СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

Игорь МАСЛЕННИКОВ

Русская печать о зиме спортивной

Очередной обзор нашей дореволюционной прессы связан с зимними видами спорта. Обилие отчетов на сию тему свидетельствует, что спортивная жизнь на святой Руси едва ли не бурлила.

Орфографию сохраняем.

Еженедельный журнал "Русский спорт" сообщает следующее: "В прошлое январское воскресенье, 17-го числа, в Сокольниках состоялось состязание на лыжах, причем разыгран был приз на звание лучшего лыжебежца Общества любителей лыжного спорта на 1910 г. (чемпионат О.Л.Л.С.).

К старту у Сокольнического круга в начале 1-го просека к 1 часу явились 5 лучших гонщиков Общества; им предстояло пройти около 12 верст - 3 круга по 4 версты: по пятому просеку, по поперечному и по первому просеку). Старт был общий.

Первым окончил эту дистанцию г-н Вартазарьянц в 1 ч. 6 м. 11 с. По окончанию этого состоялся бег мальчиков (до 15 лет) на дистанцию в 2,3 версты. Из 12 записавшихся первым пришел Блажин в 14 м. 26 с. Сверх ожидания ход был легкий, и все состязание прошло удачно; зрителей на старте и по пути следования была масса".

В этом же номере, но уже о состязании конькобежцев: "На Патриарших прудах разыгрывался приз на звание чемпиона Москвы. Дистанции - 500, 1500 и 5000 метров. Взявшим приз считается имеющий наименьшее количество очков, то есть занимающий во всех трех заездах положительные места.

Перерыв длился 20, а затем 30 минут. Все три забега выиграл г-н Струнников: 49,3с. - 2. 39 с. - 9. 22 с. (В 1910 и 1911 гг. Николай Василискович Струнников выиграет чемпионаты мира и Европы. - прим. авт.) После второй дистанции от бега отказались гг. Назаров, Камжалов, Качигин, Королев. Поступок не спортсменский: пожалуй, их можно заподозрить в пристрастии к призам!".

В этом же журнале: "На катке Девичьего поля, посещаемом преимущественно учащейся молодежью, был устроен коньковый карнавал с призами за лучший костюм. 1-й мужской приз был присужден А. Ц-ому (пожелал быть инкогнито) за костюм "Министерская лисица", 1-й дамский - г-же Жуковой за костюм "Комета Галлея". Публики за день перебывало до 1500 человек".

Газета "К спорту!" сообщает о хоккейном турнире: "В пятницу состоялись матчи на первенство высших учебных заведений Москвы. Общество "Унион" любезно предоставило для этого свое поле.

Первый матч сыграли между собой "Имп. Техн. Уч." и "Университет". Последние смогли выставить более сильных игроков, что и отразилось на результате. Счет голов 8:3 в пользу университетской команды.

Вслед за тем сразились команды межевого и коммерческого институтов. Команды, в общем, оказались слабыми. Кроме того, им пришлось играть при почти невозможных условиях: поднялась страшная метель, которая в короткий срок совершенно замела каток снегом. Значительный перевес оказался на стороне коммерческого института. В течение все игры они вбили в ворота несчастных межевиков 10 сухих голов".

В этих репортажах нет-нет, да и встретится имя, которое знакомо уху давнего любителя спорта. А в отчете о чемпионате Москвы 1914 года сразу несколько знакомцев. Скажем, Николай Васильев четыре раза выигрывал, так называемую, Большую гонку (от 60 до 80 верст), он же стал первым чемпионом СССР на дистанции 30 км. Много полезного Николай Максимович сделал в качестве тренера армейских гонщиков.

А усатый, несколько мрачноватый Павел Бычков вообще стал легендой: крестьянский сын, позднее московский дворник, он в 1910 году выиграл на Ходынском поле первый чемпионат России; без воспоминаний о нем, считайте, не обходится ни один лыжный юбилей. Михаил Гостев и Александр Елизаров стали известными своим участием в первом официальном переходе русских лыжников. Уйдя со двора своего Сокольнического клуба лыжников (СКЛ) утром 20 декабря 1911 года, они завершили переход 1 января 1912 года на Московской заставе в Петербурге. Их среднесуточная скорость - 61, 8 версты, была воспринята, тогда как нечто невероятное.

