На пути к утверждению: имен в науке или науки в спорте?

ПРИГЛАШАЕМ К ДИСКУССИИ

Abstract

On Way to Assertion: Names in Science or Science in Sports?

V.V. Stepanov, Honoured Coach of the USSR and Russia,
Ph. D., Lecturer

St. Petersburg State P.F.Lesgaft academy of Physical Culture, St. Petersburg

Key words: sports training, problems of theory, discussion, main points, science and practice, cooperation, criteria of efficiency.

The paper is devoted to the problems of sports training in connection with the discussion caused by the professor Yu. V. Verkhoshansky’s article published in the second issue of this journal in 1998.

The author represents the retrospective analysis of the notion’s evolution on the problem of a sports training’s periodization, beginning from the middle of the XIX-th century. He criticizes the style of the present discussion as well as all the preceding ones.

The own conception of the sports training controlling on the basis of the correction system, basing on the 3-points system of the athlete’s self assessments and the data of scientific recommendations is offered by the author.

НА ПУТИ К УТВЕРЖДЕНИЮ: ИМЕН В НАУКЕ ИЛИ НАУКИ В СПОРТЕ?

Заслуженный тренер СССР и России, кандидат педагогических наук,
доцент В.В. Степанов

Ключевые слова: спортивная тренировка, проблемы теории, дискуссия, главные пункты, взаимодействие, критерии эффективности.

Почти десять лет не выпускаются издания по глубоким и специальным аспектам спорта - в моде либо новые виды физической деятельности для самоудовлетворения телесных запросов избранных "новых богатых", либо то, что представляет интерес для массовой субкультуры.

Отсюда - застой теоретической мысли, сужение информационного потока, суверенитет границ удельных территорий практиков и ученых. Поэтому приглашение к обмену мнениями о статье Ю.В. Верхошанского - отрадная инициатива редакции журнала "Теория и практика физической культуры", хотя сегодня читать журналы могут (хотят?) далеко не все труженики спорта.

Истина или "истиноносец"?

Начну не с сути вопроса - его содержания, а с "ядра" проблемы - формы обсуждения. Ибо, как мне показалось, основные мотивы автора отдалились от поиска истины во благо спорта в сторону субъективных амбиций, личностных счетов и монополистических притязаний на "застолбленное" законченное открытие в проблеме (а точнее - на ее закрытие).

Субъективизм Ю.В. Верхошанского, переходящего с темы на личность, с идей на их автора, заключен и в том, что сама проблема, заявленная в названии, освещена не комплексно и объективно, а тенденциозно - ведь если это не так и если важна истина, то почему даже не упомянуты работы таких теоретиков и практиков спортивной тренировки, как В.Н. Платонов, А.П. Бондарчук, В.В. Петровский, В.А. Креер, С.М. Вайцеховский и лишь вскользь А.Н. Воробьев? Не потому ли, что в их работах содержится (с той или иной мерой тактичности) несогласие с некоторыми постулатами Верхошанского, а это мешает единоличному утверждению всех его концепций в ранге однозначных абсолютов и потому подлежит отрицанию или умолчанию всего того, что не совпадает с его точками зрения? Впрочем, и у некоторых из указанных авторов в поздних работах тоже "выпал" Верхошанский - а значит, в принятом ими кодексе "научных" споров критика и амбиции важнее позитивного поиска объективных истин.

Между тем для полноты картины следовало бы вспомнить, что критика периодизации (как и других основ ТФВ, ТФК, ТМСТ) не нова и не "одноавторна". Как и сама периодизация не изобретена Л.П. Матвеевым: эту проблему разрабатывал, в частности, еще уникальный теоретик, практик и популяризатор спорта, погибший в 23-летнем возрасте, - лучший легкоатлет 1915 года и автор книги "Олимпийский спорт" 1916 г. Борис Котов. Он выделял 3 периода тренировочного года, определил понятие "форма" и даже говорил об особой системе для каждого легкоатлета! Да и ранее (1909-1913 гг.) у Дюперрона, Поллини и Геннига можно было прочитать о делении сезона на подготовительную и специальную работы. В общем, проблема планирования тренировки по дням и неделям - ровесница самых первых публикаций (в легкой атлетике - начиная с первого пособия по тренировке Уолги 1855 г.), а первые попытки формировать науку ТФК на примерах легкоатлетической и гимнастической практики и лабораторных опытов фундаментальных наук, видимо, предпринял Г.А. Дюперрон в середине 20-х годов.

