - "революционная наука" подхода к системам действия борется за трон. Как только представители подхода двигательного действия, возможно, в связи с их позицией аутсайдеров, выглядят единым, монолитным блоком, нельзя не заметить их различий во мнениях или фактах, утверждающих, что их парадигме становится тесно в ее пределах. В своей критике "неогибсонианского подхода" к экологической психологии Neumann (1985, 24) утверждает, что его влияние на будущее развитие едва ли может быть точно оценено на этом этапе, что многочисленные прагматические сообщения обнаруживают относительно слабые эмпирические результаты и что невозможно предсказать, станет ли этот подход основой новой когнитивной психологии. Neumann критикует болезненное реагирование экологической психологии на парадигмаль-но-ориентированный стиль исследования "психологии обработки информации", хотя единственное, в чем они зашли так далеко, это исследовательский стиль, сориентированный на уверенность в том, что предмет и содержание исследования детерминированы теоретическими принципами и доказать или опровергнуть их правоту является главной целью исследования (см. Neumann, 1985 а, 24). Их дальнейшее развитие будет без, сомнения, способствовать нарастанию накала полемики. В то время как Turvey с соавт. утверждает, что лучшее понимание форм сознания требует все большего осознания физического аспекта по сравнению с психологическим, попытка объяснить управление движениями и обучения посредством физического изменения формы или состояния требует все большего осознания психологических аспектов. В целом обе позиции представляются нуждающимися в росте осознания биологического и нейропсихологического аспектов. Нам необходимо согласиться с тем, что мы подошли к периоду эмпирического, прикладно-ориентированногофундаментально-го исследовательского процесса, который со временем сможет приблизить нас к проблемно-ориентированным локальным моделям и целям горизонтальных и вертикальных обобщений. References 1. Abemethy, В. & Sparrow, W.A. (1992). The Rise and Fall of Dominant Paradigms in the Motor Behavior Research. In J.J. Summers (Ed.): Approaches to the Study of Motor Control and Learning. Amsterdam: Bsevier, 3-45. 2. Adams, J.A. (1971). A Closed-Loop Theory of Motor Learning. Journal of Motor Behavior 3, 111-149. 3. Allport, A. (1987). Selection for Action: Some Behavioral and Neurophysiological Considerations of Attention and Action. In H. Heuer & A.F. Sanders (Eds.): Perspectives on Perception and Action. Hilsdale, NJ: Lawrence Eribaum, 394-419. 4. Anochin, P.K. (1958). Psychologie und Kybernetik. Sowjetwissenschaft - Naturwissenschaftliche Beitrage, Berlin 5, 533-557. 5. Beek, P. (189). Juggling Dynamics. Amsterdam. 6. Bernstein, N.A. (1988). Bewegungsphysiologie. Leipzig: Johann. Ambrosius Barth (herausgegeben und ubersetzt von G. Schnabel/L. Pickenhain). 7. Bernstein, N.A. (1963). Auf dem Wege zu einer Biologie der Aktivitat. Filosofskie voprosy 19, 65-78 (abgedruckt in N.A, Bernstein: Bewegungsphysiologie. Leipzig: Johann Ambrosius Barth 1988). 8. Broadbent, D.E. (1958). Perception and Communication. London: Pergamon Press. 9. Daugs, R. (1993). Automatismen und Automatisierung in der menschlichen Motorik. In: R. Daugs/K. Blischke (Hrsg.): Aufmerksamkeit und Automatisierung in der Sportmotorik. Sankt Augustin: Academia, 32-55. 10. Donders, F.C. (1969). On the Speed of Mental Processes. In: W.G. (foster (Ed.& Trans.): Attention and Performance II. (Original work published 1868). Amsterdam: North-Holland. 11. Epste!n, W. (1985). Contrasting Conceptions of Perception and Action. Universitat Bielefeld, Z.i.F., Research Report No 98 "Perception and Action", Conference 1984. 12. Farfe/, V.S. (1977). Bewegungssteuerung im Sport. Berlin: Sortverlag. 13. Gibson, J. (1966). The Sense Considered as Perceptual Systems. Boston: Houghton Mifflin. 14. Gibson, J.J. (1979). The Ecological Approach to Visual Perception, Boston: Houghton Mifflin. 15. Gopher, D.S. & Sanders, A.F. (1984). S-Oh-R: Oh Stages! Oh Ressources! In: W. Prinz & A.F. Sanders (Eds.): Cognition and Motor Processes. Berlin - Heidelberg - New York - Tokyo: Springer, 231-253. 16. Hacker, W. (1973). Allgemeine Arbeits- ind Ingenieurpsychologie. Berlin: VEB Deutscher Verlag der Wissenschaften. 