Но вернемся к уже упомянутому отчету в газете "К спорту!" о том скандальном чемпионате Москвы: "Какой-то злой рок тяготит эстафетную гонку вокруг Москвы. Каждый почти год эта гонка протекает при невозможных термических условиях. Дорога была настолько отвратительна, что местами приходилось пускаться едва ли не вплавь, а местами нельзя было передвигаться на лыжах, так как были глина, грязь и песок.

Многие участники шли на всевозможные ухищрения, лишь бы занять классное место. Одни из них срезали дистанцию и, не обходя противников, приходили первыми, в то время как настоящие победители на своем этапе оставались за флагом, к глубокому своему удивлению.

Старт был дан в Петровском парке у помещения Московского клуба лыжников в 11 часов. Подходят к Москве-реке. Лед гнется и издает таинственные звуки, желая погрести под собой отважных лыжебежцев... Скоро второй этап: Воробьевы горы - Даниловка. В Даниловку пришли гурьбой. Картина приближения гонщиков очень красивая. Сначала участники второго этапа показываются в поле, затем на другой стороне обрыва и скоро должны спуститься вниз.

Все быстро перебираются по кочкам и вот уже карабкаются наверх. Срываются, опять лезут, наконец прибегают и ударяют своих товарищей. Проходят минуты, и приближаются новые клубы. Но скоро все прошли, и кончилось оживление.

От Чухлинки до Абрамцево очень длинный этап, верст 18. Первым в Чухлинку пришел г-н Бархаш (М.К.Л.), за ним сейчас же гг. Белчев (О.Л.Л.С.), Соколов ("МОГЛИВС") и Гостев (С.К.Л.). От Абрамцево до Сокольников верст 14. Дорога все время лесом, идти хорошо, но все-таки тяжело. В Сокольники первым прибывает представитель С.К.Л. г-н Елизаров. Последний этап от Сокольников до Петровского парка считается самым длинным, больше 18 верст. На этом этапе сошлись все чемпионы: это гг. Васильев (С.К.Л.), Рийвари (М.К.Л.) и Бычков (О.Л.Л.С.). Постепенно начинает темнеть. Уже без того скверная дорога в темноте становится невыносимой.

На Ходынском поле и до него начинается настоящая резня между гг. Рийвари и Васильевым. Они меняются ролями, но ненадолго. Напрягают все усилия. Уже виден свет в окнах клуба. Трудно обойти, кто идет впереди, тот, по-видимому, и придет первым. Каждый это сознает, а потому Васильев не уступает, а Рийвари хочет во что бы то ни стало обойти, но это ему не удается... По заявлению Васильева, противник сбивает его с ног и, пользуясь тем, что Васильев лежит и сразу не поднимется, делает бросок и уходит. А тут и финиш. Третьим приходит Бычков".

Но чем разрешится этот инцидент? Страсти бурлят, все возмущены, но каждый по-своему.

Наконец, публикуется официальное сообщение: "В среду, 26 февраля на квартире председателя Московской лиги лыжебежцев М.Ф. Бауера происходило заседание. На собрание прибыло столь много публики, что едва вместила квартира.

Здесь же было заявлено г-ном Гостевым от имени г-на Васильева, что представитель М.К.Л. г-н Рийвари у ангаров, в версте расстояния от финиша, допустил некорректный поступок: прыгнул на лыжи Васильева и плечом сбил Васильева с ног. Спрошенный здесь же Рийвари через переводчика отрицал этот поступок, указывая, что Васильев мешал идти ему палкой, а он, Рийвари, далеко от него шел и не прикасался к Васильеву.

В виду трудности вопроса, окончательное решение отложено на заседание комитета Лиги. После этаго, заседание было прервано, и комитет уехал в другое помещение на заседание".

Попутно редколлегия "К спорту!" гневно заявляет, что "эти язвы спорта должны разбираться всенародно, а они таятся от людей, которые принимают деятельное участие в жизни спорта".

