Встреча со звездой

Алексей ГРИГОРЬЕВ
(По материалам зарубежной прессы)

ГАДКИЙ РОДМЕН, КАКИМ ОН И ХОЧЕТ БЫТЬ

Деннис Кейт Родмен (прозвища: "Червяк" и "Большой гадкий Деннис") родился 13 мая 1961 года в Трентоте, штат Нью­Джерси. Рост - 2 м 03 см, вес - 100 кг. Разведен.

Бывшую жену зовут Энни, дочку - Алексис.

Играл в клубах "Детройт пистонс" (1986-93) , "Сан­Антонио сперс" (1993-95); с октября 1995 г. - в "Чикаго буллз". Трижды был чемпионом НБА, в первенствах которой сыграл около 800 матчей.

Эксцентричным выходкам этого чернокожего гиганта, сплошь покрытого татуировкой и красящего волосы черт знает во что, нет конца. То объявит, что намерен поменять свое имя Деннис на Оргазм. То публично обзовет нью­йоркскую статую Свободы "курицей с идиотским факелом в лапе", а о поп­звезде Мадонне, после завершения связи с нею, напишет в своей скандальной книжке "Гадкий, каким я и хочу быть": "Нет, она не акробатка в постели. Хотя и не дохлая рыба!". Если лидер "Чикагских быков", всемирно известный Майкл Джордан рекламирует трусы, то Деннис Родмен может запросто снять их перед телекамерой, а потом и сфотографироваться в таком виде на обложку журнала.

На баскетбольной площадке он кусается, царапается, сквернословит, но нередко ухитряется при этом избегать наказания, тогда как соперники то и дело зарабатывают на нем фолы. Он много забрасывает в каждом матче (рекорд - 34), часто выигрывает в борьбе у щита (рекорд - тоже 34), хорош и по результативным пасам. Но одновременно этот непредсказуемый тип может сесть в самолет и вместо тренировки улететь куда­нибудь в Лас­Вегас - поразвлечься рулеткой или с девочками, а тренер "Чикаго буллз", 50­летний Фил Джексон, кстати, бывший хиппи, лишь хмыкнет: "Это все - театр. Когда­нибудь кончится. Да и немногим людям на свете выпадает шанс на такой талант и такую жизнь, как у Денниса".

Таланты же у того и впрямь разносторонние. К примеру, он недавно снялся в фильме "Двойная команда" - вместе с Жаном-Клодом Ван Даммом и Микки Рурком. Когда же они явились на премьеру картины, у входа в фешенебельный голливудский кинотеатр звезд экрана - Рурка и Ван Дамма - служба безопасности не хотела впускать без предъявления удостоверения личности. У Родмена охранники попросили только автограф.

Но пора и предоставить слово ему самому.

- Наряду с Майклом Джорданом, вы, Мистер Родмен, - популярнейший баскетболист Америки. С чего бы это?

- Люди думают, что я такой крутой парень, иду своей дорогой напролом. Но когда они вдруг видят, как я плачу из­за того, что не могу встретиться со своей дочуркой, им открывается другая моя сторона. В этом мире редко проявляются истинные чувства, но мои - именно таковы, во мне вообще нет фальши.

- Вы ведете сумасшедшую жизнь, и многочисленные недоброжелатели постоянно предсказывают вам скорый конец. Вы часто думаете о смерти?

- Всегда. Мне снилось, что я стреляю в себя, падаю с крыши дома, оказываюсь под поездом. А то еще вижу во сне, как мне отрубают голову или вырывают сердце из груди. Да какой вид смерти ни назовите - я уже все пережил.

- В своей книге "Гадкий, каким я и хочу быть" вы рассказываете об одной особо страшной ночи, когда написали прощальное письмо другу, запарковали машину перед спортзалом, положили себе на колени винтовку - и тут вас обнаружила полиция.

- Я уже держал палец на спусковом крючке и был готов покончить счеты с жизнью. Это было бы совсем просто.

- Но вместо этого вы заснули...

- Ну, не сразу же? Просто в ту ночь я заново пережил свою жизнь и решил изменить ее. До той поры я пытался быть образцовым супругом, пытался жить в команде по ее правилам, соответствовать надеждам, которые связывали со мной. Я был, как сказать, вещью в руках других.

- В ту ночь и родился сегодняшний "дикий Деннис"?

- Просто я тогда решил без всякой оглядки на последствия выпустить на волю жившего во мне "внутреннего человека", а "внешнего", который меня уже не устраивал, - уничтожить. С тех пор, как я понял, что могу попросту игнорировать любые мнения - тренеров, журналистов, общества, я чувствую себя свободным.

- Теперь вы нарушаете так много правил, столь часто наносите вред своим соперникам, что создается впечатление, будто вы еще находитесь в подростковом, переломном возрасте...

- Верно.

- И это называется свободой?

- Свобода для меня - жить так, как я хочу.

- Вам хочется что­то наверстать?

- Да.

- Потому что детство было печальным?

- Потому что его вообще не было. Из моей жизни 20 лет были попросту вычеркнуты.

- Ваш отец...

- ...он меня не интересует.

- ...оставил вашу мать, когда вам было три года...

- Помню, как перед уходом он дал нам мороженое. А потом исчез... Вам что, хочется послушать историю моего детства? Так у нас в гетто Далласа было все: убийства, мошенничество, расизм. Меня за лопоухость дразнили: "Обезьяньи уши!". Я был труслив, прятался за юбку матери и долго не мог научиться говорить.

- У вас были подружки?

