КЛИНОК - ПОСЛЕДНИЙ АРГУМЕНТ

ПОРТРЕТ

КЛИНОК - ПОСЛЕДНИЙ АРГУМЕНТ

В апреле нынешнего года, в дни, когда отмечался столетний юбилей I Олимпиады в Афинах, Олимпийский комитет России отметил группу специалистов, внесших наиболее весомый вклад в развитие олимпизма в стране. Среди других было названо имя Олега Леонидовича ГЛАЗОВА -он был признан лучшим тренером по подготовке олимпийского резерва. Сегодня мы рассказываем о нем читателям "Тренера".

Олега Глазова считают человеком благополучным. Он - из тех людей, которых Фортуна всегда жаловала. Посудите сами:

пятнадцать лет под его руководством не проиграла ни одного соревнования молодежная сборная СССР по фехтованию. В ней выросло столько "звезд", что с лихвой хватило бы на десяток национальных команд. После Олимпийских игр в Барселоне Глазов выиграл конкурс на должность главного тренера по сабле в сборной уже России, и через год его молодая команда победила на чемпионате мира. Дважды с тех пор поднимался на высшую ступень мирового пьедестала в личном зачете Григорий Кириенко, два года подряд становился обладателем Кубка мира Станислав Поздняков, а совсем молодой Сергей Шариков входит сегодня в мировую сабельную элиту.

То, что на этом пути был инфаркт, что семейная жизнь не сложилась, для Глазова - не в счет. Главное - результат.

Внешне Олег Леонидович никак не выглядит на свои пятьдесят с лишним. Молодое лицо, живые, ясные глаза, подтянутая фигура, уверенность и убежденность в каждом жесте и поступке. Что это - сущность, поза, роль? Наверное, все вместе. В каждом из нас живут сомнения, переживания, тревога, но одни не дают им взять над собой верх, а другие сгибаются под их гнетом. Глазов - из породы победителей.

В молодости он неплохо фехтовал и одновременно с успехом окончил один из самых престижных вузов - МВТУ имени Баумана. Но "по специальности" работал недолго.

- Ну, какие мы инженеры, -говорит он, имея в виду всех нас, "отравленных" большим спортом. - С "перестройкой" у меня ничего не получилось. Вернулся в фехтование тренером, проработал пять лет в ШВСМ в Лужниках, был приглашен на пост главного тренера молодежной сборной. Согласился...

В начале этого пути, несмотря на спортивный опыт, пришлось учиться новым "профессиям" - организатора, педагога, психолога, наконец, массовика-затейника. Его "хозяйство" простиралось от Карпат до Курил, важно было не проглядеть на этом просторе огоньки загорающихся "звездочек", найти пути взаимодействия с наставниками потенциальных чемпионов. Да, действовала система, отлаженная, порой жесткая. Ее нужно было приспособить, заставить работать на требования дня.

"Школа" МВТУ помогла понять систематику и периодичность в построении обучения. Тренировочную работу нужно было максимально приблизить к условиям соревнований: в те годы международная боевая практика у ребят в отличие от их зарубежных сверстников была крайне ограниченной. Нередко молодежный чемпионат мира оказывался дебютом молодого фехтовальщика на международной арене. Ставку пришлось делать на глубоко продуманную тренировочную программу.

Например, извечный спор о том, сколько тренировок надо проводить в день - одну или две, Глазов разрешил совершенно неожиданно. На одном из сборов программа дня состояла из пяти (!) тренировок: бои - отдых - бои, все, как на больших соревнованиях. Объем нагрузки -такой же, как и при двухразовых тренировках, но нацеленность, интенсивность, самоотдача совершенно иные.

- Как у нас "по традиции" проходили тренировки? - вспоминает Глазов. - Собирались все вместе в зале, одни бои проводят, другие уроки берут, третьи на лавочках сидят. Когда в зале одновременно собирается полсотни человек, процессом руководить невозможно. Я ввел правило: в определенные часы - только бои, в определенные - только уроки... Мелочь кажется, а насколько возросла продуктивность занятий!

Каждый сбор у Глазова начинался со сдачи нормативов по физподготовке, которые были под силу только тем, кто усердно работал дома. Не сдал - отправляйся назад и объясняйся с личным тренером. Кому-кому, а лодырям в команде Олега Леонидовича очень скоро места не стало. Как не было там места равнодушным, работающим "по звонку" наставникам. Ему случалось работать и с маститыми мэтрами и с начинающими педагогами. Звания и "производственный стаж" для него никакой роли не играли - только творческий подход к делу. А случались ли сложности во взаимоотношениях"

- Никогда, - категорично отвечает Глазов.- В те годы, когда человека за мелкий проступок могли затаскать по кабинетам, приклеить ярлый "неуживчивый", "морально неустойчивый" и так далее, я имел совершенно другой подход. Обращал

внимание только на сильные стороны тренеров, на те их качества, которые приносили пользу всему коллективу. Показателен в этом отношении пример с Валерием Николайчуком. Он появился у меня на сборе со своим первым учеником, Андреем Шуваловым, который стал впоследствии одним из самых ярких шпажистов мира. Чего только о Валерии не говорили - жесток, невоспитан, необразован и вообще - самозванец. А я в него поверил. Этот человек изобрел собственную систему подготовки, основанную не на классической теории физвоспитания, а на восточном учении, на знаниях, почерпнутых из смежных дисциплин, из вековой практики единоборств. Он верил в эту систему сам, верили и ученики. И за десять лет (его жизнь оборвалась рано) Николайчук кроме Шувалова вырастил еще двух чемпионов мира - Павла Колобкова и Олега Скоробогатова.

