Чемпионы на все времена

Игорь МАСЛЕННИКОВ

 ОДИНОКАЯ СОСНА ИЗ КАНЗАСА

      Прошло время. Белая Америка потихоньку стала приходить в себя после избиения, которое учинил Джеффрису темнокожий Джек Джонсон. Страсти по поводу реванша забурлили с новой силой. Увы, ждать выхода на ринг еще одной "белой надежды" пришлось долго - пять лет.

      При этом нечто жуткое преследовало претендентов, стремящихся сбросить с трона легкомысленного Джонсона. Скажем, сильное впечатление производил огромный Лютер Маккарти. Но в группу принцев от бокса входил и Артур Пелки, с которым и встретился здоровяк Лютер. Этот матч устроил экс-чемпион мира Томми Барнс, который ненавидел Джонсона и делал все, чтобы свергнуть своего победителя.

      В этом бою Маккарти живо начал теснить Пелки, как вдруг, пропустив не самый сильный удар, он рухнул на пол: спустя несколько минут арбитр сообщил объятой ужасом публике, что Лютер мертв. Вскрытие показало, что он умер от старой и незалеченной травмы (перелом ключицы), которую и разбередил соперник: по всей видимости, болевой шок.

      В свою очередь, происшедшее произвело гнетущее впечатление на несчастного Пелки, он сник, оставив мысль стать чемпионом. Тогда неутомимый Барнс собрал новую группу претендентов и принялся натаскивать молодых бойцов на схватку с Джонсоном. В этом "белом отряде" были, среди прочих, бравый моряк Уайт и солдат Кернс, и оба умерли от нокаутов в отборочных боях, причем и тот, и другой в 11-м раунде. Потом Эл Паузер... Как-то, напившись до невменяемого состояния, он набросился на своего отца и ударом кулака убил его.

       Но в этой группе был и Джесс Уиллард, который поначалу ничем не выделялся, разве что своим огромным ростом и ярко выраженным северным характером. Он тянул под два метра и весил 114 кг, и его звали "Сосна из Канзаса". При этом Джесс был таким флегматичным и безразличным ко всему на свете, что Барнс в минуту раздражения звал его "снежным человеком". Но именно ему, одинокому, мрачному Джессу, и было суждено оказать выдающуюся услугу белой части американцев, когда он побил-таки Джека Джонсона.

      При всем том в этой истории было столько странного и необъяснимого, что Бэт Мастерсон, большой знаток бокса и популярный спортивный репортер, сказал после матча: "Я был убежден, что у Джесса не было и малейшего шанса побить великого Джонсона. Но порой я ощущал некую таинственную силу, которая чуть ли не тащила этого канзасца к цели, хотя сам он долгое время был равнодушен к ней, выглядя лишь орудием чего-то потустороннего. И Джесс победил, теперь это факт".

      Но оставим в покое неведомые силы и попытаемся оценить здраво и всю ситуацию, и реальную силу Джесса Уилларда. Это так, он никогда не любил боксировать, если вообще не испытывал к этому делу глубокого отвращения. В это трудно поверить, но боевые перчатки Уиллард натянул в 27 лет, не имея до этого даже практики уличных потасовок. В бокс его привела крайняя нужда: хозяин фермы по причине регулярных запоев разорился, и Джесс, батрачивший у него несколько лет, просто начал голодать. Кто-то и посоветовал ему подзаработать на ринге.

      Два года Уиллард дрался за деньги в цирках и обшарпанных боксерских клубах, а то и в кабаках. Все это ему смертельно надоело, и он, купив билет в общий класс, собрался было на вокзал - домой. Но тут к нему подкатился довольно известный менеджер Том Джонс и уговорил Джесса остаться: что-то любопытное он увидел в этом нескладном, угрюмом великане.

      С того дня Уиллард стал тренироваться более-менее профессионально, в частности, ему пытались дать хоть какие-то технические навыки, поскольку этот немолодой боксер не знал и многих азов бокса. Таким образом, даже мысль о том, что этот человек когда-нибудь станет чемпионом, могла озарить только сумасшедшую голову.

      А тут еще матч-трагедия. К тому времени Джесс начал выигрывать у довольно сильных боксеров, что, помимо всего прочего, принесло менеджеру Джонсу славу ясновидящего. Так вот, среди прочих, Уиллард побил в 1912 году обмякшего после убийства на ринге Артура Пелки, выиграл еще несколько серьезных боев, пока не встретился в Верноне (штат Калифорния) с ковбоем Болом Янгом. Это был неопытный и слабо подготовленный боксер, и вот в какой-то момент, раскрывшись, он получил страшный удар со стороны Уилларда: рухнул и, не приходя в сознание, скончался в госпитале.