А почему забыты работы по периодизации тренировки К.Х. Грантыня (1939) и Б.Н. Взорова (1950)? Перечитайте, к примеру, десять "тез" из книги последнего "Бег на 100 метров " - о критериях подбора упражнений, эффекте нагрузок или сезонности тренировок - ведь это предтеча и режимов "А, В, Д" Петровского, и принципа динамического соответствия Верхошанского! Правомочен ли конструктор современнейшей (а по сути, лишь одной из очередных текущих) концепции сносить все прежние построения - ведь это верный признак попытки самоутверждения в полемике с супостатом - как игнорирование "доматвеевской" эпохи, так и недооценка возможного развития "послеверхошанской" эры.

Ю.В. Верхошанский: онтогенез идей и выводов (глазами их "потребителя")

Попробуем сопоставить кое-какие расхождения мнений и аргументов, проанализировав факты. Причем сделаем это со своих недавних позиций практика-тренера, который искал рекомендации, однако в связи с их противоречивостью не разочаровался в науке, а пытался вникнуть в причины и суть, индифферентно относясь к спорам за престол "верховного жреца" (определение Воробьева) теории спортивной тренировки, будучи лишь заочным читателем их трудов.

Вынужден отвлечься, чтобы оговорить необходимость такого подхода при решении своих практических дел. Во-первых, пик собственной тренерской деятельности автора данных заметок совпал с всплеском исследований 80-х годов (Бондарчука, Воробьева, Верхошанского, Платонова) - и всем этим ученым он благодарен за источник для размышлений, а иногда - проверку их идей или своих фактов. Во-вторых, предметом приложения теории в нашей работе была подготовка спортсменки в "нестандартном" возрасте и в самом многогранном виде спорта (бег на 400 м с/б) к уровню мировых рекордов - заслуженного мастера спорта М. Степановой - лучшей барьеристки мира 1984, 1986 и за всю историю (опрос 1987 г), установившей три рекорда мира, два из которых - в возрасте 36 лет (как самая старшая рекордсменка мира в истории легкой атлетики) внесена в книгу Гиннеса. Поэтому в поисках объективного, но развивающегося знания мы вынуждены в ретроанализе отделять объективную диалектику Большой теории от частных установок при столкновениях и переменах мнений и кредо ее создателей.

Начнем с трудов Верхошанского. Его первая книга "Тройной прыжок" (1961 г.) выходила за рамки узкого вида спорта. Изящество биодинамического анализа меняло акценты мышления тренеров-новаторов. Цель - движение! В нем смысл тренировки спортсмена на пути к совершенству! Для обращения тренеров в эту веру - "тренировать через (от) движения" (на практике это давно исповедовал В.И. Алексеев, но он не публиковался, а в данном труде - более того, показано, как это делать через количественные параметры техники) - для этого им (нам) следовало проникнуться еще одним призывом автора: "Овладевать абстратами, а не рецептами" (1970). И это главное, а потому объясним некоторый (или полный) пересмотр тех рекомендаций, которые книга содержала - ведь она не "рецептурный справочник". Вчитайтесь: можно ли найти более удачные мишени для сегодняшнего - критичного - Верхошанского, чем следующие его собственные цитаты 1961 года:

а) разносторонняя подготовка важна и для квалифицированных спортсменов - с. 106 (в 1970 г. напишет, что разносторонняя подготовка - ведущая в группах здоровья и физкультуры);

б) в работе с начинающими спортсменами нецелесообразно одновременно стремиться к решению в одинаковом объеме задач всех направлений (лучше в каждом году - один акцент), но тут же (с. 150): все эти задачи (четырех направлений: разносторонняя, специальная, прыжковая и спринтерская подготовка) решаются параллельно, в тесной взаимосвязи, причем одни и те же средства могут решать те и другие задачи (сравните с концепцией разведения средств физической и технической подготовки для высококвалифицированных спортсменов в 70-80-е гг.);

в) планирование и организация тренировки в году у начинающих и квалифицированных прыгунов не имеет в своей основе принципиальных различий. Она отлична лишь в объеме и характере применяемых средств (с. 157);

г) практикой установлена целесообразность деления года на три периода тренировки: подготовительный, соревновательный и заключительный (впоследствии эта периодизация будет приписана далеким от жизни теоретикам, а практика "остановит ход ее часов");

д) спортивная форма определяется как состояние высокой мобилизационной готовности - как понятие, широко распространенное в практике, с.148 (в 1982 г. напишет: "так называемая спортивная форма - это частное условие предсоревновательного этапа");

е) двухпиковый характер общей нагрузки в подготовительном периоде для прыгунов - студентов вузов связан со сроками экзаменационных сессий - с.155, т.е. в 60-е гг. нельзя было на практике воплотить будущую теоретическую посылку о главенствовании биологических факторов в закономерностях динамики формы и отсюда - периодизации по сравнению с педагогическими, а в данном случае - социальными факторами; за недооценку чего впоследствии критиковал Матвеева);

ж) основной единицей циклового планирования наиболее целесообразно считать семидневный цикл у начинающих и квалифицированных прыгунов (сравним с критикой кирпичиков-микроциклов в 80-90-е гг.).

