|
Abstract FIRST RUSSIAN AT IOC А.В. Sunik, Dr. Hab., professor, Ulm, Germany Key words: Russia, Olympic and sports movement, history, galaxy of founders, A. D. Butovsky. The purpose of this paper is to analyze the role of A. D. Butovsky as one of the founders of Russian sports and Olympic Movement. The author adresses to the memory about A. D. Butovsky in order to grasp the idea of his polyhedral activities, to appreciate his outstanding contribution into the origination of the Russian sports and Olympic Movement. He shows the role of A. D. Butovsky as the scientist and the practician in the area of physical education, and as the first domestic theoretician and historiographer of sport.
|
ПЕРВЫЙ РОССИЯНИН В МОК Доктор педагогических наук, профессор А.Б. Суник, Ульм, Германия В яркой плеяде основателей российского спортивного и Олимпийского движения фигура Алексея Дмитриевича Бутовского занимает одно из ключевых мест. Своеобразный юбилей - 160 лет со дня рождения - добрый повод, чтобы обратиться к памяти Бутовского, вновь осмыслить масштабы его многогранной деятельности, оценить вклад в зарождение российского спортивного и Олимпийского движения, в становление отечественной науки о физическом воспитании и спорте. Но вначале - несколько общих замечаний, главным образом историографического свойства. Разработка и освещение персоналий - сложная, многоаспектная научная проблема. Необходимо помнить и мудрое предостережение В.В. Вересаева: "Скучно исследовать личность и творчество великого человека, стоя на коленях"1. Проблема персоналий - это память потомков о предшественниках, в данном конкретном случае - память, о тех, кто был первопроходцем в сложном процессе зарождения российского спорта. И в этой связи нельзя не сказать, что в этом плане многим пионерам отечественного спорта не повезло: имена большинства из них в советской историографии, в которой речь идет о спортивном движении досоветского периода, даже не названы. Это было связано главным образом с тем, что в советской исторической науке господствовали жесткие идеологические схемы в отношении к дореволюционному периоду, его оценке. Преобладало негативное отношение к прошлому, нередко искажались факты, господствовала тенденция замалчивания. Эти тенденции в освещении дореволюционного наследия неизбежно были экстраполированы на историю спорта как отрасль советской исторической науки. Имя генерала А.Д. Бутовского также оказалось в бесконечно длинном списке умолчания. В 20-30-е годы в советской литературе о дореволюционном спортивном движении его имя вообще не упоминается2. Нет его имени в объемной статье Г.И. Чудинова, посвященной характеристике дореволюционного спортивного наследия [33]. Ни слова о Бутовском в монографии Е.Ю. Зеликсона, хотя книга охватывает период, когда он жил, действовал, творил [18]. Не упоминается имя Бутовского и в совместной работе А.В. Грачева и Г.А. Дюперрона о физическом воспитании и спорте в дореволюционной России [17]. А ведь Дюперрон и Бутовский хорошо знали друг друга. Но это не было случайностью, ибо именно в 20-30-е годы тенденция умолчания в отношении дореволюционного периода в советской историографии была превалирующей. Впервые имя А.Д. Бутовского (как члена МОК) в советской историографии упоминается только в 1946 г. Первые послевоенные годы были отмечены бурным всплеском интереса к дореволюционной истории; отсюда и возросший интерес к спортивному наследию. Именно благодаря этому и стала возможной публикация исключительно содержательной статьи В.Н. Короновского "Первые международные Олимпийские игры и русский спорт" [22]. В этой статье автор приводит имя Бутовского в первом составе МОК, цитирует его "подлинное письмо", написанное в Афинах после окончания Олимпиады - самые свежие впечатления Бутовского об этом историческом событии3. В 50-80-е годы о Бутовском рассказывается, правда очень скупо, в учебной литературе по истории физической культуры и спорта. Так, в учебном пособии 1964 года Бутовскому посвящено всего лишь 16 строк; при этом ни слова о его деятельности в МОК [19.С.226]. В первом учебнике по истории физической культуры и спорта, изданном спустя 12 лет, Бутовскому посвящено и того меньше-8 строк [20,с. 116]. В учебнике, изданном в 1983 г., о Бутовском рассказано несколько больше; упоминается и о его деятельности в МОК [21,с. 159-160]. В диссертационном исследовании А. С. Николаевой, посвященном истории физической культуры и спорта Ленинграда, в котором она касается и дооктябрьского периода, о Бутовском сказано в нескольких строках [25]. Более полная характеристика деятельности Бутовского дана в статье В.М. Выдрина - первой в советской историографии, специально посвященной А.Д. Бутовскому; в статье впервые приведены некоторые факты из биографии Бутовского [16]. Лишь на рубеже 80-90-х годов, в преддверии 100-летия МОК, в отечественной историографии усиливается внимание к личности А.Д. Бутовского. Это было связано, в частности, с тем, что в эти годы резко возрос интерес к истокам российского спортивного и олимпийского движения - рубежу XIX-XX вв., - когда в России предпринимались первые шаги к участию в Олимпийских играх, интеграции в международное Олимпийское движение. В публикациях, посвященных этому периоду, неизменно говорится и об А.Д. Бутовском (В.У. Агее-вец, Г.С. Деметер, А.Б. Ратнер, В.В. Столбов, Л.А. Фи-ногенова, А. В. Харьков). Однако обстоятельных работ о Бутовском в эти годы, к сожалению, так и не появилось. Нельзя не заметить, что до настоящего времени в отечественной историографии нет специального диссертационного исследования, в котором бы всесторонне была освещена деятельность А.Д. Бутовского. Мой исследовательский интерес к Бутовскому достаточно давний - с 1961 г., когда в Ленинской библиотеке я познакомился с его удивительной книгой "Афины весной 1896 года" [2]. С этого времени начался интенсивный поиск других работ Бутовского, их глубокое изучение и анализ; многолетний поиск архивных документов и других материалов о жизни и деятельности генерала Бутовского. В 1984 г. - в год 90-летия МОК - в журнале "Олимпийская панорама" был опубликован мой очерк о Бутовском - попытка дать анализ творческого наследия Бутовского, охарактеризовать сущность его взглядов на проблемы физического воспитания и спорта, осветить его деятельность в МОК [29]. Отмечу, что в этой статье абсолютное большинство материалов о Бутовском было введено в научный оборот впервые, в том числе факты и аргументы о том, когда и где впервые встретились и познакомились Бутовский и Кубертен. Шла речь о Бутовском и в моей докторской диссертации, в рамках которой Бутовский меня заинтересовал в первую очередь как ученый, как историк спорта [30]. В дальнейшем я продолжал поиски материалов о нем. В преддверии 100-летнего юбилея МОК я дважды (31 марта и 14 сентября 1990 г.) обращался в Музей МОК в Лозанне. В ответ на мои просьбы (тогда же, в 1990 г., дважды) я получил уникальные материалы: четыре письма Бутовского к Кубертену; письмо Бутовского к члену МОК для Швеции генералу В. Балку; бесценные материалы о Парижском конгрессе 1894 г., на котором Бутовский был избран членом МОК4. После столь затянувшегося, но, как мне представляется, необходимого вступления, коснусь основных вех жизни и деятельности Бутовского. Алексей Дмитриевич Бутовский прожил долгую, активную, необычайно плодотворную жизнь. Он прошел путь от унтер-офицера до генерал-лейтенанта (одно из высших воинских званий в России); от репетитора в кадетском корпусе до инспектора по особым поручениям ГУВУЗа5. Чтобы достичь таких высот в служебной карьере, несомненно, необходимы и высокая целеустремленность, настойчивость и упорство, любознательность и жажда знаний, огромное трудолюбие. И всеми этими качествами А.Д. Бутовский был наделен сполна; он был, бесспорно, талантливым, высокообразованным, широкоэрудированным человеком; прекрасно владел несколькими иностранными языками, особенно блестяще - французским. В военной среде А.Д. Бутовский был, бесспорно, одним из образованнейших людей своего времени. О биографии Бутовского мы узнаем из "Полного послужного списка А.Д. Бутовского" [34]. В этом уникальном документе немало интереснейших подробностей, зафиксированы все важнейшие события его жизни и деятельности: об учебе, прохождении воинской службы и присвоении воинских званий, размере жалованья, наградах, зарубежных командировках, о других значительных событиях в его жизни. Дополняют наши представления о школьных и юношеских годах Бутовского, о его родителях две книги, написанные Бутовским на склоне лет: одна посвящена кадетскому корпусу, в котором он учился [13]; другая - роду Бутовских [14]. Ценную информацию о биографии Бутовского я почерпнул и из "Военной энциклопедии" [15]. Алексей Бутовский родился 9 июня (ст. стиль) 1838 г. на Полтавщине, в местечке Пятигорцы Кременчугского уезда, в дворянской семье. "Из дворян Полтавской губернии", - значится в "Послужном списке" [34, л. 104]. Родители Бутовского - небогатые дворяне6. Мать - Надежда Степановна Коренева вышла замуж за Дмитрия Петровича Бутовского в 1837 г. Отец Бутовского закончил Харьковский университет и был широко образованным человеком. В семье любили книги, журналы, поддерживался культ чтения, интерес к знаниям. В этой атмосфере рос и воспитывался Алексей Бутовский. Описывая свои школьные и юношеские годы, Бутовский вспоминал, что особенно любил читать Пушкина и Гоголя, Вальтера Скотта, "Историю" Соловьева. Ему исполнилось 11 лет, когда в августе 1849 г. его приняли в Петровско-Полтавский кадетский корпус - "прямо в 1 -и общий класс т.е. в 3-й класс" [13,с.7], т.к. он был хорошо подготовлен: до поступления в кадетский корпус учился в Полтаве, в специальном пансионе. Учился Бутовский и в Константиновс-ком кадетском корпусе. Учебу в кадетских корпусах (6-й класс) закончил в 14-летнем возрасте; затем, в 1856 г., "закончил курс в Дворянском полку"; в том же году Бутовский из унтер-офицеров Петровско-Полтавско-го кадетского корпуса был произведен "в прапорщики лейб-гвардии Павловского полка". В "Полном послужном списке" есть данные, что в 1856 г. Бутовский учился на теоретическом отделении Инженерной Николаевской академии. Но, вероятно, учеба по этому профилю не пришлась по душе молодому Бутовскому - его влекло педагогическое поприще. Бутовский возвращается в свой родной Петровско-Полтавский кадетский корпус ив 1858-1861 гг. служит здесь "репетитором военных наук" - то были его первые шаги на педагогической ниве. Они пришлись на переломную в российском обществе эпоху - канун судьбоносных в истории России реформ 60-х годов XIX века. Об этих годах на склоне лет Бутовский вспоминал: "Это были чудные годы (1858-1861 - А.