      Это потрясло Джесса. Он дал клятву не подниматься на ринг. К тому же великан, согласно тогдашним правилам, был дисквалифицирован на три года. Но уж тут показал себя Том Джонс, он реализовал все свое обаяние, всю логику, и уговорил-таки "канзасскую сосну" вернуться на ринг. Менеджер решил и другую проблему, уговорив "отцов бокса" снять с Уилларда дисквалификацию.

      Понимая, что стареющий Джесс не имеет долгой перспективы в боксе, менеджер Джонс сразу же бросил его против Джорджа Роделя, едва ли не самого классного тогда тяжеловеса. И тут его тренер, Джеймс Джонстон, пошел на подлый поступок. Уже на ринге, за какие-то секунды до боя, он подошел в Джессу и шепнул, что тому надо быть крайне осторожным с Роделем: "У моего парня больное сердце, и ты помнишь, чем у тебя закончилось с Янгом".

      Простодушный Уиллард поверил, от ужаса у него задрожали ноги и, конечно же, он проигал, боясь и замахнуться на соперника. Тем бы и закончилось, но тут Джонстон допустил ошибку. Ему бы помалкивать, а он раструбил о своей реплике газетчикам, выставляя Джесса идиотом, а себя находчивым малым.

      Старина Джесс был из тех увальней, которых трудно расшевелить, но уж если кому удастся, то - жди беды, такие идут до конца. Вот и Уиллард, узнав о гнусном поступке Джонстона, превратился в обозленное, жаждущее мести громадное существо. Его менеджер быстро договорился о матче-реванше, который неожиданно вызвал взрыв энтузиазма, обрастая всевозможными слухами, интригами и прогнозами. Сама ситуация срабатывала: есть злодей и горько им обиженный. К тому же, Родель был иммигрантом из Южной Африки, и белые американцы жаждали хотя бы в таком второстепенном бою победы над темнокожим боксером.

      Одним словом, шум и гам поднялись несусветные. А тут еще чемпион мира Джек Джонсон брякнул журналистам, что он готов биться в титульном матче с победителем этой пары. Заявил он это на вечеринке, но рядом было несколько репортеров, и уж они так постарались, что случайная фраза Джонсона вскоре была понята как официальное согласие.

      О матче Джесса Уилларда с Роделем многого не скажешь. 32-летняя "сосна" с небывалой доселе яростью обвалилась на южноафриканца, и уж как Родель ни метался по рингу, в самом начале 6-го раунда все было кончено: апперкот справа буквально швырнул негра на пол, и секунданты, не дожидаясь счета, потащили Роделя в угол, разумеется, при вулканическом реве возбужденной до крайности толпы.

      Этот бой открыл Джессу двери на матч за звание чемпиона мира. Результат его явно не вязался с классом победителя и побежденного, и сразу же пошли слухи и версии - о взятке Джонсону, об угрозах разделаться с ним, если он побьет белого претендента. Все словно забыли, что такое же ему не только говорили перед встречей с Джеффрисом, но и стреляли, и тем не менее с шутками-прибаутками он вышел на ринг и выиграл.

      Два обстоятельства сделали невозможное возможным. Первое - самоуверенность и беспечность чемпиона мира, который с глубоким презрением относился к Уилларду-боксеру. Он называл его "большим окороком", уверяя, что это будет самый легкий бой. "Мне надо только подняться на ринг и сделать всего одно усилие, чтобы щелчком смахнуть этого малоподвижного жука". Даже накануне матча Джонсон тренировался кое-как, не изменяя решительно свой рассеянный образ жизни.

      А еще надо взять во внимание линию Тома Джонса, который после инцидента с Роделем живо сообразил, как следует настраивать Джесса Уилларда перед матчем. Он сообщал своему бойцу все нелестные выпады Джонсона, приносил газеты с унизительными для Джесса цитатами, заводил в его присутствии разговоры на эту же тему, и в конце концов распалил увальня до бешенства.

      Начало боя сложилось явно в пользу Джонсона. Он еще был свеж и полон готовности защитить свою величайшую собственность - корону сильнейшего в мире боксера. Его не смутил и прекрасный внешний вид Джесса, который весил 108 кг, что для "сосны из Канзаса" было пределом возможного, тогда как 102 кг чемпиона сделали его заметно потолстевшим.