Это не казуистический сбор несоответствий, а иллюстрация позитивного примера диалектики идей и прогресса ученого. Но почему же не следует такие права признавать за оппонентами и почему не стоит допускать рациональных зерен в их трудах? К примеру, не могла ли стать "озарением" для Верхошанского следующая цепь рассуждений его нынешнего оппонента. В 1977 г. Матвеев писал: "На определенных этапах возможно параллельное применение программ развития взаимоотрицающих качеств, приводящее к временному снижению специальной работоспособности. Это - предпосылка повышения уровня их в дальнейшем (косвенный перенос). Проблема - ограничить тормозящее действие отрицательного переноса. Пути - распределение отрицающих упражнений и постепенное их сближение, изменение удельного веса упражнений, изменение порядка их сочетания на этапах". Но ведь из этого прямо-таки напрашивается эксперимент по разведению средств и изучению отставленного эффекта! Что, если такие антагонистические программы развести на длительный период времени? А на какой лучше? А когда будет результат? А совпадение эффектов разных программ? В 1982 г. Верхошанский декларировал, что построение тренировки не может быть монополией отдельных специалистов, а собственные публикуемые материалы не претендуют на исчерпывающие решения, лишь отражая подход. В истории каждой отрасли спортивной науки немало примеров сложных противоречий и переплетений, неоднозначных оценок. Вот хотя бы один из них. Увлекшись математизацией, с легкой руки Зациорского и Годика пустившей корни и давшей быстрые плоды в теории, в 1970 г. Верхошанский утверждал, что овладение количественным анализом - одно из двух условий прогресса научно-методической мысли в спорте. Он оперативно ввел факторный и корреляционный анализы во все свои материалы и работы учеников. А в 80-90-е гг. следует его признание - игра в математизацию была издержкой подростково-юношеского возрастного этапа ТФВ.

Редко мужество признания временной (относительной) некомпетентности теории проявлялось корифеями науки - так поступал, например, классик физиологии спорта А.Н. Крестовников, подводя итог спору "самоучки"- тренера В. Алексеева с профессорами Тепловым и Шахвердовым таким резюме: у наших ученых нет иного апробированного метода работы с детьми - альтернативы алексеевскому "натаскиванию", пока практика обгоняет теорию - приходится с этим мириться (пятьдесят лет назад).

Взаимообогащение теории и практики традиционно шло у нас почему-то не только через спор идей, но и через столкновения личностей. Преемственность идей и их переосмысление в потоке новых и уточненных фактов - и есть путь формирования тренерских и научных взглядов.

Однако нередко при отсутствии доказательств большей убедительной силы применяется вольное манипулирование ссылками на чью-либо, а по возможности - на свою роль в практике. В этом смысле показательно, что в 60-е гг. "автодоводы" Верхошанского сводились в основном к тому, что сделаны им как практиком-тренером. Примеры - ссылка на собственный опыт подготовки чемпиона СССР - спринтера Б. Зубова и мастеров спорта - прыгунов тройным и в высоту, параллельно работе над кандидатской (1963) диссертацией. Но после защиты докторской (1970) его фундамент был переориентирован.

Если ранее он ставил точку в дискуссиях аргументами из тренерского опыта, многократно комплиментировал практикам (1970 г.: "эмпирике пока принадлежит решающее слово"; "никто не знает лучше тренера", "подлинно научная теория - это практически эффективная методика"), сетовал, что находки тренеров теряются, и т.п., то в 1980-е гг. при появлении оппонентов (либо коллег по поиску?!) бывших выдающихся спортсменов, а также тренеров уровня сборной страны с более высокими достижениями (В. Кузнецов, А. Воробьев, А. Бондарчук, В. Креер) он не сдерживался и давал им такие оценки: "экстракт многолетнего собственного единичного опыта, как и никакие рецепты со ссылкой на спортивный успех, аргументируемые опытом выдающихся спортсменов, даже при оригинальности мышления не могут быть полезны, а, устаревая, сковывают творчество". Не правда ли, похоже по стилю на тот диагностический симптомокомплекс, что поставлен Матвееву в 1998 г? Тренеры, таким образом, из бывших коллег Верхошанского на следующем этапе его подъема переквалифицировались в апологетов эмпиризма и неучености.

Но что им делать в этой "борьбе ученых", если на смену седобородому, благородных кровей лабораторно-кафедральному профессорству пришло поколение максималистов, целеустремленно ищущих подтверждения своим находкам - ведь и мысль движется к прогрессу не большинством и массой, а яркими нестандартными и амбициозными лидерами - а таковы теперь почти все оппоненты - новые профессора науки о тренировке.