С.), не потому, что мы были молоды, а потому, что в эти годы все русские люди как бы просыпались от долгого сна и переживали свою молодость. Мы были увлечены новыми течениями в литературе, читали с захватом "Обломова", "Дворянское гнездо", "Накануне" и чувствовали, что перед нами открываются новые, неведомые еще горизонты, что перед нами стоит задача расширения нашего мировоззрения, слишком суженного в только что закончившийся период нашего воспитания" [14,с.12]. После службы репетитором в кадетском корпусе, Бутовский вновь на войсковой службе: в 1864-1865 гг. в звании штабс-капитана командует ротой7. Однако войсковая карьера длится недолго, и Бутовский возвращается к педагогической деятельности: с 1871 г. он - воспитатель в Санкт-Петербургской военной гимназии. С 70-х годов деятельность Бутовского постоянно связана с ГУВУЗом. С 21 июля (ст. ст.) 1897 г. А.Д. Бутовский - генерал для особых поручений при ГУВУЗе [34, л. 107]. В служебной карьере Бутовского, если учитывать содержание и характер его деятельности, достаточно зримо выделяются два периода. В рамках первого (конец 50-х - конец 80-х годов) основу его деятельности составляли и чисто войсковая служба, и педагогическая деятельность. Во второй период (с конца 80-х годов) основное содержание деятельности Бутовского составляли разнообразные проблемы физического воспитания и спорта. При анализе содержания деятельности в первый период обращают на себя внимание широта педагогических интересов, многообразие проблем воспитания и педагогики, которыми занимался Бутовский. Это и вопросы обучения письму и почерку, пению и музыке8, разнообразным гигиеническим проблемам. Бутовский возглавлял комиссии по разработке мер "для ограждения порчи зрения воспитанников кадетских корпусов" [34, л. НО]. Обобщая свой опыт работы в этой области, Бутовский писал, что принимал участие "в работе по усовершенствованию воспитательной и учебной части в кадетских корпусах". Верный своим принципам выполнять дело, за которое отвечает, обстоятельно и досконально, Бутовский по всем этим вопросам разрабатывает и публикует специальные работы. Поворотным, судьбоносным рубежом в биографии Бутовского, в его практической, научной, публи-каторской деятельности стал 1888 год. В "Полном послужном списке" этот год отмечен так: "Назначен членом комиссии при Министерстве просвещения для разработки вопроса о преподавании военной гимнастики в гражданских учебных заведениях" [34,л.110]. Напер-вый взгляд мало что изменилось: ведь и прежде внимание Бутовского привлекали проблемы здоровья учащихся, их нормального умственного, нравственного, телесного развития. Так или иначе эти вопросы были связаны и с проблемами физического воспитания. Назначение членом комиссии по физическому воспитанию обязывало Бутовского отныне вплотную, преимущественно и главным образом заниматься проблемами физического воспитания. И с "1888 г. он - активнейший член комиссии, созванной для организации физических упражнений и внеклассных занятий в кадетских корпусах", - как отмечается в его биографии в "Военной энциклопедии" [15]. Надо полагать, это отвечало и его желаниям, его запросам и интересам. Необходимо подчеркнуть: Бутовский активно включился в сферу физического воспитания, гимнастики, спорта в пору, когда эти вопросы были болевыми точками и в гражданской, и в военной жизни. В российском обществе - ив гражданских, и в военных кругах, правда, пока еще среди незначительной части, - вызревало осознание, все более глубокое понимание важности, актуальности, социальной значимости этой сферы жизни общества. А.Д, Бутовский с горячностью молодого отдается главному, основному направлению своей деятельности - проблемам физического воспитания. А ведь Бутовскому уже 50! С присущими ему трудолюбием, энергией и любознательностью он начал активно изучать и разрабатывать различные проблемы физического воспитания. С первых шагов непосредственной деятельности в этой сфере Бутовскому приходилось параллельно решать три взаимосвязанные, весьма сложные, задачи: изучать и обобщать зарождающийся отечественный опыт в сфере физического воспитания и спорта; изучать и обобщать в этом аспекте опыт зарубежный; разрабатывать лекционный курс, методические пособия по этой проблематике; пропагандировать идеи физического воспитания и спорта. И Бутовский блестяще справился с этими непростыми проблемами. К такому, по существу однозначному, выводу приходишь, когда анализируешь его деятельность с конца 80-х годов; знакомишься с многочислеными трудами Бутовского по проблемам физического воспитания и спорта, написанными в 90-е годы и в начале XX века. За этот сравнительно небольшой отрезок времени Бутовский опубликовал несколько десятков работ по этой проблематике; его труды помещались на страницах "Педагогического сборника"9, "Военного сборника", в других периодических изданиях, выходили отдельными книгами, переиздавались. Публикации Бутовского отличал превосходный литературный стиль. Он, несомненно, обладал и пером талантливого публициста, и пером ученого, способного доходчиво излагать свои мысли, убедительно аргументировать свои выводы и суждения. Еще одна замечательная черта отличает труды Бутовского - высочайшая добросовестность, я бы сказал, дотошность, скрупулезность в сборе материалов для своих публикаций. Замечу, что Бутовский в этом плане не был исключением из правил в дореволюционной историографии по проблематике физического воспитания; другой пример - Петр Францевич Лес-гафт (1837-1909). Ряд подобных примеров несложно продолжить. Подчеркну следующий, весьма важный по своим последствиям для судеб отечественной науки о физическом воспитании факт: в военном ведомстве со сферой физического воспитания длительное время был связан Лесгафт; с назначением Бутовского членом комиссии по физическому воспитанию карьера Лесгафта в ГУВУЗе прервалась. И.Д. Стрельников в статье, посвященной истории института им. П.ф. Лесгафта, описывая первые шаги знаменитых "Курсов Лесгафта", в частности, пишет, что после ухода с поста военного министра Милютина этот пост занял Ванновский, который "закрыл курсы Лесгафта и поручил полковнику Бутовскому устроить другие курсы гимнастики" [28,с.8]. Именно тогда - на рубеже 80-90-х годов - и пересеклись в сфере физического воспитания "дороги" Лесгафта и Бутовского. Как складывались взаимоотношения этих, бесспорно, самых ярких фигур в истории отечественной науки о физическом воспитании конца XIX-начала XX в.? В отечественной историографии проблема - "Лесгафт и Бутовский" - и до настоящего времени остается белым пятном10. Несомненно, как интересная научная проблема, эта тема требует специального освещения. Ограничусь лишь несколькими скупыми суждениями. При этом необходимо реконструировать некоторые факты того времени. В 1888 г. вышел самый знаменитый труд Лесгафта - "Руководство по физическому образованию детей школьного возраста" [24]. К этому времени за плечами Лесгафта - более чем 15-летний разнообразный опыт работы в области физического воспитания, многочисленные публикации по этой проблематике. Бутовский в 1888 г. лишь начинает свою активную деятельность в этой области. И поразительно: за относительно короткое время Бутовский становится одним из авторитетнейших специалистов в сфере физического воспитания в России, его имя известно за рубежом. Лесгафт - титан в отечественной и мировой науке о физическом воспитании - неповторим, неподражаем, непревзойден во многих аспектах теории и практики физического воспитания не только в отечественном, но и в мировом масштабах. То, что свершил Лесгафт в истории России, не только в отечественной, но и в мировой истории, было дано единицам. Но и Бутовский, его деятельность - явление уникальное. Кто из отечественных да и мировых авторитетов в области физического воспитания начинал свою деятельность в этой сфере в 50-летнем возрасте? Других таких примеров нет. Не каждому дано переключиться и к тому же столь основательно на новое для себя в определенной мере направление практической и теоретической деятельности. Можно лишь удивляться, восхищаться, как за короткое время Бутовский овладел проблематикой физического воспитания, овладел на высочайшем уровне. Обратим внимание: до 1889 г. перу Бутовского не принадлежит ни одной работы по физическому воспитанию; все, связанное с проблематикой физического воспитания, - плод его усилий в последующие годы. Но такова натура Бутовского - исключительно трудолюбивая, любознательная, с высоким чувством ответственности11 . Подчеркну при этом: Бутовский в осмыслении некоторых аспектов физического воспитания пошел дальше, глубже Лесгафта, как и многих других авторитетов того времени. Выделю основную свою мысль: и Лесгафт, и Бутовский - это яркие, мощные фигуры в отечественной истории науки о физическом воспитании. Но можно лишь посетовать, что в любимой для каждого из них сфере деятельности - в сфере физического воспитания -личного взаимопонимания между ними, совместного сотрудничества не было. Я уже отмечал, что переключение Бутовского в ГУВУЗе на сферу физического воспитания вытеснило тем самым Лесгафта из военного ведомства. Выскажу предположение: Петру Францевичу, чисто по- человечески, это было обидно. Ведь разработка "Руководства" была связана с заказом ГУВУЗа, и он выполнил этот заказ! Правда, по условиям соглашения "Руководство" должно было быть подготовлено значительно раньше12. Но Лесгафт - один из самых добросовестнейших ученых, каких знала и отечественная и мировая наука, - "растянул" подготовку "Руководства" почти на Юлет, дабы представить полноценную, научно обоснованную систему физического образования. Допустимо и другое предположение: ГУВУЗ из-за такой затяжки разуверился в возможностях Лесгафта и решил поручить это направление деятельности (в рамках ГУВУЗа) Бутовскому. Возможно, поэтому одна из первых работ Бутовского по проблематике физического воспитания - "Наставление для производства гимнастических упражнений в гражданских учебных заведениях" (1890г.) -встречает столь недоброжелательный отзыв со стороны Лесгафта. "Остается только пожалеть тех бедных детей, - писал Лесгафт, - которым все излагаемое в этой книжке приходится проделывать" [23]. Рецензия была, к сожалению, необъективной, выдержана в значительной мере в эмоциональном тоне. Вероятно, это обстоятельство в немалой степени и способствовало тому, что взаимопонимания, а тем более сотрудничества, у них не получилось. Примечателен и следующий пример. В уже упомянутой выше статье В.