Но истинные специалисты заметили, что в этой части матча в ударах Джонсона уже не ощущается былая сила, хотя сам он, возможно, еще не понимал, что пришло время расплаты за веселую греховную жизнь. Лишь где-то в третьем раунде, когда чемпион послал Джессу несколько убийственных, по расчету Джонсона, ударов, которые на самом-то деле не смутили "сосну" - претендент лишь мотал головой и отфыркивался - Джек, наконец, понял всю серьезность своего положения. Не рассчитывая больше на выносливость, Джонсон с этого момента решил укокошить Джесса одной свирепой атакой, одним своим страшным свингом. Но эта была тактика ожидания, и она неизбежно отдает инициативу в чужие руки.

      Вот выдержки из американских газет, которые повествуют о том, как оно пошло дальше.

      "В начале 5-го раунда Уиллард послал "персик" в виде джэба в нос негра, показалась кровь, и толпа взвыла от восторга. Джек ответил свингом по "бакенбардам" и наудачу три солидных удара в корпус. Тогда Джесс ударил Джека справа в корпус, но гонг остановил военные действия".

      "Канзасец снова послал "персик" Джеку, но тот сравнял счет, ударив Джесса в "отдел питания", отчего тот, шатаясь, упал на канаты при звуке гонга".

      "Джесс отплачивал свингами справа, но Джек улыбнулся и "выстрелил" левой в лицо. Этот удар был сейчас же дублирован правой в живот. Джек рассмеялся, когда Джесс нанес дикий удар, но перестал смеяться, когда ему в ухо попала другая сильная оплеуха".

      "В 20-м раунде негр делает последнее усилие прикончить Уилларда. Пять раз он бьет свингом в подбородок и каждый раз промахивается. Джесс ныряет и помогает Джеку рассеивать энергию по ветру. Тогда Джонсон принимается гонять противника сильными ударами по рингу, но Джесс все это выдерживает и остается непоколебимым".

      "В 23-м раунде Уиллард сделал еще больше, но Джек снова смеется и спрашивает в своем стиле: "А чего-нибудь посильнее не припасли?". Но этот смех уже со слезами. Джонсон выглядит уставшим. Он уже не делает усилий, необходимых для нанесения сильного удара. В конце раунда он не в состоянии скрыть свою беспомощность".

      В этот момент последовала сцена шекспировского драматизма. Чемпион мира уже смирился с роковым исходом. Вконец избитый, с заплывшим глазом, он обратился к секунданту с требованием вывести из зала жену. Джонсон не хотел, чтобы она стала свидетельницей жестокого и неминуемого избиения. Но она осталась.

      Теперь Уиллард наносил удары безнаказанно. В 26-м раунде, понимая, что пришло время добивать чемпиона, канзасец долго маневрировал по рингу, пытаясь занять самое удобное положение для последнего удара. Наконец, он хлестко попал ему в подбородок, и Джонсон рухнул. Поверженный чемпион даже не попытался подняться. Позже он сказал, что мог бы, но не видел в том смысла: Джесс немедленно добил бы его.

      Теперь на ринге началось столпотворение. Но как только устроитель матча Джек Уолш объявил Джесса новым чемпионом, тот сразу же отправился в раздевалку: этот мрачный человек не был создан для шоу.

      Самое любопытное из происходящего в эти минуты было связано с настроением публики. Толпа, еще недавно готовая растерзать темнокожего чемпиона, неожиданно стала приветствовать Джонсона. Все словно поняли, что, в сущности, это славный, легкомысленный человек, который, будучи объективно куда сильнее Уилларда, просто оказался не готовым к испытанию в этот день... Джонсон нашел в себе силы лишь на слабую улыбку в ответ и взмах руками.

     После этого Уиллард имел всего два боя. Весной 1916 года он встретился в Нью-Йорке с Фрэнком Мораном и выиграл по очкам. Спустя три года чемпион вышел против великолепного Дэмпси и был нокаутирован в 3-м раунде. Тогдашние знатоки профессионального бокса посчитали, что в тот день завершилась эпоха "романтического бокса" и началась новая - с более жестким, целенаправленным тренингом, и Джек Дэмпси, девятый чемпион мира, олицетворял ее наилучшим образом.

  В библиотеку