Верхошанский не раз говорил, что главное в науке - абстраты, в практике - творчество. Тренировка - это искусство, читаем у него, и творческий поиск тренера - в планировании на основе тщательного контроля и наблюдений. А раз так, то должно ли быть единственно верное всесильное учение - теория искусства или технология применения тренерами абстратов посредством их творческих способностей. Не абсурдно ли претендовать на это?

"На Матвеева!": Верхошанский и другие

Можно ли свести мнения и выводы основных претендентов на глобальный масштаб их обобщений как новой авторской основы теории спортивной тренировки к чему-либо еще объединяющему кроме критики прежних классиков науки. Ведь практикам важно не кто один прав до абсолюта, а почему правы все (в своем) и каков объект применения каждой доли истины в собственной деятельности. Поэтому примем условно в нашей игре оппонентов, спорящих частными аргументами за монополию в стратегии, за коллег-единомышленников в стремлении к современному пересмотру теории, а не замены ее лидера в целях прогресса спорта.

По хронологии первым выдвинул свои доводы против канонов, пожалуй, А.Н. Воробьев: - еще в 1969-1971 гг. он предлагал Л.П. Матвееву составить реальный план тренировок для тяжелоатлетов, чтобы сопоставить с ним (как с основой для контрольной группы) в эксперименте собственный план.

Его мишени для критики и собственные "противовесы" таковы. Во-первых, общедидактические принципы (разносторонности и постепенности), переносимые на спортивную тренировку. Антидоводы - специализированность тренировки и вариативность - скачкообразность нагрузки. Во-вторых, объемы нагрузки как определяющий фактор повышения мастерства. Контраргументы - индивидуализация объемов и интенсивности у лыжников, совмещение волн объема-интенсивности у штангистов, система интегральной тренировки бегунов "на базе теорий Каунсилмена - Воробьева". В-третьих, невнимание к биологическим и периферическим процессам при изучении спортивных действий. Противовес - пересмотр роли педагогических установок, чрезмерно преувеличивающих значение ц.н.с.: "Тренировка не только педагогический процесс, а и проявление биохимических и физиологических изменений". В целом следовал вывод: устаревшая ТФВ далека от практики и, не имея своего багажа, довольствуется обносками других наук или фактами спортивной практики.

Примерно в то же время зреют идеи А.П. Бондарчука, начавшего автоэксперимент с 1964 г. (сам он еще метал молот по 1976 г.). В 1971 г. - по ходу метаний - он кандидат наук, в 1976 - одновременно призер Олимпийских игр и тренер чемпиона тех же игр. После этого - серия публикаций, в каждой последующей из которых масштаб объекта и масштаб выводов на порядок больше. Из статьи 1976 г., написанной на материале тестирования 28 студентов Ровенского института инженеров водного хозяйства в прыжках вверх и в длину с места и броске ядра назад, а также данных из дневников метателей Лусиса и Болтовского в трех упражнениях, а впоследствии из 500 (600) анкет он определил индивидуальность константы - срока вхождения в форму, существующую независимо от степени нагрузки и сложности упражнений. Выводы - рекомендация одновременного применения всех средств (в том числе соревновательного вида) с целью совмещения пиков готовности, достижения максимума их количества в году и как единственного способа реализации "базы" специальных упражнений в соревновательном. Отсюда следовала критика в адрес Матвеева о необоснованности лишь 1- или 2-циклового планирования, в адрес Верхошанского - о нерациональности разведения средств физической и технической подготовки, в адрес Воробьева - о неполноценности только вариативного планирования. К чести Бондарчука в последнем случае он проявил свойственную большим и сильным людям мудрость и добрую снисходительность к иным взглядам, провозгласив принцип дополнительности, в котором нашел консенсус равномерного, волнообразного и скачкообразного вариантов. Однако в обобщениях он столь же бескомпромиссен, в частностях противоречия гиперболизированы. Рассматривая периоды стабилизации результатов, открытые Бондарчуком на своем опыте наряду с проповедуемым им тезисом равномерности, мы видим, что парадокс между ними не более, но и не менее чем между бондарчуковскими волнами и воробьевскими скачками - они детализируют генеральную линию по ступеням разной протяженности и высоты. То же и по поводу разведения средств. Бондарчук критикует Верхошанского: мол, для физической и технической подготовки мы используем одинаковые средства, а адекватные специальные упражнения сопряженно воздействуют на оба вида подготовки. Но разве иное утверждает Верхошанский: "Техническая тренировка в своем виде - это высокоинтенсивная специальная силовая работа"? Бондарчук в своих планах для метателей молота разной квалификации подчеркивает, что у мастеров с ростом уровня подготовленности интенсивная работа со штангой отрицательно влияет на результат в метании молота на следующем занятии. Он, во-первых, у квалифицированных спортсменов разводит эти средства по разным занятиям (с этого начинал и Верхошанский на пути к полному разведению) одного дня, а у менее квалифицированных параллельно совмещает средства; а во-вторых, более того - чередует их по интенсивности (интенсивный молот с менее интенсивной штангой и т.д.).