Н. Короновско-го приведен текст объявления, из которого явствует: "...в среду 9-го апреля (1897г. -А.С.) проф. П. Лесгафт и Н. Риттер прочтут публичную лекцию по следующей программе: "Физическое совершенство человека, телесное развитие, охота и спорт, олимпийские игры 1896 года" [22.С.219]. Возникает справедливый вопрос: почему в этом мероприятии не участвует Бутовский? Ведь жил он в те годы в Санкт-Петербурге; ему близка первая часть публичной лекции, он был очевидцем и активным участником Афинской Олимпиады. Возможны любые причины неучастия Бутовского в этом публичном мероприятии. Но допустимо и предположение: неучастие было обусловлено тем, что Лесгафт и Бутовский "не дружили". К такому выводу я прихожу, анализируя проблемную ситуацию "Бутовский и Лесгафт". Эта "ситуация" наглядно иллюстрирует, я бы сказал, чисто "российскую действительность", когда очень часто представители интеллигенции не находили взаимопонимания. Россия щедра на рождение талантов. Именно эти таланты составляли и составляют сердцевину русской интеллигенции. И Лесгафт, и Бутовский, несмотря на различие в социальном происхождении, из этой когорты. Но, как это не раз имело место в российской истории, именно в интеллигентской среде не способны были найти взаимопонимание. Потери от этого в конкретной сфере деятельности, для общества в целом, были невосполнимы. Возможно лишь предполагать, как выиграла бы сфера физического воспитания в России, если бы такие личности, как Лесгафт и Бутовский, сотрудничали. В области физического воспитания Бутовский проявил себя как многогранный деятель, как ученый и практик: историк, теоретик, методист, организатор и руководитель учебных центров по подготовке специалистов для этой сферы. Забота о воспитании грамотных специалистов для сферы "физическое воспитание" была постоянно центральной в деятельности Бутовского. Как и П.Ф. Лесгафт, А.Д. Бутовский предъявлял к учителям высокие требования, считая, что они должны обладать разносторонними педагогическими и теоретическими знаниями, необходимыми практическими навыками. Изучая сформировавшийся в XIX в. отечественный и зарубежный опыт подготовки учителей телесных упражнений, Бутовский пришел к выводу, что эта система изначально была обречена на неудачу из-за низкого интеллектуального уровня тех, кого набирали на такие курсы. Мне и сейчас этот вывод Бутовского представляется актуальным; процитирую его мысль: "История новой гимнастики, не только в Западной Европе, но и у нас, убедительно доказывает нам, какую большую ошибку делали учредители гимнастических школ, подготовляя в них учителей из солдат и, вообще, из людей низкой умственной культуры. Это не только задержало развитие вопроса о физическом образовании, но надолго уронило самое значение учителя гимнастики" [10,с. 16]. Бутовский был убежден, что это одна из причин неудовлетворительного состояния физического воспитания в России. Суждения и мысли Бутовского об учителе телесных упражнений и сейчас свежи и злободневны; тем более они были актуальны в пору, когда лишь формировались основы системы подготовки таких специалистов. "Обучать телесным упражнениям, - подчеркивал Бутовский, - может только человек, сам умеющий их делать и сам испытавший на себе все значение повторительной работы как со стороны усвоения навыка, так и со стороны общего его психо-физиологичес-кого влияния" [11, с.157-158]. Бутовский считал, что "учитель должен иметь совершенно ясное представление о каждом преподаваемом им упражнении со стороны его образовательного значения. Он должен понимать цель его изучения, его место в системе общего физического образования и должен уметь вести его так, чтобы эта цель достигалась с наименьшим затруднением для ученика и с наибольшей выгодой для его физического развития. Для этого он должен иметь некоторые специальные сведения в приемах и способах обучения: он должен уметь классифицировать учебный материал, с одной стороны - соответственно родам работы, с другой - по степени его трудности, располагая его как в течение всего курса, так и на каждом уроке в такой последовательности, в таком взаимном сочетании различных родов работы, чтобы воспитанник постепенно переходил от более легкого к более трудному, а вместе с тем и постепенно втягивался в работу" [ 11, с. 158 -159]. Эти идеи Бутовский стремился реализовать в своей многолетней преподавательской работе. В 1890 г. Бутовскому было поручено организовать "временные летние курсы" для подготовки офицеров - воспитателей кадетских корпусов "к руководству различными отраслями физического образования" (34,л.110]. На протяжении 16 лет Бутовский был бессменным руководителем этих курсов [15,с. 166]. Здесь он был и основным преподавателем: читал лекции по истории, теории и методике телесных упражнений. Мысль о необходимости совершенствовать систему подготовки "учителей физического образования" никогда не покидала Бутовского. На протяжении многих лет он добивался создания в России учебного заведения по подготовке таких специалистов. Проект создания такого учреждения был разработан Бутовским еще в 1894 г. Спустя 15 лет идея Бутовского частично была реализована: в 1909 г. в Санкт-Петербурге была открыта Главная гимнастико-фехтовальная школа. В создании и успешном функционировании этой Школы Бутовский сыграл значительную роль. Для слушателей - офицеров, будущих руководителей физического образования - Бутовский читал лекции по истории, теории и методике физического воспитания. В 1913г. в одной из последних своих работ Бутовский писал: "Что же нам нужно для правильной постановки физического развития в нашей общеобразовательной школе? Нам нужны просвещенные руководители телесными упражнениями, руководители, которые понимали бы воспитательное и образовательное значение этих упражнений и умели бы преподавать их с наибольшей пользой для всестороннего физического развития учеников. Нам нужно иметь школу, в которой готовились бы такие руководители и которая была бы центром для разрешения всех теоретических и практических вопросов, связанных с физическим образованием" [11, с. 145]. А.Д. Бутовский считал, что необходимо постоянно развивать учение о физическом воспитании. Он выступал за создание таких учебных заведений, которые были бы не только "образовательным центром телесных упражнений, но и двигали бы науку физического воспитания" [7,с.34]. Своими трудами Бутовский в немалой степени способствовал формированию научных основ физического воспитания. На протяжении более четверти века он весьма плодотворно разрабатывал и освещал исторические, теоретические, методические, социологические аспекты физического воспитания,спорта. Анализ работ Бутовского показал, что в них значительное место занимают вопросы истории физического воспитания. Так, обширные исторические материалы Бутовский приводит в своем труде "Записки по истории и методике телесных упражнений" [II]. Вопросы истории здесь занимают 140 страниц - почти половину объема. Примечательно, что в этот труд Бутовский включил и главу по истории фехтования - "Фехтование. Очерк его развития и современное состояние" [11, с.309-328]. К истории фехтования Бутовский обратился не случайно. В Главной гимнастико-фехтовальной школе фехтование было одним из основных учебных предметов. Бутовский считал необходимым изложить и историю фехтования, что лишний раз свидетельствует о его большом интересе к вопросам истории. В своих работах Бутовский часто пользуется сравнительно-историческим методом и исторических аспектов физического воспитания касается во многих своих работах. Изучение опыта прошлого Бутовскому необходимо было для выявления наиболее рациональных средств и методов физического воспитания. Обращаясь к прошлому, приводя примеры из истории, Бутовский стремился к решению в первую очередь современных ему проблем физического воспитания, спорта. Так, анализируя шведскую гимнастику с позиций, следует ли использовать ее в качестве "педагогического средства в школах и в семье, как образовательного средства в гимнастических обществах", Бутовский считал необходимым "ответить сперва несколькими историческими справками" [7, с. 128]. Показательна в этом плане и публичная лекция Бутовского: "Что такое физическое образование?" . Прежде чем раскрыть содержание физического образования, Бутовский сделал краткий обзор развития гимнастики в Древней Греции, у римлян, в Средние века, в Новое время13. А.