- Ни одной! Мне уже было больше 20 лет, когда мы с друзьями заплатили проститутке и все по очереди употребили ее. Это было в первый раз. Классно!

- Подобно многим чернокожим, вы нашли через спорт выход из гетто.

- Но не сразу же. Поначалу работал уборщиком в аэропорту Далласа. Потом украл часы и оказался за решеткой. Я не подозревал, что в магазине установлены видеокамеры. А что с часами делать, я не знал, и просто подарил их друзьям. На а после этого пришла полиция.

- Как вы попали в баскетбол?

- К 21­му году я вдруг здорово подрос, с 19­ти лет прибавил 22 сантиметра, а мои сестры уже прилично играли в баскетбол, они­то и пригласили меня на тренировку. Но и после того, дело шло не гладко, рывками. Я бросал команду, возвращался, затем оказался в сборной Оклахомского университета, лишь со второй попытки попал в молодежный резерв НБА, но все же обошел всех тех красавчиков из дорогих колледжей, и вот уже двенадцатый год я в высшей лиге.

- И играете так, будто вы - на войне...

- А профессиональный спорт жесток. И на площадке я думаю не об очках, а о том, чтобы сокрушить противника. Это грязная работа, но только так можно выигрывать. Зрители, которым тоже пришлось вести долгую борьбу в своей жизни, считают меня таким же, как и они.

- Ну, вы­то уже давно совсем не такой! Нет другого спортсмена, который вел бы столь же дорогую и экстравагантную жизнь.

- Я трачу деньги так, как того хотели бы многие. И может статься, что в один прекрасный день мне снова придется работать уборщиком.

- Ну, хотя бы женщину вам теперь уже не приходится покупать?

- Я, наверное, не самый привлекательный парень на свете. Но скрашиваю этот недостаток уверенностью в себе и шармом. Я в таком состоянии, что в любую минуту могу заняться сексом, - надо только в голове дать команду: "Включить!", "Выключить!". Это очень здорово - быть, так сказать, на вершине власти.

- А что не здорово?

- Женщины.

- Женщины?

- Да. Они не понимают правил моей игры. Иногда мне просто хочется дружеского общения или же получить удовольствие, когда играем где­нибудь на выезде, и я заранее говорю об этом, а они все воспринимают как любовную связь. И страдают после моего ухода... Знаете, НБА - это как огромная рок­группа, и в каждом городе у нее поклонницы. Женщины обожают баскетбол и готовы спать с тобой только из­за твоего громкого имени. Так что, пока я играю, я могу переспать с любой...

- Некоторые чернокожие женщины считают вас предателем из­за того, что вы предпочитаете им белых.

- Пусть думают, что хотят.

- Не становятся ли белые женщины неким символом общественного статуса для чернокожих профессионалов из НБА?

- Я знаю только то, что чернокожие женщины никогда не заглядывались на меня, когда я был маленькой задницей. Мне нравятся белокожие женщины: они более уверены в себе.

Это все - удовольствия. А работаю я больше, чем кто­либо еще на земле. Перед игрой я иду в гимнастический зал и тренируюсь в подъеме веса, не очень большого. А после игры иду туда же и поднимаю уж приличные тяжести. Какой еще профессионал делает такое?

- А вот всякие побрякушки, которыми вы украшаете себя... у вас есть вообще­то какой­нибудь жизненный девиз?

- Только один: живи! Я сделал себе татуировки, когда их еще никто не делал. Каждый игрок у нас сегодня пытается кому­то подражать, а ко мне все эти вещи пришли совершенно естественно. Поначалу кольца в ушах, в носу, на пупке вызывали скандал, а теперь все успокоились. Мне нравится забавлять людей, и не понимаю, с чего это многие волнуются.

- В только что вышедшем на экран фильме "Двойная команда" вы сыграли вторую главную роль. Вы считаете себя деятелем искусства?

- Я - актер. Будь то на спортплощадке, в кино, в постели.

- А в постели­то зачем?

- Знаете, НБА, как и всякая крупная фирма, полна сплетен и слухов. Сексуальные подвиги - излюбленная тема разговоров и среди спортсменов, и между их поклонницами. О том, что ты не оказался героем в постели, узнает каждый, и для того, чтобы в будущем получать удовольствие, тебе и там следует по крайней мере показывать хорошую игру.

- Разве для вас так уж важно, что о вас будут говорить в НБА?

- Все другие говорят лишь то, что положено, поскольку НБА любит дисциплинированных игроков, которые приносят ей много денег и не устраивают скандалов. Большинству спортсменов там сделали приличную промывку мозгов. А я неподдающийся. И меня за это наказывают: и денег я многие годы получал меньше, чем другие, и за фолы меня надолго отлучали от игры, тогда как некоторым подобное легко сходило с рук. Короче, я - враг НБА.

- У вас был план: после завершающего матча в НБА раздеться в знак протеста на площадке и нагишом покинуть ее?

- Так оно и будет И я почувствую себя окончательно свободным, сбросившим с плеч груз этой системы, таким образом я как бы скажу всем этим функционерам: "Мать вашу! Я свое дело сделал и выхожу из вашей клетки!".

- И что потом?

- Веселить мир. Каждый человек мечтает сделать в жизни тысячу разных дел. Но большинство уже после двух-трех попыток отказывается от своих намерений, ибо общество лишило его энергии. Я же до того, как умру, хотел бы осуществить тысячи и тысячи разных идей.

- Сколько из них вам пока удалось осуществить?

- Пожалуй, десятка три...

  В библиотеку