17. Haken, H. (1977). Synergetics; An Introduction: Nonequilibrium Phase Transitions and Self-Organisation in Physics, Chemistry and Biology. Berlin: Springer. 18. Haken, H. (1977). Information Compression in Biological Systems. Biological Cybernetics 56, 11-17. 19. Hermann, Т. (1979). Padagogische Psychologie als psychologische Technologie. In: J. Brandstadter/G. Reinert/K.A. Schneewing (Hrsg.): Padagogische Psychologie: Probleme und Perspektiven. Stuttgart, 209-236. 20. Hick, W.E. (152). On the Rate of Gain of Information. Quarterly Journal of Experimental Psychology, 4, 11-26. 21. Hyman, R. (1953). Stimulus Information as Determinant of Reaction Time. Journal of Experimental Psychology, 45, 188-196. 22. Kahneman, D. (1973). Attention and Effort. Engelwood Cliffs, NJ: Prentice Hall. 23. Ke/so, J.A.S. (1981). On the Oscillatory Basis of Movement, Bulle. Psychon. Soc., 63. 24. Ke/so, J.A.S. (1982). Human Motor Behavior: An Introduction. Hillsdale, NJ: LEA. 25. Kelso, J.A.S. (1982). The Process Approach to Understanding Human Motor Behavior: An Introduction. In: J.A.S. Kelso (Ed.): Human Motor Behavior: An Introduction. Hilsdale, NJ. Lawrence Eribaum, 3-19. 26. Kelso, J.A.S. (1989). Phase Transitions and Critical Behavior in Human Bimanual Coordination. American Journal of Physiology, 246, 1000-1004. 27. Kugler, P.N./Kelso, J.A.S./Turvey, M.T. (1980). On the Concept of Coordinative Structures as Dissipative Structure: I. Theoretical Lines of Convergence. In: G.E. Stelmach/J. Requin (Eds.): Tutorials in Motor Behavior. Amsterdam: Bsevier, 3-47. 28. Kutm, T.S. (1962). The Structure of Scientific Revolutions. Chicago: University of Chicago Press. 29. Kuhn, T.S. (1970). The Structure of Scientific Revolutions. Chicago: University Press of Chicago Press 2nd Edition. 30. Latefos, I. (1970). Falsification and the Methodology of Research Programmes. In: I. Lakatos/A. Musgrave (Eds.): Criticism and the Growth of Knowledge. Cambridge: Cambridge UP, 91-196. 31. Laszlo, J.L. (1992). Motor Control and Learning: How Far do the Experimental Taste Restrict our Theoretical Insight? In J.J. Summers (Ed.): Approaches to the Study of Motor Control and Learning. Amsterdam: Bsevier, 47-79. 32. Laucken, U. (1989). Uber ordentllches Denken. In: R. Daugs/K.-H. Leist/H.V. Ulmer (Hrsg.): Motorikforschung aktuell. Clausthal Zeilerfeld. 33. Laudan, L. (1977). Progress and it's Problems: Towards a Theory of Scientific Growth. Berkeley, Ca.: University of California Press. 34. Lee, D.N. & Aronson, E. (1974). visual Proprioceptive Control of Standing in Human Infants. Perception & Psychophysics 15, 527-532. 35. Lee, D.N. (1976). A Theory of visual Control of Braking Based on Information about Time to Collision. Perception 5, 437-459. 36. Lefer, K.-H. (1993). Lernfeld Sport. Reinbek: Rowohlt. 37. Magill, R.A. (1989). Motor Learning: Concepts and Applications. Dubuque, Iowa: Wm. C. Brown Publishers. 38. McClelland, J.L (1979). On the Time Relations of Mental Processes: An Examination of Systems of Processes in Cascade. Psychological Review 86, 287-330. 39. Meijer, O.G./Roth, К. (1988). Complex Movement Behavior: "The" Motor/Action Controversy. Amsterdam: Hsevier Publishers. 40. Meijer, O.G. (1988). The Hierarchy Debate: Perspectives for a Theory and History of Movement Science. Amsterdam: Free University Press. 41. Meinel, K./Schnabel, G. (1976). Bewegungslehre. Berlin: Volk und Wissen. 42. Merkel, J. (1885). Die zeitlichen Verhaltnisse der Willensthatigkeit. Philosophische Studien 2, 73-127 (Cited in Woodworth, R.S. (1938). Experimental psychology. New York: Holt. 43. Miller, G.A./Galanter. E./Pribram, K.H. (1960). Plans and the Structure of Behavior. New York, NY: Henry Holt. 44. Moray, N. (1967). Where is Capacity Limited? A Survey and Model. Acta Psychologica 27, 84-92. 45. Navon, D./Gopher, D. (1979). On the Economy of the Human Processing System. Psychological Review 86, 214-255. 46. Neumann, О. (1984). Automatic Processing: A Review of Recent Findings and a Plea for an Old Theory. In: W. Prinz & A.F. Sanders (Eds.): Cognition and motor processes Berlin - Heidelberg - New York - Tokyo: Springer, 225-293. 