Верхошанский утверждает, что при разведении средств угадать временную точку отставленного эффекта несравненно проще, чем его количественный диапазон (прирост результата). И Бондарчук говорит о нереальности предсказания эффекта сверхвосстановления по времени (т.к. меняется множество факторов нагрузок, состояний и их сочетаний), но главное - по абсолютному эффекту (нельзя спрогнозировать - можно только предвидеть - саму величину результата), хотя темпы прироста результатов будут выше при максимально возможном (для индивидуума) количестве циклов вхождения в форму в году.

Важно при анализе мнений учесть разные способы измерения сравнительных величин. Например, интенсивности. На свое толкование претендуют и И. Абаджиев (не средний вес, поднятый за тренировку, а количество подъемов того или иного веса относительно максимума или то же в состоянии локального утомления), и А. Бондарчук (не число максимальных тренировочных бросков, а дальность средних, слабых, сильных в подготовительном и соревновательном периодах). Второй фактор оценки различий во мнениях - специфика изучаемого соревновательного упражнения. Этим обусловлены многие парадоксы при проецировании частных феноменов на общие рекомендации. Стоит ли доказывать отличия метания молота от тройного прыжка, от рывка и толчка штанги? А ведь с этих моделей выводы экстраполируются на все другие случаи.

Например, не имеют ли равных оснований к применению в зависимости от специфики и объединения объема-интенсивности и их пиков в одном занятии (на одном этапе) у тяжелоатлетов или метателей (Воробьев, Абаджиев, Бондарчук) и их разнонаправленность при той или иной форме волн (Матвеев, Верхошанский) или равномерной динамике (Бондарчук)?

Попытки интеграции мнений прослеживаются в трудах самого молодого теоретика в истории спортивной педагогики СССР (доктора наук в 36 лет, но тем не менее не призывавшего к разрушениям дряхлой и вредоносной науки предшественников) - В.Н. Платонова. Предлагая, по сути, комплексные микроциклы из занятий-дней одной направленности (у Верхошанского комплексный большой этап из микроциклов одной направленности), он не пытается в этом вопросе сойтись в общем: что оба варианта - это разные формы наложения серий однонаправленных воздействий, различающихся деталями - временными параметрами в пределах часов либо суток и недель - при следовании их единому целевому принципу - достичь такой суперпозиции адаптационных волн ответов на нагрузки, которая даст оптимальный суммарный эффект. Но ведь об этом говорили еще в первые послевоенные годы и Б.Н. Взоров, и Н.Г. Озолин: "Направленность содержания тренировочного процесса определяет периодизацию, а не наоборот: деление на периоды и этапы помогает планировать содержание по задачам и времени". А в наше-то время стало аксиомой планировать от результата - так делал и Петровский, так учили и все приверженцы теории управления (В.М. Дьячков, В.М. Зациорский, А.Н. Воробьев, А.П. Бондарчук, Ю.В. Верхошанский). Здесь давно договорились и доказали: не объем и нагрузка и календарь, а результат (эффект) как цель с подцелями определяют содержание и структуру тренировок. Главный критерий - эффект от тренировки, так учил еще Взоров (1950).

Как бы ни спорили теоретики о периодизации, она реально живет. Ведь в любой практической системе тренировок, в любом виде, в любой стране для любого индивида или группы учеников средства распределяются тренерами по задачам с определением границ того или иного этапа ли, периода ли, блока. Возьмите классиков практики, изложивших свою систему в серьезных публикациях - A. Лидьярда, Д. Каунсилмена, П. Джордана, П. Коннолли, Л. Снайдера, П. Коу, Б. Уинтера, Д. Смита, это система перемены ударений, не упуская ни одного звена подготовки в разнообразном сочетании от 3-5 до 10-11 этапов по 2-3, или 4-8 или 10-12 недель со сменой акцентов и сменой средств через 2-8 недель. И ведь при таком спектре систем и схем они не громят друг друга, а, публикуя свои уникальные документы - протоколы пути к успеху, не претендуют на всеобъемлемость - даже традиционно универсальные американские тренеры (бег и плавание) или испанские наставники велогонщиков и марафонцев. Такое можно встретить только в нашей литературе.