Д. Бутовский часто оперировал термином физическое образование. Он дал следующее определение этого понятия: "Под физическим образованием понимается развитие тех общих способностей двигательного аппарата, которые равно необходимы человеку, к какой бы деятельности он себя ни предназначал, которые человек инстинктивно упражняет с детства, и упражнение которых, безусловно, необходимо для здоровой жизнедеятельности его организма. Эти упражнения существенно отличаются от профессиональных видов физической деятельности, так как конечная их цель - развитие самого человека, а не внешний результат работы" [11, с. 225-226]. В содержание физического образования Бутовский включал различные виды физических упражнений, преимущественно естественного характера: ходьбу, бег, прыжки, метания, плавание, борьбу. В арсенал средств физического образования он включал и упражнения на развитие гибкости и силы туловища, устойчивости и равновесия, осанки, а также "упражнения для работы рук: брать, класть, ловить, метать, колоть, рубить; упражнения на подвесе в упоре, целесообразное сочетание движений различных частей тела для производства ловкой или сильной работы; способность к преодолению местных препятствий и к деятельному сопротивлению" [ 11, с. 150-151]. Он считал, что задачи физического образования должны реализовываться, главным образом, в школе. Именно в школе, по убеждению Бутовского, должны быть приняты "разумные меры к тому, чтобы дать возможность своим воспитанникам упражнять вложенные в человека элементарные способности к движению в течение всего периода их учения, и даже придать им привычку к таким упражнениям и по выходу из школы" . Следует иметь в виду, что деятельность Бутовского в сфере физического воспитания, гимнастики, спорта развертывалась на рубеже XIX-XX вв., когда в этой области не было однозначных подходов и оценок этих явлений: шли острые споры и дискуссии по широкому кругу проблем. Чему отдавать предпочтение при выборе средств физического воспитания: спорту, гимнастике, играм? Нередко по этим вопросам высказывались диаметрально противоположные точки зрения. Причем дискуссионность в этих вопросах была характерна не только для России, но и для мировой теории и практики. Эпицентр этих споров был в сфере спорта: правомерен ли спорт как средство воспитания молодежи, допустимы ли соревнования? Дискуссионными были и другие аспекты спорта. У недоброжелателей спорта были свои аргументы и доказательства. Бутовский, как мне представляется, сумел глубже разобраться в проблемах спорта, увидеть, осмыслить как позитивные, так и негативные его стороны. Бутовского по праву следует признать первым отечественным теоретиком и историком спорта. Его труды о спорте интересны и важны для более полного изучения и осмысления генезиса современного спорта, его особенностей на рубеже XIX-XX вв. Он касается и социальных аспектов спорта, показывает, в частности, отношение к спорту различных социальных слоев населения, место спорта в школе, приводит данные о зарождении и состоянии спорта в отдельных европейских странах: Англии, Франции, Швеции и др. Уже в одной из первых своих работ, в которой он затрагивает проблематику спорта - "Телесные упражнения во Франции" [1], - Бутовский весьма основательно рассматривает различные аспекты спорта, выделяет следующие его признаки: 1 .Выбор упражнений. 2.Тренировка в избранных упражнениях. 3.Образование ассоциаций, или партий, которые под предводительством своего старшины (капитана) представляют стороны на состязаниях. 4.Устройство состязаний [1, с.539]. Оригинальны, неординарны, тем более для своего времени, высказанные в этой работе суждения Бутовского о сущности любительского спорта. "Мир спорта есть, по преимуществу, мир деятельный и практический", - подчеркивал Бутовский [1, с. 535]. Он убедительно показал, что на начальном этапе - этапе зарождения, становления современного спорта - любительский спорт был доступен лишь людям определенного круга. "Спорт любительский, - писал Бутовский, - есть занятие, свойственное людям только известного класса общества и известного рода деятельности... это занятие людей досужих, не имеющих другой телесной деятельности, т.е. занятие аристократическое" [1, с.557]. Он отмечает, что занятия спортом предполагают большие материальные затраты, в силу чего "бедный ученик от него должен отказаться" [1,с.559]; Бутовский ратовал за то, чтобы "атлетические упражнения14 были доступны каждому и со стороны их стоимости" [1,с.559]. Приведенные суждения высказаны Бутовским в одной из первых его работ по проблемам спорта, написанных в 1892-1893 гг. Примечательно, что спустя годы Бутовский, обогащенный опытом развития спорта в конце XIX - нач. XX в., осмысливая любительский спорт, отмечая его достоинства и недостатки, дает хотя и аналогичную, но более развернутую характеристику. Отвечая своим оппонентам - противникам соревнований в спорте, - Бутовский доказывал целесообразность состязательного метода. "Всякая работа, поставленная в условия состязания, - подчеркивал Бутовский, - развивает очень ценные для жизни душевные качества: настойчивость, упорство в достижении цели, мужество, находчивость, уверенность в своих силах и умение ими пользоваться" [12, с.63]. В то же время он вновь напоминал, что "Спорт в том виде, как он практикуется в наше время, есть упражнение людей досужих и зажиточных. Без досуга на тренировки, хотя бы периодические, нельзя стоять на уровне утвердившихся требований... и что бы ни говорили ревнители спорта, даже самые непритязательные любительские упражнения требуют от спортсмена известной условной представительности, которая должна поддерживаться из его бюджета" [8, с. 17]. Касаясь перспектив развития спорта, Бутовский полагал, что достаточно отказаться "от многих формальностей и обычаев, установившихся в спортивных обществах, чтобы упражнения спортивного характера стали достоянием всех слоев общества" [8, с. 17]. Трудно согласиться с такой точкой зрения. Ведь решение проблем массового спорта неразрывно связано со многими факторами: социальными, экономическими, политическими, культурологическими, психологическими и др. Но мы так высказываемся, обогащенные всем опытом XX века. Бутовский высказывался по этим вопросам на рубеже столетий, когда лишь накапливался первоначальный опыт развития и функционирования современного спорта. Бутовский, однако, не был безоговорочным сторонником спорта; он подчеркивал, что "и спортивные упражнения имеют тоже свою обратную сторону" [8, с. 17]. Негативным он считал, в частности, то, что одна из задач спорта "заключается в увеличении до крайней возможности количественных пределов упражнения: поднять наибольший груз, сделать самый длинный или высокий прыжок" [5, с. 17]. А.Д. Бутовского отличали вдумчивый, аналитический подход к изучению различных аспектов физического воспитания; для него была характерна широта взглядов на выбор средств и методов физического воспитания. В отличие от многих деятелей в области физического воспитания конца XIX - начала XX в. и в России и за рубежом, придерживавшихся односторонних, категоричных позиций в таком выборе: "или гимнастика, или спорт", Бутовский придавал значение каждому из них, выступал и за гимнастику, и за спорт. При этом в своих работах он обратил внимание, как отмечено выше, и на достоинства, и на недостатки спорта, различных систем гимнастики. Осмысливая спорт, Бутовский пришел к выводу, что "спорт есть всегда упражнение одностороннее... по значению своему для правильного телесного развития спорт уступает систематической гимнастике" [1, с.557]. Поэтому, по его мнению, спорт в школе "должен распространяться и поддерживаться. .. в самой тесной связи с рекреативной игрой и систематической гимнастикой, составляя с ними одно целое и являясь как высшая ступень телесных упражнений" [1,с 559]. Это был для своего времени, несомненно, прогрессивный взгляд на роль и место спорта в системе воспитания детей школьного возраста. А.Д. Бутовский немало сделал для пропаганды и распространения идей физического воспитания в России. Его работы "Что такое физическое образование?", "Телесные упражнения как предмет преподавания", "Общие правила преподавания телесных упражнений", "Из чтений по истории и методике телесных упражнений", "Записки по истории и методике телесных упражнений" , "Образовательные свойства телесного упражнения", работы, посвященные шведской гимнастике, и многие другие были ценными пособиями не только для слушателей Главной гимнастико-фехтовальной школы, но и для всех интересовавшихся вопросами физического воспитания. Практически во всех своих работах Бутовский неизменно затрагивает те или иные аспекты физического воспитания, спорта в России. В его работах немало критических оценок состояния физического воспитания в армии, школах, в других учебных заведениях. С горечью писал Бутовский, что в России этим вопросам не уделяют того внимания, какого они заслуживают. Под впечатлением Международного конгресса в Брюсселе летом 1905 г. Бутовский писал: "Физическое образование поставлено как настоятельный вопрос повсюду, - кроме нашего отечества" [7, с.67]. Характеризуя постановку физического воспитания в гражданских учебных заведениях, Бутовский отмечает, что "в лучшем случае гимнастика преподается офицерами и унтер-офицерами по военному наставлению, т.е. людьми, к занятию с детьми неподготовленными" [7,с.68]. Он откровенно признавал, что и в армии физическая подготовка была организована неудовлетворительно: "гимнастика в войсках ведется у нас так, что едва ли мы много потеряли бы, если бы ее и вовсе не было" [7, с.68]. Спустя 8 лет в работе "Записки по истории и методике телесных упражнений" он вновь высказывает ту же мысль: "Особенно не посчастливилось общему физическому образованию у нас в России. Если не считать военно-учебных заведений и единичных счастливых исключений, каковы, например, немецкие средне-учебные школы в Петербурге, то можно без преувеличения сказать, что вопрос о физическом развитии школьного юношества представляет у нас непочатую область" [ 11, с. 143]. С первых шагов своей деятельности в области физического воспитания Бутовский обратился к изучению зарубежного опыта. Он обратил внимание на "крайнюю скудость сведений в нашей педагогической литературе о телесных упражнениях в других государствах" [1, с. 195]. Благодаря усилиям Бутовского этот пробел в значительной мере был восполнен. Хорошее знание иностранных языков облегчило ему эту задачу. Изучая интересующую его литературу на английском, французском, немецком и других языках, Бутовский в то же время специально побывал во многих европейских странах для личных наблюдений, знакомства и изучения зарубежного опыта. Труды Бутовского, посвященные зарубежным странам, явились ценным вкладом в отечественную историографию физического воспитания и спорта. Его работы "Телесные упражнения во Франции"," Система шведской педагогической и военной гимнастики", "Воспитание и телесные упражнения в английских школах" - уникальные источники для изучения истории физического воспитания и спорта в этих странах. В отечественной
дореволюционной литературе из работ,
посвященных шведской гимнастике, труд
Бутовского "Система шведской педагогической и
военной гимнастики" был, по моему убеждению,
наиболее полным и содержательным. Следует
сказать, что в России в XIX в. наблюдался
необычайно высокий интерес к шведской
гимнастике. Достаточно сказать, что из четырех
известных европейских систем гимнастики -
немецкой, шведской, французской, сокольской -
шведская гимнастика начала внедряться первой.