47. Neumann, 0. (1985a). Informationsverarbeitung, Kunstliche Intelligenz und die Perspektiven der Kognitionspsychologie. In: 0. Neumann (Hrsg.) Perspektiven der Kognitionspsychologie. Berlin - Heidelberg - New York - Tokyo: Springer, 3-37. 48. Neumann, 0. (185b). Die Hypothese der begrenzten Kapazltat und die Funktion der Aufmerksamkeit. In: 0. Neumann (Hrsg.) Perspektiven der Kognitionspsychologie. Berlin - Heidelberg - New York - Tokyo: Springer, 185-229. 49. Neumann, 0. (1987). Zur Funktion der selektiven Aufmerksamkeit fur die Handlungssteuerung. Sprache und Cognition 6, 107-125. 50. Neumann, О. (1992). Theorien der Aufmerksamkeit. Psychologische Rundschau, 43, 83-101. 51. Neumann, О. (1992): Zum Umbruch in der Kognitionspsychologie. Merkur, 48-60. 52. Neumann, 0. (1993). Psychologie der Informationsverarbeitung. Aktuelle Tendenzen und einige Konsequenzen fur die Aufmerksamkeitsforschung. In: R. Daugs & K. Blischke (Hrsg.). Aufmerksamkeit und Automatisierung in der Sportmotorik. Sankt Augustin: Academia, 56-78. 53. Neumann, 0. (1994). BewuBtsein, Aufmerksamkeit und Konzentratton. In: H, Strang/H. Frester (Hrsg.): Konzentration - Konzepte, Diagnose, Intervention. Gottingen - Toronto - Zurich: Hogrefe. 54. Norman, D.A., & Bobrow, D.J. (1975). On Data-Limited and Ressource-Umited Processes. Cognitive Psychology 7, 44-64. 55. Planck, M. (1949). Scientific Autobiography and other Papers. (Trans. F. Goynar) New York. 56. Rabitt, P.M.A. (1981). Sequential Reactions. In: D. Holding (Ed.): Human Skills. New York: Wiley, 153-175. 57. Reed, ES. (1982). An Outline of a Tneory of Action Systems. Journal of Motor Behavior 14, 98-134. 58. Reed'. ES./Kugler, P.N./Shaw, R.E (1985). Workgroup on biology and physics. In: W.H. Warren/ R.E. Shaw (Eds.): Persistance and Change: Proceedings of the First International Conference on Event Perception. Hilsdale, HJ: LEA Publishers, 307-345. 59. Sanders, A.F. (1980). Stage Analysis of Reaction Processes. In: G.E. Stelmach/J. Requin (Eds.): Tutorials in Motor Behavior. Amsterdam: Bsevier, 331-354. 60. Schmidt, R.A. (1975). A Schema Theory of Discret Motor Skill Learning. Psychological Review 82, 225-260. 61. Schmidt, R.A. (1976). Control Processes in Motor Skills. Exercise and Sport Sciences Reviews 4, 229-261. 62. Shannon, C.E. & Weaver, W. (1949). The Mathematical Theory of Communication. Urbana, Illinois: University Press. 63. Shaw, R.E/Turvey, M.T. (1981). Coalitions as Models for Ecosystems: A Realist Perspective on Perceptual Organisation. In: M. Kubovy/J. Pommerantz (Eds.): Organisation of Perception. Hilsdale, NJ.: Erbbaum, 343-415. 64. Shiffrin, R.M./Schneider, W. (1977). Controlled and Automatic Information Processing II. Perceptual Learning, Automatic Attending, and a General Theory. Psychological Review 84, 127-190. 65. Stemberg, S. (1969). The Discovery of Processing Stages: Extensions of Donder's Method, In: W.G. Koster (Ed.). Attention and Performance II. Amsterdam: Bsevier. 66. Taylor, D.A. (1976). Stage Analysis of Reaction Time. Psychological Bulletin 83, 161-191. 67. Turvey, M.T. (1977). Preliminaries to a Theory of Action with Reference to Vision. In: R. Shaw/G/ Bransford (Eds.): Perceiving, Acting, and Knowing: Toward an Ecological Psychology. Hillsdale, N.J.: Eribaum, 211-265. 68. Turvey, M.T./Kugler, P.N. (1984). An Ecological Approach to Perception and Action. In: H.T.A. Whiting (Ed,): Human Motor Actions: Bernstein Reassessed. Amsterdam: North-Holland, 373-412. 69. Turvey, M.T./Solomon, Y.H./Burton, G. (1989). An Ecological Analysis of Knowing by Wielding. Journal of the Experimental Analysis of Behavior 52, 387-407. 70. Ungerer, D. (1971). Zur Theorie des sensomotorischen Lernens. Stuttgart: Schorndorf Hofmann. 71. Warren, W.H. (1984). Perceiving Affordances: The visual Guidance of Stair Climbing. Journal of Experimental Psychology: Human Perception and Performance 10, 683-703. 72. Wickens, 0.0. (1980). The structure of Attentional Ressources. In: R.S. Nickerson (Ed.): Attention and Performance VIII. Hillsdale, NJ: Lawrence Eribaum, 239-257. (Перевод с английского В.К. Бальсевича)
При любом использовании данного материала ссылка на журнал обязательна! |
На главную
В библиотеку
Обсудить в форуме