В непримиримых спорах до полной победы своих идей игнорируются ссылки на оппонента, а его имя шифруется "некоторые специалисты", а масштаб доказательств простирается далеко за рамки собственных исследований. Теперь они формулируются как "вся практика спорта и даже всей человеческой деятельности". Именно такие аргументы привлекают на свою сторону, в частности, Верхошанский и Платонов, утверждая, что в одних и тех же видах спорта (единоборства, игровые, сложнокоординационные, циклические и многоборья) никто и давно уже иначе, чем по системе, представленной в публикации автора (а они принципиально противоположны) , не тренируется. Если уж тут допускается "заданная" трактовка фактов, то как доверять более фундаментальным доводам типа "Не следует опасаться дифференцированного накопления одновременных реакций на разные виды нагрузок". Ряд разногласий, по сути, сводится к словесной интерпретации. Интегральная тренировка у Платонова по содержанию средств адекватна этапу технической подготовки у Верхошанского. Однако комплексная (интегральная) тренировка не как одно упражнение, а как система объединения разных средств последним отвергается. Примеров словесной природы споров много - они касаются и толкования понятий о базе или синтезе качеств, о накоплении и расходовании потенциала, о запаздывающей трансформации. Наконец, о спортивной форме и адаптации. Критикуя прежних теоретиков за игру в кубики-микроциклы, современные мэтры превзошли их во взрослой игре высшего ранга - игре в термины. И вот главный парадокс: единодушно утверждая важность специфичности предмета и индивидуальности объекта в нашей сфере, на деле создатели принципов тотчас забывают о них, когда принимаются за возведение своих трудов в ранг глобальных всеохватывающих абсолютов. Не хватит ли нам растрачивать свое богатство (даже в 1998 г. Тарпищев еще уверен в том, что научно-методическая сторона большого спорта - пока остается нашим мировым достоянием, козырем, который, однако, используют уже другие, а не мы "Аргументы и факты")?

Давайте патриотически вместе соберем отечественную школу всего лучшего из прошлого и настоящего. Не конфронтация ученых и тренеров и не конкурентность внутри этих цеховых отрядов нужны нашему спорту. Помните высказывание А. Хилла, нобелевского лауреата: самые богатые научные факты содержит не пособие по физиологии, а книга мировых рекордов?! Давайте всех и друг друга слушать, читать, наблюдать, понимать и добираться до сути, ссылаться уважительно даже на оппонентов и конкурентов. Это путь не к перепалкам, а к сближению.

Понять или принять иное мнение, вникнув в суть объекта и способа доказательства, можно лишь стоя на объективной платформе, а не сооружая себе одноместный пьедестал. Давайте издадим хрестоматию всех фактов и мнений судьбоносного (т.е. принесшего результат) масштаба, где будут в подлиннике выборки из трудов всех, кто работал и думал на большой спорт: из Л.П. Матвеева, Н.Г. Озолина, Х.Х. Грантыня, В.М. Дьячкова, В.Н. Платонова, А.Н. Воробьева, В.П. Филина, А.А. Тер-Ованесяна, С.В. Янаниса, Ю.В. Верхошанского, из Н.А. Бернштейна, Д.Д. Донского, И.П. Ратова, В.М. Зациорского, В.К. Бальсевича, Семенова, В.П. Назарова, из М.А. Годика, В. и А. Кузнецовых, С.М. Вайцеховского, из А.Н. Крестовникова, Н.В. Зимкина, В.С. Фарфеля, А.М. Коца, А.В. Коробкова, А.Ц. Пуни, П.А. Рудика, из В.А. Креера, В.В. Петровского, Б.И. Бутенко, Буланчика, А.П. Бондарчука, Юшко, Юшкевича, Б.Н. Взорова, Кошкина, Вяч. Платонова, из Н.А. Пономарева, В.Н. Булкина, Б.Н. Шустина, С.В. Хоменкова, Ю.А. Разумовского, Брейзера, Б.И. Табачника и всех- всех-всех. Но главное - организуем систему сбора документов, дневников, заметок выдающихся атлетов и тренеров. Факт ("воздух ученого") - не в кабинетном кресле, не у телевизора, а на стадионе.

Единичное: пример из практики

Итак, что можно было бы взять в наше время на вооружение как прямой рецепт, а что как абстрат - принцип в наш, наиболее многогранный вид легкой атлетики (400 м с барьерами) - уникальный как по равнозначности абсолютно всех качеств для результата экстра-класса, так и по одновременному (в отличие от многоборья) их проявлению в двигательном действии в течение всего каких-то 50 с с небольшим. Этот вид - лучшая "модель" проблемы для всех видов легкой атлетики - наиболее сложного соединения при планировании и управлении многих равнозначных по вкладу, но антагонистических по механизму качеств и управлений ими, осложняемый одним объективным фактором - отсутствием возможности не только соревноваться, но и тренировать целостное соревновательное упражнение в течение почти полугода и одним субъективным - проблемой возраста и тренировочного стажа.