По причине того, что из-за темноты свидетелей инцидента не оказалось, "вопрос этот комитетом Лиги был снят ввиду его незаконности". Далее представитель М.К.Л. письменно засвидетельствовал комитету Лиги, что "по приходу на финиш, г-н Васильев допустил брань, ругал он г-на Рийвари, а затем и весь М.К.Л... Бранные слова он повторил несколько раз. Лига, разсмотрев этот в опрос, постановила дисквалифицировать г-на Васильева из состязаний, впредь до 1-го декабря 1914 г.".

Отважившись войти в сей великий скандал, скажу, что финский чемпион, похоже, все же потолкался на Ходынке: искренность и мужская суровость Николая Максимовича были извеcтны и в поздние времена. Ну, а то, что он по матушке послал супротивника, то эта улика, хоть по-своему, но тоже свидетельствует против Рийвари: значит, до глубины души был оскорблен Васильев несправедливостью. Только совсем уж крайняя ситуация могла довести до такой лексики этого почтенного человека.

Лыжное дело тяготеет к неспешной, долгой и потной деятельности. И вот вам документ из казанского журнала "Русский турист" о переходе тамошних лыжников в Симбирск (воспоминания, к сожалению, подписаны инициалами): "Особенно радушный прием мы встретили в доме священника села Ивановского, что на реке Свияга. Приняв нас с объятиями, батюшка все поговаривал: "Сам Бог прислал вас ко мне", и пригласил нас расположиться по-домашнему. Скоро мы уже сидели за весело шептавшим самоваром, со стаканом чая, закутанные в теплый подрясник. В таком наряде едва ли нам когда-либо придется щеголять.

"Батюшка, а лыжи наши не умыкнут ли с вашего двора?".

"Пускай только попробуют, я их моментом уложу японским приемом".

Что на это ответить? Священник, знающий японские приемы борьбы - не правда ли, как это оригинально?

Но и этого мало: из дальнейшего выяснилось, что этот священник такой же ярый спортсмен-лыжник как и мы, только он оказался большим любителем горно-лыжного спорта.

"Есть у нас гора, на картуз похожая, так с нее никто прыгнуть не может: уж очень она крута и обрывиста. Посулил я полбутылки тому, кто спрыгнет и не упадет, но какое - все попадали".

Долго мы слушали этого бедового, увлеченного спортом человека, даже про сон забыли; но, заснув под теплыми полушубками в его хорошо натопленном чистом доме, мы проспали до позднего утра.

Куда хуже была ночевка в городе Буинске, в который мы попали уже поздно вечером. Мой товарищ надеялся найти сносную гостиницу, я же помнил совет, данный мне когда-то Сашкой Елизаровым, что в любом городе обыкновенно устроиться на ночлег труднее, чем в деревне. Так и вышло...

...Сочельник. На небе светлое сияние. Мы приближаемся к цели нашего лыжного путешествия. В последний раз мы выходим на Свиягу, причудливо вьющуюся через Симбирскую и Казанскую губернии; дорога идет по самой реке и выводит опять на почтовый тракт. Веет назойливый ветер. Недаром же рассказывают, что "симбирск" означает по-татарски "семь ветров".

Но вот мелькнули где-то внизу огоньки. На душе становится весело. Лыжи легко скатываются по спуску и скользят уже по улицам".

Прелюбопытно сообщение "К спорту!", осветившее приезд в Самару москвичей Бычкова, Николая Васильева и А. Спиннинга. Визит этот имел цели дипломатические. Распри в стане московских лыжников достигли, видимо, критической точки, о чем свидетельствует и цитата из открытого письма-ответа членам МОГЛИВС (Московское общество горнолыжного и водного спорта) от лыжных клубменов: "Ни мы, ни дети наши, ни дети наших детей никогда не поедут на соревнование с членами МОГЛИВС". И вот руководители МКЛ нашли средства командировать в Самару нескольких известных лыжников из разных клубов, дабы в личном общении они достигли согласия и мира, а заодно унять брожение в рядах самарских лыжников.

Эта немыслимо сложная задача была решена блестяще.

"Приезд всероссийских лыжных знаменитостей сыграет в истории Самары самую благодарную и красивую роль. Кроме практических сведений о финском ходе, смазке лыж, тренировке и пр., все присутствующие получили понятие о чистоте спорта, даже идеализацию его.