Богат был и массив отечественной литературы о
шведской гимнастике. И на фоне такой обширной
литературы труд Бутовского, несомненно,
выделяется своей основательностью. В 90-е годы
Бутовский читал лекции о шведской гимнастике на
Временных курсах при ГУВУ-Зе, которыми руководил.
Материалы лекций были опубликованы в четырех
номерах "Педагогического сборника" за 1897-1898
гг. под названием "Шведская педагогическая
гимнастика" [4]. Бутовский переработал лекции и
в 1899 г. издал их отдельной книгой "Система
шведской педагогической и военной гимнастики"
[5]. Спустя четыре года вышло второе, дополненное,
издание [б]. Примечательно, что предисловие к
первому изданию написал шведский профессор
Тернгрен - ведущий специалист в области шведской
гимнастики того времени. "Эта работа достойна
со многих точек зрения, - писал Тернгрен,- в
особенности же со стороны основательного
предварительного изучения, предпринятого
автором для возможного полного и точного
изложения развития этой отрасли воспитания"
[5,с.4]. По инициативе Тернгрена две главы из книги
Бутовского были переведены на шведский язык и
опубликованы в 1899 г. в Швеции. В работе Бутовского
впервые в отечественной литературе столь
обстоятельно рассказывалось об истории шведской
гимнастики, ее основателе Пьере Линге и его
продолжателе Ялмаре Лин-ге. В книге немало
интересных сведений об истории и деятельности
Королевского гимнастического институ Не менее основательно подготовлен и труд "Воспитание и телесные упражнения в английских школах" [12]. В этой работе Бутовский обобщил результаты своего многомесячного пребывания в Англии в конце 90-х годов, результаты личных наблюдений, а также материалы из английских и других зарубежных источников. В предисловии Бутовский, в частности, писал: "Приводимые здесь сведения об английских школах основываются главным образом на собственных моих наблюдениях. Я прожил в Англии несколько месяцев в 1899-1900 годах и посещал английские учебные заведения в течение всего осеннего термина, от сентября до рождественских каникул. Ближе, чем с другими, я познакомился со школами Гарроу (Harrow) и в Регби (Rugby), я бывал также на уроках и в часы упражнений в Итоне (Eton), Дульвиче (Dulwich), и в военных училищах в Сантгерсте (Sandhurst), и в Вульвиче (Woolwich). Везде я старался знакомиться со всеми порядками школы, с ее устройством и образом жизни воспитанников. Наблюдения свои я проверял расписаниями и печатными правилами, которыми снабжали меня в каждой школе, а также и довольно богатым литературным материалом об английских общеобразовательных учебных заведениях"15 [12,с. 5]. Бутовский приводит обширный перечень литературных источников, которые он использовал, и далее отмечает: "Прибавлю, что для выяснения себе того значения, каким пользуются общественные школы в Англии, я познакомился в библиотеке Британского Музея с официальным Докладом парламентской комиссии16, назначенной для исследования этих школ в 1862 году" [12, с.б]. С 1900г. Бутовский включал в содержание читаемых им лекций "сведения об английских школах" [12, с.6]. Для печати подготовил эти материалы уже на склоне лет. В этой книге Бутовский приводит немало интересных данных о содержании учебы, быте и нравах в английских школах, о постановке в них физического воспитания. Бутовский акцентирует внимание на различии в подходах к использованию средств физического воспитания в школах Англии и континентальной Европы, рассказывает о деятельности Томаса Арнольда, о широком использовании спорта в английских школах. А.Д. Бутовский неоднократно подчеркивал, что для разработки отечественной системы физического образования необходимо тщательное изучение исторического и зарубежного опыта. "Для нас в России в настоящее время, - писал Бутовский, - самый интересный вопрос в этой области (физического образования. - А.С.) заключается в определении, какая же из существующих систем телесных упражнений признается на Западе наиболее отвечающей требованиям детского и юношеского возраста?" [9,с.46]. При этом Бутовский предостерегал против слепого копирования, призывал учитывать конкретные условия. Вот как это важное положение он обосновывает в одной из своих работ: "...попытки заимствовать ту или другую систему во всей ее целости, в том виде, как она развилась у себя дома под влиянием местных бытовых и культурных условий, и переносить ее на совершенно чуждую ей почву, свидетельствуют только об очень поверхностном понимании истинных задач физического образования. В истории телесных упражнений мы видели, что в каждой системе есть слабые и сильные стороны; каждая система, вместе с тем, может дать богатый и хорошо разработанный материал для учебных упражнений и в школе, и в войсках. Но разумное пользование этим материалом заключается вовсе не в заимствовании целиком той или другой системы, а в ясном понимании той задачи, которую должны выполнить телесные упражнения, и в обдуманном выборе упражнений для успешного выполнения этой задачи" [13, с. 10]. Бутовский призывал при анализе зарубежного опыта и попытках его использования учитывать, что "всякий чужой пример поучителен не только своими положительными, но и отрицательными сторонами" [14, с.5]. Эти мысли Бутовского, высказанные в пору, когда шел сложный процесс становления и формирования отечественной системы физического воспитания, имели важное не только теоретическое, но и сугубо практическое, прикладное значение. А.Д. Бутовский занимает почетное место и в плеяде пионеров олимпийского движения. Он стоял у истоков неоолимпизма, современных Олимпийских игр, современного олимпийского движения, был первым членом МОК для России (1894 -1990), активным участником I Олимпиады современности, участником III Олимпийского конгресса. В его трудах зафиксированы многие существенные события зарождающегося на рубеже столетий международного олимпийского движения. Бутовский один из первых уловил и оценил ин-тегративное значение спорта. Отдадим ему должное: об интегративной природе спорта, его функциональном назначении в этом аспекте Бутовский писал в пору, когда противников спорта было куда больше, чем сторонников. Избрание Бутовского первым членом МОК для России не было явлением случайным. Не был случаен и тот факт, что Кубертен, оглашая 23 июня 1894 г. на Международном конгрессе в Париже первый состав МОК, четвертой фамилией (после грека Бикеласа, своего соотечественника Калло и своей) назвал - "генерал Бутовский для России" [36, с.20]. Ко времени Парижского конгресса генерал Алексей де Бутовский'17 и барон Пьер де Кубертен были хорошо знакомы. Мне уже приходилось писать о том, когда произошло это знакомство [29,с.38; 31,с. 13]. В юбилейной статье есть настоятельная потребность вновь вернуться к этому важному, как мне представляется, факту в биографиях Бутовского и Кубертена. По моим предположениям, знакомство состоялось в Париже весной-летом 1892 г. В "Полном послужном списке А.Д. Бутовского" есть такая запись: "С февраля по июнь 1892 года командирован для ознакомления с гимнастическими и фехтовальными учреждениями в Швеции, Дании, Германии, Бельгии и Франции" [34, л. НО]. Менее чем через год после этой командировки, в №2-5 "Педагогического сборника" за 1893 год была опубликована одна из самых интересных, с моей точки зрения, работ Бутовского - "Телесные упражнения во Франции" [ 1 ]. Он, в частности, писал: "В бытность мою в Париже весной и летом 1892 г. я имел возможность наблюдать преподавание телесных упражнений в пяти среднеучебных заведениях, двух начальных школах и одной учительской семинарии" [1,с.437]. Тогда и были, как я предполагаю, установлены контакты Бутовского и Кубертена. Ибо на многие вопросы, которые интересовали Бутовского во Франции, он мог получить ответы непосредственно от Кубертена, занимавшего в те годы пост генерального секретаря "Союза атлетических обществ" Франции. Об этом свидетельствует 4-й, заключительный, очерк уже названной выше работы - "Телесные упражнения во Франции" - "Школьный спорт", почти полностью посвященный Пьеру де Ку-бертену. Именно благодаря Бутовскому русский читатель впервые мог столь обстоятельно познакомиться с деятельностью молодого, талантливого французского ученого, большого энтузиаста спорта - будущего основателя современного олимпийского движения18. Анализ труда Бутовского "Телесные упражнения во Франции" не оставляет сомнений, что вся богатая информация о зарождении школьного спорта во Франции, о деятельности на этом поприще Кубертена, была почерпнута Бутовским не только из литературных источников, из личных наблюдений, но и благодаря непосредственным контактам с Кубертеном. Тогда-то они и познакомились и, невзирая на значительную разницу в возрасте (25 лет), подружились. Этому в немалой степени способствовало единство взглядов на спорт, на место спорта в системе воспитания и образования молодежи, на судьбы Олимпизма. Убежден: этому способствовало и превосходное знание Бутовским французского языка, что сразу, надо полагать, облегчило знакомство и общение друг с другом. После Парижского конгресса между Бутовским и Кубертеном установилась