Скопировать схему Верхошанского? Но ведь она основана на концентрации работ над "ведущей функцией" (интегральный показатель работоспособности почти линейно связан с результатом) и хороша была бы для "однофакторного" вида. Ведь Верхошанский сам признал, что для скоростно-силовых видов она убедительна, а в видах на выносливость эффект не выражается так определенно, да и мало изучен - нет экспериментов по ДОТЭ.

Внедрить схему Бондарчука с параллельным одновременным началом всех средств - но ведь их не две группы (молот разного веса и штанга), и для них мало одного или даже двух дней, следовательно, сочетания нужно искать. Вместе с тем войти в форму нужно к одному моменту по всем компонентам. А уж если Бондарчук признает, что день наступления суперкомпенсации предугадать невозможно даже при одинаковых недельных циклах и нагрузках, он может быть в диапазоне от 3-го до 6-го дня, то нам тем более следует скрупулезно изучить каждый адаптационный ответ на нагрузку разной направленности, а затем скомбинировать оптимальное сочетание гетерохронных процессов при инертности систем перестроек функционально-морфологических, отвечающих лишь на достаточный по силе раздражения или новизне сигнал воздействия на грани выведения системы из гомеостаза. Предполагалось, что оптимальные паузы между тренировками одинаковой направленности будут разными (в зависимости от индивидуального метаболического генотипа - по причине хотя бы различия в полупериодах обновления разных белков-миофибриллярных саркоплазматических), а если есть какая-то закономерность в адаптации по урокам, то для требуемого сдвига в качествах нужно выполнить не менее какого-то минимума тренировок; при разных сроках и равных количествах "уроков" сроки работ по тем или иным направлениям не совпадут.

По Верхошанскому, относительно замкнутый цикл работ в среднем таков: аэробный - 2-3 месяца, анаэробный - 3-4, взрывной силы - 3- 4-10 месяцев. Но ведь это сводка разрозненных данных по разным видам спорта с акцентом на этих качествах как на ведущих, а главное - получение на разных людях разной спортивной специализации и нет данных о таких же результатах в организме одного с конкретным профилем спортсмена.

По Платонову, способность к восстановлению зависит от индивидуальности, квалификации, профиля тренировок, но вместе с тем у спортсменов одинаковой квалификации и одной специализации на одном и том же этапе отличаются индивидуальные сроки восстановления после одинаковых тренировок: на развитие скоростно-силовых качеств и выносливости в смешанной зоне - от 24 до 72 ч (в среднем 48 ч), в аэробной - 48-120 (72) ч.

Индивидуальные задачи и содержание этапов основаны на выявлении собственных сильных и слабых сторон в аспекте не только одномоментной констатации при сравнении с усредненными (модели рекордсмена ведь не было ), но и изучения индивидуальных ответов (тренируемости) на различные нагрузки, на прямые и косвенные средства воздействия и устранения диспропорций.

Ежедневный учет и анализ 3-балльной системы самооценок, тщательно соблюдаемый М.Степановой в течение 9 лет (1980-1988 гг.) (более 4 тыс. тренировочных занятий и 200 соревновательных дней), и сопоставление информации с объективными данными КНГ либо тестовых упражнений позволили нам строить корректирующуюся систему, с высокой вероятностью предопределявшую типичные реакции конкретного спортсмена на конкретное тренировочное воздействие, их сочетание и динамику в процессе повторного применения.

Это позволяло комбинировать блоки "нагрузка - ответ - эффект" разной направленности, чтобы преимущественно развивать какие-то качества на определенном этапе с последующей его реализацией в комплексе с другими качествами и техникой бега.

В ходе этих автоэкспериментов М. Степановой (опубликованных в 1996 г.) были также выявлены устойчивые индивидуальные ритмы подъема и критических состояний в масштабах дней, недель, лет.

Выявлены сроки отставленного эффекта тренировочной работы в масштабах дней, макроциклов, этапов, периодов, сезонов: интервал времени между пиком нагрузки и реализацией ее в условных показателях; сроки, количество тренировок, нагрузок и эффект по дням и тренировкам. Для тренировочной работы разной направленности: гладкого и барьерного бега на разных отрезках, силовой и прыжковой, реакция на "уроки" такова. Худшее состояние после барьерной тренировки на 1-й и 4-й день; анаэробной гликолитической - на 1-й, той же двухдневной - на 2-й; спринта - на 3-й и 4-й; смешанной (отрезки) - на 2-й и 7-й, темповой - на 1-2-й и 4-й. Лучшее состояние соответственно - на 3-й и 5-7-й; 3-й и 6-й, 4-й, 1-й и 7-й, 5-й и 6-й, 3-й и 5-7-й день.