Это событие, в котором как-то само собой забываются личные счеты, взаимные обиды и оскорбления. И подают друг другу руки даже заклятые враги. Это отрадное явление отмечено и самими гостями, как один из замечательных итогов их визита. Проведя четыре дня на частной квартире, в самом тесном общении с местной спортивной молодежью, москвичи настолько сроднились с самарцами, что среди последних не диво еще и теперь слышать об уехавших москвичах: "Эх, наши, должно быть, сейчас на лыжах дуют в Сокольниках али на Ходынке".

В заключительный день гости посоревновались с самарцами в эстафете, и, разумеется, выиграли. "День этот завершился блинами и живой беседой за стаканом шоколада или кофе у "Дирберга". На утро компанией в 11 человек отправились в Жигули, где гости еще раз были удивлены благами, разсыпанными природой для лыжников Самары. Затем ненадолго расположились в дер. Тырново, что в 16 верстах от Самары. Гора, расположенная за деревней, показалась гостям особенно вкусным самарским гостинцем.

"С таких гор впору рекорды ставить. У нас в Москве за такую гору голову отдадут и миллион в придачу", - завидовали москвичи и зажигали в самарцах желание скорее использовать эти горы и пополнить ряды русских гонщиков".

Если же вспомнить гостевание русских спортсменов за рубежом, то они были довольно редки, равно как и победы: сказывалась неопытность, а то и наивность наших соотечественников. Но в конькобежном спорте Россия как раз имела замечательные достижения, о чем, в частности, свидетельствует заметка о турне Василия Афанасьевича Ипполитова.

В 1912 году он выиграл чемпионат Европы и занял второе место на чемпионате мира. Он же стал первым чемпионом Советской России в велосипеде. Страсть к этому виду спорта унаследовал его сын Игорь. В 1924 году, когда Ипполитову-младшему было пять лет, Василий Афанасьевич смастерил для него специальный велосипед. Позднее Игорь Ипполитов стал 24-кратным чемпионом СССР, выступил в 1952 году на олимпийском треке в Хельсинки.

Но вернемся к заметке, опубликованной в 1913 году в "Русском спорте": "В Москву вернулся после своей победоносной поездки член 1-го гимнастического общества "Сокол" В. А. Ипполитов.

- Выехал я, - сказал чемпион, - из Москвы вместе со своим сочленом Кораблевым и через три дня, проведя в дороге почти без сна, прибыл в Трондгейм. Здесь я тренировался несколько дней, имея массажиста местного конькобежного клуба.

Количество публики, собиравшейся на состязания, по словам г-на Ипполитова, было громадным.

- Я не ошибусь, - сказал Василий Афанасьевич, - если назову число зрителей на состязании в Христиании (позднее Осло - прим. авт.) близким к 60 тысячам. Не только обширные трибуны, вход на которыя стоил около 2 р. на наши деньги, были переполнены, но и высокая гора, находившаяся по соседству, была наполнена платными посетителями.

Отсутствие полиции при такой массе публики и культурность её - приятно бросаются в глаза. Ни высовывания ног на беговую дорожку, ни бросания на нее окурков, бумажек и т.п. предметов - здесь не практикуется. Вот бы нашей публике поучиться у норвежцев!

Об отношении к нему публики г-н Ипполитов отзывается очень хорошо. Когда в Христиании он побил Оскара Матиссена (легендарный норвежский скороход, пятикратный абсолютный чемпион мира - прим. авт.), то триумф, устроенный ему публикой, ничем не уступал по грандиозности триумфам "Оскара", как зовет Матиссена вся Норвегия!

К сожалению, того же самого нельзя сказать о некоторых спортсменах. На банкете Оскар Матиссен, уходя домой и проходя мимо Ипполитова, даже не подал ему руки. За время своего почти полуторамесячного путешествия Ипполитов выступил во многих городах - в Трондгейме, Христиании, Стокгольме, Таммерфорсе, Гельсингфорсе. Им было взято около дюжины серебряных кубков, 30 медалей, серебряный секундомер и много всевозможных сервизов".

Вот такой в описании тогдашней прессы была русская спортивная зима: малость суматошная, но ведь и какая живая, со своими неподдельными страстями!