личная переписка. Кубертен вспоминает об этом в "Олимпийских мемуарах" [36,с.33]. В архивах Олимпийского музея в Лозанне хранятся четыре письма Бутовского к Кубертену: от 19 февраля 1895г., от 5 октября 1896г., от 16 апреля 1910г., от 14 февраля 1911г. [35]. Объем статьи не позволяет рассказать об этих письмах - уникальных свидетельствах дружбы Бутовского и Кубертена. Процитирую лишь несколько строк из первого и третьего писем. "Господин Барон! - писал Бутовский, - 19 февраля 1895 г., - прежде всего примите наши поздравления, самые искренние поздравления - мои и моей жены - по случаю Вашего бракосочетания, которое, как мы думаем, уже свершилось. Мы желаем долгого, очень полного и спокойного счастья. Я получил все три посылки с "Бюллетенем"19 и я их использовал для распространения идеи Олимпийских игр. Я должен, однако, сказать, что существует еще большое безразличие у нас в России вообще к занятию физическими упражнениями. Наша пресса совершенно не расположена поддержать серьезно вопрос о физическом воспитании. .." [35]. Письмо от 16 февраля 1910г. касалось подбора очередной кандидатуры члена МОК для России. Бутовский писал: "Мой дорогой друг! После долгих поисков я могу с чистой совестью рекомендовать Вам человека абсолютно достойного, чтобы стать членом Олимпийского Комитета в качестве представителя России. Я думаю, что Вы его знаете немного. Это господин Жорж Дюперрон, спортивный деятель, высокообразованный и очень воспитанный человек. Он сам Вам напишет, и я буду очень доволен, если благодаря моей рекомендации он будет принят в Комитет20. Я очень доволен, что могу быть полезен Вам, и вообще тем, что не слабеют дружеские связи, которые объединяют нас так давно..." [35]. Я оставляю процитированное, к сожалению (из-за объема), без комментариев. Мне уже приходилось писать о присутствии Бутовского в Афинах на I Олимпиаде и о его книге "Афины весной 1896 года" [29,32]. Я назвал эту книгу Бутовского удивительной. Так оно и есть. Это была первая и единственная на русском языке книга об Играх I Олимпиады современности. В те годы рассказ об Афинской Олимпиаде был величайшей редкостью. Николай Риттер не написал книги, хотя и "готов был "фолианты" написать об этой Олимпиаде" [22,с.219]. В Афинах присутствовали 7 членов МОК из 15, но лишь один Бутовский посвятил этому историческому событию специальное издание. В этой работе, сравнительно небольшой по объему (33 страницы убористого текста), Бутовский предстает как тонкий наблюдатель, глубокий аналитик, обладающий прекрасным пером публициста. Как же много в этой книге уникальных деталей и подробностей: и о программе, и об участниках, и о церемониале открытия, и о состязаниях, и о награждении победителей, и об атмосфере, господствующей в Афинах в дни I Олимпийских игр, и о II сессии МОК, и о многом другом. Есть в книге и строчки, посвященные Кубертену и первому президенту МОК греку Бикела21. Бесспорно, по богатству фактов и деталей, по оригинальности суждений и выводов работа Бутовского не только в отечественной, но и в мировой историографии является одним из уникальнейших первоисточников об Афинской Олимпиаде. Эта работа интересна и для осмысления генезиса международного олимпийского движения, для более полного понимания процесса зарождения современных Олимпийских игр. Из-за объема статьи я не касаюсь далее содержания книги, ограничусь лишь одной цитатой: описание Бутовским финиша марафонского бега, ставшего одним из главных событий Афинской Олимпиады."... В день марафонского бега, - пишет Бутовский, - в стадионе шли и другие состязания, но весь интерес был поглощен предстоящим результатом бега. Все другое отошло на второй план... Ясно, что вся эта несметная толпа народа душой находится на пути из Марафона в Афины и мысленно переживает все случайности и крайности этого гигантского состязания. Но вот на арене появляется запыхавшийся и запыленный офицер. Он только что с коня; он оставил бегунов в 7-ми верстах от Афин. О решительном результате ничего нельзя сказать. Идет борьба между французом и греком. Весть эта мгновенно облетает всю толпу... Через несколько минут пушечный выстрел и новый гонец; бегуны уже у городской черты и... впереди грек! (многоточие Бутовского. - А.С.) .Все встают со своих мест как один человек, несколько восторженных возгласов, все напряженно вглядываются, как будто можно уже что-нибудь видеть, и затем полное безмолвие самого напряженного ожидания. Наконец, сверху увидели, где-то еще вдали: грек! грек! Неудержимые крики восторга волной расплываются по всему амфитеатру и в окрестностях; махание шапками, зонтиками, флагами, платками, все это растет crescendo, и, вдруг, точно что-нибудь прорвалось, точно были закрыты какие-то двери, за которыми слышался только гул, а тут внезапно их открыли настежь... (многоточие Бутовского. - А.С.). По арене бежит небыстрым бегом сухощавый человек, причина этого невероятного восторга. Он, очевидно, ничего не слышит; для него есть один только предмет в мире, это конец его бега. От устали или от пыли смуглое лицо его кажется совсем черным. Король со своей трибуны приветливо махает ему шапкой; но, по-видимому, он и сам взволнован: шапка выпадает у него из рук. Едва этот черномазый человек, в запыленном белом трико с голубыми разводами (греческие цвета), приблизился к центру головного закругления, два принца, Константин и Георг, заключили его в свои объятия, расцеловали и подвели к королю. Потом потянулись к нему сотни объятий королевской свиты и других, но мигом откуда-то появляется пальто, в которое его тотчас же закутывают сами принцы22 ... Обратившись с восторгом к одному из греческих офицеров, спрашивая об имени этого человека, мы видим, что по лицу его текут слезы. И плакал не один только этот офицер. Потрясение было всеобщее. Многие сосредоточенно утирали свои лица платками..." [2,с.19-20]. Следует подчеркнуть, что эта победа именно грека в огромной степени предопределила успех Афинс-кой Олимпиады23. Приведу и заключительные строчки этой интереснейшей работы Бутовского, "...идея международных игр, - писал в заключение Бутовский, - была счастливою идеей. Она ответила насущной потребности современного человечества, потребности физического и нравственного возрождения молодого поколения. Признаем же долю заслуги на пользу этого дела и за молодым французским деятелем, бароном де Кубертеном, который первый выдвинул идею международных состязаний на парижском конгрессе в 1894 г., и за конгрессом, который единодушно принял эту идею, и, наконец, за греческим правительством, которое взяло на себя трудную задачу осуществления этой непопулярной ещевто время идеи и выполнило эту задачу с таким выдающимся успехом" [2,с.ЗЗ]. Членом МОК А.Д. Бутовский был на протяжении шести лет. Но и выйдя из его состава, Бутовский продолжал поддерживать контакты с президентом МОК Кубертеном, принимал участие в международных форумах по проблемам физического воспитания и спорта. Так, Бутовский принял участие в Международном конгрессе в Брюсселе в 1905 г., вошедшем в историю как III Олимпийский конгресс. Его обстоятельнейший отчет "Вопросы физического воспитания и спорта на международном конгрессе в Брюсселе летом 1905 года", вначале опубликованный в "Педагогическом сборнике", а затем вышедший отдельным изданием, до сих пор ценнейший первоисточник об этом крупном международном форуме. Бутовский остался верен себе: в этой работе вновь проявились присущие ему черты внимательного наблюдателя, оригинального аналитика, активного участника, умеющего увидеть самое главное, самое существенное в работе Конгресса и обстоятельно рассказать об этом. Бутовский принимал участие и в Международном конгрессе по проблемам школьной гигиены в Париже в 1910 г., а также в проходившем в том же году Международном конгрессе в Брюсселе. Об этих международных форумах и своем участии в них он рассказал в специальной работе, опубликованной в двух номерах "Педагогического сборника" [9]. Особо я хочу коснуться вопроса: "участвовал или не участвовал" А.Д. Бутовский в Международном атлетическом конгрессе в Париже в июне 1894 г.? В отечественной историко-олимпийской литературе (включая учебную), а также в работах о Бутовском в 50-80-е гг., вплоть до начала 90-х годов, вопрос участия Бутовского в этом конгрессе не вызывал сомнений. В одном из последних учебников по истории физической культуры - учебнике В.В. Столбова - подчеркивается: "В 1894г. генерал А.Д. Бутовский участвовал в Международном спортивном конгрессе в Париже, где был избран в члены Международного олимпийского комитета" [27,с. ИЗ]. Почему этот факт неизменно отмечался во многих историко-олимпийских работах? Что служило основанием для такого утверждения? Вероятно, избрание Бутовского членом МОК в Париже в июне 1894 г. и было неоспоримым доказательством его участия в этом конгрессе. К тому же, и это бесспорно, этому факту придавалось принципиальное значение, ибо сам по себе этот факт рассматривался как свидетельство того, что Россия была у истоков современного олимпийского движения. Таково было господствующее мнение в отечественной историографии по этому вопросу до начала 90-х годов. Замечу, что В.