А вообще взаимоотношения главного тренера сборной со своими подчиненными (если хотите, соратниками) - дело крайне тонкое. Особенно в фехтовании, где все по спортивной профессии - единоборцы, по натуре - лидеры. К тому же люди разных возрастов, С разной степенью психологической совместимости. Иногда на сборе Глазов видел: люди устали, стали злыми, раздражительными. Нужна передышка. В ход шли и пикники с шашлыками, и вечерние посиделки, где каждый мог выговориться, отвлечься, восстановиться для утренней работы в зале.

Конечно, в этой ситуации "шеф" должен быть на высоте. В чем это должно выражаться? У Олега Леонидовича есть простой ответ:

- У нас было по семь-восемь сборов в году, это - много. Так вот, за пятнадцать лет я не пропустил ни одного утреннего построения...

Глазов считал и считает, что в работе с командой мелочей не бывает, и всегда огромное значение придавал подбору коллектива - врачей, массажистов, членов научной группы, которые становились его союзниками, равноправными членами

команды. С теплой благодарностью вспоминает он врача Наталью Принц, женщину строгую, подчас деспотичную, к которой тем не менее тянулись юноши и девушки, доверяя ей самое сокровенное. Ибо она помогала им не только справиться с травмами и болезнями, не давая разувериться в себе, впасть в отчаяние, но и была лучшим советчиком в вопросах, которые 16-летний подросток порой не мог задать ни родителям, ни тренеру, ни друзьям.

На вопрос о том, в чем разница в работе с молодежной и взрослой командами, Олег Леонидович отвечает с поражающей простотой:

- Да в возрасте и разница! Клинок - последний аргумент. Работая в молодежной команде, нужно все время помнить, что имеешь дело с детьми, надолго оторванными от родителей, от дома, от школы. Что их надо не только учить фехтованию, но и расширять из жизненный кругозор, душевно обогреть, просто приласкать наконец. Помните обязательные на сборах политинформации, к которым многие относились как к "дежурному номеру"? Я им придавал большое значение: дело было не в том, чтобы ребята разбирались в деталях международной политики или очередной "программы партии", нужно было научить их аналитически относиться к событиям, формулировать свои мысли, поставить им речь. Или стенгазета - она у нас делалась не "для галочки", а для того, чтобы развивать у ребят чувство юмора, приучить их как бы со стороны, самокритично оценивать свои поступки. То же относится и к посещениям концертов, выставок, к встречам с людьми других профессий. А взрослым все это действительно не нужно: они люди сформировавшиеся, профессионалы с устоявшимися взглядами на жизнь.

По мнению Глазова, сегодня многие тренеры совершенно напрасно отказываются от проверенных годами воспитательных приемов - некоторые из них были бы полезны и сейчас. И "модные" нынче разговоры об утрате молодежью ориентиров воспринимает как обвинения в адрес наставников, не сумевших сохранить лучшее из прежних времен и не придумавших ничего взамен.

Практически все фехтовальщики, готовившиеся к Олимпиаде в Атланте, прошли в свое время "школу Глазова", подготовку в его молодежной команде. Знатоки утверждают (хоть и верится в это с трудом), что за годы работы Олег Леонидович не "прозевал" и не потерял ни одного талантливого спортсмена. Сам он этого себе в заслугу не ставит:

- Сама система соревнований, спортивного отбора - хороший фильтр. Она этих людей выявляла, моей же задачей было просто не дать им "утонуть" или раствориться в массе. Я учитывал индивидуальные особенности человека, условия, в которых он вынужден работать дома. Кого-то надо было перевести в более сильный фехтовальный центр, кому-то дать возможность поработать с другим тренером. К сожалению, не всегда обстоятельства давали возможность молодому таланту проявить себя на уровне взрослой сборной. Скажем, в шпаге постоянно шла смена поколений, и там не потерялся ни один, а в сабле, где лидеры не уступали своих позиций лет десять, многие юниоры так и не дождались своего часа. А потом пришлось формировать сабельную команду заново, и она у нас сейчас - самая молодая в мире.

Не по этой ли причине и выставил Олег Леонидович свою кандидатуру на конкурс именно в этом виде оружия? Другой бы, возможно, и не рискнул идти в команду, где вполне сложившимся бойцом мог считаться один лишь Кириенко, а Глазов пошел и был со своими вчерашними "мальчишками": первым и вторым в командном зачете на чемпионатах мира, дважды выиграл Кубок наций. Новое испытание ждет Глазова и его подопечных в Атланте. Каким бы ни был результат, это будет результат его, Глазова, поиска, который он вел всю жизнь, который продолжается и теперь.

Татьяна КОЛЧАНОВА

На главную В библиотеку Обсудить в форуме

При любом использовании данного материала ссылка на журнал обязательна!