Изучена динамика восстановления при чередовании нагрузок одной или разной направленности и объема, усугубляющих и ускоряющих ход восстановления. Установлены индивидуальные диапазоны нагрузок: зависимости "интенсивность - объем" за тренировку, "нагрузка - восстановление" по дням, по тренировкам, по неделям и оптимальный прирост скорости бега по неделям. Установлены проявления отставленного эффекта в зависимости от количества выполненных тренировок и количественных параметров нагрузок.

На всем этом массиве данных, ежедневно сортируемых в целях построения конкретной технологии планирования индивидуальной тренировки, основана структура (не количество работы - оно в наиболее успешном году составляло по объему основных средств лишь 65-75 % от любого из максимумов других сезонов) всех периодов и этапов. Эти сведения опубликованы в диссертации, защищенной М.И. Степановой в 1996 г., и здесь не нужно их детализировать. Мы ссылаемся на свою практическую деятельность только для того, чтобы показать теоретикам, что им не следует заниматься конфронтацией с целью монопольного утверждения собственной концепции - практики чутко уловят рациональное зерно в любой мысли, а в их опыте найдется стимул и к новым теориям.

В статье нет места для множества многолетних практических наработок, которыми имело бы смысл поделиться с коллегами, публиковать же самостоятельное издание нет возможности.

"За кадром" остался опыт разработки тактических вариантов под конкретных соперниц, изучения закономерностей их стартовых стратегий (на результат, на победу или на стабильность), убеждающий, что общие схемы и фазы динамики формы существуют как при прежних реалиях редких стартов, так и при сегодняшних - серийных или плотных сезонах.

Таковы уроки лишь одной из прожитых в большом спорте жизней. Рекомендовать их фактический конспект - давать содержание микроциклов, этапов - как это принято в учебниках - нет смысла. Суть вырастающей из наборов технологических процессов "теории тренировки спортсмена М.С." -именно в том, что эта технология изменяема из года в год, и важно понять принципы поиска таких правил планирования для своего ученика, уточняя направления развития и многолетнего прогресса.

Если попытаться сконцентрировать главное, что стало уроком профессии за четвертьвековой путь, через свои исследования в биомеханике и преподавание с написанием глав учебников по легкой атлетике, от прикладного сотрудничества в КНГ до труда личного тренера и старшего тренера сборных, то я бы положил в основу пересмотр двух догм, с которыми вступал на этот путь: "Применяй коррелирующие средства" и "Ищи отстающие стороны по эталонам и ликвидируй их прямыми воздействиями". Теперь бы я следовал таким заповедям: "Конкретизируй цели через параметры движений", " Изучай штучность адаптаций по элементам техники и тренируемости качеств", "Опираясь на сильное, подтягивай слабое косвенными средствами "от ведущего" и, наконец, - "Удивляй организм стрессами - количественными и качественными, но узнай ритм ответов".

Как хорошо было бы для Спорта, если бы мы скоро и взаимно навели мосты между эрудитами-теоретиками, не сомневающимися в том, что ими уже "научно доказано", и интуитами-практиками, уверенными в правоте своего недоказуемого одиночного пути, по ходу которого тренер сам себя ставит в тупик постоянными бесконечными вопросами, хотя они и давно "решены" в общей теории.

Литература

1. Абаджиев И., Фурнаджиев В. Подготовка на тежкоатлета. - София: Медицина и физкултура, 1986.

2. Бондарчук А., Вничук В., Стешин Ю. Специализация навыков.// Легкая атлетика, 1976, № 12.

3. Бондарчук А.П. Тренировка легкоатлета. - Киев: Здоров’я, 1985.

4. Верхошанский Ю.В. Тройной прыжок. - М.: ФиС, 1961.

5. Верхошанский Ю.В. Основы специальной силовой подготовки в спорте. - М.: ФиС, 1970.

6. Взоров Б.Н. Бег на 100 метров. - М.- Л.: ФиС , 1950.

7. Воробьев А.Н. Железная игра. - М.: Мол. гвардия, 1980.

8. Дьячков В.М. Совершенствование технического мастерства спортсменов. - М.: ФиС, 1972.

9. Креер В.А. Тройной прыжок. - М.: ФиС, 1980.

10. Котов Б.А. Олимпийский спорт. - СПб, 1916.

11. Кузнецов В.В. Силовая подготовка спортсменов высших разрядов. - М.: ФиС, 1970.