Н. Ко-роновский [22] и В.М. Выдрин [16] в своих статьях вопрос участия Бутовского в Парижском конгрессе оставили открытым; они лишь фиксировали факт избрания Бутовского в первый состав МОК. В 1991 г. А. Б. Ратнер в статье "Были о былом (письма Кубертену)" выдвинул версию о том, что Бутовский в Парижском конгрессе участия не принимал, а был избран в состав МОК заочно [26.С.88]. Основанием для такого вывода Ратнеру послужило письмо Бутовского от 11 июля 1894 г., в котором Алексей Дмитриевич, в частности, писал: "Я готов принять с благодарностью такую почетную ответственность во имя нашего общего дела, у которого большое будущее". То, что Ратнер подвергает сомнению устоявшийся, широко признанный в науке факт, делает ему честь как исследователю. Ибо сомнение в науке, я убежден в этом, явление положительное. Сомнение -движитель науки; сомнение заставляет по-новому взглянуть на уже устоявшиеся факты и выводы, стимулирует поиск новых фактов, которые и позволяют формулировать новые выводы. Версия АБ. Ратнера побудила меня вновь обратиться к этому вопросу - участия (или неучастия) А.Д. Бутовского в Парижском конгрессе в июне 1894 г. Когда в начале 60-х годов я заинтересовался личностью Бутовского, в этом вопросе я опирался на уже признанный факт. В моем очерке "Первый член МОК для России" приведены те же строчки из письма Бутовского к Кубертену от 11 июля 1894г. [29,с.38]. Но у меня эти строки сомнения в участии Бутовского в Конгрессе не вызвали. Ведь правомерно рассматривать это письмо и с такой позиции: Бутовский возвращается после Парижского конгресса в Санкт-Петербург и вскоре обращается к Кубертену с письмом, в котором благодарит за оказанную высокую честь - избрание в состав МОК - и заверяет в своей готовности служить благородным идеалам Олимпизма. Подчеркну, что в пору подготовки материала к печати (для "Олимпийской панорамы") у меня не было реальной возможности обратиться в Музей МОК. Главный редактор "Олимпийской панорамы" Е.Г. Грингаут сам обратился в Музей МОК в Лозанне с запросом о представительстве России на Конгрессе в Париже. Из музея был получен ответ, что в Париже в июне 1894 г. от России были АД. Бутовский и Алексей Лебедев24. И все же гипотеза Ратнера побудила меня переосмыслить имеющиеся в моем распоряжении источники, относящиеся к этому факту биографии Бутовского. При этом я исхожу из посылки, что факт участия Бутовского в Парижском конгрессе подвергается сомнению. Беспристрастный анализ этих источников, их новое прочтение порождают новые сомнения, но недают окон-чательного ответа. Этими сомнениями я и поделюсь. Первым таким документом может служить "Полный послужной список АД. Бутовского", на который я уже неоднократно ссылался. В этом документе зафиксированы зарубежные командировки Бутовского в 90-е годы. Однако записи о поездке в Париж в июне 1894 г. нет, что может служить аргументом в пользу неучастия. Но обратим внимание: в "Полном послужном списке" зафиксированы длительные по срокам командировки. И, возможно, столь непродолжительная поездка за рубеж - примерно на неделю-полторы - не зафиксирована. Но вместе с тем Международный конгресс по восстановлению Олимпийских игр-событие неординарное. Можно ли допустить, чтобы участие в таком форуме не было отмечено? Судя по тем записям об участии Бутовского в тех или иных международных мероприятиях, какие зафиксированы в "Полном послужном списке", такое допущение весьма проблематично. Следующий аргумент-сомнение. Практически все зарубежные командировки Бутовского завершались основательными публикациями: поездка во Францию - "Телесные упражнения во Франции"; на I Олимпиаду-"Афины весной 1896 года"; в Швецию - серия работ о шведской гимнастике; в Англию - "Воспитание и телесные упражнения в английских школах", на Международные конгрессы в 1905и 1910гг.-специальные работы. О работе Парижского конгресса Бутовский ничего не написал. Выглядит странным, почему Бутовский не оставил письменных свидетельств своего участия. Значит, Бутовский не был в Париже в июне 1894 г. ? Но в ряде своих работ Бутовский неоднократно ссылается на решения Парижского конгресса [2, с.4,27,33; 7,c.34]. С другой стороны, о чем мог написать Бутовский, если остаться на признании факта его участия в Конгрессе? Ведь Бутовский был приглашен на Конгресс в качестве почетного члена, ав соответствии с регламентом работы Конгресса почетные члены не принимали непосредственного участия в рабочих заседаниях Конгресса; эта функция была возложена на тех участников Конгресса, которые обладали статусом делегата [31, с. 15]. И еще. Учтем и то обстоятельство, что своими зарубежными впечатлениями Бутовский неизменно делился на страницах "Педагогического сборника", в котором пуб-ликовал обстоятельные, объемные материалы. Наконец, правомерен и такой вопрос: могли Бутовский быть избран членом МОК заочно, не присутствуя на Конгрессе? Отвечаю -мог! Проведенный мной анализ различных материалов, имеющих отношение к избранию первого состава МОК, показал, что несколько членов МОК были избраны заочно. Таким образом, есть факты "за" и факты "против". Можно сказать, что сомнения остаются. Думается, что поиск должен быть продолжен. Ответ на этот вопрос следует, как мне думается, искать не только в архивах Музея МОК, но и на страницах парижских газет за июнь 1894 г. Следует учитывать, что в те годы отношения России и Франции обретали очень активный, многогранный характер. Именно в эти годы наблюдался очень мощный взаимный интерес, и, думается, парижская пресса, рассказывая о Конгрессе, его участниках, не могла остаться безучастной к высоким гостям из России. И еще одно суждение. Если признать версию "неучастия" и будут найдены аргументы в пользу этой версии, то это ни в коей мере не умаляет роли России в становлении современного олимпийского движения, ее пионерскую роль в этом процессе. Непосредственное участие в работе Конгресса, голосование за его решения делегата Алексея Лебедева, активное участие Бутовского во II сессии МОК в Афинах, его плодотворное участие в различных ипостасях в международном олимпийском движении в последующие годы дает основание для аргументированного, не вызывающего сомнений вывода: Россия стояла у истоков неоолимпизма, современных Олимпийских игр и олимпийского движения. В заключение подчеркну: Бутовский активно трудился до последних лет своей жизни, сохранил свежесть мысли, прекрасную память. Примечательно, что в 1915 г. в свет вышли три книги 77-летнего Бутовского - две книги воспоминаний и его труд "Воспитание и телесные упражнения в английских школах". Следует сказать и о семье Бутовского. В "Полном послужном списке" о его семейном положении сказано кратко: "Женат на дочери купца Горохова - Анне Васильевне, детей нет" [34, л. 109]. Родители Бутовского были против этого брака. А брак Алексея Дмитриевича был по любви, долгим и счастливым. Анна Васильевна была ему верным, любящим другом до конца жизни. Как пишет В.М. Выдрин, Бутовский в последние годы жизни потерял зрение и свои тексты диктовал Анне Васильевне [16, с. 11]. Умер Бутовский на 79-м году жизни, 25 февраля (ст. ст.) 1917 г. Кончина Бутовского прошла незамеченной. На страницах "Педагогического сборника" - дорогого сердцу Алексея Дмитриевича издания, - мне не удалось найти некролога. Уж слишком в неспокойную пору истории России он ушел из жизни... А.Д. Бутовский оставил богатое по фактологии, суждениям, выводам наследие. Его мысли по вопросам теории, методики физического воспитания и спорта и сейчас не потеряли своей научной, теоретической и даже практической ценности. Исключительно высоки, уникальны источниковедческая значимость и ценность трудов Бутовского для изучения многих аспектов истории, теории и методики физического воспитания и спорта, для исследования генезиса отечественной науки о физическом воспитании и спорте, Литература 1. Бутовский А.Д. Телесные упражнения во Франции // Педагогический сборник, 1893, №2, с. 193-213; №3, с.268-291; №4, с.417-441; №5, с.534-559. 2. Бутовский А.Д. Афины весной 1896 года. //Отдельный оттиск из "Русского обозрения", 1896 г. - М., 1896. 33с. 3. Бутовский А.Д. Полевая гимнастика в различных странах Западной Европы. - СПб. 1897.- 23с. 4. Бутовский А.Д. Шведская педагогическая гимнастика //Педагогический сборник, 1897, №6, с.565-591; №7, с.40-87; №11, с. 424-460; 1898, №1, с.70-105. 5. Бутовский А.Д. Система шведской педагогической и военной гимнастики. - СПб,1899. 164с. 6. Бутовский А.Д. Система шведской педагогической и военной гимнастики. 2-е изд. /С присоединением статей: 1 .Ручной труд и телесное развитие. 2.Домашние меры против искривления стана у детей / - СПб,1903. 180 с. 7. Бутовский А.Д. Вопросы физического воспитания и спорта на международном конгрессе в Брюсселе летом 1905 г /Педагогический сборник, 1906, №1, с.34-69. 8. Бутовский А.Д. Из чтений по истории и методике телесных упражнений: физическое образование в древности и в средние века.- СПб.1910, с. 21-45. 9. Бутовский А.Д. Вопросы школьной гигиены и физического воспитания на международных конгрессах в 1910 г. / Педагогический сборник, 1911, №1, с.17-60; №2, с.193-215. 10. Бутовский А.Д. Из чтений по истории и методике телесных упражнений: Методика; 2.Количественная норма упражнений. - СПб,1912, с. 21-39. 11. Бутовский А.Д. Записки по истории и теории телесных упражнений. - СПб, 1913. 328 с. 12. Бутовский А.Д. Воспитание и телесные упражнения в английских школах. - Пг.,1915. 65 с. 13. Бутовский А.Д. Годы моего учения в Петровском-Полтавском кадетском корпусе. - Пг.,1915. 53 с. 14. Бутовский А.Д. Прекратившийся род. - Пг.,1915. 53 с. 15. Военная энциклопедия. Том V. - СПб,1911,с.165-166. 16. Выдрин В.М. Россиянин в МОК. - "ФиС", 1964, №6, с.10-11. 17. Грачев А.В., Дюперрон Г.А. Физическое воспитание в России в эпоху капитализма. - Л.: Библ. ГДОИФК, 1934. 62 с. (На правах рукописи). 18. Зеликсон Е.Ю. Очерки по истории физической культуры в СССР: От отмены крепостного права и развития промышленного капитализма в России до Великой Октябрьской социалистической революции (1861-1917). - М. - Л.: ФиС, 1940. 176 с. 19. История физической культуры: Учебн. пособ. для ин-тов физич. культ. /Ред. коллегия: Самоуков Ф.И. и др. - М.: ФиС, 1964. 20. История физической культуры и спорта: Учебник для ин-тов физ. культ. /Под ред. В.В. Столбова - М.: ФиС,1975. 21. История физической культуры и спорта: Учебник для ин-тов физ. культ. /Под ред. В.В. Столбова -М.: ФиС, 1983. 22. Королевский В.Н. Первые международные олимпийские игры и русский спорт. - "Теория и практика физической культуры",1946, №5, с.215-235. 23. Крадман Д.А. Физическая культура в России в XIX веке. - В кн.: "Очерки по истории физической культуры": Сб.тр. Вып.5. - М.: ФиС, 1950. с.114. 24. Лесгафт П.Ф. Руководство по физическому образованию детей школьного возраста. 4.1. - Спб.1888. 363 с. 25. Николаева А.С. Физическая культура и спорт в Ленинграде (До Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.): Канд.дис. -Л., 1974. 211 с. 26. Ратнер А.Б. Были о былом (Письма Кубертену). - Олимпийский глобус. Зарубежный спорт, факты и комментарии. - М.: ФиС, 1991, с. 86-104. 27. Столбов В.В. История физической культуры: Учебн. для пед. ин-тов. - М.: Просвещение, 1989. 28. Стрельников В.В. Институт Лесгафта 1893-1923. //Известия научного института им. П.Ф. Лесгафта. Т.VIII.Л.,1924. 29. Сунцк А.Б. Первый член МОК для России //Олимпийская панорама, 1984, №2,с.38-40. 30. Суник А.Б. Становление и развитие в СССР истории физической культуры как науки (1917 - сер. 80-х годов): Докт. дис. Львов, 1986, с. 51-56; 490-496. 31. Суник А.Б. О генезисе неоолимпизма и современного олимпийского движения. - "Теория и практика физической культуры", 1994, №8, с. 10-16. 32. Суник А.Б. Зарождение международного олимпийского движения и российская пресса. - "Теория и практика физической культуры", 1996, №10, с. 8-15. 33. Чудинов И.Г. Гимнастика и спорт в помещичье-капиталистической России. - "Теория и практика физической культуры", 1941, №4, с.42-52. 34. "Полный послужной список А.Д. Бутовского". - ЦГВИА, ф. 400, опись 12, ед. хр. 23656, л. 104-127. 35. Материалы Музея МОК. 36. Pierre de Coubertm. Memories Olympiques. - Lauzanne, 1931. 1 Цит. по кн.: Николай Раевский. Портреты заговорили. Историко-литературные исследования. - Киев, "Мы-стецтво", 1991.С.34. 2 Мне удалось лишь однажды встретить в литературе 20-х годов упоминание имени Бутовского, да и то, скорее, в критическом плане (28,с. 8). 3 Короновский, к сожалению, не приводит ссылку на первоисточник, что снижает источниковедческую ценность этого уникального документа. 4 Документы Музея МОК, вводимые в оборот в этой статье, в сносках обозначены - Материалы Музея МОК. 5 ГУВУЗ - Главное Управление Военных Учебных Заведений. 6 Из "Полного послужного списка" узнаем: во владении А.Д.Бутовского "В Полтавской губернии - 350 десятин земли" (34, л. 109). 7 В этой должности Бутовского застало трагическое известие о скоропостижной смерти отца (Дмитрий Петрович Бутовский умер в 1865 г., в родном поместье - в Пятигорцах). 8 Бутовский был эстетически образован, хорошо знал теорию музыки. Примечателен в этом плане разработанный им документ - "Проэкт инструкции для обучения пению и музыке в кадетских корпусах".- Составлен полковником Бутовским на основании данных, выработанных в специальной комиссии Педагогического музея военно-учебных заведений. - Спб.,1889, 32 с. 9 "Педагогический сборник" - главное периодическое ежемесячное издание ГУВУЗа; издавался в 1864-1918 гг. 10 Не могу в этой связи не сказать о следующем. В начале 80-х годов, когда я обратился в "Олимпийскую панораму" с предложением опубликовать статью о Бутовском, светлой памяти гл. редактор "О.П." Евгений Грингаут выдвинул встречное предложение: осветить в статье и вопрос о том, как складывались взаимоотношения Бутовского с Лесгафтом. Своим тонким журналистским чутьем Грингаут, по существу, первым уловил, насколько интересна и актуальна эта проблема. Тогда в очерке о Бутовском я не коснулся этого вопроса. 11 В отечественной литературе о Бутовском не подчеркивается одно, с моей точки зрения, важное обстоятельство: переключение Бутовского на проблематику физического воспитания не освобождало его от выполнения и решения тех вопросов, за которые он отвечал в ГУ-ВУЗе до 1888 г. И после назначения членом комиссии по физическому воспитанию Бутовский по-прежнему продолжал инспектировать кадетские корпуса по учебно-воспитательным аспектам их деятельности. В ЦГВИА мне довелось познакомиться с отчетами Бутовского о его инспекторской деятельности - это действительно "фолианты", написанные каллиграфическим почерком Бутовского на десятках страниц. А ведь такую инспекторскую деятельность Бутовский осуществлял, занимаясь параллельно разработкой проблем физического воспитания. 12 В соответствии с соглашением, заключенным с ГУ-ВУЗом, Лесгафт брал на себя, в частности, следующие обязательства: "Составить полное теоретическое и практическое руководство к преподаванию рациональной педагогической гимнастики, куда должны войти: исторический очерк развития гимнастики, анатомия человеческого тела с более подробным описанием органов движения, критический разбор главнейших современных систем гимнастики, с обстоятельным изложением систем, выработанных им самим" (выделено мною. - А.С.) // Педагогический сборник, 1887, №4, с.347. 13 Публичная лекция генерал-лейтенанта А.Д. Бутовского "Что такое физическое образование?". //Русский спорт, 1911, №11, с. 6. (Прочитана в аудитории Педагогического музея военно-учебных заведений для командиров полков, начальников военных учебных заведений, директоров кадетских корпусов.) 14 Бутовский нередко пользовался терминами "атлетические упражнения", "атлетизм", "атлетические игры" в качестве синонимов понятия "спорт". 15 Тексты А. Д. Бутовского процитированы с соблюдением современного правописания. 16 Выделено мною (А.С.), дабы подчеркнуть, сколь скрупулезно Бутовский подходил к сбору материалов. 17 А.Д.Бутовский подписывался - А. де Бутовский. 18 Впервые имя Кубертена в русской печати, по моим данным, появилось на страницах журнала "Вестник воспитания" в №2 за 1890 год [31, с. 13]. 19 Речь идет о "Бюллетене МОК", который начал издавать Кубертен. 20 Г.А. Дюперрон был избран членом МОК для России в 1913 г. (В 1915 г. ушел в оставку.) 21 Фамилия первого президента МОК приведена в книге неоднократно, и неизменно - Бикела (с первой буквой Б и ударением на предпоследнем слоге) - [2, с.25,28,29,30]. 22 Победителем марафонского бега стал 23-летний Спирос Луис; марафонскую дистанцию он преодолел за 2:58.50. 23 На это обратили внимание все очевидцы Афинской Олимпиады, включая Кубертена. Вот как это обстоятельство отметил Бутовский. В письме, написанном в Афинах по самым свежим впечатлениям (на четвертый день после окончания Олимпиады), он, в частности, писал: "...Но подъему духа греков способствовало то обстоятельство, что победителем в труднейшем состязании оказался именно грек. Это в марафонском беге (42 километра). Это уже сама судьба им помирволила. Будь это кто-нибудь другой, не было бы такого подъема духа в Афинах... не было бы такого общего миролюбия и удовлетворения. Момент окончания Марафонского бега был решительно торжественный. Когда победитель добежал до королевской трибуны (здесь был финиш. - А.С.), принцы стали обнимать его, за ними все высшее общество; стотысячная толпа была как-бы наэлектризована; многие плакали..." ( Кор., с. 217-218). (Марафонская дистанция на I Олимпиаде равнялась 40,26 км. - А.С.). 24 Тогда впервые стало известно об участии в Конгрессе Алексея Лебедева; этот факт зафиксирован в моем очерке (с.38). Полученные мною из Музея МОК в 1990 г. документы об участниках Парижского конгресса 1894 г., подверждали статус А.Лебедева, представителя Санкт-Петербургского гимнастического общества, как делегата Международного атлетического конгресса в Париже (Теория и практика физической культуры, 1994, №8, с.15). Поступила в редакцию 20.04.98
При любом использовании данного материала ссылка на журнал обязательна! |
На главную
В библиотеку
Обсудить в форуме